23.
Когда Джей Ар вернулся в отдел психологических консультаций тем вечером, свет был погашен, и все уже разошлись. Без приглушенного гула флуоресцентных ламп и постоянного шума голосов, единственными звуками сейчас являлись его шаги и шепот дождя.
Он вошел в кабинет Фэй, включил свет и тут же отвел глаза от противоположной стены. Кровь была смыта, но он знал, что если присмотрится, то увидит ее так же отчетливо, как если бы ее лицо порезали только что.
Джей Ар последовал за машиной скорой помощи в больницу и сопроводил Фэй в приемное отделение. На каталке ее уложили в сидячее положение, чтобы кровь не стекала в горло, и наложили временную повязку на порез. Когда парамедик вез ее в реанимацию, он снова и снова повторял:
- Не пытайтесь говорить, Фэй. Держите голову неподвижно... Не пытайтесь говорить...
Когда Джей Ар подошел к ней, Фэй крепко сжала его руку, не обращая внимания на парамедика, и прошептала:
- Джу... Джуниор, она... она мертва?
Он молча кивнул головой, и она закрыла глаза и издала хриплый вздох, как будто ожидала и боялась его ответа.
Он позвонил мистеру Буту из больницы; по словам того, девочку звали Шерри Пачеко, и ее родители уже ехали в больницу, хотя еще не знали, что их дочь умерла.
После того как Фэй увезли в операционную, Джей Ар отправился обратно в школу, все еще обеспокоенный выражением поражения на ее лице, когда та узнала о смерти Шерри, и тем, как она спросила: "Она... она мертва?", будто ожидая утвердительного ответа.
В кабинете Фэй Джей Ар открыл металлический шкаф для бумаг в углу и достал досье Шерри Пачеко.
Фэй являлась ее консультантом два года подряд. Судя по записям, девочка была круглой отличницей с почти идеальной посещаемостью и никогда не попадала в неприятности...
...до тех пор, пока что-то не произошло шесть недель назад.
Ее посещаемость упала вдвое, а учителя стали жаловаться, что Шерри сдает неполные задания или не сдает их вовсе. Две недели назад она устроила драку в душевой, ранив другую ученицу.
Джей Ар открыл папку с личными данными Шерри и удивился, увидев, как много в ней страниц. Очевидно, Фэй вела очень подробные записи.
Он подумал: "А ведь Фэй просила меня не вмешиваться".
Отец Шерри был водителем автобуса компании RTD, мать работала няней три дня в неделю, а остальные два дня - в детском саду. Они слыли набожными католиками, Шерри являлась их единственным ребенком, и из отрывочных записей Фэй Джей Ар понял, что родители собирались отправить ее в католическую среднюю школу, но не смогли позволить себе высокую плату за обучение. "Хотели, чтобы она стала монахиней", - написала она на полях, а рядом дважды подчеркнутое слово: "Разочарование".
"Шерри была разочарована?" - задался он вопросом. – "Или родители разочаровались в Шерри?"
То ли у Пачеко появились какие-то деньги, то ли они решили сократить ежедневные расходы, потому что вскоре после того, как Шерри начала учиться в младших классах средней школы Вэлли, родители решили отправить ее в среднюю школу "Богоматерь долины" в Энсино. Шерри сильно сопротивлялась, "угрожая уйти из дома", - написала Фэй.
Когда Джей Ар сравнил ее личную историю с академическими записями, он обнаружил, что именно в это время оценки Шерри упали.
Внизу третьей страницы личной истории Шерри Пачеко Джей Ар нашел кое что, что было написано на полях и обведено красным: "Стрижка - изменение отношения – "крестопор" – как у Стива Полсона".
Джей Ар положил папку Шерри на самый верх шкафа, снова открыл ящик и стал рыться в бумагах, пока не нашел личное дело Полсона.
Стив Полсон являлся старшеклассником. Его родители находились в разводе, и младшие брат и сестра жили с матерью, а Стив - с отцом, водопроводчиком в Северном Голливуде.
"Мать отказалась взять его к себе", - написала Фэй.
Стив слыл проблемным подростком на протяжении всей средней школы и, судя по всему, не предпринимал никаких усилий, чтобы измениться. Его отец встречался с Фэй один раз за год до этого; в протоколе встречи было написано "не заинтересован". Фэй пыталась связаться с матерью Стива, которая теперь жила в Санта-Монике, но ни на один из ее звонков или писем не дождалась ответа.
На обороте первой страницы личного дела Стива Фэй очень аккуратным почерком написала: "За три недели - от неугомонности и бунтарства до злости и насилия".
И внизу страницы: "8 октября носит Крестопор. Получил от "друга". Не объясняет, как и остальные".
- Как и остальные, - пробормотал он. В тишине его голос прозвучал слишком громко. - Какие остальные? - спросил он, перелистывая другие папки в ящике.
За пятнадцать минут Джей Ар нашел еще четыре упоминания о Крестопорах. Почувствовав внезапный прилив энергии, словно он был близок к чему-то важному, психолог освободил место на столе Фэй, сложил перед собой несколько папок и устроился в ее кресле.
Он просидел за столом почти три часа, просматривая файлы - что было крайне неэтично, как он понимал, но в сложившихся обстоятельствах Джей Ар был готов отступить от правил - и делая заметки в маленьком блокноте. Время от времени он проводил пальцами по волосам и бормотал: "Господи, что здесь происходит?" или "Что ты знаешь, и о чем не говоришь, Фэй?".
Когда он закончил, у него сложился список имен учеников, которые, судя по всему, были связаны с Мейсом; их поведение изменилось, оценки упали - даже у тех, чьи баллы и так являлись не очень хорошими, они заметно снизились, а некоторые из подростков не только попадали в неприятности, но и, похоже, сами искали их.
Джей Ар долго сидел за столом, глядя на сделанные им записи и чувствуя себя все менее и менее значительным, как будто он находился в тени чего-то огромного, угрожающе нависшего над ним, тени, которая становилась все больше и больше...
- Боже, - вздохнул он, просматривая записи во второй раз, и видя нечто, сначала смутное, но на третий раз более четкое, ясное и неоспоримое, то, что невозможно было игнорировать, каким бы возмутительным оно ни казалось...
Существовала какая-то закономерность. Похоже, среди студентов, имевших связи с Мейсом, была определенная закономерность поведения.
"Но только в папках Фэй", - подумал он.
Он посмотрел на часы: было восемь девятнадцать.
Он знал, что вся эта информация ничего не значит, если он не увидит такую же картину среди других учеников, которые консультировались не у Фэй.
В отделе работало пять психологов. Пять разных куч папок с записями об учениках.
Джей Ар оттолкнулся от стола и вздохнул про себя:
- У тебя вся ночь впереди, Хаскелл...
Выйдя из школы, Джефф и Лили отправились в квартиру Джеффа, потрясенные увиденным. Эрин уже ушла на работу, но оставила записку, пообещав позвонить домой ближе к вечеру.
Хотя у каждого из них имелись домашние задания, которые нужно было сделать к следующему дню, работать не хотелось никому. Они включили радио, и Джефф заказал пиццу, а Лили затянулась косяком с небольшим количеством марихуаны, который она получила от подруги на выходных. Никто из них ничего не говорил. Лили прошла мимо Джеффа, пока тот разговаривал по телефону, и слегка коснулась его шеи; после того как Джефф положил трубку, он отправился на кухню за колой и, проходя мимо нее, нежно погладил ее по волосам. Когда она прикурила, он приоткрыл окно, и шум дождя смешался с музыкой по радио, пока каждый из них по очереди сделал затяжку.
Они сидели бок о бок некоторое время, докуривая косяк, прислонившись друг к другу, слушали музыку и ждали пиццу.
Пиццу так и не принесли.
- Держитесь подальше от этих дорог, люди, - произнесла диск-жокей, женщина со знойным голосом по имени Регина. - Там очень плохо. Если вы сейчас в Нортридже, то, наверное, не слышите меня, если только ваше радио не на батарейках. Похоже, в этом районе отключили электричество...
Лили положила голову на колени Джеффа и вытянула ноги на диване; он стал гладить ее по волосам.
- ...кто-то въехал в телефонный столб, и есть сообщения о том, что на дороге на Джаретт валяются высоковольтные провода, так что держитесь подальше от этого места...
Он легонько коснулся кончиками пальцев ее лба, щеки; она повернула голову и поцеловала его руку.
- ...Бульвар Лорел Каньон все еще стоит в пробке, и я имею в виду, в большооой пробке, из-за оползня на перевале. Это уже второй сход за последние двадцать четыре часа. Первый был ликвидирован к четырем тридцати пополудни, но за ним последовал еще один. В районе Уитсета на Вентуре произошло сильное наводнение. Если станет еще хуже, возможно, придется ехать в объезд...
Лили прижалась затылком к напряженному паху Джеффа, а его рука скользнула по ее горлу. Он просунул другую руку ей под шею и приподнял голову, целуя, пока рука двигалась между ее грудей, по животу, затем снова вверх, нежно обхватывая грудь.
- ...говорю вам, люди, похоже, что Долина просто разваливается по швам. Если вы оказались в центре этого процесса, просто оставайтесь со мной, и я буду заводить для вас хиты до полуночи...
Лили обхватила его за шею и прижалась к нему; они одновременно вздохнули, устроившись на диване. Она положила руку ему между ног и сжала твердую выпуклость на его джинсах...
...и Джефф подумал о Мэллори.
Он хотел оттолкнуть ее, надеясь, что это вытеснит мысль из его головы, уберет образ обнаженной, истекающей потом сестры из его глаз, но прежде чем он успел пошевелиться, прежде чем смог отделить свой рот от рта Лили, из стены гостиной раздался звук, короткий, но отчетливый, который, казалось, исходил из-за книжной полки, и Джефф поднял голову, обращая свой взгляд в его направлении, а Лили села, задыхаясь и шепча:
- Господи, что это было?
Джефф поднялся на ноги и двинулся по коридору к комнате сестры, где обнаружил приоткрытую дверь. Он протянул руки еще до того, как приблизился, взялся за ручку и резко захлопнул ее, представляя себе дыру в шкафу с другой стороны. Из гостиной донесся плач Лили.
- Все хорошо, все хорошо, - заверил он ее, - дверь закрыта, они могут быть в стенах, но им не выбраться, все в порядке. - Джефф прошел в гостиную, направляясь к ней, но тут свет померк, и Лили, задыхаясь, обернулась, уставилась на лампу у дивана; оба ждали, когда она погаснет, ждали темноты.
Но свет не гас.
Лили включила телевизор; он сливался со звуком радио, но заглушал все остальные шумы в квартире. Так они и сидели, прижавшись друг к другу на диване, смотрели MTV, где диск-жокей тем временем говорила:
- Черт, люди, там творится ад, и я имею в виду именно ад...
К утру электричество в Нортридже восстановили, но следы оползня на Лорел Пасс все еще мешали движению. В Ван-Найсе вскоре после рассвета отключилось несколько светофоров, создав затор на Сепульведе, в то время, как участок Вудмана был перекрыт из-за наводнения, что только усугубило ситуацию.
Джей Ар лег спать только в три часа ночи, и даже тогда его сон был беспокойным. Он вернулся домой с пачкой записей, собранных из файлов его коллег-консультантов. Перед тем как лечь в постель, психолог в последний раз просмотрел их, и слова Фэй снова и снова звучали в его голове:
"Однажды является флейтист. А он редко уходит с пустыми руками".
Приехав на работу в то утро после бесконечно долгого ожидания в пробке, Джей Ар отложил утреннюю встречу и отправился в больницу к Фэй.
Когда он вошел в палату, она спала. Левая сторона и нижняя половина лица были забинтованы, а в левой руке стояла капельница.
Он немного постоял у ее кровати, понаблюдал за тем, как она спит, послушал ее медленное, ровное дыхание, вспомнил тревожное выражение ее глаз в прошлую пятницу и задался вопросом, что она знала такого, что заставило ее вести столь утомительные записи обо всех своих учениках, особенно о тех, кто был связан с Мейсом. Другие консультанты, очевидно, не замечали того, что замечала Фэй, и их записи являлись не такими подробными, но, просмотрев файлы Фэй, Джей Ар понял, что уму следует искать, и он нашел это.
Когда он коснулся ее руки, глаза Фэй внезапно открылись, и она издала хриплый звук.
- Привет, Фэй.
Та слегка пошевелила головой и сделала жест рукой.
Джей Ар огляделся по сторонам и обнаружил на тумбочке блокнот с ручкой. Когда он протянул их ей, она начала писать, медленно двигая рукой, а затем передала блокнот обратно.
Записка была написана небрежно, но ее можно было прочитать:
"Как умерла Шерри? Никто мне не говорит".
- Она покончила с собой, - тихо сказал он.
"Как?"
- С помощью Крестопора. Она перерезала себе горло.
Ее тяжелые глаза на мгновение расширились.
"Ты знаешь о них? О Крестопорах?"
Он кивнул.
"Откуда?"
Джей Ар пододвинул стул к кровати, сел и наклонился к ней, опираясь локтем на перила.
- Я узнал от своего ученика. Но это случилось всего несколько дней назад. А ты уже давно знаешь, не так ли?
Она с любопытством вскинула бровь.
- Послушай, Фэй, я знаю, что это неэтично, но... вчера вечером я просмотрел твои файлы. После того, что произошло, когда ты спросила о Шерри, у меня возникло ощущение, что ты что-то знаешь. Я хотел выяснить, что именно.
Она издала звук, похожий на "Ну?"
- Ты знаешь больше, чем я. И ты боишься. По правде говоря, мне тоже страшно, но я не совсем понимаю, почему.
Фэй закрыла глаза и вздохнула через нос; Джей Ар не мог понять, был ли это вздох облегчения или волнения. Она долго лежала неподвижно, и Хаскелл подумал, что она снова заснула, но затем ее рука снова потянулась к блокноту.
"Что ты хочешь знать?"
- Кто такой Мейс?
"Я не знаю".
- А что ты знаешь?
Она снова закрыла глаза и на мгновение задумалась.
"У него есть то, что хотят дети. Что им нужно".
- Но только определенные дети, верно?
Легкий кивок.
- Послушай, Фэй... это ведь только между нами, верно?
Еще один кивок.
- Я просмотрел все файлы в офисе. Каждый из них. Мы единственные, кто знает, что что-то происходит, но даже если остальные этого не видят, это отражено в записях. Изменения в некоторых детях, в их поведении и оценках. Похоже, у большинства детей. Но есть одна нить, одна закономерность среди тех, кто изменился. В их жизни недавно произошло что-то плохое: развод, проблемы с братом или сестрой или... вот. - Он потянулся в карман пальто и достал сделанные им заметки, скрепленные резинкой, которую Джей Ар быстро отсоединил, перелистывая страницы. - Это было в твоем файле. Шерри Пачеко. Ее родители хотели, чтобы она стала монахиней, верно?
Фэй кивнула.
- Они собирались отправить ее в католическую школу. После этого она изменилась, пошла по наклонной. Стала носить Крестопор. Как Стив Полсон, и Брэндон Отт, и Холли Портер, и многие другие, Фэй, многие другие. Это начало выглядеть как...
Он остановился, увидев, что она снова пишет.
"Ты ничего не можешь сделать".
Она кивнула.
- Что значит, ничего...? Послушай, Фэй, дети, похоже, думают, что этот парень, Мейс, скоро их заберет. Они не знают, куда он их увезет, но хотят туда попасть. Когда Шерри выбегала из офиса, она кричала что-то о том, что уходит. "Я ухожу, я ухожу", - повторяла она, а потом вышла на улицу и... – Джей Ар понял, что говорит быстрее, и его голос повысился; он наклонился ближе к ней и заговорил тише. - И она перерезала себе горло этой штукой. Ты видишь связь, Фэй? Они все носят эти штуки, и Мейс говорит им, что все они уходят. Понимаешь, почему я так волнуюсь?
"Ты ничего не можешь сделать".
- Почему? Я не понимаю. Разве мы не можем кому-то рассказать? Предупредить кого-нибудь?
"Единственные люди, которые могут что-то сделать, не делают ничего".
- Единственные... кто? - Он медленно кивнул, когда до него дошел смысл. - Родители. Но они ничего не знают. Я могу им рассказать.
Она снова закрыла глаза.
- Ведь могу же?
"Ты можешь попробовать".
- Фэй, у меня такое чувство, что ты... ну, знакома со всем этим. Откуда?
"Из наблюдений. В течение многих лет. Это происходит снова и снова".
- Ты уже сталкивалась с этим парнем? Мейсом?
Она покачала головой и стала писать опять, медленно.
"Если не Мейс, то кто-то другой. Что-то другое".
- Что-то?
Вздохнув через нос, она принялась писать, заполнив две страницы своим крупным волнистым почерком.
"4 года назад - Ньюарк, штат Нью-Джерси - 7 детей покончили с собой в гараже, отравившись угарным газом. Оставили записки о том, что им "нужно уходить".
6 лет назад в Висконсине 12 подростков перерезали себе вены в поле. Никаких записок, но в течение предыдущей недели два других подростка в этом районе сделали то же самое".
Страницы задрожали в трясущейся руке Джей Ар, и он почти перестал читать, почти спросил Фэй, откуда она знает эти вещи, почему ведет записи, но следующее предложение заставило его слова замереть в горле.
"13 лет назад в Эль-Серрито, Калифорния, 22 ребенка повесились в заброшенном ресторане. За несколько недель до этого так же поступили семь детей. Некоторые оставили записки о том, что они..."
- ...уходят в лучшее место, - закончил Джей Ар вслух. Это было еще не все, но он положил записки на кровать и облокотился на хромированные перила. - Одним из этих подростков была моя младшая сестра, - прошептал он.
Фэй потянулась к его руке и на мгновение задержала ее, затем взяла блокнот и снова начала писать.
"Ты встречал Джона и Дару?"
- Джон и... откуда ты знаешь о них?
"В каждом случае есть свидетельства того, что за несколько недель или месяцев до смерти детей в городе появлялся незнакомец или незнакомцы; они крутились вокруг подростков, устраивали вечеринки, иногда раздавали наркотики. В газетах им всегда отводится не более двух абзацев. Чужаков больше никогда не видели, и их связь со смертями всегда игнорируется".
- Как долго ты этим занимаешься? Собираешь всю эту информацию?
"Много лет. И это продолжается. Я хожу в библиотеку, смотрю газеты, новости".
- Кто эти люди? Откуда они берутся? Почему они так могущественны?
"Не знаю, кто или что они – что вообще это такое. Каждый раз они разные - мужчины, женщины, пары, но всегда одно и то же".
- Ты говоришь о них так, будто они не люди.
"Ты не убираешься в доме, он становится грязным, пыльным, окна заляпаны. Откуда это все берется? Не знаю. Это приходит, когда ты не смотришь, не заботишься. Они такие же. Они приходят, когда никто не смотрит. Они не очень сильны - сильны лишь настолько, насколько слабы их жертвы".
Фэй на мгновение закрыла глаза, глубоко вздохнула, а затем написала:
"Прости. От лекарств я стала сонной. Поговорим позже. Не позволяй этому пожирать тебя, Джей Ар. Их нельзя остановить, можно только задержать. А люди, которые могут их задержать, обычно не замечают их, пока не становится слишком поздно. Ты ничего не можешь сделать".
Она похлопала его по руке и уснула, оставив его смотреть на последние пять слов ее записки.
Он с ними не был согласен...
- Я звонила ей весь день, - сказала Лили, пытаясь протиснуться на своей машине через плотный поток машин на 101-м шоссе. - Минут пятнадцать назад никто не отвечал.
Лили пришла в спорт-зал во время урока физкультуры Джеффа и, нервничая, попросила его поехать с ней к Никки. Он прервал занятия до прихода учителя и переоделся в свою одежду.
- Никки наконец-то ответила, - пояснила Лили, выезжая на Кахуэнгу. - Я сказала, что хочу увидеться с ней сегодня, но она ответила, что уходит. Но не сказала, куда. "Я ухожу, вот и все", - заявила она. Я попросила, чтобы она подождала несколько минут, что я сейчас приеду, потому что хочу добраться до нее до того, как она снова уйдет, понимаешь? Если мне придется ее связать, я это сделаю. В общем, она произнесла: "Я ухожу" и повесила трубку. - Лили остановилась на красный свет и нервно постучала костяшками пальцев по рулю, ожидая, пока светофор переключится. - Было что-то в том, как она сказала "я ухожу" ...что-то, что звучало не так.
Добравшись до дома Никки, они поспешили под дождем вверх по лестнице, где Лили постучала в дверь.
Ответа не последовало.
- Проклятье, - прошипела Лили и постучала еще раз. Когда по-прежнему никто не ответил, она достала ключ из фонаря на крыльце и открыла дверь. - Никки? - позвала она.
Джефф неохотно последовал за ней через гостиную. В квартире стояла темнота, все шторы на окнах были задернуты, и единственный свет исходил из прихожей; где-то в квартире громко тикали часы и гудел холодильник.
- Подожди! - прохрипел Джефф.
Лили остановилась у входа в прихожую и повернулась к нему.
- Что?
Джефф вспомнил последние слова Шерри Пачеко: "Я ухожу, ухожу..."
"Я ухожу", - тоже самое сказала и Никки.
Джефф почувствовал холодок и шагнул вперед:
- Давай я пойду первым.
Из спальни Никки пробивался свет, проникая через полуоткрытую дверь на ковер. Дверь слегка скрипнула, когда Джефф толкнул ее.
Никки лежала на аккуратно заправленной кровати спиной к двери. На подушке за ее головой находился листок из блокнота, и Джефф невольно вздохнул. Он на мгновение замер в дверях, махнув рукой в сторону Лили, и несколько секунд пытался заговорить, но не мог, пока наконец не произнес сухим и хриплым голосом:
- Подожди... подожди секундочку.
Он вошел в комнату, медленно обошел кровать, чувствуя слабость в коленях, увидел руку Никки, свисающую через край кровати, увидел Крестопор на полу в дюйме от ее руки...
...и кровь.
Она впиталась в белое покрывало и падала на пол, где темнела на ковре; ее струйки блестели на предплечье Никки и стекали на кончики пальцев.
- Что? - спросила Лили из коридора. - Что случилось, черт возьми, что случилось?
- Вызывай... скорую.
- Что случилось?
- Просто вызови скорую, Лили, сейчас же!
Он услышал, как Лили пронеслась по коридору в гостиную.
Джефф отвернулся от крови, снова и снова сглатывая, пытаясь сдержать густой комок, поднимающийся в желудке. Он подошел к другой стороне кровати и взял записку. Поглядев на неподвижное тело Никки, он прочел ее один раз, два, три...
"Я ухожу в лучшее место".
Телефонный звонок Джеффа ошеломил Джей Ар.
Он уже было собирался уходить из офиса. За исключением двух дел, которые он отложил на утро, Джей Ар выполнил все свои планы, но не без труда. Во время бесед с учениками ему приходилось бороться с желанием предупредить их насчет Мейса, но он не был уверен, что это разумно, учитывая то, что случилось с Фэй. Вместо этого он наблюдал за их шеями в поисках кожаных шнурков, скрытых рубашками и куртками.
Из восьми учеников, пришедших в этот день в его кабинет, пятеро носили Крестопоры.
К концу дня Джей Ар довел себя до довольно тревожного состояния.
- Параноик, - бормотал он про себя, укладывая вещи в портфель. - Что-то происходит, но ты заходишь слишком далеко, у тебя чертова паранойя. - Он планировал пойти домой, принять горячий душ, засунуть в микроволновку замороженную лазанью, почитать газету, посмотреть "Лунный свет" и ни о чем не думать, а просто расслабиться.
А потом позвонил Джефф.
Его взволновала не столько смерть Никки, хотя и это было ужасно. Записка, которую она оставила, заставила его сжать телефонную трубку так, что побелели костяшки пальцев.
Облизав внезапно пересохшие губы, Джей Ар спросил:
- Что... в этой... записке написано, Джефф?
- Я ухожу в лучшее место, - ответил тот.
Джей Ар отстранил трубку от уха, закрыл лицо рукой и пробормотал:
- О Боже. - Он ощутил прилив эмоций, тошнотворное, головокружительное чувство пустоты и беспомощности, которого не испытывал уже много лет. С тех пор как умерла Шейла.
"Покончила с собой", - напомнил ему тихий голос.
- Алло? - сказал Джефф.
"Это происходит снова и снова..."
- Джей Ар, вы еще здесь?
"...снова и снова..."
Мать Джей Ар несколько дней после похорон держала записку Шейлы рядом с собой, вновь перечитывая ее, всматриваясь в одну-единственную аккуратно написанную строчку, словно та могла измениться. Но сколько бы раз она ни перечитывала ее, записка оставалась неизменной: "Я ухожу в лучшее место".
- Вы там, Джей Ар?
- Да. Где ты сейчас?
- У Никки. Они забрали... забрали ее. Мы ждем, когда мать Никки вернется домой.
- Я могу чем-нибудь помочь?
- Нет, я просто подумал, что вам следует знать.
- Да, спасибо, что позвонил. Я скоро поеду домой, так что, если что-то случится, звони мне туда.
- Джей Ар? – голос Джеффа вдруг зазвучал моложе на несколько лет. - Вы что-нибудь об этом знаете? Потому что мы с Лили... - В его горле раздался нервный трепещущий звук, что-то вроде хихиканья, которое вышло похожим на хныканье. - Мы очень напуганы. Записка Никки, слова Шерри перед тем, как она покончила с собой... Что он с ними делает, Джей Ар? Моя сестра с ним!
- Я знаю, Джефф, и мы заберем ее от него. Позвони мне сегодня вечером. Мы встретимся и поговорим, хорошо?
- Да. Хорошо.
Повесив трубку, Джей Ар провел пальцами по волосам и пожалел, что он еще не дома.
- Нет, еще нет, - вздохнул он, поднял трубку и набрал номер.
- Кабинет директора.
- Здравствуйте, миссис Леман, это Джей Ар Хаскелл из консультации. Мистер Бут еще здесь?
- Ну, он уже выходит. Это важно?
- Да. Боюсь, что очень важно...
