В 20.30 по берлинскому времени 13 июня немецкий самолет с высоты 8000 метров в очередной раз произвел аэрофотосъемку Горького. На одной из полученных фотографий была запечатлена стрелка Оки и Волги, в том числе расположенные здесь Окский мост, который немцы почему-то подписали как «железобетонный плашкоутный» (Eisenbetonbrucke «Paschkoutnyi-Most»). Такое название носил старый деревянный наплавной мост, разобранный в 1933 году. Наименование, видимо, почерпнули из старых сведений о Нижнем Новгороде. Мост был обозначен цифрой «А», а его характеристики, по мнению дешифровщиков 1.(F)/100, выглядели следующим образом: пять пролетов по 120 метров, длина 740 метров, ширина 21 метр. И надо сказать, эти данные полностью соответствовали действительности!

Буквой «В» был обозначен кремль, на территории которого находились арсенал, дворец депутатов и военная школа. В действительности речь шла о соответственно арсенале, Доме советов и школе радиоспециалистов. То есть и в этом случае немецкая разведка была хорошо осведомлена о расположении всех важных объектов.

Буквой «С» обозначили территорию Ярмарки, главными объектами которой были главный ярмарочный дом и здание бирж. По всей вероятности, немцам не было известно, что в бывшем «главном доме» располагается Горьковский горсовет. Также дешифровщики выделили здания мельниц возле Казанского вокзала.

К вечеру в Горьковской области установилась облачная погода при влажности воздуха 51 %, но осадков не было, со скоростью 13 метров в секунду дул северо-восточный ветер. До полуночи в городе было спокойно, и многие жители уже надеялись, что налета опять не будет, однако в 00.05 во всех районах все же завыли привычные гудки воздушной тревоги.

В штабе Горьковского корпусного района ПВО на Почтовом съезде напряженно следили за поступающими сообщениями с постов ВНОС и РЛС. Бомбардировщики шли по маршруту Рязань-Муром – Павлово – Горький. Основная масса летела мелкими группами на высоте 3000–5000 метров. Цельфиндеры шли к цели поодиночке, периодически сбрасывая осветительные ракеты. Когда первые самолеты приблизились к Дзержинску, оборонявший его 1291-й зенап открыл заградительный огонь, затем начали стрелять зенитки 748-го и других полков. Но «Хейнкели» и «Юнкерсы», невзирая на разрывы снарядов, продолжали идти к цели. На этот раз в налете участвовали 92 самолета.

Дальше все пошло по старому сценарию: сначала повисли «люстры», затем началась бомбежка. Основной удар в этот раз наносился по Ленинскому району города, прежде всего по минометному заводу «Двигатель революции». Первым делом «Юнкерсы» разбомбили водозаборную станцию Ленинского района (Первомайскую водокачку), полностью прервав подачу воды в жилые поселки и на предприятия. Затем в 01.07 на завод «Двигатель революции» было сброшено шестнадцать фугасных и двадцать тяжелых зажигательных бомб.

Четверо бойцов унитарной команды цеха № 12 – Кукушкин, Аракчеев, Батьянов, Петрушенко – находились на своих постах, напряженно вслушиваясь в происходящее на улице. После первой серии взрывов последовала вторая, и тут сверху раздался резкий хруст, а затем гулкий удар и хлопок. После этого все помещение на мгновение озарила яркая вспышка. На секунду зажмурившись, бойцы открыли глаза и увидели, как полыхает разбрызганная в радиусе нескольких десятков метров горючая жидкость. Кукушкин и Аракчеев тут же схватили ведра с песком и стали забрасывать им огонь, Батьянов и Петрушенко пытались поливать жидкость водой, но этого оказалось мало. Очагов огня было слишком много, а песок быстро закончился. Однако бойцы не растерялись и стали забрасывать пламя землей, листами железа и прочим негорючим материалом. В итоге пожар удалось предотвратить.

Одновременно на крыше этого же здания бойцы Щеглов, Разживин, Зверев, Кудряшов, Петров под руководством начальника цеха Батурина отчаянно боролись с последствиями попадания второй зажигательной бомбы, упавшей на крышу соседнего цеха, соединенную под наклоном с цехом № 12. Горючая жидкость накатывалась то тут, то там, подобно лаве, сразу несколькими потоками. Бойцы засыпали ее песком, сбивали пламя лопатами, но огонь прорывался с другой стороны. Когда люди бросались туда, опять вспыхивал ранее потушенный участок. Этот бой с огнем продолжался около часа, при этом Разживин и Кудряшов регулярно подносили по пожарной лестнице новый песок. В итоге цех № 12 удалось отстоять.

Героизм проявили и бойцы объектовой команды управления Назаров, Рякин и Журавлев, которые, находясь на наблюдательной вышке, несмотря на близкие взрывы, до конца налета продолжали наблюдение и четко передавали обстановку на командный пункт МПВО. Начальник команды управления Отдельнов от взрыва фугасной бомбы получил контузию, но, придя в себя, продолжал выполнять обязанности. Когда взрыв оборвал телефонный провод между КП и вышковым постом, он совместно с заведующим имуществом объектовой команды Фроловым восстановил связь. В то же время многие работники проявили трусость и поддались панике. Во время бомбежки сбежали группа бойцов ВОХРа, спец-формирований МПВО цеха № 2, его начальник Фёдоров и др.

В результате налета завод «Двигатель революции» получил большие повреждения. В цехе № 1 от прямого попадания бомбы SC500 обрушились стены, вышибло все двери и остекление. Кроме того, были разрушены все служебные помещения и туалеты. Вторая 500-килограммовая бомба попала в цех № 11, разрушив все стены и тамбуры. Деревянное здание модельного цеха после попадания зажигалок, начиненных смесью нефти с бензином, было мгновенно объято огнем и полностью сгорело. При этом погибло большое количество оборудования: моторный кран, пилы и станки. Пламя полностью уничтожило и соседний цех № 13. В литейном цехе, являвшемся важнейшим поставщиком артиллерийского завода № 92 и других предприятий, были разбиты два крана, железнодорожные ворота, повреждены металлические переплеты фонарей и оконные проемы, в цехе № 15 частично обрушились стены, сместились подкрановые пути, вышла из строя вся электросеть. В заводском гараже тоже возник сильнейший пожар, уничтоживший стены, электропечь, ремонтную мастерскую, несколько автомобилей и весь запас автодеталей и резины, имевшихся на заводе. Сильно пострадала и столовая. Здесь был разрушен нефтебак емкостью 1100 кубометров, сгорели ящики с готовыми деталями для реактивных снарядов М-13, которые почему-то хранились там. Различные повреждения также получили цех № 2, обрезной цех, детсад, еще в семи цехах вылетели стекла и оконные рамы. Число жертв оказалось небольшим: пострадали тридцать человек, из них три погибли, а двадцать семь получили ранения различной степени тяжести. В рабочем поселке в ходе бомбежки была разрушена школа № 105, сгорели баня и барак № 3 на улице Шоссейной.

На станкостроительный завод № 113, невзирая на бессмысленный и отчаянный винтовочный «заградительный огонь» вохровцев товарища Галкина, были сброшены 22 фугасных и 50 тяжелых зажигательных бомб. В итоге были полностью разрушены шесть зданий и одно – частично. В основном цехе № 6 взрывами и пожарами были уничтожены 20 % кровли, половина перегородок и проемов, 40 % отопительной и вентиляционной системы, выведены из строя водопровод и освещение, вылетели все стекла и оконные переплеты. От многочисленных прямых попаданий бомб, начиненных горючей жидкостью, модельный и центральный материальный склады, механическая мастерская, склад оборудования, главный магазин смежных деталей и овощехранилище были полностью объяты пламенем и выгорели дотла. В них были уничтожены 3 газогенераторных двигателя, 1 электрогенератор, 876 электромоторов, 22 станка, 13 вентиляторов, 7 мостовых кранов, 5 грузовых подъемников, 2 печные машины, все оборудование, материалы и документация газеты «Станкогигант». Кроме того, сгорело большое количество электроаппаратуры, измерительных приборов, запчастей к электромоторам, а также мотовоз широкой колеи. Огнем были приведены в негодность свыше 20 тонн цветных металлов. Бомба SC250, упавшая на цех № 4, не сработала, вторая фугаска взорвалась на улице рядом со зданием и вырвала большой участок водопровода.

В цеха № 2, 5, 9, 10, 12 и 26 попало множество зажигательных бомб, но очаги возгораний были героически затушены группами самозащиты, которые в эту ночь действовали сразу на многих участках. Так, боец команды управления Цыбульский, невзирая на близкие разрывы бомб, до последнего момента оставался на наблюдательной вышке и передавал обстановку на КП, пока его не сшибло взрывной волной от очередной упавшей на завод бомбы. Врач Сняжицкая и командир медикосанитарного взвода Кукушкина прямо во время бомбежки оказывали помощь раненым в жилом доме № 9а на улице Памирской, проходящей вдоль предприятия. Бойцы аварийно-восстановительной команды Татаев и Дмитриев проявили бесстрашие при откапывании пострадавших из земли. Но и тут не обошлось без паники. Начальник цеха Шамин в момент тревоги исчез, начальник дегазационной роты Мутовкин, вопреки штатному расписанию, не явился на завод и отсиживался в бомбоубежище.

Бомбардировке подвергся и судоремонтный завод имени 25 Октября, находящийся на берегу Оки. Несколько взрывов прогремело в затоне, в результате затонула одна баржа, вторая была разбита на мелководье. На завод «Красный кожевенник» упали 45 фугасных бомб, был полностью разрушен цех ширпотреба, в котором завалило двенадцать рабочих. Раскопка завала продолжалась в течение 40 минут, и пострадавшие в тяжелом состоянии были отправлены в больницу.

Сильно пострадал и жилой сектор Ленинского района. На улице Композиторской, проходящей между заводами, взорвались 8 250-килограммовых бомб, разрушивших два жилых дома. Здесь же сгорел барак кирпичного завода, была выведена из строя телефонная связь и канализация. На поселок Карповка, по данным службы МПВО, упали 50 фугасных и 12 тяжелых зажигательных бомб. Пожары охватили целые улицы, перекидываясь с постройки на постройку, с сарая на сарай, полыхали заборы и деревья. В итоге взрывами и огнем были уничтожены 56 частных домов. Одна бомба SC250 попала прямо в Карповскую церковь, сильно повредив основное здание. На рабочий поселок судоремонтного завода немецкие самолеты сбросили 30 фугасных бомб и 3 зажигалки. В итоге на улице Микояна, Баумана, Диксона и Заводской были разрушены шесть жилых домов, многие другие получили повреждения. Всего было зафиксировано падение на Ленинский район свыше 250 фугасных и около 400 зажигательных бомб всех калибров. При этом только в жилом секторе, по официальным данным, погибли 27 человек, еще 52 получили ранения и контузии.

Автозаводский район в этот раз отделался небольшими повреждениями. Основной удар пришелся по жилым кварталам восточнее ГАЗа, на которые немецкие самолеты сбросили 40 фугасных и несколько сотен зажигательных бомб. Весь берег Оки был охвачен пламенем, столбы взрывов подняли в небо тучи песка, грязи и пыли, смешав все это с едкой гарью. Грохот и треск горящего дерева смешался с душераздирающими воплями коз, чьи загоны охватило пламя. В Восточном поселке на 3-й линии сгорели два барака, контора, склад и сарай ЖКО ГАЗа. Сильно пострадала 6-я линия. Здесь взорвалось около 15 фугасных бомб крупного калибра, разрушившие семь жилых бараков. Меньше всех пострадала 7-я линия поселка, где сгорели только три сарая. В Американском поселке прогремела серия мощных взрывов, разрушивших засыпной склад и столовую № 7. Кроме того, сгорел штабель досок завода промвентиляции. На культбазе «Баржестроя» сгорели восемь одноэтажных домов, при этом в хозпостройках погибло одиннадцать штук мелкого рогатого скота. В очагах поражения работали семь носилочных звеньев медико-санитарного взвода МПВО района, аварийно-восстановительный отряд, два отряда скорой помощи, три носилочных звена сандружины, а также два пожарных автонасоса.

Еще свыше двухсот термитных зажигалок попали в арматурно-радиаторный цех ГАЗа и в пространство между ним и КЭО. Для пожарных звеньев эти бомбы не представляли сложности, и все они вскоре были затушены. Потребовалось всего два автонасоса. Однако все-таки сгорели несколько ящиков с комплектами американских автомобилей и заправочная колонка с бутаном.

В Кировском районе также прогремел мощнейший взрыв, во многих частных домах повылетали стекла. Около Инструментального поселка упала тяжелая зажигательная бомба, пожар от нее несколько минут ярко освещал окрестности. По счастливой случайности в районе никто не пострадал.

Тем временем к городу подходили последние группы бомбардировщиков, в частности «Хейнкели» из KG27 «Бёльке». Командир эскадры барон фон Бёст лично руководил действиями летчиков, барражируя на одном из своих самолетов над Горьким. Каждый экипаж, выполнив бомбометание, немедленно отчитывался перед ним по радио. «Спокойствие, которое излучал фон Бёст, было неповторимым! – рассказывал В. Хартл из 8-й эскадрильи, в этот раз находившийся в экипаже командира эскадры. – Когда над Горьким зенитный снаряд разорвался непосредственно рядом с нашим Не-111, он совершенно спокойно приказал мне, как бортрадисту: «Хартл, запишите точное время». Дав указание штурману рассчитать обратный полет, поскольку осколки повредили топливную систему, он лишь сказал: «Мы остаемся здесь до тех пор, пока не появится последняя машина эскадры и Хартл не получит сообщение о сбросе бомб».

В Ворошиловском районе в течение всего налета обстановка оставалась относительно спокойной. Заводы продолжали работу, хотя рабочие настороженно прислушивались к доносящейся с улицы стрельбе зениток и грохоту взрывов. Группы самозащиты и пожарные формирования находились в состоянии боевой готовности. Свободные от работы жители района притаились в щелях, кто посмелее наблюдали за происходящим с высокого окского откоса. Бомбежка шла всего в 3 километрах отсюда, и было отчетливо видно, как в Карповке, за Станкозаводом и дальше на берегу горят дома, пылают цеха завода «Двигатель революции». Огромные клубы дыма уносились ветром на юго-запад, закрывая вид на автозавод и его окрестности.

Время было 01.45. Казалось, что налет закончился, но в небе над Щербинками вновь послышался гул самолетов. А затем воздух пронзил ужасающий вой падающих бомб. Еще мгновение, и по всему Ворошиловскому району прокатилась серия мощных взрывов, затем на откосе, у железной дороги и в жилом секторе в небо взметнулись ослепительные языки пламени. На заводе № 326 имени Фрунзе рабочие ночной смены вдруг услышали гулкий удар, затем хруст, перемежающийся с грохотом. В цехах и мастерских осыпалась штукатурка, зазвенели стекла. У каждого, кто слышал это, похолодело внутри. Борис Увяткин, преподаватель Горьковской школы радиоспециалистов, и сержанты А. Нужин и С. Меркушев находились в подвале возле 19-й будки, расположенной недалеко от заводской столовой. Они тоже ощутили сильнейший удар, чуть не сваливший их с ног. Все поняли, что на завод упало нечто огромное. Впоследствии оказалось, что в одноэтажное здание столовой попала бомба SC1800. Пробив все перекрытия, «адская машина» ушла на несколько метров в грунт, но не взорвалась. Тем не менее лишь одного попадания почти двухтонной махины оказалось достаточно, чтобы сильно повредить здание.

Пострадали и другие объекты на территории района. Мощный взрыв разрушил барак № 7 на улице Крутояровской и восемь сараев. Четыре зажигательные бомбы BrandC50A упали на территорию радиотелефонного завода имени Ленина, и еще одна угодила в дом № 18 на улице Азовской. К счастью, на место быстро прибыли заводские унитарные команды и пожарные автонасосы. В течение 30 минут пожары удалось потушить. Серия взрывов прогремела и на станции Мыза. Здесь были сильно разрушены пути и станционные постройки. Всего, по данным службы МПВО, на территорию Ворошиловского района были сброшены 10 фугасных и 50 зажигательных бомб разных калибров. В результате пострадали 36 человек, в том числе пять погибли, одиннадцать получили тяжелые ранения и травмы.

Бомбардировке подвергся и Ждановский район, расположенный на восточной окраине исторической нагорной части Горького. Л. Дмитриева, работавшая тогда операционной сестрой на станции переливания крови, вспоминала: «Я находилась в это время на СПК. В окна третьего этажа, обращенные в сторону автозавода, мы словно завороженные наблюдали за тем, как падали зажигалки, сброшенные немцами.

К нам зашел главный врач Е.Н. Нечаев и с тревогой сказал:

– Девочки, все спускайтесь вниз, что-то у меня не спокойно на душе, что-то произойдет.

Мы не послушались его совета и продолжали оставаться на своих местах. Через несколько минут он снова зашел и снова отругал нас. И только после этого мы бросились вниз. Едва успев добежать до второго этажа, почувствовали, что наше здание зашаталось, посыпались стекла».

В районе сада имени Пушкина прогремела серия взрывов. Бомбы разорвались на улице Белинского, Костина и Воровского, а также на Средном рынке. Несколько фугасок попали в чулочную фабрику № 5 имени Клары Цеткин, разрушив один из ее корпусов. По роковому стечению обстоятельств в момент бомбежки по улице строем проходила воинская часть, и десятки бойцов были убиты и ранены. Первыми на место трагедии прибыли медсестры со станции переливания крови. Дмитриева рассказывала: «Когда мы выбежали из помещения станции, то увидели такую картину: кругом все горело, трещало. Добежав до места, куда были сброшены бомбы, мы увидели воронки и лежавших на земле убитых красноармейцев. Мы переносили раненых солдат. Врачи перевязывали их, а потом отправляли в госпиталь».

В 01.30 к Средному рынку прибыли три пожарных автонасоса с боевыми расчетами, а также три звена медико-санитарной службы МПВО Ждановского района. К 05.30 утра основные очаги пожаров удалось потушить, затем началась очистка улицы Белинского от обломков. Когда бойцы разведали все очаги поражений, были обнаружены в общей сложности 25 воронок от фугасных бомб. Наиболее сильно пострадали чулочная фабрика и Средной рынок, на котором взрывами и огнем были разрушены все шесть павильонов, а также десять киосков. На протяжении трех кварталов по улицам Костина, Воровского и Белинского в жилых домах вышибло стекла, косяки и рамы, поломало внутренние переборки в квартирах. Наиболее сильные разрушения получили дома № 26 и № 7а по улице Костина. Всего в результате бомбежки в Ждановском районе пострадали 73 человека, из них четырнадцать погибли и тридцать четыре получили тяжелые ранения. Кроме того, на частных подворьях были убиты лошадь и две козы.

Тем временем немецкие самолеты один за другим возвращались на свои базы. Так, в 01.25 по берлинскому времени, то есть когда в Горьком было уже 04.25, в Олсуфьево после 305 минут полета приземлился Не-111Н 1G+АL из 3-й эскадрильи KG27. В 01.40, проведя в воздухе 319 минут, садится Не-111 1G+ЕL из той же эскадрильи. В. Хартл из 8-й эскадрильи вспоминал: «Уже час спустя после посадки мы услышали, как русская радиостанция, мешавшая нашим передачам, передавала: «Кровавые собаки во главе с фон Бёстом убили тысячи беззащитных людей» и т. д.».

В Горьком наступило утро, однако по всему городу продолжались тушение пожаров и разборка завалов. В общей сложности в пяти районах работали 33 автонасоса и 4 пожарных поезда. В Ждановском районе работы по оказанию помощи раненым, уборке трупов и очистке улиц от обломков продолжались до 08.00, после чего удалось восстановить движение трамвая № 2. На станции Мыза авральными темпами шли восстановительные работы. Тем временем на Казанском вокзале, а также на перегоне Мыза – Кудьма скопилось множество эшелонов, ожидавших проезда. Движение оказалось полностью нарушенным, и его удалось возобновить лишь в 15.00.

Бойцы же вездесущего 22-го инженерного противохимического батальона НКВД приступили к обезвреживанию многочисленных неразорвавшихся авиабомб. Больше всего их оказалось на территории Ленинского района. Здесь к полудню 14 июня удалось обнаружить 79 несработавших фугасок, в том числе 2 SC500, 35 SC50 и 42 SC250. Это составило примерно четверть бомбовой нагрузки, сброшенной люфтваффе на территорию района. Своеобразный рекорд поставил завод «Красный кожевенник», на котором саперы обнаружили аж 30 невзорвавшихся бомб! В районе улицы Баумана пришлось обезвреживать 12 таких «подарков с неба». Но самые большие трудности, естественно, возникли с 1800-килограммовой бомбой, находившейся под столовой радиозавода имени Фрунзе. Под утро жители Кировского района обнаружили на станции Маяковская детской железной дороги воронку диаметром 12 метров и глубиной 3,5 метра. Недалеко от этого места был найден 50-литровый бак, на полметра ушедший в почву. Сбоку к нему была прикреплена мелкая зажигательная бомба. Все вокруг в радиусе 30 метров было забрызгано смесью керосина и нефти.