Стоянка Стар-Карр в Северном Йоркшире, примерно в 8 км к югу от города Скарборо, демонстрирует замечательную сохранность и обладает долгой историей исследований, обогатившейся в последнее время благодаря превосходному крупномасштабному изучению и раскопкам группы ученых под руководством Ники Милнера, Шанталь Коннеллер и Барри Тейлора (2003–2015). В результате первоначальных раскопок, которые Грэм Кларк провел в период между 1949 и 1951 годами, там обнаружилось поселение на берегу водоема, который раньше был озером Фликстон, а сейчас заполнен осадочными отложениями. Под толстыми слоями торфа, способствовавшими переувлажнению, ученые нашли деревянные конструкции, а также хорошо сохранившиеся скопления костей и рогов. Там же присутствовали знаменитые черепа благородного оленя с рогами, приспособленные для ношения предположительно на голове человека (рис. 6.3). Всего было обнаружено тридцать три таких черепа. Кларк считал, что раскопал все поселение в Стар-Карр, и представлял его себе как сезонно занятый лагерь, часть системы временных поселений групп, которые перемещались по местности в течение года. Он сформулировал образ нищенского существования этих людей, несколько противоречащий свидетельствам о проведении ритуала на том месте, которое неизбежно сравнивалось с недавним сибирским шаманизмом. Известный археолог XX века Мортимер Уилер вынес еще более странное суждение. Он решил, что люди в Стар-Карр были «убогой кучкой забитых болотами собирателей пищи, какую только можно себе представить».

С годами условия хранения объектов на этом месте ухудшились. Сейчас органика и кости уже не в такой хорошей форме, как в середине XX века, когда Кларк вел раскопки. Дело в том, что кислотность почвы за годы увеличилась, хотя причины этого изменения плохо изучены. Тем не менее в результате недавних работ обнаружились некоторые замечательные находки, которые существенно изменили выводы Кларка. Сегодня мы знаем, что во время его раскопок обнаружилась особенно обширная область конкретного места, но на самом деле Кларк изучил всего один случай и область отложения в гораздо более сложном комплекте останков. Сегодня на основании 233 радиоуглеродных датировок мы можем видеть, что мезолитические группы прибыли на берег озера около 9300 года до н. э. (есть следы деятельности позднего ледникового периода, в том числе некоторые работы с деревом – они велись за 400 лет до этого). В это время Британия все еще была связана с континентом. Уровень моря был ниже, бо́льшая часть воды Земли была ледяной, и Стар-Карр находился в отдельном природном ландшафте, который простирался до равнин, ныне затопленных Северным морем (рис. 6.4). Люди складывали хворост на одном краю озера, а в других местах – небольшие куски дерева, перемежающиеся костью, камнем и другими материалами. Существовало также поселение на суше, которое сохранилось куда хуже. На протяжении многих человеческих поколений на суше наблюдались определенные ритмы изготовления каменных орудий, вероятно, сосредоточенные вокруг очагов, разделки животных, обработки дерева и других растительных материалов.

Рисунок 6.3. Марка Королевской почты (2017), на которой изображена реконструкция черепа с рогами из Стар-Карр, возможно, надеваемого в церемониальных целях.

Это была группа людей, сосредоточенных не только на выживании, но и на развитии отношений с духами места, а также с духами животных и растений. С самого начала предметы складывали в озеро в соответствии с формальными правилами отложения. Кости животных, главным образом благородного оленя и косули, а также некоторых диких животных, не просто были получены от животных, забитых наиболее эффективным способом. Целые части животных, например ноги, клали на мелководье, а иногда и целые туши животных опускали в воду. Интерпретация этих действий сложна, но они выглядят как подношения и, возможно, как акт взаимодействия с плодородными силами ландшафта. Из костей делали инструменты, как большие, так и маленькие, начиная от игл для изготовления одежды из кожи и заканчивая клиньями для раскалывания бревен. Обработанную древесину также могли тщательно складывать. Обработка каменных орудий происходила на суше, и качественные каменные орудия погружали в воду. Вполне вероятно, что они относились к артефактам со значительной историей, связывавшей их с людьми, животными и растениями. Кроме того, были найдены сланцы и янтарь. Сланцы добывались примерно в 40 км оттуда, а янтарь поступал с берегов водоема, который сегодня называется Балтийским морем. В одном плоском куске сланца в углу просверлено отверстие. Видимо, это должно было висеть на чьей-то шее. Поперек виднелся вырезанный ряд линий с чем-то вроде зазубрин. Это украшение в настоящее время встречается только в Дании, далеко на востоке оттуда.

Вдоль берега озера тянулась хорошо сооруженная деревянная платформа или дорожка длиной не менее 30 метров. Платформа, сделанная из расщепленных и сглаженных досок, служит самым ранним свидетельством плотницкого ремесла в Северной Европе. Более ранние разбросанные здесь мелкие куски дерева и мусора находились на том же уровне, что и более поздняя деревянная платформа. Возможно, они демонстрировали, что это направление имеет некоторое значение, но в любом случае эти фрагменты свидетельствовали, что более поздними действиями люди продолжали более ранние. Весло говорит о том, что здесь были лодки, о существовании которых до сих пор нет прямых доказательств. Тростниковые заросли вдоль озера неоднократно сжигались, чтобы обеспечить наилучший подход к озеру. Судя по перечисленным фактам, жизнь здесь отличалась продуманностью и определенной сложностью. Если и этого недостаточно, то существуют свидетельства о самом старом доме Британии, датируемом примерно 9000 годом до н. э., вместе с признаками перестройки, поскольку столбы вокруг ложбины несколько раз заменяли. Место, по-видимому, перестало использоваться около 8500 года до н. э.

Рисунок 6.4. Северо-Западная Европа во время максимума последнего оледенения. Белые участки – это оставшиеся ледяные щиты.

Несмотря на дом и платформу, люди могли и не жить в Стар-Карре постоянно, хотя мы можем определенно сказать, что они вернулись туда через много человеческих поколений. При каждом возвращении люди сталкивались со следами прошлой деятельности, своей или чужой. За 800 лет использования у этого места сложилась сложная история. Берега озера приобрели собственные привлекательные ценности, частично связанные с водой, землей и с тем, что там раньше делали люди. Болотистый край озера, этот переход от земли к воде, укреплялся не только благодаря платформе, но и благодаря ряду тщательно расположенных подношений в озере, предвосхитивших те, что ученые нашли гораздо позже в Британии и по всей Западной Европе.

Вместо убогих, замученных болотами охотников‐собирателей, как считал Уилер, теперь мы представляем себе жителей хорошо сделанных домов и платформы вдоль озера, каноэ, привязанные к столбам, а также, вероятно, сети, корзины и другое снаряжение, сложенное или хранящееся, пока люди приходят сюда и уходят. В нужный момент, который могли определять по движению Луны и Солнца или по убитым важным животным, или, когда люди возвращались на место, мы представляем себе, что они входили в мелководье, несли заднюю часть оленя или всю его тушу целиком и осторожно клали в озеро. Камень для инструментов, обработанное дерево и, видимо, растения также использовались в качестве подношений духам природы. Люди не просто принимали магию, а сами вовлекались в формы взаимодействия с духами земли. Похоже, каждое материальное и живое существо обладало определенной фразой, которую нужно было проговорить, или регламентированными формами уважения. Наше воображение может привести нас к особым случаям, когда люди носили оленьи рога, а возможно, и шкуры оленей. Эти попытки сымитировать движение существ могли сопровождаться историями, песнями и музыкой. Вся группа участвовала в этом или наблюдала.

Рисуя подобный образ, легко вызвать в воображении романтическую противоположность уилеровской убогости охотников‐собирателей, но жизнь в эти ранние времена была трудной. Человеческие группы регулярно сталкивались с медведями и волками, сражались друг с другом и скоропостижно умирали от болезней. Духи земли и воды могли стать отвратительными, и, вполне вероятно, некоторые злые духи жили в определенных местах на суше или в воде. Снова магические практики оказывались не роскошью, а частью того, как люди справлялись с жизненными проблемами. Иногда было важно притвориться оленем по причинам, которые мы сейчас не можем полностью понять. Похоже, дело было не в том, что подражание оленям облегчало охоту на них, а скорее такое подражание передавало членам группы интеллектуально и эмоционально важное понимание или способствовало сближению. Мир представлял собой непрерывную череду тайн, с которыми люди боролись как физически, так и духовно. По этим волшебным местам люди передвигались с осторожностью. Вполне вероятно, что соответствующее поведение было так же необходимо при обращении к духовному миру, как и при общении с медведем или дикой свиньей. Повседневная жизнь была пронизана магическими ритуалами и регламентами.

По всей обширной Среднеевропейской равнине разбросаны свидетельства человеческой деятельности возраста культуры Стар-Карр. Некоторые из них показывают интенсивность использования определенного места, являются доказательствами наличия сложного образа жизни и широко распространенных связей через движение материалов. Ни одно место или область не были так хорошо исследованы, как Стар-Карр, но особенно интригующими по сравнению со Стар-Карром выглядят два черепа с рогами из участка Бедбург-Кёнигсховен в Рейнской области, примерно в 20 км к югу от современного города Мёнхенгладбах. Вместе с обильными останками зубров, каменными орудиями и признаками домашней деятельности на берегу старого озера, опять-таки на стыке суши и воды, нашли два оленьих черепа с рогами. Прямо на севере Германии, недалеко от современного Балтийского моря, находится место Хоэн-Фихельн, сохранность которого нарушило строительство дренажного канала в XVI веке. До сих пор это место раскопано лишь частично. Интенсивное раннемезолитическое заселение происходило на бывшем берегу озера Шверин. Это сложно устроенное и плохо изученное место имеет признаки нескольких этапов заселения, а также отличается обилием мезолитических находок: более 10 500 кремневых орудий и 350 артефактов из кости и оленьих рогов, некоторые из которых отличаются значительной сложностью. Интересны также еще одни оленьи черепа с рогами, сопоставимые с теми, что обнаружены в Стар-Карре.

Появление головных уборов с оленьими рогами на географическом треугольнике в сотнях километров друг от друга дает нам небольшое, но ясное указание, что подобная практика применялась в это время по всей Европейской равнине. На огромном массиве суши, включавшем бо́льшую часть того, что теперь является Северным морем, с его ныне неизвестной топографией равнин, рек и болот, люди контактировали друг с другом. Люди на суше действовали как некая сверхгруппа определенными способами, которые мы до сих пор не понимаем. Для чего именно использовались рога оленя, является предметом обсуждений. Мнения варьировались от прагматического объяснения Грэма Кларка – люди маскировались под оленей во время охоты – до объяснения шаманистов: эти рога использовались в шаманских практиках и ритуалах. Ни то, ни другое не может быть прямым ответом на этот вопрос. Контраст между прагматическим и ритуальным в любом случае является искусственным, он создан нами самими, в этом могло не быть никакого смысла для ранних мезолитических групп. Человеческие группы тесно взаимодействовали с оленями, и, вероятно, у них имелись строгие правила в обращении с этим и другими видами, о чем свидетельствует тщательное хранение частей или почти целых туш на берегу озера в Стар-Карре и, вероятно, в других местах. Если бы путешественники из Стар-Карра смогли дойти пешком и так далеко доплыть на лодке в эти немецкие места, наверняка кивнули бы головой в знак признания на церемониях, в которых использовались оленьи рога. Возможно, они даже могли бы присоединиться к церемонии через конкретные действия и песни.

Мир сразу после ледникового периода для нас странен и невообразим. Чтобы его понять, нам нужны не только качественные раскопки, анализ и синтез, но и некоторая образная проекция, которая, в свою очередь, рискует быть либо слишком образной, либо оставаться слишком укорененной в нашем современном здравом смысле. Для самых ранних обитателей Стар-Карра ледниковый период, вероятно, все еще относился к области народной памяти. Массовые изменения, вызванные отступлением льда, исчезновением самых крупных животных ледникового периода, а затем новым появлением деревьев, лугов и умеренных видов животных, – все это обсуждалось и объяснялось по-разному. Такие обоснования сильно отличались бы от нашего научного метода отслеживания глобального потепления, повышения уровня моря и экологических сдвигов. Возможно, считалось, что на землю пришли новые духи, Солнце обрело новые силы, или же холод и тьма были изгнаны – мы не можем точно сказать ни о чем из этого. С другой стороны, мы теперь уверены, что это были небольшие человеческие группы, разбросанные по местности в рамках неких новых правил, и равновесие между численностью людей и популяциями животных стало более равным.

Период мезолита, как мы его сейчас определяем, был необычайно долог и длился в Британии не менее 4000 лет. Доказательства этого, как мы уже видели, скудны, но порой поразительны. В конце мезолита мы находим новорожденного младенца, лежащего на крыле лебедя в могиле на кладбище в Ведбек-Богебаккене на востоке Дании, что является ярким свидетельством возможной связи с птицей, которая была заметна человеку на воде, земле и в воздухе. Она соединяет все три эти стихии. Рядом с младенцем лежит тело женщины, предположительно умершей при родах. Всего в Ведбеке было совершено двадцать три погребения, которые произошли около 6000 лет до н. э. и примерно через три тысячелетия после заселения Стар-Карра.

Люди были погружены в особые, практически интимные отношения с разными видами растений и животных. Возможно, они ощущали некоторое родство с ними через то, что мы определяем как «границы видов». Люди того времени демонстрировали весьма достойные физические навыки в обработке досок и каменных орудий, собирании растений и охоте на животных. Такие навыки были бы подкреплены глубокими концепциями причины, следствия и космологии. Правила корректного поведения по отношению к миру были тщательно разработаны, широко распространены и, скорее всего, не предполагали разделения между видами. Они также не подчеркивали различия между одушевленным и неодушевленным – инструмент оживлял руку точно так же, как и рука направляла инструмент. Можно сделать еще два наблюдения, хотя их трудно объяснить. Во‐первых, забота о хранении трупов и орудий труда может проистекать из специфической этики взаимности. Если люди брали что-то от мира, они должны были и возвращать. Поэтому когда оленя убивали и съедали, часть его помещали в озеро в знак признания плодородных сил мира, каким бы образом они ни были задуманы. Во‐вторых, и это также удивительно, – та самая этика взаимности и ее «осадок», который, по-видимому, длился по большей части предыстории и истории Северо-Западной Европы вплоть до современного периода. Безусловно, с натяжкой можно сказать, что истоки легенды о мече Артура из озера ведут в эпоху мезолита, но мы видим, что на протяжении многих тысяч лет людей интересовали предметы, которые можно положить в воду (и на сушу), а также польза от таких действий.