Нижеизложенные рассуждения были недавно читаны на вечернем собрании Королевского института в Лондоне, а затем основная их часть была представлена в виде лекций моим студентам в Ливерпуле. Теперь труд печатается в надежде на то, что внимание почтенной публики будет привлечено к забытой стороне суеверия. Пусть он также вдохновит исследователей заняться ранней историей тех великих институций, которые до сих пор составляют основу современного общества. Впрочем, если окажется, что институции эти порой зиждились на худом основании, то будет безрассудно делать скорый вывод, что все они должны рухнуть. Человек – животное весьма любопытное, и чем больше мы узнаем о его привычках, тем более любопытным он нам представляется. Возможно, он самая разумная из тварей, но уж наверняка и самая нелепая. Даже угрюмому остроумию Свифта, не знавшего ничего о дикарях, не удалось предельно точно обрисовать человеческое чудачество. Однако странно то, что, несмотря на все нелепости, а может быть, и в силу их человек неуклонно движется вверх; чем больше мы узнаем о его прошлой истории, тем более беспочвенной выглядит старая теория о его вырождении. Из ложных предпосылок он часто приходит к здравым выводам: из химерической теории он выводит спасительный способ действовать. Данное рассуждение послужит полезной цели, если проиллюстрирует несколько способов, с помощью которых чудачество таинственным образом обращается в мудрость, а добро выходит из зла. Это всего лишь набросок обширнейшей темы. Закрашу ли я когда-либо эти смелые контуры густыми штрихами, время покажет. Материалов для такой картины существует в изобилии; и, если краски темны, они все же освещаются, как я пытался указать в этом очерке, лучом надежды и утешения.