Глава 14

Путь к Пылающему Рогу был знаком. Несложный маршрут — знай себе держи курс на золотую звездочку, вскоре загоревшуюся в зеленой бесконечности Моря Трав. Я даже отключил когитор, перевел «Грифон» в режим ручного управления и заставил Фьюри рулить, постоянно меняя высоту. Пусть привыкает — мое «Искусство Пилотирования» от такой обыденности не росло, замерев на трех серебряных звездах, а вот ей будет очень полезно «чувствовать» летательный аппарат. Восходящая неплохо проявила себя в битве с Прыгунами — экстремальное обучение приносило свои плоды, второго пилота уже можно было самостоятельно выпускать в простые рейсы…

С момента прошлого путешествия к Народу Трав изменилось кое-что важное. За нашей кормой над удаляющейся горной цепью тоже появилось золотистое свечение. Пока слабое, почти незаметное, но я знал, что все, кто могут его увидеть, на рассвете и закате поворачивают головы в сторону фригольда Небо. Новый Росток — надежда нашего Круга, а для ближайших земель — великое благо уже через несколько циклов. Все зависит от того, сможем ли мы защитить его.

Я знал, что Винсент оставил Копье Адаманту — под Клятву, разумеется, хотя старшим во фригольде формально считался Минос. Первый знаменосец, Серена, распоряжалась сейчас на Южном Посту, самой напряженной точке наших границ, а второй, Вероника Максвелл, отправилась к Народу Трав вместе с нами. Помимо нее и Винсента Кассиди, на борту присутствовали Эйрик, его жена Людмила, а также, сюрприз, Райан Максвелл. Если присутствие Милы можно было объяснить желанием навестить сына Ярослава, который с начала цикла жил у Людей Трав, то рыжий отпрыск Вероники явно предназначался для обмена заложниками. Впрочем, самого Райана это совершенно не расстраивало — он уже провел у Народа Трав прошлый цикл и сам не хотел возвращаться.

В общем, рикс, знаменосец, бывший рикс — почти вся верхушка фригольда; и мы с Фьюри — надо полагать, на подхвате. Остальных ребят моего копья оставили в колонии, временно раскидав на дозорные посты, что, собственно, можно было расценивать как небольшой отдых.

В Море Трав было… неспокойно. Мы шли на приличной высоте, но даже отсюда виднелись дымные шлейфы пожаров и пыльные следы многочисленных табунов. Тавры действительно мигрировали с мест постоянного обитания, и они не оставляли ничего живого на своем пути. Эти твари, насколько я знал, были всеядными, питаясь как подножным кормом, так и животной пищей, поэтому орда дикарей мгновенно опустошила окрестности Одинокого Пика, а затем и распугала всю живность на сотни километров вокруг. Не позавидуешь небольшим родам Народа Трав или Народа Камней, обитавшим неподалеку, — им стоило уйти в более защищенные места, как это сделал Эйрик. Сейчас уже было абсолютно ясно, что рыжебородый рикс не зря отказался от Титула — фермеры не продержались бы под напором все прибывающих тварей.

Что же за вождь собирал их?

Винсент, Эйрик и Вероника разговаривали на эту тему во время полета, и у меня создалось впечатление, что они уверены — у Народа Трав есть ответы на наши вопросы. Таинственный Пожиратель, похороненный под печатями, находился в их бывших владениях — которые аборигены охотно уступили землянам много циклов назад. Они что-то знали — но сейчас тварь вырвалась на свободу, она представляла угрозу для всех, и значит, мы должны получить ответы!

Вскоре звездочка превратилась в купол, а затем — в плащ золотого света, окутывающий силуэт Пылающего Рога. И внизу мы увидели явные следы сражений: огромные проплешины в Море Трав, которые могли оставить только мощные Руны, сожженные стойбища и шрамы больших пожаров. Народ Трав явно вел войну, истребляя тавров в своих владениях. Еще дальше мы пересекли свежую неровную линию земляных валов, нечто вроде засечной черты, которая могла возводиться только против них. За ней уже виднелись укрепленные лагеря Людей Трав, и это могло означать лишь одно — тавры стали нашей общей проблемой.

Винсент приказал сесть возле третьего лагеря по счету, увидев знакомые сигны с лучистым солнцем. Там палили из земного оружия — но не в нас, а в воздух, явно подавая винтокрылу знак. И не ошибся — здесь расположился родной клан Ветра Равнин, и в нем были наши друзья.

— Кано! — меня тепло обнял Лэндо Солнечное Крыло. — Мой кано Сигурд! Восходящий! И серебро! Тот-Кто-Посадил-новое-Древо!

Сам принц был уже бронзой — и он возмужал еще больше, из стройного юноши превратившись в молодого мужчину, лицом похожего на мать, а статью пошедшего в отца. Наши Титулы тоже были равны — Лэндо стал хейром, и он с гордостью рассказал, что уже водит в бой копье молодых воинов. Я был рад видеть его — несмотря на то, что принц был рожден в Единстве, мы очень хорошо понимали друг друга.

— Спасибо за то, что сказал на тинге, — поблагодарил я. — Я этого не забуду.

— Как иначе быть? Ведь ты мой кано. И я знать, что ты быть сильный Восходящий, — сказал Лэндо, улыбаясь во весь рот. — Незримый и Тот-Кто-Сражается вместе смотреть на тебя. И ты стать серебряный хейр, кано! Ты взять в жены Травинку-на-Ветру?

— Да, Лэндо, — улыбнулся я в ответ. — Она теперь моя… А ты? Нашел себе невесту?

— Многие девушки Трав хотеть от меня даров, — гордо приосанился принц. — Я быть второй сын кинга! Я быть молод и красив, и Слава моя уже быть высока. Но я хотеть красивых детей от девушки с желтыми волосами, чье имя ты знать… Ей никто не принес даров?

— Насколько я знаю, нет, — пассия моего товарища, Келли Флоу, одна из первых красавиц фригольда, отнюдь не была обделена поклонниками, но после гибели отца ее, по-моему, больше волновало Восхождение, чем молодые люди.

— Я знать. Она ждет моих! На тинге она улыбаться мне!

— Может, и увидишь ее, когда дороги вновь станут свободны… Что у вас тут происходит?

— Мой отец-кинг поднимать знамя войны! Дикая Охота быть. Тавры идти по нашей земле. От Шипов. От Костей. От самих Холодных Берегов! Много их быть! Все кланы эль встать у Пылающий Рог, а воины и Восходящие выходить в Море Трав, чтобы не дать таврам забирать наши земли!

Из его слов следовало, что бродячие табуны быколюдей покинули места своего постоянного проживания и наводнили Море Трав, мигрируя к Одинокому Пику. Нашествие задело и сородичей Лэндо, потому что дикари шли через их земли, попутно разоряя брошенные поселения и нападая на огромные стада тауро, которые Люди Трав считали своими. Ветер Равнин вывел боевые отряды, чтобы отбросить и истребить врагов, не давая им приблизиться к Пылающему Рогу; было уже несколько столкновений, после чего Люди Трав перешли к тактике удержания рубежей, возводя земляные насыпи на опасных направлениях. Как правило, быколюди их не штурмовали, а тупо пытались обойти, постепенно отклоняясь, либо попадали в расставленные ловушки. Гоняться за летучими табунами в огромном Море Трав было абсолютно бессмысленно, хоть соплеменники Лэндо и не уступали им в мобильности.

— Мы убивать многих, но еще больше идти туда, откуда прилететь кано, — сказал принц, испытующе глядя на меня. — Многие говорить, они идти к трехрогой горе. Это быть близко к ваш фригольд. Что там быть, ты видеть?

— Да. Поэтому мы и прибыли к вам…

Пока мы болтали с Лэндо, Винсент и Эйрик говорили со старшими воинами клана Солнца. Самого кинга в лагере не оказалось, он с отрядом элитных воинов находился в рейде, но ему уже каким-то образом о нас сообщили, и Ветер Равнин сказал, что Людей Земли нужно проводить к Пылающему Рогу. Там к исходу этого дня мы и оказались — а с нами вместе к Древу отправился Лэндо и один из его воинов — опытный Восходящий Поющий Клинок, который явно играл при принце роль наставника и телохранителя.

Я вновь увидел Малое Древо — и зеленые волны террас, взбегающие к его стволу, и тысячи полярий, парящих под ветвями, и грандиозное поселение, где среди футуристических башен брошенных гарнизон-капсул воинства Наблюдателя раскинулось стойбище кочевников Моря Трав. Мы прибыли туда на закате, и нас встретили как друзей — несмотря на войну, устроили небольшой пир, накормив и напоив до отвала. Во время прошлого визита Вероники Люди Трав тоже были гостеприимны, но немного отстраненно, как с незнакомыми гостями, а сейчас…

Сейчас с нами был Винсент Кассиди.

Наш рикс держался со спокойной уверенностью, обнимая многих Восходящих Людей Трав как старых знакомых, рассматривая их подросших детей и улыбаясь их женам. Так, словно вернулся домой, и Люди Трав радовались ему, как возвратившемуся родичу. Видя, с каким уважением его — и нас, тех, кто с ним, — принимает Народ Трав, я действительно понял, что он был легендой — друг и кано их кинга, сам ставший великим вождем.

Кассиди прекрасно говорил на языке Народа Трав, ел, пил и вел себя согласно их обычаям. Смени он одежду — и его можно было бы отличить от аборигенов только по цвету кожи и глаз. Он, по рассказам Травинки, когда-то жил в Народе Трав и практически стал частью племени — и даже сейчас, спустя десять лет, Люди Трав воспринимали рикса землян как своего.

Мы сидели с Людьми Трав, ели вареное мясо и пили пенящийся моос, пока окончательно не стемнело. Вечером я мельком заметил, как Винсента увела в шатер высокая статная женщина с цветочным венком в темных волосах, весь вечер сидевшая рядом с ним. Это никого не удивило, он, мужчина и Восходящий, был совсем не стар, абсолютно свободен, и все женщины фригольда точили на него свои коготки, но рикс никому не отдавал предпочтения.

А девушки Народа Трав, медовокожие и желтоглазые, были почти так же привлекательны, как белолицые и зеленоокие женщины Народа Теней — два племени нашего Круга, больше всего похожие на землян. Народы Реки, Гор, Пещер и тем более Леса и Древа — другое дело, а про Людей Моря лучше всех знал Эйрик. Белый Дьявол говорил, что они полукровки, прямые потомки Золотой и Серебряной рас Народа Кел, оставшихся в Единстве, а не просто младшие расы, созданные из их крови.

Так оно, скорее всего, и было… Что ж, я пошел спать, вспоминая о Травинке и наших ночах, проведенных здесь перед большим тингом.

Прибывший наутро Ветер Равнин принял наше посольство. В том же здании, что и в первый раз — и снова мы прошли через рунное Пламя и оставили все оружие, прежде чем увидеть кинга, его сына-знаменосца и жену-фламинику.

Ветер Равнин выглядел так, будто недавно сошел с седла цезаря — в походных доспехах из переплетенных полосок оранжево-синей кожи голиафа и запыленной обуви. Возможно, так оно и было. В его седеющих волосах запутались мелкие травинки, а на темном лице отчетливо сияли искрами Звездной Крови голубые глаза.

Кинг встал, чтобы поприветствовать нас. Они крепко обнялись с Винсентом и некоторое время так стояли, как два здоровенных валуна, не уступающие друг другу ни в росте, ни в сложении. Затем Кассиди тепло обнял улыбающуюся Жемчужину-в-Волосах и Кандо — старшего сына вождя и знаменосца Народа Трав.

— Тот-Кто-Сражается говорит — у друзей два тела, но одна душа, — торжественно произнес Ветер Равнин. — Кано, я ждал, что наша дружба продлится в Вечности, но Незримый вернул тебя в Единство. Я вижу тебя!

— И я, буря, рад, что ты, твоя семья и твой Народ в порядке, — проворчал Винсент. — Благодарю, что встал за нас на тинге, Ветер.

— Тот-Кто-Сражается говорит — один друг в битве лучше, чем сто друзей во время мира, — ответил кинг Народа Трав. — Разве ты поступил бы иначе?

— Нет, кано, — улыбнулся Кассиди. — Я помню наши старые Клятвы. И приехал дать новые.

— О Клятвах мы будем говорить позже, — сказал Ветер Равнин. — Я вижу, в твоем Народе заблестело новое серебро…

Он неожиданно посмотрел на меня, проницательно и оценивающе, и я спокойно выдержал этот взгляд. Одновременно пришло понимание, почему на переговоры взяли только меня, Эйрика и Веронику, а Фьюри и остальных оставили сторожить винтокрыл — все, кого привел Винсент Кассиди, были серебром, как и спутники Ветра Равнин.

Равные пришли говорить с равными — а не слабые искать помощи сильного.

— Сигурд теперь серебро, — согласился Винсент. — И не потому, Ветер, что он муж моей дочери. Моя дочь выбрала его, потому что Единые смотрят на Сигурда. Он нашел Семя и посадил новое Древо…

— Народ Трав видел, Народ Трав знает, — прогудел Ветер Равнин. — Великие дела вершатся при нашей жизни, кано… Но мы не слабее тех, кто был прежде нас. Тот-Кто-Сражается говорит — каждый может превзойти Единых, если не опустит руки. Теперь у Людей Земли есть свое Древо — и весь Круг ждет великое испытание. Имена тех, кто его пройдет, запомнят на сотни циклов, как Горячее Солнце, что дал имя моему клану, посадив Пылающий Рог…

Он снова взглянул на меня и сказал:

— Я вижу тебя, Восходящий Сигурд. Мой второй сын называет тебя своим кано, как я — твоего рикса, и в том есть знак Незримого. Ваши имена запомнят вместе.

— Лэндо Солнечное Крыло мой друг и достойный воин, — видя, что он ожидает ответа, я приложил руку к груди, как это делал Винсент. — Я надеюсь, кинг, мы еще будем сражаться вместе.

— Он отдаст тебе долг саан-кано. Как отдал его я… Значит, Винс, ты избрал судьбу своей дочери, — кинг вновь перевел взгляд на Кассиди. — Хорошо… А что насчет твоего сына?

— На его руках слишком много крови, а в сердце — зла, — ровным голосом ответил Кассиди. — Я забрал у него гвоздь и изгнал из Народа Земли. У меня больше нет сына.

— Кровь Теней взяла в нем верх… — пробормотал Ветер Равнин. — Кано, ты должен выбрать новых жен, пусть они снова подарят тебе детей. Твоя кровь не должна пропасть. Выбирай любую из моего Народа!

Он усмехнулся, посмотрел на фламинику и добавил:

— Кроме Жемчужины-в-Волосах, конечно. Ее я тебе не отдам.

— Я пока подожду с женами, Ветер, — усмехнулся в ответ Винсент Кассиди. — Сейчас время думать о войне, а не о любви.

— Клянусь Защитником, ты прав! — согласился кинг. — Дикая Охота принесла нам много войн. Мой эль поднял боевые знамена! Мы не едим сейчас, лишь пьем духовный чай, настоянный на семи великих Травах. Разделите его с нами, Люди Земли?

— Как Клятвы и войны, — кивнул Винсент, покосившись на нас.

По знаку кинга внесли два кувшина — один, курящийся паром, и второй, покрытый запотевшими холодными каплями, а всем присутствующим раздали круглые белые чаши. А обслуживал гостей, как и в прошлый раз, улыбающийся Лэндо и юная девушка, похожая на него, словно зеркальное отражение.

— Кано разбавить чай тремя или четырьмя частями воды, — негромко шепнул мне принц, наполняя чашу. — Иначе не спать семь дней…

Это был тот самый знаменитый духовный напиток, о котором он когда-то давно рассказывал. Черный, с клубящимися внутри багровыми точками, густой, как будто насыщенный мякотью размолотых плодов. На вкус он был… очень необычным, терпко-вяжущим, как матэ, и одновременно отдающим сладкой алкалоидной ноткой. Даже изрядно разбавленный и прохладный чай моментально наполнил горло и желудок странным леденящим жаром, тут же начавшим растекаться по венам. Я ощутил, как мир вздрогнул, поплыл, приобретая новые очертания, наливаясь деталями и цветами, — и безо всякого Истинного Взора увидел ореолы Звездной Крови, расплывающиеся вокруг Предметов, ауры Восходящих и невидимых ранее призрачных существ — например, странную пожилую женщину, сидящую наполовину в теле Жемчужины и что-то шепчущую ей на ухо. Рассмотреть ее толком не получалось — старуха имела смутные очертания, древняя-древняя, морщинистая, увешанная амулетами аборигенка. Я уже не удивлялся таким чудесам. Существо-привидение? Руна? Или Аспект?

Ого! Ток Звездной Крови усиливался с каждым мгновением, как будто я активировал Звезду Искателя. Маленький глоток чая восстановил двадцать капель Звездной Крови и прибавил две к моему запасу — навсегда! Щедрый дар преподнес нам Ветер Равнин — таким действительно делятся только с друзьями…

— Теперь поговорим о войнах и Клятвах, Люди Земли, — сказал Ветер Равнин, ставя на пол чашу. — Ведь за этим вы прибыли к моему Народу?