Глава 20
— А ты вот так вообще любого человека подчинить можешь? И даже кассиршу в банке? И даже матушку мою?
Вот уж не думал, что такая пустяковина, как легкое внушение чужанам, окажет столь сильное впечатление на Алену. Она болтала без умолку минут десять, изредка посматривая на заднее сиденье. Даже моя нечисть вела себя не в пример спокойнее. Да что там, они вообще молчали. Только Митя попросил включить радио с музыкой. Меломан, чтоб его.
Из динамиков раздался бодрый женский голос:
'Let’s party down
And we’ll never go, never go
Don’t ever go, ever go now
We’ll never go, never go down'.
У Митьки был удивительный талант включать песню «в тему». Потому что наше веселье действительно не думало останавливаться. И я очень надеялся, что выйдем мы из этих приключений в неизменном составе.
Я же пытался не сводить взгляда с точки в небе. Оказалось, что довольно трудно одновременно ехать и что-то высматривать не на дороге. Не представляю, как у иных умников получается не вылезать из телефона за рулем.
Мы благополучно проехали большую часть Питера, и только ближе к Юнтоловскому заказнику возникли трудности. Сирин было все равно, как двигаться. Единственное, она как хороший проводник изредка зависала в воздухе, дожидаясь нас. А вот мне приходилось в условиях реального времени спешно менять направление.
Сначала все вело к тому, что мы уйдем на западный скоростной диаметр. Однако в самый последний момент стало понятно, что нужно ориентироваться на фаллический символ Лахта центра и двигаться по Приморскому шоссе. А уже на светофоре съезжать в Ольгино.
Впрочем, сирин меня обманула. Ну, или можно сказать, что наколол и тот самый Шта. Я все в голове ориентировался на эти десять верст. А выяснилось, что наша точка назначения находится еще дальше. Потому что мы почти доехали до Левашовского заказника.
В какой-то момент дорога просто закончилось и пришлось выходить. Напоследок я забил в навигаторе тот адрес, откуда забрал супружескую пару. Перед чужанами было немного стыдно. Завез черт знает куда, украл пару часов из их драгоценной жизни. Подумал еще немного и сунул в карман штанов мужику купюру с изображением Ярославля. Вот так и рождаются истории про случайно найденные богатства в одежде.
— А еще… возьмите сегодня шампанского, тряхните стариной. Может, даже любовью займитесь, — дал я ценную установку на прощание.
— Фу, Матвей, какое тряхните стариной. Они же древние! — сказала, стоявшая неподалеку Алена.
— Ты думаешь, люди в возрасте этим не занимаются?
— Нет, конечно. Я бы вообще запретила на законодательном уровне все эти обжимания пожилых.
— Хорошо, что тебя нет в Думе. Хотя там многочисленных спортсменов и артистов хватает. Главное, не говори это больше нигде вслух, а то еще, не дай бог, подслушают и выдадут за свое мнение.
Мы шагали среди высокой травы, углубляясь в сосновый лес. Теперь Ерге приходилось периодически прилетать к нам, чтобы мы не заблудились. И надо сказать, это было не зря. Потому что разок мы двинулись не в ту сторону.
Не знаю, сколько мы шли. По мне — минут тридцать. Как призналась приспешница — целую вечность. Есть люди, которых нельзя брать в разведку. Есть те, кто выедят чайной ложкой весь мозг в походе. Алена попадала в обе категории. А ведь ей подвижный образ жизни даже полезен.
— Знаешь, я начинаю жалеть, что мы встретились, — честно призналась приспешница.
— Ага, зря я тебя отбил у этого инкуба. Пусть бы оттащил пустомелю к своей женушке, а она бы тебя использовала в своих целях, да?
— Подумаешь, — пожала плечами Алена. — Чем хороша оргия — в ней можно сачкануть.
— Дура! — не выдержал я. — Ты разве не поняла, что этой парочке была нужна от тебя лишь твоя способность сопротивлению хисту? Подумай, что бы они сделали, когда ты выполнила свою функцию?
Алена замолчала. То ли обиделась, то ли действительно задумалась. По ее лицу и не поймешь. Главное, что продолжала идти. Почти беззвучно. Только ее громадные кроссовки шуршали по траве. А у меня даже никакого чувства стыда не возникло. Устал я от нее в последнее время. Приспешницы ведь какие должны быть? Послушные, податливые. В идеале еще и с выразительным глазами и большой… внутренней красотой. Так, на всякий случай.
Моя же походила на собирающуюся на пенсию близкую родственницу. Постоянно ворчит, говорит, что я все делаю неправильно, и уволить ее нельзя.
В звенящей тишине, а почему-то шум хвойных иголок и скрип ветвей на ветру меня не успокаивал, мы шли дальше. До тех пор, пока с неба камнем не рухнула Ерга. Встревоженная такая, будто обнаружила вражеские истребители-перехватчики.
— Она! Там! — указала пальцем с острым когтем вперед сирин.
— Мотопехота, выгружаемся, — достал я портсигар.
Митя выскочил, словно только и ждал момента. А вот Гриша появился у моих ног, чуть покряхтывая, как старый умудренный жизнью бес, который устал от всего этого дерьма. Я коснулся его будто невзначай. Ага, процесс пошел, хиста стало меньше. Это учитывая то, что своими прямыми обязанностями он не занимался и меня не восполнял. Ладно, если все нормально пойдет, то сегодня мы тебя вылечим путем ампутации связи с суккубой.
— Гриша, ты слева, Митя справа, я по центру. Подходим тихо, берем госпожу Марию в тиски. Без меня не рыпаться, если что, все сделаю сам, понятно?
Забавно, всего пару месяцев прошло, а какие изменения. Раньше мальчик-одуванчик Мотя рассчитывал бы исключительно на помощь нечисти. Если повезет, то они все провернут без него. А теперь заматеревший рубежник Матвей Зорин знал, что если нужно что-то сделать без косяков, то надо делать это лично.
— Ерга, ты сверху прикрываешь. На рожон не лезь, но если что не так пойдет…
— Предупрежу, — кивнула сирин.
— А я? — подала голос Алена.
— Идешь позади меня, чтобы тебя случайно никто не убил и сама не поранилась.
Что удивительно, приспешница даже не обиделась. Ее подобное развитие ситуации вполне устраивало.
Вон какая у меня дрим-тим. Мне бы еще пару существ, и можно какую-нибудь сокровищницу Великого Князя брать. Шучу, конечно, хватит. И так развел тут бестиарий, не знаешь куда бежать.
Из леска к пещере, больше походивший на гигантскую нору, я выходил наготове. На пальце было уже надето кольцо, которое после срабатывания на инкуба еще сохранило немного промысла. В правой руке я сжимал меч.
Мите, кстати, достался нож Спешницы. В нем теперь не было особой нужды, но какое-никакое оружие лучше, чем голые руки.
С суккубой действительно происходило нечто нехорошее. И даже странное. Это я понял, предварительно понаблюдав за ней около десяти минут. Она то сидела какое-то время на камне возле норы-пещеры, раскачиваясь взад-вперед, то вдруг резко бросалась в развороченное чрево земли. Правда, отсутствовала всегда недолго, буквально пару секунд. После чего выскакивала словно кипятком ошпаренная, с глазами на выкате. И снова все начиналось с начала.
Опытный психотерапевт сказал бы, что ее надо госпитализировать и обколоть галоперидолом. Хорошо, что я не был мозгоправом. И единственное, чего хотел — наказать противную нечисть и разорвать ее связь с Гришей. Наверное, мне было ее даже немного жалко. Видно, что она не в себе. Но если ставить на весы беса и суккубу, то я знал, куда качнется стрелка.
Все-таки нечисть у меня была хорошая. Скажу больше, мы практически явили собой идеальную команду. Вышли почти одновременно. Сначала я, с секундной задержкой Митя, а после Гриша. Тут же от верхушек сосен отделилась Ерга, воспарив над жертвой квадрокоптером.
Вот и оказалась госпожа Мария зажатая с трех сторон. С четвертой у нее оставался лишь провал, в который она тут же юркнула.
— Подходим, только аккуратно, — крикнул я своим. — Сейчас вылезет.
Судя по всему, мне нужно было участвовать в новом сезоне «Битвы экстрасенсов». Не знаю, как там по поводу искать людей в машинах, но вот появление суккубы я предсказал совершенно точно. Госпожа Мария выскочила с горящими глазами и даже растрепанными волосами на этот раз значительно позже, чем в предыдущие. Но не бросилась на меня. Лишь призывно протянула руки, делая знак подойти.
Нет, она правда была красивая. Правильные черты лица, длинные черные волосы, высокая грудь, точеная талия и задница, рассчитанная на целевую аудиторию «мужчины от двадцати до двадцати пяти с оттопыренными ушами». И плевать, что она явно старше меня. В былое время при других обстоятельствах я бы поставил галочку в графе «мама Стифлера».
Теперь лишь нажал на зеленый камень и красота суккубы как-то потускнела. Нет, она по-прежнему казалась вполне симпатичной. И из роковой женщины превратилась в разведенную мать друга, которая следит за собой. В общем, не стоит того, чтобы бросаться с головой в омут.
Госпожа Мария молниеносно оценила ситуацию и поняла, что на этом ее карта бита. Поэтому пошла ва-банк.
Могу лишь догадываться, что происходило у нее в голове. Однако она благоразумно решила, что рубежник с семью рубцами, да еще с мечом в руке — это не шанс к спасению. Меня удивило другое, почему она не рванула в сторону Гриши? Может, причина оказалась в том, что как только сработало кольцо против нечисти, бес стал злобно рычать? Я его понимаю — прошла любовь, завяли помидоры.
В общем, госпожа Мария побежала в сторону двухрубцового Мити. Наверное, в этом был определенный смысл. Суккуба по рубежным меркам ведунья. Вот только проблема заключалась в том, что промысел у нечисти работал чуть по-иному, чем у рубежников. Чем сильнее существо, тем круче его природная магия. Может, было что-то еще, но я каких-то серьезных плюшек не видел. А учитывая, что рубильник с природной магией сейчас находился в положении «off», за Митю я почти не переживал.
В этот самый момент мой телефон должен был зазвонить. Чтобы ведущий «Битвы экстрасенсов» оторвался от избиения своих жен и предложил мне стать победителем финала. Потому что я опять угадал.
Это нельзя было назвать даже схваткой. Все произошло в считанные мгновения. Госпожа Мария вроде как-то неудачно дернулась, тогда как черт напротив, отскочил очень успешно, да еще ударил наотмашь рукой. Той самой, в которой был нож. Суккуба сделала несколько шагов по направлению к свободе, а потом завалились на землю. И судя по расплывающейся красной луже, дела у нее шли не очень успешно.
Я выругался из-за двойственных ощущений. С одной стороны, я не испытывал каких-то нежных чувств к этой нечисти. С другой, хотелось с ней немного поговорить, прежде чем та наденет белые тапки. Поэтому я решительным рывком кинулся к суккубе и перевернул ее на спину.
Как там: вскрытие показало, что пациент умер от вскрытия? Тут все было намного проще. Митька ударил наотмашь, поэтому нож пропахал глубокую борозду от груди до шеи. Я положил правую руку на рану, чуть придавив хистом. У меня была полная уверенность, что я смогу ее вылечить. Но для этого придется потратить промысел почти полностью.
— Зачем тебе нужна была пустомеля? — спросил я.
Суккуба криво усмехнулась. Теперь последние капли ее очарования окончательно растворились.
— И что? Ты тогда вылечишь меня?
Я промолчал, продолжая чуть-чуть выплескивать хист. Его хватало ровно настолько, чтобы кровь не хлестала из раны, а лишь медленно вытекала. Такое ощущение, что мы оба понимали — это игра. Я не буду спасать нечисть. А она словно бы тоже не горит желанием, чтобы ее спасали.
— Вот видишь, рубежник. Ты не хочешь врать.
Внезапно что-то изменилось. Ее взгляд из насмешливого стал внимательным, цепким. Она буквально прощупала им меня с ног до головы. А потом заговорила, так быстро, что это походило на бред лихорадочного больного.
— Хоть кто-то не врет. Не поверишь, рубежник, как я устала… Пусть так, я все равно уже мертва. Даже если ты меня отпустишь. Я знаю, что нарушила закон. Если бы у меня получилось, если бы вышло, то мне бы простили все. Но теперь нет.
Я даже слова вставить не успевал. От чего устала? Что получилось? Кто простил? А суккуба продолжала болтать:
— Я все продумала. Считала, что задуманное получится. Я могу очаровать любое существо, даже… такое. Но этот страх, этот ужас… Тогда я придумала про пустомелю. Если соединить два хиста, один полный, а другой пустой, то может получиться. Но мой глупый муженек не смог выполнить и этого.
Я понимал, что не справляюсь. Теперь не смогу спасти суккубу даже если очень захочу. Что-то изменилась. Словно мы прошли точку невозврата. И теперь жизнь нечисти спешно утекала сквозь пальцы. Но самое пугающее — ей было все равно.
— Он хитер. Заставляет делать то, чего сделать нельзя. Составляет договоры, берет с нас зароки. Я попалась, волоты попались, ты не попадайся. Ты не соврал, я на тебя не злюсь, Григориан идиот…
Я не сразу понял, что она умерла. Молчание суккубы после долгого и сбивчивого монолога ошеломило. Я пытался переварить тонну вылитой на меня информации, стараясь разложить все по полочкам. Выходило, если честно, с трудом.
А тут еще Митька, чтоб ему пусто было, заорал над ухом. Только скорее не от страха, а восторга. Совсем дурак, что ли? Нет, я все понимаю, мы победили, мы молодцы. Но так радоваться смерти нечисти?
— Дяденька, я рубец получил! — дрожащим голосом произнес черт.
Только теперь я понял. Ну да, это даже логично. Митька убил нечисть, которая превосходила его в классе. Вот Вселенная и отсыпала своему падавану плюшек. Я, если честно, не представлял, что надо делать бесу или черту для того, чтобы стать круче? Наверное, жить в соответствии со своей природой. Или, может, им за выслугу лет «лычки» дают. Но факт оставался фактом.
Бывала нечисть, сравнимая с ведунами и даже кощеями. Последняя, конечно, нечто вроде экзотики. Лихо или там главарь волотов. Как его Лео обозвал — Ипат? Короче, чтобы получить свой третий рубец в мирное время, Митьке бы пришлось очень долго ждать. А теперь убил суккубу и вон — апнулся. Неожиданно даже Гриша обрадовался. Хотя я думал, будет завидовать.
— Это дело мы сегодня обмоем, — разрешил мои сомнения бес.
Ну да, кому что, а лысому расческа. Против такого повода даже наша домомучительница слова лишнего не скажет. Вот только несмотря на пляшущую (а ведь почти на костях) нечисть, меня не покидало странное предчувствие беды. Которое ладно бы хоть когда-нибудь обманывало.
Вот ведь зараза эта госпожа Мария. Наговорила, разбередила душу. Лучше бы молчала, ей-богу. Я бы сам потерзался в догадках, да и успокоился.
Теперь же я встал и медленно подошел к норе. А ведь и правда нора, уходящая глубоко под землю. Я бы мог подумать, что ее кто-то выкопал. Ну не знаю, типа огромный волк. Вот только чуть дальше началась каменистая порода. Тут и экскаватор не поможет.
— Матвей, ты куда?
Как ни странно, первая, кто заметил мое отсутствие — Алена. Тут уже и сирин приземлилась, да два моих балбеса перестали радоваться.
— Хозяин, ты чего туда полез? — насторожился бес.
— Хочу посмотреть, что ее так напугало, — ответил я.
— Фигней не страдай! — крикнул Григорий.
Но поздно. Я уже спрыгнул вниз и сделал шаг вперед. Говорят, не зная броду, не суйся в воду. Но разве с пещерами это работает? Как узнать, что внутри, если не соваться? К тому же, у меня было четкое убеждение, что ничего страшного не случится. Ведь та же Мария все время возвращалась.
Проход в пещере был внушительных размеров. Даже самый рослый человек мог пройти не пригибаясь. Я вспомнил о волотах. Наверное, и они бы здесь поместились. Вот только им точно пришлось бы чуть пригнуться.
Однако дальше, буквально метров через десять, проход стал расширяться и теперь превратился в огромную залу. И тут меня настиг запах. Даже не запах — смрад. Такой густой, насыщенный, хоть ножом режь. Словно вяленая рыба испортилась, ее закопали глубоко в земле, а на этом месте сделали сортир. Я посветил фонариком, само собой — безрезультатно. Вот знаю, что Костяну на следующий свой день рождения закажу.
Я постоял еще немного, прислушиваясь к своим ощущениям. Внутренний голос прочищал горло, словно ровно посередине пути у него возник неведомый ком. В общем, чувствовал я себя здесь не особо комфортно. Кто-то смотрит на меня. Пристально, внимательно. И ждет неправильных действий.
Не знаю, сколько я так простоял. Но в какой-то момент пришел страх. Даже не страх, а некий животный ужас. Такой сильный, что хотелось бросить все и изо всех сил ломиться наружу. Вот теперь я понял суккубу, которая выскакивала отсюда с ошалевшим видом.
Но вместе с тем моего самообладания хватило, чтобы не бежать, сломя голову, а начать медленно отступать. Само собой, спиной вперед. Так я и дошел до света. А после без всяких приключений выбрался наружу.
Встретила меня практически гробовая тишина. Сначала я думал, что это моя команда испугалась за своего босса, однако реальность оказалась гораздо прозаичнее. Они испугались за себя.
А как иначе, когда вокруг собралось с десяток громил с туповатым выражением лица, слабо восприимчивых к магии. Я даже узнал двоих — один стоял возле дворца князя, а другой приходил на аудиенцию к воеводе. Как там, Ипат Коловрат?
Именно этот громила, превосходящий в росте и мощи даже своих собратьев, сейчас внимательно смотрел на меня. Вот только взгляд его не был тупым. Скорее, наоборот. Не покидало ощущение, что меня жестко обманывают. И все происходящее здесь не то, чем является на самом деле.
— Доброго дня, — я подумал и даже чуть склонил голову. Но не сильно. — У нас тут случилась небольшая стычка с суккубой.
Коловрат медленно, будто его шея давно проржавела, перевел взгляд на труп нечисти. К слову, тоже уже скукожившийся, как сгоревшая бумага. А потом опять посмотрел на единственного рубежника в этих дебрях.
— Извините, но на меня эти штучки не действуют. Я знаю, что вы нормальный. Стали бы волоты читать друг другу книги, если не могут связать и пары слов? Так что либо давайте перестанем играть в эти игры, либо я пошел.
Вот теперь у Ипата (может, волоты это звание в насмешку ему дали?) залегла морщина между бровями. Впрочем, морщина, как и сам Коловрат, мощная. Он позволил себе помолчать пару секунд, после чего абсолютно нормально ответил:
— Ну хорошо, рубежник. Пойдем, поговорим.
