Свобода

Дух льстивый уловил современных ученых на доверии к разуму человеческому, на обожении его, на доверии к греховной свободе человеческой, разумеваемой как свобода на всякое зло, как свобода не ведать и не чтить Бога, как свобода от всякого подчинения закону Божию, как свобода на всякую забастовку, как свобода от учения. На эти удочки уловлены все интеллигенты, соблазнившие простонародье, работающее в городах. Погибает Россия от беззакония, от безволия (3)!

* * *

Всеми теперь овладела горячка и жажда свободы. Но свобода большинством понимается неправильно – не по Божию разуму, а по человеческому слепому, именно понимается как повод к угождению плоти, в которой не живет доброе. Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, она не от Отца Небесного, но от мира сего (1 Ин. 2,16), она вражда против Бога.

Возьмем для примера свободу печати, представители которой в шутку или всерьез называют ее «шестой великой державой». Всеми силами они добивались от правительства этой свободы и добились. Но что же это за свобода? Свобода иных скорописцев писать и печатать все, что ни попало на глаза, что только пришло на ум, или то, чем бы можно было напакостить ненавидимому человеку или обществу, и прежде всего свобода обливать литературной грязью свою же пишущую братию, братию добросовестную, верующую, разумную, искреннюю, патриотическую – истинную соль, свет литературы. Что же это за свобода? Это восстание, чернильный поход против истинной свободы, попытка уничтожить в печати все, что есть истинного, разумного, идеального, прекрасного, твердого в вере, политике, общежитии, в семье, в воспитании, в домашних и общественных работах, в государственном управлении. Отвратительно читать в некоторых мелких газетах, а иногда и крупных, ругательные выходки против газет серьезных, в которых многое из напечатанного как елей, как бальзам для сердца прямого, правого, нелукавомудрствующего.

Возьмем еще свободу политическую, свободу религиозную. Печать дождалась от правительства и этой свободы. Что же вышло? Все газеты и журналы заговорили о политике на сотни ладов, кто во что горазд и кто чем, каким складом мысли богат. Все высшие, даже иные средние учебные заведения ринулись в политику, до понятия которой не доросли, и, задавшись политикой, забыли, что они воспитанники, забыли свои книги, свои специальности, критикуют и дразнят своих профессоров и, пожалуй, ректоров, потребовали себе автономии, как мужи зрелого возраста, устранили начальство, как и подобает будто бы самостоятельным, и провозгласили безначалие; а то и в Государственную Думу они залезть не прочь. А там что будут делать? Догадаться всякому нетрудно. А что, если и простой народ от сохи и косы пойдет заниматься только политикой? Кто будет пахать и косить?

А что такое свобода в вере, которая допущена даже правительством? Свобода исповедовать веру какую кто хочет; при этом даже православным не возбраняется оставлять свою веру и идти хотя бы в магометанство и идолопоклонство. Свобода в вере допускает, по-нынешнему, хулить всячески, кто только захочет, и свою веру православную, потому что исповедники других вер уважают и хвалят свою веру или иноверие, а писатели неблагонамеренные, по крещению православные, действительно свободно, без зазрения совести дурно отзываются о православной вере, и о Церкви Православной, и о пастырстве ее. В особенности в хулении православной веры превзошел всех граф Лев Толстой – совершенный отступник от Бога, поклонник своего «я», поклонник слепого разума человеческого. Он в силу ложно понимаемой свободы мысли и поклонения человеческому разуму отверг и Бога, и творение мира, и падение человека, и воссоздание его, и вообще всю Священную историю, всю веру, всякую надежду благую, праведную, Богом данную людям, отверг все святое и оставил человечество ни с чем, только с его грехами, скорбями, бедами, болезнями, смертями, без всякого просвета, без всякой надежды на лучший, вечный мир. Это ли еще не свобода нынешнего века и нынешнего отступнического человечества?! Это ли свобода, чтобы вконец убить веру и надежду народа (3)?!

* * *

Увы! Многих соблазняет дар свободы, данный человеку от Бога, и возможность человека быть добрым и злым, а по падении в грех – удобопреклонность человека более ко злу, чем к добру. Винят Творца и говорят: зачем нас Бог сотворил такими, почему не сотворил нас так, чтобы мы не могли падать и делать зло? А иные относят повреждение человека грехом к несовершенству природы, обходя Бога в мыслях своих и признавая мир весь, со всеми его явлениями и предметами, каким-то безличным, несамостоятельным, несвободным существом, коего они части. Вот что делает удаление от Церкви! Вот в какое невежество вы впадаете, суемудрейные! Между тем дети у нас знают ясно, отчетливо, твердо то, чего вы не знаете. Вы вините Творца; да виноват ли Он в том, что вы по невнимательности к гласу Его, по злонравию своему и неблагодарности своей употребили во зло величайший дар Его благости, премудрости и всемогущества – разумею свободу, которая есть неотъемлемая черта образа Божия! Не тем ли больше его надо признать благим, что Он дал этот дар, не поколебавшись неблагодарностью получивших дар, чтобы яснее солнца светила всем благость Его? И не доказал ли Он самым делом безмерной любви Своей и бесконечной премудрости Своей в даровании нам свободы, когда по падении нашем в грех и удалении от Него и духовной погибели Он послал в мир Сына Своего единородного в образе, подобном тленному человеку (Рим. 1,23), и отдал Его на страдания и смерть за нас? Кто после этого станет винить Творца в том, что Он даровал нам свободу! Бог верен, а всякий человек лжив (Рим. 3,4). Спасайся каждый, борись, побеждай, но не высокомудрствуй и не обвиняй Творца в неблагости и немудрости; не хули Бога Всеблагого. Возвышайся в любви; восходи выше и выше по ступеням совершенства духовного, которого без свободы нельзя было бы достигать. Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5,48) (6).

* * *

Какая тьма, какое безумие, какая немощь и какое насилие ужасное, смертоносное грех! Прелюбодействуем внутренне, взирая на лица, потому что лица прекрасны; ненавидим человека, потому что он не по нашему нраву, не по нашим страстям, не по нашему настроению духа, часто очень не безгрешному, страстному, порочному. Причина ли блуда, греха красота лица? Не причина ли удивления Творцу, создавшему так прекрасно человека? Причина ли ненависти ближнего то, что он не по нашему нраву или своенравию, не потворствует нашей гордости, вообще страстям, что он не по нашему настроению духа? Не у всякого ли свободная воля, свой характер, свой темперамент, свои привычки, свои страсти, замашки? Не снисходить ли всякому должно, не уважать ли должно личную свободу всякого человека, свободу, которую Сам Господь никогда не насилует (6)?

* * *

Плотской человек свободу христианскую считает неволей, например хождение к Богослужению, посты, говение, исповедание, причащение, все Таинства, а не знает того, что все это есть требование его природы, необходимость для его духа (6).

* * *

И на молитве человек большею частью не сын свободы, а раб необходимости и долга. Взгляните на какого угодно человека, хотя бы на священника. Многие ли молятся со свободным, пространным сердцем, с живой верой и любовью (6)?

* * *

Почтенный от Творца разумом, свободой, снабженный от Него внутренним и внешним законом, пользуешься ли ты ими к своему истинному благу и славе Творца, пользуешься ли разумом, свободой на добро, совестью и ясными мудрыми повелениями Творца твоего? А если не пользуешься как должно, то почему? Не грешишь ли ты бессмысленно против себя и против Творца твоего – и чего ты достоин за немыслие, невнимание, нерассуждение и неповиновение(10)?

* * *

Почему Бог допустил падение человека, своего любезного создания и венца всех тварей земных? На этот вопрос надо отвечать так: что если бы не допускать человека до падения, то его не надобно было создавать по образу и подобию Божию, не давать ему свободной воли, которая есть неотъемлемая черта образа Божия, а подчинить закону необходимости, подобно бездушным тварям – небу, солнцу, звездам, земному кругу и всем стихиям или подобно бессловесным животным. Но тогда на земле не было бы царя земных тварей, разумного песнословца Божия величия, Божией благости, премудрости, творческого всемогущества и промышления; тогда человек не мог бы ничем доказать своей верности и преданности Творцу, своей самоотверженной любви; тогда не было бы подвигов борьбы, заслуг и нетленных венцов за победу и блаженства вечного, которое есть награда за верность и преданность Богу и вечное упокоение после трудов и подвигов земного странствования (10).

* * *

Он (Господь) не удерживает нас при себе силой, если мы, имея развратное и неблагодарное сердце, не хотим жить по Его заповедям, а попускает нам удаляться от Него и узнать на опыте, как опасно жить по воле своего сердца, какое мучительное чувство недостатка мира и спокойствия испытывает душа, преданная страстям, какой постыдной пищей питается она, ибо что может быть постыднее пищи страстей? Но не дай Бог никому остаться навсегда в этом удалении от Бога: вдали от Бога верная и вечная погибель. Вот, удаляющие себя от Тебя погибнут (Пс. 72, 27), – говорит святой царь и пророк Давид. Нужно непременно обратиться с гибельного пути греха к Богу всем сердцем; и да будет уверен каждый, что Бог увидит его искреннее обращение, с любовью встретит его и по-прежнему примет его в число детей Своих (14).

* * *

Всесовершенный и вечно блаженный Бог создал и нас не с тем, чтобы нас кто-нибудь мучил и тиранил, а с тем, чтобы нам было вечно хорошо, чтобы мы вечно блаженствовали; но как блаженствовать может только тот, кто старается быть совершенным и святым, подобно Богу, то Творец и одарил нас свободной волей и заповедал нам быть святыми, как Он свят. Святы будьте, ибо свят Я, Господь Бог ваш (Лев. 19, 2). Старайся подражать Ему в святости своим умом, волей и чувством; познавай Его совершенства, люби Его и в Нем всех людей, делай дела Божии, и ты будешь свят, и ты будешь блажен. Если не будешь стараться знать Его, любить Его и делать то, что Он заповедал, ты будешь несчастным грешником, всегдашним пленником, мучеником страстей, потому что блаженство в Боге и от Бога; вне Его не может быть блаженства: там только тираническое владычество страстей (14).

* * *

Кто хочет идти за Мною, – говорит Господь, – отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф. 16, 24; Мк. 8, 34; Лк. 9,23). Господь никого не принуждает идти за Ним, но оставляет на добрую волю каждого следовать или не следовать за Ним, для Него ли жить, для правды и святыни, для вечного с Ним соцарствия или для себя, для плоти и для угождения своим страстям, миру прелюбодейному и грешному и диаволу и для вечной срамоты и муки. Господь оставляет нашу свободную волю неприкосновенной, ибо хочет, чтобы мы добровольно, по убеждению сердца любили Его, исполняли заповеди Его и отвращались нелепых, пагубных страстей, а не как рабы, по принуждению и подневольно. Но как не следовать за Тобой, сладчайший Иисусе, вечный Живот наш, дыхание наше, Свет наш, Радость и блаженство наше?! Кто последует за Тобой невозвратно, тот и здесь предвкушает блаженство небесное и непременно наследует вечное блаженство с Тобой. Это истина непреложная, всерадостная, бросающаяся, так сказать, в глаза всякому своей очевидностью.

Так, за Христом последовали с радостью апостолы, мученики, преподобные, праведные и все святые древних и новых времен; они охотно пожертвовали для Господа всеми благами мира, самой жизнью своей и не погрешили в своем уповании, не обманулись в своей надежде, наследовали непоколебимое, вечное царство. Отчего же большая часть людей не следует за Христом? По неверию или маловерию; по пристрастию к временной жизни и ее скоропреходящим благам; по гордости и кичению образования мирского, не просвещаемого благодатью; по нечистоте страстного сердца и по утвердившейся наклонности воли к преследованию только земных целей; по духовному невежеству; по неразвитию вкуса к духовным благам, которые требуют подготовки, упражнения мысли и сердца в предметах духовных, как-то: в молитве, богомыслии, чтении Слова Божия и в делах любви и милосердия христианского и обучении плоти воздержанию. Но чего лишается, каких чудных благ, какого мира, какой сладости духовной, какого духовного света, какого блаженства человек, не следующий за Христом, а следующий только своим греховным пожеланиям, привычкам, страстям, наклонностям? Что в мире может заменить Христа, бессмертный Живот? Ничто. Никакие сокровища, никакие наслаждения и утехи. Отвергнисъ себя, – говорит далее Господь, – и возьми крест свой, и следуй за Мною. Отвергнись себя – это значит отвергнись своей грешной воли, своих порочных наклонностей, поползновений, страстей – словом, всякого греха, в тебе живущего, действующего, вяжущего тебя, омрачающего, оскверняющего, унижающего и бесчестящего тебя, препятствующего тебе идти за Христом на небо, стремиться к истинному покаянию, к чистой добродетели и совершенству христианскому и делающего тебя рабом тления и смерти, извращающих твою природу, созданную по Богу в правде и святости, уготовляющих тебе вечную разлуку с Богом и вечную муку.

Да, братья и сестры! Отвергнуться себя нужно непременно. Если мы беспристрастно, по чистой совести вникнем в себя, в нашу совесть, в наше сердце, в наши дела, в наше безделье и во всю суетную жизнь нашу, то сейчас найдем, что мы большей частью и мыслим, и желаем, и говорим, и делаем не то, что существенно нам необходимо; не по намерению и воле нашего всеблагого и премудрого Творца и Господа, а противное Его намерениям по своей превратной, порочной воле. Вникните тщательно в свое сердце. Чем оно занято? Что оно любит? К чему оно влечется? К Творцу ли своему, к добру ли, к правде ли и святости, к истинному ли благополучию и блаженству, к взаимной ли любви и помощи? Нет. Сердца заняты большей частью собой, проникнуты эгоизмом. Сколько страстей в одном сердце! Сколько источников смерти! Каждая страсть – источник смерти, ибо каждая может убить человека навеки, если он не раскается и не переменится, не бросит ее. Итак, человек, отвергнись себя. Но это тяжело: страсти сделались твоей второй природой. Что делать! И отсечение членов тела бывает очень болезненно, но когда оно необходимо, то дают на отсечение и руку, и ногу, и даже глаз на исторжение. То же надо делать и со своими страстями. Если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя (Мф. 5, 30), то есть не руку тела, а страсть, которая в душе твоей сделалась как бы рукой твоей, то есть как бы природным членом твоим; это будет для тебя болезненно, как бы распинание на кресте, но зато спасительно и приведет тебя к вечной жизни; ты избавишься от всегубительного яда греха, от власти диавола, от огня адского. Возьми крест свой и следуй за Христом, то есть исполняй Его волю, Его заповеди, уставы, советы. И воины на войне следуют твердо указаниям полководца, чтобы одержать победу, и побеждают; победишь и ты, если будешь следовать за Своим всемогущим Вождем – Христом (9).