Благотворение

Есть два рода благотворения: первое благотворение – собственной своей душе делами благочестия со смирением и неосуждением других, чтобы не подвергнуться тому, чему подвергся фарисей; второе благотворение – внешнее, внешними средствами, которые также приносят пользу нашей душе, если не судим и не доверяем своему помыслу, что будто бы средства эти не так употребляются. Полезнее всего благотворить и веровать несомненно, что получим за это от Господа воздаяние, по сказанному у пророка Даниила: искупи грехи твои правдою и беззакония твои милосердием к бедным (Дан. 4, 24). И в другом месте: милосердием и правдою очищается грех (Притч. 16,6) (прп. Амвросий, 1).

* * *

Пишешь о работнице скончавшейся и спрашиваешь, не искушение ли это тебе, что помысел внушает тебе жалость о ней и понуждает заботиться о ее поминовении, так что из пяти рублей, которые у вас были, вы отдали два священникам, чтобы ее поминали? Отвечаю: конечно, это искушение. Святое Писание говорит: благотвори ближнему, елика рука твоя может (см. Втор. 15, 10). И преподобный Варсануфий Великий говорит, что если монах, имея только необходимое для самого себя, откажет просящему, то не согрешит. А вы разве живете выше учения Варсануфия Великого? Вы постоянно сами нуждаетесь: вам ли думать о денежном благотворении ближним? Если вы отдадите последнее, что вам самим нужно, то враг, который всегда вас борет заботой о ваших недостаточных средствах, еще более будет вам стужать этим. Хорошо ли вам через непосильное благотворение самим ввергать себя в смущение и заботливость и попечения, когда мы имеем евангельскую заповедь: не заботьтесь (Мф. 6, 31), – рассуждение, по учению святых отцов, выше всего. Если вы ощущаете жалость к умершей, то вам при вашем положении приличнее не денежные благотворения за нее делать, а, если хотите, самим за нее келейно молиться, чтобы Господь, якоже Сам весть, помиловал душу ее. И думаю, что если так будете делать, то и жалость, и усердие ваше – все это пропадет скоро (при. Амвросий, 3, ч. 3).

Благочестие

На все ответствую вам словами св. Исаака Сирина, который в Слове 48 говорит, что все течение благочестивой жизни заключается в трех сих: в покаянии, в чистоте и совершенстве. Что есть покаяние? Оставить первое, т. е. согрешения, и скорбеть о них. Что есть чистота? Вкратце – сердце милостиво о всяком созданном естестве. Что есть совершенство? Глубина смирения (при. Амвросий, 3, ч. 2).

* * *

Что возбраняют тебе дела благочестия, об этом не беспокойся – во все века так бывало. Слово Божие так гласит: желающие жить благочестиво… будут гонимы (2 Тим. 3,12)…

И потому радуйся, что идешь путем Христовым. Только делай все со смирением, памятуя слово Господне: когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие (Лк. 17, 10). Главное – не возносись и не думай, что твоя жизнь лучше других, а, напротив, думай, что хуже. Если так будешь идти по пути благочестия, незаметно очутишься во вратах Царства Божия (при. Анатолий, 18).

* * *

Мать Анну да вразумит Господь за молитвы Ваши. Молиться надо, это главное. Если ее выходки не нарушают благочестия в обители и другим большого вреда не причиняют, то пусть она чудит, а другие приучаются носить и покрывать ее немощи. Это и отцами заповедано. А если что из ряда вон выходящее бывает, то надо останавливать ее, несмотря на обиду ее (при. Иосиф, 19).

Блаженство

Тоска о постоянном блаженстве сквозит в произведениях великих писателей и художников, но нигде эта скорбь, растворенная, впрочем, утешением, не выражается так сильно, как в наших церковных песнопениях и молитвах. В них слышится то рыдание о потерянном рае, то глубокое сокрушение о грехах, то радостная и победоносная песнь о нашем Искупителе (прп. Варсонофий, 29).

* * *

Кто познал высшее блаженство, тот нечувствителен к земным утешениям. Но для этого познания надо иметь высокую душу (прп. Варсонофий, 29).

* * *

Жизнь есть блаженство. Эти слова могут показаться странными. Как можно жизнь назвать блаженством, если в ней на каждом шагу встречаются неудачи, разочарования, огорчения. Сколько горя терпят люди! Жизнь, говорят некоторые, есть труд, и часто труд неблагодарный, какое уж тут блаженство? Блаженством для нас станет жизнь тогда, когда мы научимся исполнять заповеди Христовы и любить Христа. Тогда радостно будет жить, радостно терпеть находящие скорби, а впереди нас будет сиять светом Солнце Правды – Господь, к Которому мы устремляемся. Все Евангельские заповеди начинаются словом «блаженны»: блаженны кроткие… блаженны милостивые… блаженны миротворцы (Мф. 5, 5, 7,9). Отсюда вытекает как истина, что исполнение заповедей приносит людям высшее счастье. История христианских мучеников с особенной яркостью подтверждает это. Какие только мучения ни переносили они, каким пыткам ни подвергались, весь ад восставал на них. Резали и жгли тела исповедников Христовых, разрывали их на части, измученных бросали в смрадные темницы, а иногда в склепы, наполненные мертвыми костями и всевозможными гадостями. Иногда для большего устрашения им показывали покойников, восстающих из гробов и устремляющихся на них, а мученики радовались (прп. Варсонофий, 29).

* * *

Христос всех призывает к блаженству. Вот теперь Пасха, и Царские врата отверсты, но входить в них не может непосвященный, а только священники и диаконы; в двери же блаженства может войти каждый, кто только пожелает. Другое дело, как войти, а войти можно и должно (прп. Варсонофий, 29).

* * *

Монашество есть блаженство, какое только возможно для человека на земле, выше этого блаженства нет ничего. И это потому, что монашество дает ключ ко внутренней жизни. Блаженство внутри нас, надо только открыть его. Полное блаженство на небе, в будущей жизни, но нижняя степень его уже на земле. В той жизни оно только продолжается (при. Варсонофий, 32).