Владимир Васильевич Беспалов был назначен начальником политотдела ракетной бригады Закавказского военного округа. Это было его очередное повышение по службе и в очередной раз он менял место службы и род войск. За свою многолетнюю службу был он сапером, мотострелком, артиллеристом и всегда добивался хороших результатов в службе, независимо от принадлежности к тому или иному роду войск. Вот и на этот раз ему предстояло выехать из Кутаиси в гарнизон под Тбилиси и стать ракетчиком.

Сборы и выезд, как часто бывает у военных, были настолько стремительны, что он не успел ни попрощаться толком с бывшими сослуживцами, ни собрать вещи для переезда, ни сменить элементарно форму одежды – с красного на черный цвет околыша фуражки. Сборы контейнера в очередной раз ложились на плечи супруги. Так что, Валентин Константинович, взволнованно-успокоенный, ехал к новому месту службы: позади всё более-менее определённо, а что там будет впереди, кто его знает?

В новый коллектив Владимир Васильевич влился стремительно, в разгар подготовки к очередной проверке вышестоящего штаба. Где-то за него говорил прошлый авторитет и опыт, где-то он узнавал в новых сослуживцах людей, с которыми раньше приходилось общаться. Но главное – работа была ему знакома, любима и требовала полной отдачи моральных и физических сил. Но на износ работать новому начальнику политотдела не пришлось.

Дело в том, что благодаря сложившимся традициям, установленному и поддерживаемому годами распорядку службы, офицеры работали в определённые для этого часы и активно отдыхали после службы. Заслугой такого порядка была мудрая деятельность командиров, руководивших частью последние десять лет. Результаты такой деятельности проявлялись в боевой и политической подготовке, в спортивных соревнованиях, смотрах художественной самодеятельности и других делах, говоривших о здоровом моральном климате в коллективе.

Нынешний командир был заядлый рыбак и всех офицеров части стремился приобщить к этому делу. «Если пьянку нельзя предотвратить, её нужно возглавить», – всегда шутил он, хотя на рыбалке спиртным люди баловались редко. Главное – в этом процессе командир видел возможность сплотить коллектив, организовать досуг подчинённых, а заодно изучить их личностные качества. В общем, все были при деле и на глазах у Бати. Как в хорошей многодетной семье.

Владимиру Васильевичу такие порядки пришлись по душе, хотя к рыбалке он всегда был равнодушен. «Рыбу и грибы люблю на столе, а не в лесу и водоёме», – таково было его кредо. Но против коллектива не пойдешь, тем более что сам отвечаешь за его моральное состояние и сам этот коллектив знаешь ещё недостаточно. Так, что о своих уставах и каких-то чужих монастырях говорить не приходилось.

В субботу или воскресенье всегда готовился организованный выезд на рыбалку на Мингечаурское водохранилище, находившееся в нескольких километрах. Заранее утверждался состав команды, определялись ответственные и дежурные по подразделениям и службам, чтобы ничто не могло нарушить выполнение основной задачи бригады. Рыбалка рыбалкой, а на «хозяйстве» всё должно быть в полной боевой.

Через несколько дней после вступления в должность Владимир Васильевич был предупрежден, что в субботу будет выезд на рыбалку в составе комбрига и заместителей. На хозяйстве оставался «чистый» зам.

– Там и представитесь управлению бригады, – улыбнулся командир.

«Не в первый раз замужем», – подумал Владимир Васильевич и стал прикидывать в уме, что захватить с собою в его дебютную поездку. Снасти ему были обещаны. Оставалось подумать о напитках и закусках, а заодно прихватить интересную книжку. Ведь впервые за многие месяцы предоставлялась такая возможность совместить приятное с полезным: природа, водоем, загар, чтение литературы, сон в тенёчке. О рыбалке он даже и не думал.

Когда приехали на место, всеми овладел привычный рыбацкий азарт. Все стали спешно готовить снасти, наживку. Оговаривались любимые и удачливые места. «А вам где будет удобно, Владимир Васильевич?» – спросил зампотех и сразу же предложил где-то место по соседству. «Не надо беспокоиться, я здесь неподалёку пристроюсь», – вежливо отказался начальник политотдела. Его новые товарищи так спешно разбежались, что он и не заметил, кто в какую сторону.

Взяв с собою удочку, банку с червями, раскладной стульчик и томик Паустовского, Владимир Васильевич побрёл прибрежной тропинкой, выбирая уютное тенистое место у водохранилища. Здесь он планировал, имитируя рыбалку, разбросать снасти и просто предаться отдыху, почитать, позагорать.

Пройдя метров сто от машины, он заметил в кустах замаскированный мотоцикл с коляской. Бегло осмотрев мотоцикл, Владимир Васильевич обнаружил на дне коляски много рыбной чешуи, достаточно свежей, и решил дальше не идти.

Владимир Васильевич разделся по пояс, оставаясь в синих галифе. Сапоги он снял, а на голове оставил свою красную фуражку, чтобы не напекло макушку и затылок. Удочка была пристроена у ближайшего дерева, а сам рыбак уселся на стульчике, на солнцепёке, и принялся читать любимого автора. Творчество Паустовского он знал хорошо и часто обращался к слогу писателя: его романтической настроенности, точности формулировок; доброжелательному описанию всего того, на что был направлен взгляд автора.

Владимиру Васильевичу больше всего нравилось перечитывать «Повесть о жизни» Паустовского. Хотя он знал, что первое из произведений русского писателя, понравившееся знаменитой немецкой актрисе Марлен Дитрих, называлось «Телеграмма». И что эти два великих мастера смогли встретиться в России. Потом он прочитает, что сама Дитрих вспоминала об этой встрече в автобиографической книге «Размышления»: «Я была так потрясена его присутствием, что, будучи не в состоянии вымолвить по-русски ни слова, не нашла иного способа высказать ему своё восхищение, кроме как опуститься перед ним на колени… У меня остались его книги и воспоминания о нём. Он писал романтично, но просто, без прикрас. Я не уверена, что он известен в Америке, но однажды его “откроют”… Он – лучший из тех русских писателей, кого я знаю. Я встретила его слишком поздно».

Так вот, в этот раз появилась редкая возможность окунуться в размышления Паустовского о жизни. Стояла упоительная тишина, нарушаемая лишь звуками насекомых и всплесками воды. Читалось, как всегда, легко и перечитываемый текст гармонично сочетался с природой, окружавшей Владимира Васильевича.

Спустя некоторое время, он услышал звук хлюпающих по воде вёсел и увидел приближающуюся к берегу лодку, почти доверху наполненную рыбой. «Этот “бракоша” сослужит мне добрую службу», – смекнул начпо, откладывая книгу в сторону и спешно натягивая сапоги. Таким образом, он стал почти похож на милиционера, разве что без рубашки с погонами.

Когда браконьер причалил к берегу и стал привязывать лодку к ближайшему дереву, перед ним вырос человек, в чьём статусе сомневаться ему даже в голову не пришло.

– Попрошу документы, удостоверяющие личность, а также документы на вылов рыбы, – строго потребовал Владимир Васильевич.

– Гражданин начальник, гражданин начальник, первый раз, первый раз, жена, дети, все болеют, – залепетал незнакомец на ломанном русском языке.

– Какой первый? Какие дети? Видел я твой арестованный мотоцикл.

– Как арестован? Почему арестован, начальник? – рыбак был не на шутку испуган.

– Потому и арестовано транспортное средство, что оно является одним из орудий совершения правонарушения, – слова Владимира Васильевича были настолько убедительны, что будь рядом действительный работник правоохранительных органов, он нисколько бы не засомневался в его компетенции.

Браконьер – а правовой статус незадачливого лодочника был очевиден – сник совсем. Это был мужчина средних лет. Из местных, по-видимому, азербайджанец. Он снова залепетал о своей тяжелой доле, путая русские и азербайджанские слова и прося прощения.

– Ладно, – великодушно произнес добровольный страж порядка, – коль ты говоришь, что семья болеет, я тебя прощаю в первый и в последний раз. И отпускаю. В следующий раз будешь нести ответственность согласно закону, – наставительно сказал Владимир Васильевич, подсчитывая в уме число участников сегодняшней выездки. – Но ты сейчас отберёшь по шесть самых крупных рыбин, подберёшь шесть куканов и на каждый кукан нанижешь по шесть рыбин. Ты понял? Шесть куканов по шесть рыбин!

– Понял, понял, начальник. Зделим, – засуетился браконьер.

Через полчаса Владимир Васильевич снова уютно устроился на стульчике. Рыба на куканах была привязана у берега, некоторая ещё била хвостами. Браконьер с остатками улова счастливо уплыл в неизвестном направлении.

В назначенный срок рыбаки собрались у машины. Все стали хвастаться своей добычей, которая составила в общей массе несколько десяти– двадцатисантиметровых карасей, да с десяток плотвичек. Больше говорили об упущенных возможностях: как клевало, какая громадина соскочила с крючка, как кто-то чего-то неудачно подсек. Валентин Константинович в обсуждении итогов рыбалки участия не принимал. И когда его спросили об улове, он предложил пройти к своему месту и скромно сказал, что рыбу он заготовил для всех участников рыбалки.

Что тут началось? Все поздравляли Владимира Васильевича. Спрашивали, на что и где он ловил. Сразу кинулись забрасывать свои снасти в ближайшей округе, но ничего не поймали. В машине большую часть времени ехали молча. Посрамленные ветераны подозрительно косились на вновь прибывшего «комиссара».

Ещё неделю держал свой секрет Владимир Васильевич, принимал поздравления и отбивался от назойливых вопросов. И лишь на представлении офицерам управления, с крещением в ракетчики (первое, на природе, по известным причинам не состоялось), он раскрыл свою тайну, чем вызвал у сослуживцев бурю эмоций. В итоге уважения Владимир Васильевич приобрел больше, чем разочарований. Однако многие стали осторожно относиться к своему хитро-мудрому руководителю: мало ли какую шутку он ещё выкинет?