В Кривчицах жил когда-то казак Процык. От отца он унаследовал небольшую кузницу, и хотя и колотил молотом по наковальне с рассвета до поздней ночи, но семья его всё время бедствовала.

Кузница стояла при Глинянском тракте, где каждый день тарахтели купеческие возы с товарами. Около кузницы они останавливались, когда нужно было коня подковать или натянуть железную шину на колесо.

Как-то зимой семья кузнеца уж очень бедствовала. Снежные вьюги замели все пути, и мороз ударил такой, что купцы избегали путешествий. Не было уже ни телег на починку, ни коней на подковку. Целыми днями лежал на наковальне недвижимый молот. А голодным детям не хватало хлеба.

Смеркалось, когда внезапно кто-то постучал в двери.

– Кто там? – спросил Процык.

– Открывай, работу тебе принёс! – ответил голос из-за двери.

Процык обрадовался такой новости и быстренько открыл дверь. Глянул – и остолбенел. Перед ним на белом коне сидел рыцарь в золотых латах. В одной руке он держал копьё, на котором шуршал флажок со львом.

– Хочешь работу?

– Хочу.

– Тогда выкуй мне за неделю столько подков, сколько мой конь сможет увезти. Вот тебе деньги на железо.

И, положив кузнецу на ладонь пять золотых, всадник исчез в сумерках. Процык с семьёй на могли нарадоваться. Теперь голод им не угрожал.

С самого утра кузнец поехал подводой в Замарстынов. Как же удивлялись купцы, что он покупает столько полос железа!

Снова застучал молот по наковальне. Кузнец разогревал полосы на огне, рубил их на равные куски, сгибал, ковал, ровнял подковы, выбивал в них дыры для гвоздей и снова бил молотом. Пот лил у него со лба, руки немели, и болела спина, но за неделю его работа была окончена. А на земляном полу лежала целая куча новых блестящих подков.

К вечеру в двери постучали. Процык выбежал во двор и увидел рыцаря.

– Ты готов? – спросил рыцарь.

– Да.

– Ну, тогда сложи подковы в мешки и грузи на коня.

Процык только теперь увидел, что всадник держит под уздечку ещё одного жеребца.

Кузнец быстро навьючил его мешками, а рыцарь сказал:

– Теперь бери своё снаряжение и иди за мной.

Впереди ехал рыцарь, за ним шёл конь с подковами, а сзади – кузнец.

Шли они лесом, мимо оврагов, увязая в глубоком снегу, пока кузнец не узнал гору Льва.

Рыцарь вытащил меч и ударил им по каменной глыбе – сразу же образовалась широкая расщелина. Кузнец увидел длинный коридор, освещённый факелами. Когда они в него вошли, щель за спиной сомкнулась.

Внутри было тепло, пахло смолой и дымом сосновых дров. Пройдя по коридору, они оказались в огромном зале с колоннами. Справа стояли рыцарские кони. А слева – за дубовыми столами, положив головы на локти, спали рыцари в золотых кольчугах. В глубине зала, на возвышении, сиял украшенный драгоценными камнями трон. На троне спал мужчина с длинными седыми волосами.

– Король Лев и его рыцари, – прошептал взволнованный кузнец.

Слышал он не раз от старых людей, что король Лев со своими рыцарями закрылись в горе и только и ждут призыва к бою.

В глубокой тишине прозвучал голос рыцаря:

– Куй.

Процык развьючил коня, достал подковы и своё снаряжение и принялся за работу. Кони смирно жевали овёс и не обращали на кузнеца никакого внимания. А он снимал стёртые от длительного стояния подковы, примерял новые и прибивал. Работа в его руках спорилась.

«Странно, отчего в жёлобе овса меньше не становится. Откуда его досыпают?» – удивлялся кузнец, но спросить не решался.

Внезапно один из жеребцов встрепенулся и громко заржал. Рыцарь, сидящий на углу стола, поднял голову и спросил:

– Что, пора?

– Нет! – ответил тот рыцарь, что кузнеца нанял. – Ещё не пора.

И тот снова задремал.

– А ты поторопись, чтобы к утру закончить работу. Иначе останешься тут на целый год, – сказал рыцарь.

Кузнец и так уже седьмым пóтом исходил, а половина коней была ещё не подкована.

Через какое-то время ещё один жеребец встрепенулся и заржал. Снова тот же самый рыцарь проснулся и спросил:

– Что, уже пора?

– Нет! Не пора, – успокоил его рыцарь, нанявший кузнеца. – А ты, кузнец, поспеши, рассвет не за горами.

Но вот наконец последний конь подкован, и Процык облегчённо разогнул спину.

– Конец работе, – сказал рыцарь. – Теперь собери все использованные подковы в один мешок. Это твоё вознаграждение.

Кузнец послушно собрал старые подковы, среди которых были и такие тонкие, как листья, а в душе его царило жуткое отчаяние. Так вот какую плату он получил за тяжкий труд! Старые подковы! Снова семья будет голодать.

Сложил он в мешок своё кузнечное снаряжение, забросил себе на спину и пошёл по коридору к выходу.

– Помни, что о своём приключении тебе запрещено и словом обмолвиться до самой смерти. А как почувствуешь, что умираешь, тогда расскажешь, – сказал рыцарь на прощание и ударил мечом по скале. – Ну, с Богом!

Кузнец вышел на холод и услышал, как зашуршали камни. Гора снова сомкнулась. Он шёл, застревая в снегу, и всю дорогу горевал, что так утомился, а в награду только мешок железяк получил. Такая уж, видно, доля его бедняцкая. Это старое железо можно будет перековать. Но пока морозы не спадут, о заработке нечего и мечтать.

С такими невесёлыми мыслями пришёл кузнец домой и с грохотом швырнул мешок на пол. Тяжело уселся на скамью, а дети обступили мешок и щебечут:

– А что там, папа? Что это ты принёс?

– Посмотрите, если вам интересно. Жена, постели мне, подремать хочу, а то ноги уже не держат.

– Я тут бобов наварила, – сказала жена. – Поешь что-нибудь. Ну что, тот пан тебе хорошо заплатил?

– Ох, заплатил, заплатил… Чтоб ему чёрт…

И не договорил. Потому что дети как раз развязали мешок, и на пол вывалилось чистое золото. Те старые истёртые подковы оказались не из железа, а из золота!

– Господи! – всплеснула руками жена.

Дети прыгали от радости – какие красивые игрушки!

Кузнец бросился к мешку, а он доверху золотыми подковами наполнен.

– Надо же, не обманул! Теперь у нас никогда нужды не будет.