Пасха в Иерусалиме

(слово святителя)

Ждали и дождались! Когда седой Патриарх запел: «Христос воскресе!», упало тяжкое бремя с наших душ. Мы почувствовали себя Ангелами, словно воскресли! Сразу отовсюду раздались громкие восклицания народа, подобные шуму бурной реки: снизу от Гроба, сверху с Голгофы, с галереи, с колоннады, с оконных выступов; везде, где было место хотя бы стопе человеческой, теснились люди. Этими восклицаниями выражают свою радость наши африканские и азиатские братья; нам, европейцам, это непривычно, но таковы люди на Востоке. Страдание до экстаза и радость до экстаза. На Страстной неделе они громко рыдали у Гроба Господня, целовали Гроб, с любовью прикладывались к нему лицом и руками, ударяли себя в грудь, причитали. А утром – крики радости. Они искренни и непосредственны, как дети, но не детям ли обещал Господь Царство Небесное? Слышал я от одного копта, что европейцы умеют смеяться, но не умеют радоваться. Радость восточных людей без смеха – особенно возвышенная, духовная радость.

«Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его», – поет Патриарх. «Христос анёсти», – поют греки. Гроб превратился в рай, место Страстей – в источник радости. Все мы держим в руках свечи, но наши души светлее свечей.

«Христос воскресе», – поют русские. Чудно и ласково, мягко, как шелк, как только русские умеют.

Но в этот миг и в этом месте и самое плохое пение кажется прекрасным и самое некрасивое лицо – красивым. Свет и радость Воскресения все меняют, все преображают: и голоса, и лица, и вещи. Все вокруг нас прекрасно, все чисто, все свято, все словно в раю.

«Христос воскресе», – поют арабы, приплясывая и хлопая в ладоши. Слезы текут по их лицам и блестят в свете тысяч свеч и лампад. Слезы, выражение скорби, обращены на службу радости. Как велика душа человеческая в своей искренности! Выше только Бог и Ангелы Его!

«Христос воскресе», – поют сербы, копты, армяне, болгары, абиссинцы – все, каждый на своем языке и на свой распев. Но прекрасно поют все. Скажу вам: все люди вокруг нас выглядят прекрасными и добрыми, как Ангелы. Это такое чудо, какое только воскресший Христос может сотворить. Это и есть единственная основа братства между людьми: видеть всех людей добрыми и прекрасными.

После того как все языки пропели пасхальный тропарь, вокруг Гроба Господня тронулся крестный ход. Азиаты в фесках, африканцы в чалмах пели какую-то свою песню, отбивая такт руками и ногами. «Одна есть вера истинная, вера православная!».

После этого начался канон и Литургия. Но все чтения и песнопения заглушались все той же победоносной песнью: «Христос воскресе из мертвых!».

На рассвете пасхальная служба закончилась в храме, но продолжалась в наших душах. На все мы смотрели теперь в свете Воскресения Христова и славы Его, и все выглядело иначе, чем вчера: прекраснее, торжественнее, выразительнее. Только в этом пасхальном воскресном свете жизнь обретает смысл.

В полдень служили Антипасху – торжественный крестный ход через весь Святой Город и чтение Евангелия на многих языках. После этого мы смотрели, как арабы играют мечами и носят на руках Патриарха. Нам хотелось спуститься к русской церкви святой Магдалины в Гефсимании, к тому же мы были приглашены туда милыми русскими сестрами. Снова мы пошли Крестным путем Господа. Но смотри: и он сейчас совсем другой – прекраснее и светлее! Как легко стало на душе. Победа Христова поглотила смерть, а с ней – муки и страдания. Ничего не видно из-за сияния света Воскресения.

Воистину, воистину воскрес Христос!

Николай Сербский, святитель

Что такое артос

Слово а́ртос переводится с греческого как «квасной хлеб».

Артос в продолжение всей Светлой седмицы занимает в храме самое видное место, вместе с иконой Воскресения Господня, и, в заключение пасхальных торжеств, раздается верующим.

Употребление артоса начинается с самого начала христианства. В сороковой день по Воскресении Господь Иисус Христос вознесся на небо. Ученики и последователи Христовы находили утешение в молитвенных воспоминаниях о Господе, они припоминали каждое Его слово, каждый шаг и каждое действие. Когда сходились на общую молитву, они, вспоминая Тайную вечерю, причащались Тела и Крови Христовых. Готовя обыкновенную трапезу, они первое место за столом оставляли невидимо присутствующему Господу и полагали на это место хлеб.

Подражая Апостолам, первые пастыри Церкви установили в праздник Воскресения Христова полагать в храме хлеб как видимое выражение того, что пострадавший за нас Спаситель сделался для нас истинным Хлебом Жизни.

На артосе изображается крест, на котором виден только терновый венец, но нет

Распятого – как знамение победы Христовой над смертью, или Воскресение Христово.

С артосом соединяется и древнее церковное предание, что Апостолы оставляли за столом часть хлеба, долю Пречистой Матери Господа, в напоминание постоянного общения с Ней и после трапезы благоговейно делили эту часть между собой. В монастырях этот обычай носит название чин о Панагии, то есть воспоминание о Всесвятой Матери Господа. В приходских церквах этот хлеб Богоматери вспоминается раз в год в связи с раздроблением артоса.

Освящается артос особой молитвой, окроплением святой водой и каждением в первый день Святой Пасхи в самом конце Литургии. После освящения артоса аналой с артосом ставят на солее (возвышенной части пред алтарем) пред образом Спасителя, где артос лежит в течение всей Светлой седмицы. Во все дни Светлой седмицы по окончании Литургии с артосом торжественно совершается крестный ход вокруг храма. В субботу Светлой седмицы перед окончанием Литургии читается молитва на раздробление артоса, артос раздробляется и при целовании креста раздается народу как святыня.

Артос употребляется в особых случаях, например в болезни, и всегда со словами «Христос воскресе!».