А что вам теперь представляется тяжестно и молвно продолжать в мире жительство, и сего ради скучаете, и что, кажется бы, на крылышках полетели бы в желаемое вами тихое пристанище, но, о прелюбезнейшие, да будет вам известно, что теперешняя ваша эта жизнь, она вам послужит в предбудущее время в пользу, ежели вас Господь по Своему милосердию удостоит в монастырях жительствовать, то по времени будут от общего врага и мысленные брани, будет наводить и воспоминать прежнюю жизнь… и в приятность представлять, а монастырскую представлять неудобной… И вы теперь хорошенько поразмыслите… и вкусите до сытости горести ее, тогда сможете отражать мысли вражеские (прп. Лев, 20).
Дочери вашей Ольге не возбраняйте исполнить звание Божие, дабы не погрешить пред нею долгим удержанием, можете охладить ее желание; и ежели она останется в мире, то всю жизнь не найдет мира и счастья. Она уже не может быть служительница мира, а часть Божия есть, и вам нельзя ожидать от нее по хозяйственным вашим домашним делам помощи, да хотя бы и [останется] она, то все не доможилка, а, вышедши замуж, должна отойти от вас. Вы не скорбите о ее звании, но паче благодарите Бога, что удостоил вас сего счастья и принял на служение Себе от плода чрева вашего (прп. Лев, 20).
Как видно из письма вашего, что предлежит вам быть в доме родителей. Бог да благословит тебя! Конечно, [каждого,] а следовательно, и тебя, жителя мира, будут развлекать от благочестивого пути единственного самоотвержения, на которое взывает тебя Отец Небесный, и не только развлекать, но они преследовать тебя будут, а может быть, и угнетать. Так [что это] требует терпения, долготерпения и великодушия. Итак, старайся доказать твое усердие к Богу не состязанием, но смирением, молчанием, кротостью и благоговением. Сердце твое посвящай Богу, чувства храни, внимай и надейся, будь непоколебима произволением, и Всемогущий Бог о тебе устроит лучшее… Ты еще не монахиня и не совершенно вступившая в образ монастырской жизни, хотя, впрочем, уже имя твое записано в число сих – Богом мира и Отцом щедрот. Повторяю тебе, что должно, кажется, тебе претерпеть искушения от родственников, но будь готова, и Бог тебя не оставит. Убеждай их более благосклонностью отпустить тебя в монастырь…
Сохраняй и созерцай более молитвы, ибо они есть священнейшее средство к получению духовных успехов и даров Вышнего и сокровище преданности к Богу. Размышляй также о любви и милосердии к нам Иисуса Христа Господа, ибо ты хочешь навечно с Ним соединиться и царствовать в дому Отца Небесного (прп. Лев, 20).
Анне – коли мать ее взяла, пусть ей повинуется, – видно, еще время не пришло водворению в обитель, или хочет Бог искусить ее желание; пищу может употреблять по ее произволению, это да будет на ее совести, а скучать не надо, а лучше просить Бога, да Сам Он устроил об ней, как весть на пользу. Мать же ее из последствия увидит, добро ли сделала, взяв ее и отводя от служения Богу. Это самое, что видит дочь в скуке и в неустроении, не должно ли, сокрушив ее сердце, и служить ей наказанием, и ежели еще, сохрани Боже, впадет в насилие либо в пороки, то кто за нее даст ответ (при. Лев, 20).
Ваше намерение посвятить жизнь свою на служение Богу, оставив суету мира, – благо, но требует Божиего содействия, и помощи, и вашего тщания; вы хотя и думаете о себе, что имеете твердое намерение к исполнению этого обета, но на это не надейтесь, а более отдавайтесь в волю Божию и просите Его помощи. Вам еще не известны вражии козни; он и десными, и шуими старается людей смущать и искушать попущением Божиим к нашему смирению, и чтобы не надеялись на свои силы и на свой разум, но в этом, последнем, повиновались бы опытным и искусным людям, которые сами прошли деятельно путь сей, но теперь для вас еще неясны мои слова. Когда же сподобит Господь вас приять на себя легкое Его бремя и благое иго, тогда в действительности уразумеете и познаете силу слов [моих] и пользу, происходящую от отвержения своей воли и покорения оной другому [Бога] ради и спасения души своей (прп. Лев, 20).
Если Господь пошлет вам Свое благодатное звание, тогда уже никакие мнения, ни [малодушие] преодолеть не может, но возгорится такое усердное желание и решимость, которую только те… [могут] понимать и чувствовать, которым была дарована (прп. Лев, 20)!
Всякому благому делу или предыдет, или последует искушение, а без того оно и прочно быть не может. Также вера и любовь к Богу противными искушаются. Вы пишете, что по возвращении вашем случились вам неприятности; препятствие от маменьки вашей на вступление в монастырь, отчего вы скорбите и все находитесь в слезах. Из сего замечайте, что этому благому вашему предприятию есть искушение: точно ли вы имеете истинное, а не ложное желание поступить в монастырь и уневестить себя Христу. Когда пребудете постоянны в своем намерении, не уклоняясь к светским веселостям и рассеяниям, то Бог, узрев таковое ваше произвольное желание, и маменьке вашей возвестит не противоречить и не препятствовать вашему намерению. Да и сами вы увидите в себе прочность вашего желания, когда при скорбях и искушениях непоколебимо пребудете в оном (прп. Макарий, 20).
В письме вашем… вы описываете свое положение и расположение идти в монастырь… Отец ваш, видя вашу наклонность более к миру, опасается дозволить вам вступить на это поприще и говорит, что надо быть ангелом, чтобы жить в монастыре, и видит противное в оных… Мы не можем быть ангелами, но при сознании своих немощей можем иметь смиренное мудрование, считая себя хуже всей твари, и это есть наш долг и подвиг (прп. Макарий, 20).
Вновь желающим поступить в монастырь – в принятии весьма уклоняться из братий других монастырей, а из светского звания прямо поступающих с рассмотрением принимать и по довольном удостоверении в поведении хорошем определять советую (прп. Моисей, 20).
Одна в старости очень боялась поступить в монастырь и все говорила:
– Не могу исполнить правил монашеских.
Батюшка ответил на это рассказом:
– Один купец все так же говорил: то не могу, другое не могу. Ехал он раз по Сибири ночью, закутанный в двух шубах. Вдруг увидел вдали свет – точно огоньки мелькали. Стал всматриваться и заметил, что это стадо волков приближалось к нему. Спасения ждать было неоткуда. Он выскочил из саней и в одну минуту влез на близстоящее дерево, забыв свою старость и слабость. А после рассказывал, что раньше того он отроду не бывал ни на одном дереве. Вот тебе и не могу (прп. Амвросий, 20).
Пишешь, что мамаша и дедушка рады твоему желанию поступить в лик преподобных мудрых дев. И я радуюсь и утешаюсь твоим желанием. Да и как нам не радоваться о тебе, когда такому делу радуются даже Ангелы на небесах! Блажен, егоже избрал и приял еси Господь! Особенно в юности (прп. Анатолий, 20).