Глава 15 . Эвокаты
— Ты не газуй на поворотах, — я активировал Шило, который закинул не только меня и степняка, но и саму машину на Изнанку, причём в какие-то покрытые кустами предгорья, где машина немедленно просела, чуть провалившись колесом в яму.
Спасибо Шилу за то, что сработал, а по качеству переноса… Ну, жив и уже здорово.
— Прости, Аркадий, — кивнул Кабыр, который в первый момент не понял, что произошёл перенос.
— Не надо у меня прощения просить. Давай для начала разберёмся.
— Если тебе так будет легче.
— Я унаследовал грехи Вьюрковского и его наказание?
— Получается, что так. Мы закончили разговор? Ты куда-то нас закинул, перенёс магией?
— Туда, где ты меня не убьёшь, — я вышел из машины и был готов запустить иллюзию, которая не даст степняку меня укокошить.
— Тогда тебе придётся убить меня, — степенно возразил охотник.
— Вьюрковский — мой враг.
— Ты же его родственник, самый близкий, раз унаследовал. Мы не всё понимаем, но это даже нам понятно.
— Он мой враг, я его враг. Я его убил и получил его домен в качестве трофея.
— Каким образом?
— Было очень сложно, не скрою. И теперь я получил его имущество и статус, как военную добычу. И я считаю, что победитель не отвечает за грехи побеждённого.
— Да, возможно, что это что-то меняет, — Кабыр тоже вышел из машины. — Чем ты можешь подтвердить свои слова?
— У Вьюрковского нет могилы, он не похоронен. Стал бы я допускать такое к родственнику, которого уважаю? Потом он же несколько раз на меня покушался. А его слуги до сих пор хотят меня грохнуть.
— Слова твои гладкие и сладкие. Но на то ты и адвокат.
— Кабыр, я за Степь, ведь работаю на великого кагана Юбу. Да и вообще, чего гадать, пошли туда, тебе боевики подтвердят, что я им не друг.
— Они могут говорить неправду.
— Они не станут говорить, вообще никаких слов, а попытаются меня пристрелить. Это будет достаточно убедительно?
* * *
Раскачанный употреблёнными во внушительных количествах и качествах макрами, верный Шило возвратил нас на Лицо вместе с машиной, только сильно тряхнуло её. Правда, для начала на улицу Вестминстерскую, чтобы авто бросить, зайти в дом и прихватить ружьё.
Двойной прыжок и мы оказались в районе особняка, но не прямо рядом, потому что там уже могут поджидать, а в полукилометре.
Появились и просто остановились на краю дороги. Менее чем за минуту Кабыр осмотрел горизонт и показал пальцем на кусок поля.
— Там засада.
Вот как он увидел?
Боевики не подкачали. Никто не стал к нам ехать, спрашивать документы, как в прошлый раз. Без прелюдий прогремел выстрел, мы мигом залегли, я ощетинился ружьём хотя по-прежнему не представлял, куда палить.
Боевики выстрелили мимо и не факт, что это был «предупредительный». Просто расстояние приличное, а хорошее оружие у боевиков забрали спецслужбы, вот и промазали.
На случай попадания у меня был бронежилет, который, конечно, стопроцентной гарантии не даёт, но шансы повышает.
— Тебе хватило, Кабырчик? — мы лежали в поле, мне в ноздрю попала былинка. — Или может ещё подождём, пусть они поближе подберутся и попробуют ещё разок?
— Ладно, возвращай нас назад, стреляющий адвокат.
Мы встали, оперившись о забор дома, откуда недавно вышел Кабыр.
— Мне теперь надо крепко подумать, Аркадий.
— А ты подумай знаешь о чём, Кабыр-джан? Те степняки, которых твои заказчики уже похоронили, пропавшая родня, по большей части жива.
— Почему ты так решил? Мы считаем, что Вьюрковский как злой колдун использовал их в тёмных ритуалах. Или тебе что-то известно? А если известно, то какой же ты враг ему, если соучаствовал?
— Да не соучаствовал я, Кабыр, ну что ты заладил? Во время конфликта с ним я собирал информацию, вёл разведку, вот и узнал. У него есть тайный ход на Изнанку, где пленные степняки вели добычу полезных ископаемых. Один свидетель показал, что смертность там небольшая, они работают под магическим подавлением, ничего не понимают, не сбегают, но оно же поддерживает в них жизнь и оберегает.
— Думаешь, они живы? — с надеждой засопел Кабыр который хотел услышать что-то определённое.
— Всего обещать не могу, но какая-то часть, большая от исчезнувших, да, живы, хотя им и потребуется медицинская помощь.
— И это, само собой, тоже нельзя проверить, потому что те, якобы живые, тоже за спинами вояк-бояк?
— Да.
— И ты хочешь, чтобы воины Степи тебе помогли с ними расправиться?
Я вздохнул.
— Ты не дипломат, Кабыр, а охотник. Но степные вожди на это не пойдут.
Он несколько секунд размышлял над моими словами, затем завершил наше общение на сегодня:
— Ладно. Это был сложный разговор, поэтому я лягу спать. Если захочешь связаться со мной, то уже знаешь, где меня найти.
И он просто повернулся ко мне спиной и ушёл.
Этот день проехался по мне как каток-асфальтоукладчик. Активировав Шило, я провалился прямиком в пещеру, где, хаотично скинув одежду, погрузился в озеро, чтобы оттуда торчали только глаза и ноздри.
Вспоминаются приписываемые Высоцкому строки, что-то вроде: «Залезу в ванну, кран открою. И просто смою этот день».
Уважаемый автор, кто бы Вы ни были, как я Вас понимаю!
* * *
Несмотря на долгий крепкий сон, я был здорово вымотан стремительной каруселью последних событий и поэтому вошёл в заведение с цветастым названием «Павлин» почти в середине дня уже усталым.
Узнать своих «конкурсантов» было легко. Шестеро здоровенных парней, которые смотрели друг на друга букой, а на остальных — ещё большей букой, занимали длинный стол, причём расселись таким образом, чтобы между ними было пионерское расстояние. Ну да, они всё из разных мест.
Они увидели меня, посетителей было мало, но или не подали вида, или вообще не узнали. Хотя людей, кто бродит по границе Чёрного рынка в костюме-тройке не так уж и много.
Я подошёл к бармену.
— Мне бы вон ту комнату отдельную, — я показал пальцем что имею в виду что-то вроде ВИП-кабинки, то есть комната для пьянки за закрытой дверью отдельно от основного зала. — И можно сразу кувшин кваса и семь стаканов?
Он кивнул, я положил перед ним на стол два червонца (за напиток и просто чаевые) и повернувшись к моим конкурсантам, помахал рукой, приглашая за собой.
Усевшись во главе стола, посмотрел на стены. На одной из них были изображены горцы, наверное, грузины. Они пели и поднимали рога полные вина.
Мужики зашли нестройно и молча, так же держась особняком. Трое сами по себе, двое отдельно, худой с острыми скулами парнишка обособленно.
Бармен принёс кувшин и молча ушёл, закрыв за собой дверь.
— Итак, вам основное должны были сказать. Что Вам вообще сказали?
— Вы ищете кого-то на полицейскую работу. Только зачем было звать на беседу сразу всех? — заиграл скулами одинокий паренёк, который сел ближе всего ко мне, по правую руку.
Двойка, а это вероятнее всего, были бывшие полицейские, в отдалении от паренька, тоже по правую руку. И троица села по левую руку. Все смотрели на меня.
— Так проще. Давайте для начала переместимся. Прошу всех взяться за стол.
— Это какой-то тест? — нахмурился тот же паренёк, но за стол взялся.
Шило в последнее время, хотя и жрал макры, как танк соляру, но мощности прибавил просто эпически.
Он перенёс нас всех на Изнанку. В данном случае это была всё та же холмистая степь, куда я попал вчера вечером вместе с Кабыром. На горизонте паслась какая-то тварюка, но, когда мы нарисовались, она на всякий случай сбежала, шустро мелькая шестью ногами.
— Тут будет приватнее говорить. Итак, начнём с чего? — я осмотрел их в один длинный взгляд. — Да. Ищу на работу. Но я не говорил, что ищу одного человека.
Мы так же сидели за столом, даже лавки могучий Шило перенёс, только обстановку поменяло кардинально.
— Сколько имеется вакансий и как понять это странное «нечто похожее на полицейскую работу»? — спросил самый взрослый мужик из присутствующих.
— И какие будут критерии? — не отстал паренёк.
— Критерии, отбор, вакансии. Слова-то какие, — я потянулся, налил себе стакан кваса и выпил в один глоток. — Я Филинов.
— Это который недавно стал владетелем?
Двое мужиков сидели обособленно, и я поэтому резонно решил, что это оперативники столичной полиции. Вернее сказать, бывшие оперативники.
Я кивнул, предлагая ему продолжить.
— Знаю. У Вас проблемы с наемным войском покойного владетеля, как его, Вьюрковского. Это человек сто по меньшей мере.
— Двести, — вежливо поправил я и от души полюбовался полученным эффектом.
— Давайте начнём от обратного, — подался вперёд я. — Сколько вакансий? Да я вас всех возьму, если вы сами не бзднёте. Нет никаких критериев. Есть цели и задачи подразделения и мои личные. Есть совершенно открыто существующий риск, и некислая вероятность умереть. И каждый из вас сам решит. Поэтому… Ну что, я рассказываю?
Они переглянулись, старший кивнул за всех.
— Ко всему прочему, я так же являюсь министром юстиции. Поэтому беру не в какую-то там охрану, не в головорезы, а натурально в спецотряд минюста «Единороги».
Один из вояк, сидящий за спиной старшего, поднял руку:
— А почему «Единороги»?
— Потому что «почему бы и нет?», вот почему, — раздражённо огрызнулся я. — Так вот. Вооружение приличное, лучше, чем у любого силового подразделения в пределах республики, включая казаков, погранцов и полицию.
— А чем будем заниматься? Охраной лично Вас? — спросил один из оперов.
— А это хороший вопрос. Чертовски хороший. Кто из вас учил в школе физику?
— Ну, мы тут все университетов не заканчивали, — пробасил старший. — А что?
— Есть три базовых агрегатных состояния. Кто помнит?
— Ну, твёрдое, жидкое и газ. Газообразное? — предположил ближайший ко мне паренёк.
— Как зовут?
— Ну, допустим, Алексей.
— Пятёрку Алексею. Запомнили это. Теперь сложнее. Есть полиция и полицейские функции, а есть армия. И это две большие разницы. Разные рабочие стратегии.
— И кто лучше? — горделиво приосанился один из вояк, словно ожидая похвалы.
— Никто. Каждый лучше для тех или иных целей и задач. Поправьте меня, но военный выступает на поля боя, стреляет во всё, что движется и старается не быть убитым, причём последнее важно, потому что его будут постоянно и весьма креативно убивать.
— Это не до конца отражает, — печально вздохнул старший, — ну, а полиция?
— У них другая философия, тактика. Они не на поле боя, они не стреляют на каждый шорох, для них большинство людей — это просто случайные гражданские и они работают над тем, чтобы эти гражданские не поучаствовали в противостоянии полиции и преступников. Полиция и армия — это не белое и чёрное, это белое и тёплое. Вы действуете в разных плоскостях, причем практика показывает, что если армию используют в полицейских операциях, то кровь течёт рекой, а если полицию в военных операциях, то они не вывозят на вопросах огневой мощи и дисциплины в условиях хаоса.
— Граф, Вы вроде похвалили, но и поругали.
— Давайте вспомним про агрегатные состояния. Твёрдое — жидкое. А кто мне скажет, к какому состоянию относится, скажем, сливочное масло?
— Твёрдое, — уверенно кивнул гривой один из армейцев.
— А комнатной температуры?
— Ну, это мягкое, — предположил скуластый парень.
— Верно. Оно не твёрдое и не жидкое. Это называется аморфное, это состояние не учат в школе.
— Почему? Типа тайна? — не понял оперативник.
— Потому, что запутает и так не слишком умных детишек. Но я сейчас это говорю не чтобы восполнить пробел в вашем образовании, а чтобы подвести к функции отряда.
— Кстати, да. Так что же?
— Отряды спецназначения не я придумал. Привожу пример из своей жизни. Наступил я некоторое время назад нечаянно на хвост наркоторговцам.
— Серьёзным? — заинтересовался ближайший оперативник.
— На сотни кило английского порошка. Не суть. Собрали они шоблу человек в тридцать, вооружённых и с боевыми магами, чтобы прибить наглого адвоката Филинова.
— И Вы вот так запросто справились с ними? — недоверчиво ухмыльнулся старший военный.
— Нет, моя работа была драпать, как заяц и я с ней вполне себе справился. К вам вопрос, кто поборет такую серьёзную угрозу в Кустовом?
— Полиция, — уверенно заявил дальний из военных.
— Зассут, — скептически покачал головой ближайший к нему оперативник.
— Всё так, — прервал дискуссию я. — Полиция испугалась. Ну куда им против вооружённой до зубов банды?
— Тогда военные? — спросил старший.
— Снова мимо. Да и кто бы? Казаки против боевых магов? Пока развернутся, выдвинутся, тех уже не будет.
— Так кто же?
— Вооот. Это был отряд специального назначения секретной службы его императорского величества.
— Да иди ты! — не поверил парень-погранец и тут же спохватился. — В смысле, «Вы»…
— Да. Спецура. Пришли тихо как полиция и убойно как вояки, покрошили, повязали, запаковали и исчезли в тумане.
— Нууу… Секретная служба это само по себе тайна в тумане. Где они и где мы?
— Они в Москве. А писец пасётся здесь. И с ним никто не справляется. Поэтому… Функция такая, смешанная. И почему вы полиция и не полиция одновременно, становится понятно?
— Ну, пока туманно. А есть книжица, инструкция? — задумался старший из военных.
— Нет. Идея есть, но у секретчиков совета не спросишь. Оружие есть, кое-что понятно. И задача сходу есть. Это я. Я ваша задача. Граф Аркадий Ефимович. У меня личное, служебное и бизнес взаимосвязаны.
— То есть, мы всё-таки карманная армия?
— Карманный спецотряд. Но мои личные задачи — это политически одобренные задачи, потому что… Показываю один раз.
Я достал из портфеля и дал всем прочитать своё прошение на имя императора с его визой.
И абсолютно на всех это произвело впечатление.
— Поэтому, граждане силовики. Смотрите сюда. Отжатие земель обратно у тех каторжников. Освоение каганата в интересах империи, раздавание по щам зарвавшимся чиновникам, бандитам, политикам всех мастей и национальностей. И всё это от имени государственной службы, с хорошей базой, оружием, спецсредствами, легально и открыто.
— Мы все люди не вполне себе легальные, — напомнил оперативник.
— Решим. Поговорили? Поговорили. А теперь тест «намбер ту». Я вот такой граф и адвокат, с сюрпризами.
Выхватил из-под полы пиджака кольт, передёрнул затвор, крутанул головой.
— Вот тот камень.
Я наобум выбрал просто каменюку. Камень был в примерно пятидесяти метрах, размером с мужской торс и безобидно торчал из грунта. Я придержал пистолет второй рукой, совместил целик с мушкой и бахнул.
Пуля высекла маленький снопик искр. Попадание.
Привычным движением поставил на предохранитель, рычажком освободил магазин, дозарядил туда два патрона, один вместо отстрелянного, второй вместо того который в стволе. В кольтовском магазине семь патронов, но если добавить тот, который в стволе, то все восемь.
Вернул магазин и не снимая предохранитель положил его на стол.
— Ты пограничник бывший?
— Бывших пограничников не бывает, — недовольно оскалился парень.
— Ну тогда давай, повтори попадание по цели.
— Легко.
Тем не менее он действовал неторопливо, взял оружие, несколько секунд осматривал, снял палец с крючка, перевёл предохранитель на режим огонь, прицелился и бахнул.
Достаточно долго, но попал в середину камня. В принципе, пятьдесят метров для кольта это далеко не олимпийское расстояние, скорее уровень любителя, но представление, как о человеке, который знает, с какого конца за пистолет держаться — даёт.
Он передал пистолет операм, которые быстро и решительно повторили достижение, причем дальний опер выстрелил трижды.
Армейцы заворчали, что так все патроны вылетят, я дозарядил и все отстреляли с попаданием в цель.
Пистолет вернулся ко мне, я в очередной раз дозарядил его и засунул в кобуру.
— А у нас будет такой? — живо спросил пограничник.
— Будет. А ты не будешь во мне делать лишние, не предусмотренные природой дырки, как в прошлом начальнике?
— Не буду, если Вы не продадите наши жизни контрабандистам…
— Не продам. Какие у кого звания, надо один момент определить?
Я показал пальцем на пограничника.
— Вахмистр.
Оперативники подняли руки.
— Мы старшие сержанты, оба.
Военные оказались так же старшиной, сержантом, а старший — майором.
— Ну майор, ты и есть командир отряда, если, конечно, после всего сказанного кто-то из вас захочет со мной работать. Прошу руки на стол.
Активация.
Я перенёс всех обратно в кабак.
У двери в наш ВИП-зал стоял расстроенный официант.
— Да я те серьёзно говорю, что они все исчезли.
Официант был близок к истерике.
— Родной, ну что ж ты так напился с утра? — приобнял его один из оперов.
— Смотри, майор, это работа оперативника — моментально подстраиваться под ситуацию и нивелировать опасности самыми странными путями.
Я встал и на нетвёрдых ногах вышел из заведения.
Остановившись, стал ждать. Постепенно соискатели вышли из здания и столпились около меня. Кто-то закурил.
— Практический вопрос, претенденты. Кто-то готов влезть в эту авантюру?
— Дык мы все готовы, граф, — озвучил общее ощущение майор. — Особенно если ещё и платить будут.
— Будут официально платить из кассы минюста. Оклад полицейского в Кустовом около восьмидесяти двух рублей, плюс надбавки и доплаты за переработку, выходит до ста тридцати рублей в месяц, по ситуации.
— Нам столько же? — с надеждой спросил пограничник.
— Двести пятьдесят в месяц и служебное жильё. Командиру пятьсот. И никакой патрульной работы, как и прочей фигни, не считая того, что есть хороший шанс не прожить и десяти дней под моим началом.
— Мы согласные. Что делать, куда бежать подавать заявление?
— Ну, если прям согласные, то потопали в ателье, форму вам закажем, одна парадка, две полевые, ремни там, армейские ботинки, вся фигня. Буду вас обеспечивать, а майор превращать в нечто вроде единого подразделения. Пошли. Пару дней вам на увольнение и понеслась душа по кочкам.
