Глава 16

Нам сообщили о чрезвычайном происшествии, как только винтокрыл вошел в зону покрытия вокс-сети. За несколько часов до нашего возвращения некая неизвестная, чудесным образом миновав все дозорные посты, просто из воздуха появилась возле Ростка и с тех пор находилась там, игнорируя все предупреждения фригольдеров.

«Мы ничего не можем сделать», «Адамант просил, чтобы рикс срочно прибыл к Древу», «Говорит, что ищет каких-то детей», «Хочет посмотреть на того, кто посадил Древо».

Нервный смешок в голосе оператора не придавал оптимизма, а доклад попахивал бредом сумасшедшего. Чужая Восходящая возле Древа — кто, откуда, зачем⁈ И почему фригольдеры не могут ничего с ней сделать, они что, дети малые? Есть устав, есть четкий регламент, как поступать с нарушителями периметра! Ситуация казалась чистым сюром, однако по приземлении нас встретила Травинка, которая сразу вцепилась в руку весьма решительно настроенного Винсента.

— Отец, не надо никаких Рун! Это бабушка! Бабушка Яшма! — взахлеб заговорила она. — Мама мне про нее сказки в детстве рассказывала! Ты не помнишь? Это может быть только она…

— Что, буря? Какая еще Яшма? — нахмурился Винсент. — Доннерветтер! Минос, что тут у вас происходит? Это Восходящая? Какой у нее ранг? Откуда она взялась?

— Ранг? — доктор Матиас, который тоже нас встречал, чуть усмехнулся, но было видно, что он взволнован. — Никакого, Винс. Это персонаж местного фольклора. Похоже, она не представляет угрозы. Но…

— Что?

— Тебе лучше посмотреть самому. Через мой Кристалл или Звездный Глаз…

— Пойдем! — велел рикс.

У Древа, вернее, под ним, в тщательно охраняемом периметре, образованном силовым ограждением, хитрыми датчиками, минными полями и турелями импульсных «Трезубцев», в перекрестии алых прицельных лучей и окружении нескольких Восходящих застыла маленькая сгорбленная фигурка. Я вздрогнул — вокруг странной гостьи горела отчетливая бледно-желтая аура. Имя, Титулы, Народ — все скрыто, но одно было несомненно — она была золотом…

— Это бабушка Яшма, — упрямо гнула свою линию Травинка. — Она иногда появляется в самых неожиданных местах… И часто говорит о своих детях. Говорят, их когда-то съели Черви, и с тех пор она ищет их везде… Сигурд, если сказки не лгут, она добрая… хоть и немного странная. Отец, пожалуйста, говори с ней вежливо и не обижай…

Сказки? Черт побери…

Приблизившись, я внимательно рассмотрел гостью — это была пожилая женщина, можно сказать — старушка, в изношенной, но чистой одежде на манер той, что носит Народ Гор: кожаная безрукавка, штаны, цветной плащ-накидка с оборванным подолом. Маленькая, слегка растрепанная, с седыми косичками, заплетенными вокруг головы и смуглой, бронзово-золотистой кожей. Лицо, похожее на сморщенный пирожок. Ни малейшего следа артефактов и Предметов на теле.

Она спокойно сидела на земле скрестив ноги в нескольких шагах от нашего Ростка, а Кыш, столбиком застывший напротив, завороженно наблюдал за ней. За время наших путешествий я неплохо изучил зверька, так что понял — йурр тоже находится в состоянии крайнего изумления.

Кажется, она ему что-то говорила, но на языке, которого я не понимал и вообще никогда не слышал. И Кыш внимал поучениям…

— Адамант, как она тут очутилась? — тихо спросил Винсент. — Почему не задержали?

— Ее? — усмехнулся Восходящий, опираясь на золотое Копье. — Мы пробовали. Вот только…

Я активировал Истинный Взор — что-то тут было нечисто… И, словно ощутив это, загадочная Восходящая оглянулась и погрозила нам пальцем. Самым примечательным на морщинистом лице были огромные светло-зеленые, цвета весенней травы глаза — удивительно молодые и как будто очень хитрые.

— Смотрите, да глазки не сломайте, мои, — сказала она на Едином чуть насмешливо, но по-доброму. — Уберите свои Руны и не хватайтесь за острые палки. Бабушка не желает вам зла. Я просто пришла посмотреть…

— Кто ты? — спросил Винсент, остановившись в двух шагах от нее. Мы с Травинкой, Эйрик и Минос следовали чуть позади.

— Красивое деревце. Хороший росточек, но его уже покусали червячки, — не обращая внимания, продолжила пришелица, вновь отвернувшись. — Плохо за ним смотрите…

— Чего ты хочешь? — спросил Винсент.

— Я-то? Я просто бабушка, чего мне хотеть? Хожу по свету, смотрю, как люди живут, — ответила старушка, улыбаясь с легкой безуминкой. — Ищу своих деток… Может, у вас они? Я подарки для них принесла…

— Твои дети? Здесь их нет.

Старушка смерила взглядом Винсента и усмехнулась:

— А ты-то откуда знаешь? Сам ты не из них, для тебя у меня ничего нет. Пусть Тот-Кто-Сражается тебя одаривает… Ты — его, вон, даже метка стоит…

Она вдруг перевела взгляд на меня и пытливо прищурилась:

— Так это ты посадил Древо… Но не мой. А чей? Слуга Забытого? А-а, сам не знаешь… Так сходи в лабиринт, чего ждешь-то?

Шок. Бабушка мгновенно определила стигмат Винсента и мою связь с Белым Дьяволом. Это не могло быть случайностью… о каком вообще лабиринте она говорила? Но в любом случае, мне лучше следовало помолчать…

— Мы можем задать вам несколько вопросов? — осторожно спросил Минос.

— Для детей Искуснейшего у меня тоже ничего нет, — теперь она смотрела на него. — Сами себе сделаете подарки… А вот ты, девочка, ну-ка, иди-ка сюда, моя хорошая… Бабушка видит, ты тоже сажала Росток?

Она согнутым пальцем поманила Травинку, и моя жена бесстрашно приблизилась, а затем уселась рядом. Старушка взяла ее руку, словно разглядывая линии на ладони, затем что-то прошептала, склонившись к уху, — и я не смог определить, что именно. Травинка завороженно слушала, а Винсент сделал знак не мешать.

А затем пришелица открыла Скрижаль — огромную, лазурно-золотую, в человеческий рост размером, со множеством изумрудных, ни на что не похожих символов, — ничего подобного я не видел ни у Азимандии, ни в осаннах Белого Дьявола. Что-то совсем невероятное! Ее видел только я, а также, возможно, Винсент и Минос, который смотрел на происходящее сквозь свой парящий кристалл, для остальных все оставалось какой-то дикой фантасмагорией. Из Скрижали выпорхнула Руна, которую старушка продемонстрировала Травинке, продолжая что-то тихо и терпеливо объяснять.

А потом она встала и посмотрела на нас. Вернее, сквозь нас. Слегка безумная блуждающая улыбка выглядела пугающей — и я вдруг осознал, что это существо, создание, сущность, выбравшая себе такой странный облик, — намного сильнее всех нас. Возможно, вообще сильнее всех, кого я встречал в Единстве. Даже того, кто говорил со мной в Храме Вечности…

— Вот и племянница моя отыскалась, — сказала она, ласково погладив Травинку по голове. — Место тут у вас хорошее, высокое, червячки не подкопаются… Но надо бы за деревцем присмотреть первое время. Буду вас навещать…

— Подожди. Скажи…

Старенькая Восходящая хихикнула и вдруг опала, рассыпаясь облаком песка и пыли. Спустя мгновение порыв ветра подхватил его и понес в сторону Расколотых Земель. Несколько секунд — и от странной бабушки ничего не осталось, будто все это нам пригрезилось наяву. Но вот серебряная Руна, которую завороженная Травинка держала на кончике пальца, присниться нам никак не могла. Моя возлюбленная действительно получила подарок, да еще какой!

— Сигурд… посмотри, какая прелесть.

Серебряный Предмет с пятью заполненными звездами усилений. Фактически слабое золото, как, к примеру, мой Истинный Взор. Причем две Руны отмечались знаками вопроса — удивительное дело! Неужели неизвестные землянам свойства, которым нейротрансформация почему-то не может подобрать аналогов? Интересно…

Йурр встряхнулся, запищал и вернулся к своим привычным занятиям — ухаживать за Ростком. А Винсент рявкнул с явным раздражением:

— Доннерветтер! Кто-нибудь объяснит мне, что это было?

— Бабушка Яшма. Очень старая Восходящая. Она ко многим приходила… — прошептала Травинка. — Она не злая…

Я полностью услышал эту историю чуть позже. Сказки о бабушке Яшме — полубезумной золотой Восходящей, странствующей между Кругами в поисках своих пропавших детей, существовали во многих культурах Единства. Ее встречали в самых неожиданных местах — в старых руинах, на безлюдных вершинах гор, в пустынях и диких лесах. Часто она помогала попавшим в беду, но далеко не всегда, иногда вступала в обмен с ними — причем интересовали Яшму совсем странные вещи, безделушки или истории, а подарить в ответ она могла настоящее сокровище. Иногда Яшма сама приходила к Народам, расспрашивая о своих детях, — и порой узнавала кого-нибудь, даря избранникам щедрые подарки. Сказочный персонаж — вроде доброй, но хаотичной ведьмы, в отличие от земных аналогов очень любящей детей и вообще все живое. Некоторые на полном серьезе считали ее чуть ли не аватарой сошедшей с небес Творящей, пытались искать и поклоняться, но что-что, а поиски бабушки Яшмы всегда были безрезультатны.

И, самое главное, предания о ней явно передавались уже сотни лет, и не только в нашем Круге, давно став местным мифом. Кто она, как прожила столько времени, чего хочет — оставалось загадкой. Было ясно одно — это существо обладает загадочной силой и невероятным для нас набором Рун и Умений.

К нам приходила легенда Единства.

Просто охренеть…

— А почему она назвала меня слугой Забытого? — спросил я у Травинки ночью. — Ты не знаешь?

— Нет, не так. Она сказала, что ты сам не знаешь, чей ты… — ответила девушка. — Я думала, ты, как и отец, — принадлежишь Защитнику. Но нет, это странно, да…

— Что это значит?

— Ну, здесь считается, что все люди по своему… ну как бы предназначению, что ли, относятся к разным Единым. Это от человека зависит. Воины — к Тому-Кто-Сражается. Мудрецы и ученые — к Искуснейшему… Ну а медкомам и вообще всем, кто жизнь растит и сохраняет, покровительствует Творящая…

— Так, может, это она и была? — меня, откровенно говоря, не покидала эта мысль. — Может, эта Яшма — и есть сама Творящая? Что, кстати, с ней случилось?

— Никто не знает, ведь Та-Кто-Творит давно пропала. Так мне говорила мама, — задумчиво произнесла Травинка. — Я не думаю… Во-первых, сказки их четко разграничивают. Есть бабушка Яшма, а есть Творящая. Во-вторых, даже если допустить, что Единые существуют до сих пор, они создания совсем другого порядка, им до простых смертных дела нет. Они ведь даже не небо, а гораздо выше! А бабушка Яшма — старое золото, ты сам видел! Мне кажется, она просто одна из старых служительниц Творящей и правда в прошлом потеряла кого-то, а теперь ищет. Знаешь, когда я говорила с ней, мне стало ее очень жалко…

— Почему?

— Она добрая, но потерянная. Страдает. Ищет что-то и не может найти. Во всех ищет, в отца заглянула, в меня, в тебя…

— Слушай, если каждый Единый… ну, как бы олицетворяет род деятельности или там склад ума… чему покровительствовал тот Забытый? — задал я давно мучивший вопрос.

— Никто не знает, Сигурд, — прошептала в ответ Травинка. — Это было стерто, забыто, и об этом не говорят.

В общем, вопросов опять было больше, чем ответов. Однако подарок бабушки Яшмы помог — Росток ощутимо прибавил в росте и уже на второй день выпустил пятый и шестой листочки. Если так пойдет дальше, вскоре из тонкого побега он превратится во что-то, действительно похожее на юное Древо…

Однако наших задач никто не отменял. Дикая Охота продолжалась, и на нее наложилась плотная подготовка к сражению с таврами. После того, что мы узнали у Народа Трав, медлить не стоило — и Винсент, Вероника и Серена гоняли всех как сумасшедшие.

Репликаторы перешли на круглосуточный режим работы, печатая десятки «Суворовых», горы унитарных патронов и гаусс-жуков, сборочные мастерские набивали взрывчаткой обрезки труб, готовя кустарные гранаты, команда Миноса без отдыха создавала новые Руны и артефакты из запасов измененного материала, снабжая Восходящих, а Травинка, временно освобожденная от работы в медкоме, и две приданных ей помощницы в химической лаборатории делали эликсиры и пилюли.

Восходящие тренировались быстрой посадке и высадке в кристалл-сферу Домена под руководством самого Винсента и развертыванию боевых порядков с применением тяжелого земного вооружения, совмещенного с Предметами и Рунами. Рейд в Шторм показал, что с этим у фригольдеров огромные проблемы, и потому рикс гонял боевые копья, не давая никому сачковать.

Отдельной болью была боевая техника и транспорт. Оба «Каракурта» и большая часть глайдеров были потеряны в Шторме, некоторые удалось восстановить, и кое-что имелось у Эйрика, но в реальности мы сейчас полностью утратили мобильность — что такое несколько глайдеров и десяток ховербайков на фоне тысячных табунов? Волей-неволей все, кто мог, пересаживались на ездовых животных…

Но зато, благодаря Рунному Конструктору и открытым мной секретам, все неплохо обстояло у Восходящих. Многие важные Руны были усилены и повышены, создано множество Свойств и полезных артефактов, заключенных в Руны. Минос с гордостью показал мне жемчужины новой коллекции — талисманы, сотворенные из застывших слез Ростка, собранных у его подножия. Получился исцеляющий серебряный Предмет, напоминающий мой Живой Лист, но гораздо более мощный, защищающий носителя от ран и способный в считаные секунды вернуть с того света даже смертельно раненого бойца. В виде усиленной Руны — лучше Кристалла Странника. К сожалению, их было немного, всего три штуки, но никому в здравом уме не пришло бы в голову снова ранить юное Древо, чтобы получить новые слезы…

Мне от этого праздника жизни досталось шесть бронзовых Рун Развития. Достойная плата за Конструктор, позволивший в десятки раз нарастить «производство» Рун. Минос сам настоял, чтобы я полностью закрыл бронзовые Атрибуты — и это было сделано.

Кроме того, наши рунные мастера, кажется, уже пытались экспериментировать с Порталами. Миносу очень не нравилась идея с десантом из Домена, и он всяческими способами пытался найти аналоги — но пока, к сожалению, безуспешно.

Короче, работа кипела. Я видел только часть бурной деятельности, развернувшейся во фригольде, потому что винтокрыл гоняли без выходных — помимо «технических» рейсов по забросу боевых групп в горячие точки, мы совершили три больших вылета в Море Трав, навстречу воинству наших союзников, идущих со стороны Пылающего Рога.

К ним для координации и инструктажа отправились несколько копий землян, а также обещанное оружие и боеприпасы. Даже сотня стволов в руках Людей Трав — уже большое подспорье. Против огромной и, как правило, почти неуправляемой массы дикарей земное оружие было крайне эффективно, хотя пасовало против измененных тварей и альфа-особей, которых во вражеской орде тоже насчитывалось немало.

С высоты мы с Фьюри видели, как начиналась эта война. Видели многочисленные дымы и летучие отряды всадников Народа Трав на легких яркоперых цезарях, рыскающие в зеленом море. Авангард истреблял небольшие банды тавров, выдвинувшись вперед огромным веером, а за ним шло ядро — тяжелая кавалерия на тауро, кархах, огромных голиафах и всяческих других Существах. Сотни Восходящих и тысячи простых воинов — настоящая армия наступала, развернувшись несколькими длинными колоннами. У Народа Трав имелись и летающие Существа, способные переносить Восходящих, и летающие Аспекты — я с удивлением наблюдал за Небесными Змеями, огромными дрейками и чем-то вроде гигантских невиданных птиц. Их было немного, но у нас таких Существ не имелось вовсе — способные носить всадников создания в мире Единства были редкостью.

Да, наш союзник был могуч — и он шел нам на помощь, неумолимо приближаясь к Одинокому Пику. Банды тавров, до этого безраздельно бесчинствующие в Море Трав, частью погибали под этим катком, но в основном отступали, откатывались к горе, вокруг которой расположились их основные силы. Несмотря на неизбежные потери (мы тоже внесли свой вклад, каждый раз возвращаясь во фригольд с пустыми кассетами), тавров все равно было в два-три раза больше, чем нас и союзников вместе взятых…

Пока, по данным разведки, они не проявляли особенного беспокойства.

Я знал, что за окрестностями Одинокого Пика и логовом Пожирателя теперь ведется постоянное наблюдение. Этим занимался Аспект Вероники, дроны дальнего радиуса действия и неизвестные мне дозорные Руны, которые периодически применяли Восходящие на Южном Посту. Приближаться к вражескому логову они не рисковали, так что оставалось довольствоваться высотной съемкой, по которой можно было судить, что тварь не покидала своей пещеры.

И, к счастью, они же помогли не проморгать большую атаку на Южный Пост.

Это случилось на шестую ночь после нашего возвращения во фригольд. Взвыли сигналы тревоги — и хмурый Винсент сказал, что крупный отряд, не менее нескольких тысяч тавров, отделился от стойбищ и идет в сторону нашего перевала. Налеты случались и ранее, они стали ежедневной рутиной, однако обычно осуществлялись силами нескольких десятков, максимум — сотни тварей, которые с расстояния пытались забросать камнями и дротиками Южный Пост и легко рассеивались пулеметным огнем. Сейчас же в гости выдвинулась целая орда, включающая множество измененных. Была вероятность, что они пройдут мимо, но буквально через час стало ясно — нет. Других целей для них в окрестностях не было, а просто так они в большие группы не сбивались.

Тавры шли брать Южный Пост.

Мне довелось видеть эту битву только с высоты. Она происходила глубокой ночью — и орду тавров мы с Фьюри наблюдали в виде сигналов биопеленгатора и камеры ночного видения — слитную массу, сплошной лавиной идущую на фригольд. Первый же боевой вылет едва не стал последним — у тварей неожиданно выявилась низковысотная система ПВО, причем аж двух видов. Что-то вроде сгустков-стрел знакомой некротической энергии, которые выпускали призрачные тавры и здоровенные, с мужскую голову, булыжники, запросто метаемые огромными альфа-тварями. Первые были опасны только для живой материи, а вот вторые, невидимые в темноте, неожиданно оказались грозным оружием. Примитивные камни — однако живые метательные машины с такой силой запускали их, что, получив прямое попадание, я поспешил увести «Грифон» на высоту и более не рисковать, расстреливая тварей с безопасной дистанции.

Это было не столь эффективно, по сути — огонь вслепую, но, учитывая количество нападавших, мы быстро опустошили и гаусс-кассеты, и ракетные барабаны, а Толя Грохот, подвешенный в наружной люльке, исчерпал запас своей турели и смарт-гранат. Тогда же, еще на подступах к Южному Посту, выяснилась вторая неприятная особенность наступающих…

Они не боялись. Не потому что тупые — обычно рассеять тавров огнестрельным оружием было нетрудно, — а потому что не умирали. Убитые тавры, если сохраняли целостность тела, поднимались на копыта и продолжали идти к фригольду, пусть и не так резво, как раньше. Я видел это собственными глазами! И каждого такого зомби система Восхождения отмечала нефритовым фреймом и скупым названием:

Живых тавров этакая «реанимация», кажется, вдохновляла не обращать внимания на пули и раны — зачем, если сородичам они не вредят? Вряд ли эти существа понимали разницу между настоящей жизнью и ее некротическим подобием…

После первого же доклада, пока техники поспешно перезаряжали винтокрыл, я настойчиво предложил Винсенту использовать Руну Небесного Ястреба. Кружить на высоте, осуществляя огневую поддержку, сможет и Фьюри, а другого способа остановить тварей, честно говоря, я не видел. Однако рикс не дал добро, сказав так:

— Это еще не битва, буря, а лишь разминка перед битвой! Через два дня Ветер будет близко, тогда они двинутся все, доннерветтер! И, возможно, выползет сама эта тварь! Тогда и ударит твой Ястреб. А пока — рано…

Перезарядка ультимативной золотой Руны — три с половиной дня, так что, возможно, он был и прав. Плохо, если мы в решающий момент битвы останемся без главного оружия. Так что — «работайте так, Сигурд! Все под контролем».

Что ж, разминка вышла славная.

Во время второго боевого вылета я видел Южный Пост, ощетинившийся огнем. Там стреляло все, что могло, от «Суворовых» до тяжелых импульсников и ракетометов; трассеры, плазменные сгустки и вспышки взрывов с треском, грохотом и ревом осветили ночь, а длинные лучи прожекторов внизу метались, высвечивая темную массу быколюдей. Она казалась бесконечной, как море, идущее на приступ берегов.

Подобной жести я еще не видел. На подступах творилась настоящая мясорубка, в которую мы внесли посильную лепту, пытаясь отсечь и перемолоть авангард тварей, а перед остальными щедро раскидывая минные заграждения. В темноте, тем более с высоты, было сложно рассмотреть подробности, особенно когда делаешь свою работу, однако склоны в прямом смысле, без преувеличений, покрыл ковер тел, а между ними текли ручьи крови.

Но таврам, и живым, и мертвым, было плевать. В вокс-каналах прозвучало тревожное — «Внимание, противник не чувствителен к потерям».

Они подрывались на минах и горели в пламени термических зарядов. Падали, скошенные очередями и разорванные взрывами. И все равно с ревом и топотом рвались вверх по склонам, по телам, по крови, навстречу смерти. Самое поганое, что избиение не было односторонним, таврам нашлось чем ответить — на заставу и людей, находящихся там, обрушился целый град камней, ливень стрел и дротиков, а также та некротическая зеленая хрень, что извергали призраки.

Я не знал, велики ли наши потери (вокс-каналы были забиты командами), но они, несомненно, были. Среди оружейных вспышек мелькали многочисленные рунные эффекты. Мы видели и лучи игг-света, которыми каждую минуту стреляло золотое Копье — Винс тоже находился на Южном Посту, возглавляя оборону. Там стояли насмерть все наши лучшие Восходящие — десять или двенадцать боевых копий, включая мое: Инь, Юки, Тревор и Кроу — что с ними?

Когда «Грифон» делал третий вылет, Южный Пост горел. Жарким пламенем, охватившим укрепления в нескольких местах. Стрельбы и взрывов стало гораздо меньше, а наверху, на горных тропах, ведущих ко фригольду, мелькали фигурки наших бойцов. Отступление. Паники не наблюдалось ни в эфире, ни в боевых порядках — Винсент сумел организовать все как по нотам. Тавров сдерживал заслон, снайперы продолжали работать с высот, однако основная масса защитников уже отходила. И это была не смена позиций, потому что нас попросили придержать тавров, не дав им забраться на стены, пока уходящие доводят дело до конца…

Взрывы «Пилумов» и очереди гаусс-турелей смели тавров, по завалам тел в нескольких точках уже взобравшихся на стены. В иных местах твари расшатали и выдернули бревна, поддерживающие частокол, пытаясь создать проломы. Однако это играло нам только на руку — потому что фортификации Южного Поста были сконструированы очень коварным образом. Еще в первый визит сюда я обратил внимание, что массивное ограждение, заполненное большими и малыми валунами, превращенными в утрамбованную террасу, на которой и находилась застава, по сути является плотиной, удерживающей от падения лавину камнепада. Там были специальные блоки и подпорки, выдернув которые, можно было освободить всю эту массу камней, годами собираемую фригольдерами.

И пришло время захлопнуть эту ловушку.

На горизонте уже появилось золотое зарево, когда это произошло. «Грифон» был далеко и высоко, но грохот лавины больших и малых камней, покатившихся по склонам, долетел и до нас. Неудержимо набирая мощь и вздымая перед собой пыльное облако, камнепад смел всех тавров, находящихся под стенами Южного Поста, накрыл и перемолол остальную орду, что толпилась на подходе, и живых, и мертвых. Волна обломков, выплеснувшись со склона, перевалила далеко за подножие, создала новую каменную гряду в Море Трав. Отныне окрестности украсило множество новых скал. Многие из них были бурыми и алыми…

И на этом закончилась долгая и тяжелая ночь.

К полудню, когда большинство фригольдеров, усталых, потрепанных и злых, вернулось в колонию, можно было подвести итоги.

Погибших — десять, пропавших без вести — трое. Один сорвался в пропасть на обратном пути. Раненых — втрое больше, причем к ним отнесли восемь человек, пораженных тем же самым образом, что Грай и Рэй. К сожалению, среди них была и Серена Лафайет — знаменосец фригольда и один из наших ключевых Восходящих. Всех остальных, благодаря усилиям медкомов и исцеляющим Рунам, удалось поставить на ноги в тот же день. Все мои ребята, к счастью, остались целы, хотя слегка зацепило Иня и Юки.

Наверное, жертвы можно было назвать приемлемыми, хотя родичей и друзей погибших этим не утешишь. Человеческий и боевой потенциал фригольд полностью сохранил, Кассиди вывел людей с позиций только после того, как боеприпасы кончились, а Звездная Кровь большинства Восходящих иссякла, и вывел грамотно, с прикрытием, по подготовленному маршруту.

Мы потеряли Южный Пост, заставы больше не существовало. Дорога во фригольд была открыта.

Потери противника же казались ужасающими. Погибли тысячи, наверное — пять шестых всех быколюдей, что пришли к Южному Посту. Но были и уцелевшие, и новые отряды на подступах, и реаниматы, поднятые некротической силой Пожирателя. Небольшие группы тавров с самого утра начали просачиваться сквозь развалины нашей заставы, поднимаясь по горным дорогам. Отсюда до фригольда было всего несколько часов пути — по узким горным тропам и мостам, ведущим через ущелья. Отступающие фригольдеры обрушили их за собой, устроили завалы в узких местах и оставили арьергардные группы, которые отстреливали немногочисленных преследователей все утро и весь следующий день. Тем не менее противник получил доступ в наши горные владения, и вскоре я занимался тем, что эвакуировал население и нехитрый скарб горных ферм, расположенных по эту сторону гор. Столкновения продолжались — и все прекрасно понимали, что рано или поздно тавры запрут нас в самой колонии.

Надежда была на горную местность со множеством узких проходов, но больше — на скорый подход союзников. Винсент делал все возможное, затрудняя противнику продвижение, и ждал, ждал, ждал известий.

На второй день, вернее, второе утро после падения Южного Поста, дозорные доложили, что тавры начали оттягиваться от гор — обратно к Одинокому Пику. А воздушная разведка — что лагеря противника на склонах пустеют, там стоят пыльные тучи, и похоже, что основная масса дикарей покидает их, но двигаются они точно не в нашем направлении. Почти одновременно вышли на связь и наши эмиссары, что шли вместе с войском Людей Трав.

Да, Кассиди рассчитал все верно — Ветер Равнин пришел.

И это означало, что нас ждет большая битва…