18.
Джефф позвонил Лили за двадцать минут до того, как должен был закрыть магазин на ночь. Она была так расстроена из-за Никки, что поначалу ему было трудно заставить ее закончить предложение.
- Она все время утверждала, что не знает этого парня, - сказала Лили, - но говорила о нем так, будто знала.
- И что она говорила?
- Что она должна побеседовать с ним, должна побеседовать с ним. Он понимает, сказала она, и он поможет ей. В общем, я знала, что она не в себе, поэтому пригласила ее сегодня в кино, чтобы отвлечься, понимаешь, а она заявила, что не может, и привела мне кучу дерьмовых причин, почему тратить время и деньги на кино - это грех, а я сказала ей, что если бы Бог не хотел, чтобы она ходила в кино, Он бы никогда, например, не создал Тома Круза, и она согласилась, что ладно. Это был сюрприз. В общем, мы договорились, что я приеду за ней после того, как переоденусь, а после кино отвезу ее к ней домой. Но я позвонила ей перед тем, как выйти, и ее мама сказала, что она не возвращалась! Джефф, я боюсь. От этого парня у меня мурашки по коже, и, если она с ним... Но я боюсь сказать ее матери, потому что, вдруг я ошибаюсь? Тогда Никки будет в дерьме! Она бы никогда меня не простила.
- Может, она в доме "Молодежи Голгофы".
- Не-а, я звонила. Женщина, с которой я разговаривала, сказала, что Никки не появлялась с тех пор, как группа уехала на фургоне. А остальные все вернулись.
Джефф на мгновение задумался, барабаня пальцами по стойке.
- Ты сейчас занята?
- Нет.
- Что скажешь, если мы спустимся туда?
- Куда? В канализацию?
- Да.
- О, Господи, ты думаешь, они могли отправиться туда?
- Может быть.
Когда Лили согласилась, он велел ей подойти к задней части магазина. Пока Джефф ждал еще двух покупателей, а затем готовился закрыть магазин, он думал о Мэллори и гадал, вернулась ли она домой. Он позвонил в квартиру, но никто не ответил.
"Думаю, у меня есть для тебя подходящая девушка", - сказал Мейс.
Каким-то образом он знал Мэллори. И каким-то образом...
"Он просто блефовал, пожалуйста, Боже, просто блефовал".
...он знал о чувствах Джеффа к ней.
Он должен был узнать больше о Мейсе.
Погода становилась все хуже. Дождь лил с постоянным монотонным урчанием, а ветер трепал оконные стекла.
Когда Лили постучала в заднюю дверь, Джефф открыл ее, и в дом ворвались ветер и дождь. Короткие волосы девушки были мокрыми и растрепанными.
Когда Джефф проходил через магазин, выключая свет, он спросил:
- У тебя есть фонарик в машине?
- Не знаю. А у тебя?
- У меня нет машины.
- Ты собирался идти домой пешком? В такую погоду?
Он кивнул.
- Я отвезу тебя, когда мы закончим.
Джефф улыбнулся.
- Там внизу будет вонять, - сказал он. - Уверена, что хочешь пойти?
- Ну... а что мы вообще ищем?
- Точно не знаю. Я просто хочу посмотреть, сможем ли мы выяснить, куда отправился Мейс.
- Если Никки может быть с ним... да, я хочу пойти. Я боюсь за нее.
Джеффа тронула ее преданность подруге. Он понял, что ничего не знает о Лили, но надеялся вскоре это исправить. То, что он видел до сих пор, ему нравилось.
Пока он собирал вещи, она стояла у окна и смотрела на дождь.
- Ну и погода, - пробормотала она. - Знаешь, здесь обычно не бывает осени. Это... странно. В последнее время все вокруг странное. Как будто что-то... не так. С тех самых выходных. В ту субботу вечером, перед началом занятий, все было очень странно. У меня было какое-то... - Она нахмурилась, глядя в окно и почесывая подбородок пальцем, а потом вдруг повернулась к нему и улыбнулась. - Я что-то запуталась. Прости.
Но она была права. Впервые с тех пор, как это случилось, Джефф вспомнил, как шел по бульвару с Мэллори, Брэдом и остальными, оставив "Молодежь Голгофы" позади у кинотеатра. Он вспомнил странную тишину, в которой все остановились и взглянули на небо, как будто там было на что смотреть.
Но там ничего не наблюдалось. Во всяком случае, ничего, что он мог бы увидеть. Он задался вопросом, испытала ли Лили тоже самое.
Впрочем, сейчас у них не осталось времени на разговоры.
- Хорошо, - сказал он, надевая пальто. - Уже поздно. Пойдем.
Когда они вышли через заднюю дверь, их чуть не сдуло ветром.
Они нашли фонарик в отсеке для инструментов на заднем сиденье машины Лили, а затем торопливо пробрались сквозь ветер и дождь к люку на задней аллее.
Джефф просунул указательный палец каждой руки в отверстие и с грохотом поднял крышку, сдвинув ее в сторону.
- Я пойду первым, - прокричал он, пытаясь перекрыть звук дождя.
- Я знаю, - с нервным смешком ответила Лили.
Посветив в отверстие, Джефф увидел перекладины, грязные трубы и замызганный пол в нескольких ярдах внизу. Он попытался вытереть мокрые руки о джинсы, чтобы не заскользить на перекладинах, но джинсы промокли насквозь. Неуклюже держа фонарик в одной руке, он осторожно полез в дыру, подсвечивая перекладины для Лили.
Джефф собирался, когда она доберется до дна, залезть обратно и поставить крышку на место, но прежде, чем спуститься вниз, Лили протянула руку и с усилием втащила ее обратно в отверстие.
Оказавшись рядом с ним, она поморщилась и произнесла:
- Господи, как же здесь воняет!
Так оно и было, но запах оказался не таким ужасным, как ожидал Джефф. Ветер порывами проносился по канализации, со свистом дуя сквозь решетки и крышки люков, словно рассерженные призраки. Вода лилась сверху, и луч фонарика плясал по черным, бурлящим сточным водам под ними.
- И куда мы теперь пойдем? - спросила Лили, ее тихий, дрожащий голос эхом отдавался в темноте.
- Он направился сюда, - сказал Джефф, поворачивая направо. - Эта дорожка довольно узкая, так что будь осторожна.
- Я следую прямо за тобой. - Она вцепилась в спину его мокрого пальто и прижалась к нему, пока они шли.
Через несколько ярдов они подъехали к перекрестку. Джефф посветил фонарем вправо и влево, но луч поглотила темнота.
- Давай продолжим идти прямо, - предложил он.
Они перешли по узкому металлическому настилу, перекинутому через пересекающийся водосток.
Чуть дальше Джефф почувствовал сквозняк справа. Он посветил фонарем в сторону стены.
Сначала ему показалось, что это небольшая темная прямоугольная выемка в стене, но свет не падал ни на что - ни на стену, ни на дверь - значит, выемка была глубже, чем казалось на первый взгляд.
- Секундочку, - сказал Джефф. Он слегка наклонился в проем и посветил фонарем вокруг. За стеной справа от них звук казался сжатым, а темнота - более густой. Луч прошел над запутанными, похожими на кишки трубами; дальше была только еще большая темнота.
Опираясь на край проема, Джефф наклонился еще немного.
- Что это? - зашипела Лили.
- Я... не знаю. Похоже на какую-то... комнату.
Слева, на некотором расстоянии, Джефф увидел мерцающий в темноте огонь. Вокруг него вились движущиеся фигуры.
Джефф тут же отпрянул в сторону, но было уже поздно. Тяжелые шаги загрохотали в темноте по направлению к ним, Джефф потянулся назад и схватил Лили за пальто, чтобы оттащить ее в сторону, приговаривая, - Господи, ну давай же...
Из темноты вылетела бейсбольная бита с отколовшимся концом и ударилась о край проема, а бледная костлявая рука шлепнулась на голову Джеффа и вцепилась ему в волосы.
Крик Лили эхом разнесся вокруг...
Мэллори лежала на куче подушек в бассейне, обнаженная ниже пояса, ее ноги были переплетены с ногами Кевина под теплым одеялом. В нескольких футах над ними висело облако дыма, и еще больше поднималось над группой, расположившейся вокруг нее, затягивающейся косяками и трубками.
На полу над ними горели фонари, но в бассейне было темно. Где-то в комнате играло радио, но оно не перекрывало стоны, вздохи и мокрые чавкающие звуки в бассейне.
- Рада, что пришла? - прошептал Кевин.
- Угу.
Он засмеялся.
Накануне вечером Мэллори еще сомневалась, но ей очень не хотелось возвращаться домой к матери. Путешествие по канализации напугало ее, но прием, оказанный ей Мейсом, компенсировал это. В здании оказалось больше людей, чем она ожидала. Кроме участников группы и их подружек, здесь находилось еще несколько десятков подростков, некоторых из которых она знала по школе. Все они валялись на подушках и кучах одеял, курили траву, пили пиво и, к ужасу Мэллори, держали в руках и гладили тех клыкастых существ с миндалевидными глазами, которые напугали ее во время первого посещения здания. Она не хотела заходить внутрь, когда увидела их, но Мейс быстро поприветствовал ее, дав сделать несколько затяжек из трубки. Вскоре она расслабилась, поплыла, слегка захмелела и пришла в хорошее расположение духа.
Мейс устроил большой праздник по поводу ее прихода и торжественно вручил ей странный крест, сделанный, кажется, из красного обсидиана. Он сказал, что это Крестопор и что она никогда не должна его снимать.
Через несколько мгновений после того, как Мэллори надела его, она осознала, что все носят такие же.
Мейс скрутил для нее косяк и сказал, чтобы она расслабилась, пока группа репетирует. Она давно не слышала, как они играют, и была ошеломлена. Ей показалось, что она слушает совершенно другую команду. Музыка окутывала ее, как туман, казалась почти осязаемой, а когда Мейс пел, его голос, чередовавший низкие и соблазнительные тона с высокими и пронзительными, как бритва, был гипнотическим, совершенно завораживающим.
Исполнив пару песен, Мейс повернулся к группе, улыбнулся и некоторое время молча наблюдал за участниками с видом, похожим на гордость.
- Думаю, пришло время показать наш материал, - сказал он. - В следующую среду вечером мы играем в "Фантазме".
Никто из них не знал, как он это устроил, да никто и не спрашивал.
Какое-то время Мэллори переживала, что рассердит маму, если будет гулять всю ночь; она представляла, как Джефф лежит без сна и волнуется за нее. Но в конце концов подобные мысли исчезли из ее памяти.
Группа веселилась всю оставшуюся ночь; кто-то бегал за гамбургерами и картошкой фри; люди приходили и уходили через дыру в подвале; количество народа в комнате никогда не уменьшалось. Около трех утра Мэллори, Кевин, Тревор и его подружка Трейси отправились под дождем за мороженым.
Мэллори не могла припомнить, чтобы она так развлекалась.
Вернувшись к бассейну, они подремали, покурили траву, занялись любовью а, когда Мейс предложил, нюхнули кокаина.
Время текло как в тумане, и невозможно было определить, пробыли они там несколько часов или несколько дней.
Ранее в пятницу вечером Мейс привел трех мужчин и девушку и представил их группе. По словам Мейса, мужчины являлись полицейскими, не находящимися на службе, и собирались стать "очень хорошими и очень важными друзьями". Девушку звали Никки Астин, и Мейс призвал остальных помочь поднять ей настроение. Мейс дал им немного травы, немного кокаина, и полицейские залезли в бассейн. Двое из офицеров быстро подружились с парой девушек, третий - с худеньким светловолосым мальчиком, который тихо лежал в углу бассейна. Никки казалась застенчивой, и ей потребовалось время, чтобы раскрепоститься, но вскоре она оказалась в бассейне вместе с остальными.
Насколько Мэллори знала, они все еще находились там, но сказать об этом было трудно. Во тьме вокруг она видела медленно двигающиеся руки и ноги, комки под одеялами. Изредка она замечала рот, скользящий по блестящему эрегированному члену, или руку, нежно сомкнувшуюся на бледной круглой груди. Раскосые светящиеся глаза заглядывали через край бассейна, а маленькие коготки щелкали по цементу. Мэллори было спокойнее в присутствии существ, и она не обращала на них внимания.
Мейс ушел больше часа назад, пообещав вернуться с компанией.
Из динамиков портативного стереосистемы доносилась рок-музыка.
Мэллори почувствовала, как рука Кевина скользнула ей между ног, и застонала, когда его пальцы начали двигаться, а мысли о школе, Эрин, Джеффе и обо всем остальном в ее жизни ушли на второй план...
Преподобный неподвижно сидел на пассажирском сиденье своего фургона, пока шины под ним визжали на поворотах Беверли Глен. Дворники на лобовом стекле сновали туда-сюда, а Мейс за рулем ухмылялся в ночи, изредка бросая взгляд на Бейнбриджа.
Преподобный чувствовал тварей у своих ног: три из них прижимались к его лодыжкам и переползали на обувь. Еще больше их находилось в кузове, они пищали, когда фургон преодолевал крутые повороты.
У Бейнбриджа пересохло во рту, и он не переставал дрожать, неистово молясь об избавлении от того, кто, как он был уверен, являлся приспешником дьявола.
Если не самим дьяволом.
- Что... что вы собираетесь со мной сделать? - спросил преподобный, его голос был похож на лягушачье кваканье.
- Сделать с вами? - Мейс рассмеялся. - Ничего. Просто возьму вас на вечеринку.
- Почему я? Почему меня так испытывают? - Он закрыл глаза, когда они с визгом пронеслись по очередному повороту.
- Вас не испытывают. Мне жаль, что вы так думаете. Почему бы вам просто не считать меня... ну, как насчет приятеля? Пока еще не друзья, - усмехнулся он, - просто приятели. Но позже мы...
- Вы злой! Это испытание, проверка моей веры! - Преподобный плотнее зажмурил глаза, желая закрыть уши, но боясь пошевелиться из-за зверей у его ног.
Смех Мейса был глубоким и насыщенным. Он весело ударил кулаком по приборной панели.
- Черное и белое, - сказал он. - Для вас, людей, все черно-белое, добро и зло. Вы - белые, а я - черный, весь черный, злой до мозга костей, верно? Но, преподобный, вы живете в сером мире, разве вы этого не знаете? Здесь нет ни черного, ни белого, только серое. Вы говорите, что я злой, но эти дети от меня без ума, преподобный; я делаю их счастливыми. Так разве это зло? Делать их счастливыми? А? Я так не думаю. Теперь вы. Вроде бы хороший, весь такой белый, но тайком встречался с чьей-то маленькой девочкой, а теперь она беременна, и вы не позволяете ей делать то, что она хочет, с ребенком, который растет у нее в животе. Ха! Это и есть доброта? Видите? Мы все серые. Некоторые чернее других, может быть, некоторые совсем черные, но я могу обещать вам одну вещь, преподобный. Никто... никто не бывает полностью белым.
Сделав глубокий, неровный вдох, Бейнбридж произнес:
- Сатана использует правду, чтобы говорить ложь, и, как нам говорят, он может одурачить самых умных, и я не стану слушать...
- Я... не... Сатана. - Его тон стал очень серьезным, почти угрожающим. - Я не из ада и не из рая. Я из... ниоткуда. И вы привели меня сюда. Вы. Ваши собратья по духовенству. Все многие, многие мамы и папы в этой долине. - Некоторое время он ехал молча, а потом добавил, - В этой вселенной нет места пробелам, преподобный. Я пришел, чтобы заполнить пробелы, которые вы создали.
Бейнбридж сжал кулаки на коленях и продолжил молиться...
Рука сильно оттянула голову Джеффа назад, и тут же послышался голос:
- Оставьте нас в покое! Оставьте нас в покое!
Джефф увидел, как бита поднялась высоко над его лицом, как она остановилась, прежде чем снова опуститься, и резко вскинул руку, отбивая удар. Он почувствовал, как Лили схватила его за пальто, и они бросились прочь от проема, избежав биты на несколько дюймов, и побежали дальше по дорожке, шатаясь и раскачиваясь, шлепая руками по стене, скребя ногами по грязному цементу.
- Уходите! - крикнул голос, когда бита ударилась о стену раз, два, еще раз. Шаги проследовали за ними несколько футов, затем остановились.
Они не оглядывались, продолжая двигаться, миновали еще один перекресток и еще один, их вздохи эхом отдавались в темноте. Канализация поворачивала то влево, то вправо, и их ноги стучали по очередному металлическому настилу.
- Подожди, подожди! - задыхаясь, Лили потянула Джеффа за пальто.
Когда он повернулся и посветил на нее, то увидел слезы на ее лице. Она прижалась к его руке.
- Что... что это было? - спросила она.
- Не знаю. Наверное, бомж. Я слышал, здесь их много живет.
- Но что это за комната в...
- Шшш!
В тишине раздавался звук капель и журчания сточных вод. А где-то далеко в темноте играла музыка.
- Что? - спросила Лили.
- Слышишь?
Она прислушалась.
- Откуда она доносится?
Джефф стоял лицом к противоположной стене и напряженно вслушивался. К музыке примешивались далекие, неразборчивые голоса, смех, они доносились справа от него, в том направлении, в котором они шли.
- Пойдем, - сказал он, взял ее за руку и повел по дорожке, светя перед собой фонариком. Впереди он увидел пару крыс, которые быстро скрылись из виду, прежде чем Лили их заметила.
По мере того, как они продвигались дальше, музыка становилась все громче, голоса и смех - все отчетливее, хотя и оставались слабыми, призрачными.
- Похоже на вечеринку, - прошептал Джефф.
Чем ближе они подходили, тем отчетливее и громче становились голоса; музыку сменил громкий, быстро говорящий голос, в котором Джефф узнал диск-жокея. Кто-то слушал радио.
- ..сюда, перед тобой...
- ...ха-хаааа...
- ...мне еще одну такую...
Снова зазвучала музыка: Роберт Палмер.
Чем громче становились звуки, тем сложнее было определить, откуда именно доносятся голоса и музыка.
Пока они не нашли проем.
Судя по всему, дыру в стене пробили совсем недавно, потому что на дорожке под ней до сих пор валялись обломки и несколько кирпичей.
- Здесь, - вздохнул Джефф, посветив фонарем в отверстие с неровными краями.
- Что это?
Свет падал на темные, влажные стены, штабеля ящиков, извилистые трубы, соединенные трепещущей паутиной, и крутую металлическую лестницу. С вершины лестницы исходило мягкое, мерцающее сияние.
Джефф наклонился к уху Лили и прошептал:
- Веди себя очень тихо.
Он осторожно пролез в отверстие, затем направил свет под углом, чтобы Лили могла видеть проход. Идя на шаг впереди Джеффа, та медленно и бесшумно добрались до лестницы, где ее спутник выключил фонарик; света сверху было достаточно, чтобы видеть вокруг. Пока они осторожно поднимались, стараясь не шуметь на металлических ступенях, голоса выкристаллизовались, став четкими и ясными.
Мужской голос:
- Ты это слышала?
Женский голос:
- Да, это доносилось сверху.
Другой мужской голос:
- Дверь? Мейс здесь?
Они пригнулись, когда добрались до верха, и на следующем этаже что-то громко застучало: шаги по металлической лестнице.
- Я вернулся! - Голос был громким, глубоким, рокочущим; это был Мейс.
В ответ раздался хор приветствий, и Джефф удивился количеству людей, которых он услышал. Он поднялся по оставшимся ступенькам на руках и коленях, заглядывая за верхнюю часть лестницы. Когда-то здесь находилась дверь, но теперь от нее остались только петли. Помещение было большим и, похоже, раньше состояло из двух комнат: оставшаяся часть стены на три четверти пересекала середину зала, а затем заканчивалась неровным, изломанным краем, где она была оторвана. На полу валялись кирпичи и куски отбитой штукатурки. В оторванной стене виднелись три отверстия; с другой стороны сквозь них пробивался мягкий свет, рассекая пыльную, дымную тьму.
За стеной Джефф смог различить в туманном свете какое-то движение. Он увидел несколько керосиновых фонарей на деревянных ящиках. Бормочущие голоса время от времени сменялись взрывами смеха или страстными криками.
Преподобный Бейнбридж спускался по винтовой лестнице; Мейс стоял на шаг позади него, держа в руках фонарь.
- А у меня гость, - сказал Мейс.
Как только они сошли с лестницы, Мейс встал рядом с преподобным и поднял фонарь, осветив лицо маленького человечка.
- Это преподобный Джеймс Бейнбридж, - объявил Мейс. - Некоторые из вас, возможно, уже знакомы с ним. Входите, преподобный.
Бейнбридж выглядел испуганным и двигался как птица, следуя за Мейсом вглубь комнаты и исчезая за стеной.
Со стороны винтовой лестницы донесся шум, и Джефф не успел и рта раскрыть, как из его груди вырвался испуганный стон.
Существа, преследовавшие его в заброшенном клубе, копошились у подножия лестницы, обнюхивая пол и поблескивая глазами в свете фонаря.
Горло Джеффа словно наполнилось ватой, и он рефлекторно положил руку на руку Лили, желая прикоснуться к кому-нибудь, чтобы уверить себя, что он не один.
- Снимайте пальто, преподобный, - доброжелательно произнес Мейс. - Устраивайтесь поудобнее. У нас здесь очень неформальная обстановка.
Их не было видно, они были скрыты стеной, но Джефф слышал движения поверх музыки и тихих голосов.
- Никки! - Бейнбридж застонал, словно от боли. - Боже мой, Никки... - Затем, злобно, - Что ты с ней сделал?
Лили сжала руку Джеффа.
- Я ничего не делал, - ответил Мейс.
Джефф почувствовал, как Лили напряглась рядом с ним, и посмотрел на нее, та пристально вглядываясь в стену в нескольких ярдах от него.
- Ты находишься здесь, потому что хочешь быть здесь, не так ли, Никки? - спросил Мейс.
- Да, - раздался слабый голос.
- Она под действием наркотиков! - рявкнул преподобный.
- Может, она немного и под кайфом, но, уверяю вас, ее не накачивали, преподобный. Никто здесь не был накачан наркотиками, и никто не находится здесь против своей воли. Никки... почему бы тебе не выйти из бассейна?
"Бассейн?" - подумал Джефф.
- Я забираю ее отсюда, - сказал преподобный, его голос дрожал.
- Не думаю, что она хочет уходить.
- Я позвоню в полицию.
- Преподобный, я хочу познакомить вас с тремя моими хорошими друзьями. Офицеры Питер Уайатт, Джейк Марголин и Харви Таун. - Глубокие мужские голоса, хрипловатые и неразборчивые, поприветствовали преподобного. Один из них рассмеялся. - Сейчас они не на службе, но, если вы почувствуете, что вам нужен полицейский, я уверен, что кто-нибудь из них будет более чем счастлив помочь вам.
"Господи", - подумал Джефф, холодея от того факта, что Мейс дружит с полицией. Джефф не знал, что тот замышляет, но понимал, что это должно быть что-то плохое, а участие полиции еще больше усугубляло ситуацию.
После долгой паузы преподобный прошептал:
- Я был прав. - Казалось, что-то ушло из его голоса - разум, надежда, а может, и то и другое, оставив после себя пустой, беспомощный звук. - Ты... ты... зло.
Мейс рассмеялся и сказал:
- Ну же, Никки.
Преподобный взмолился
- Никки, Никки, что ты здесь делаешь?
- Скажи ему, Никки. Зачем ты пришла?
- Потому что Мейс... собирается помочь мне с моей... моей проблемой.
- Скажи ему, что за проблема?
- Мой... мой ребенок.
- О, Боже, Боже, не делай этого, Никки. - Бейнбридж был близок к тому, чтобы расплакаться.
Лили закрыла рот рукой и прижалась к Джеффу.
- Никки, - продолжал преподобный, в его голосе слышалось отчаянное шипение, - подумай об этом, о том, что ты делаешь.
- Я не могу оставить его. Я... я не могу. Я... я не закончила школу. Моя... моя мама... моя мама...
- Но это... Никки, это... - он сдержал всхлип, - грех, ужасный грех, моральное преступление!
- Никки, - сказал Мейс, - преподобный никогда не упоминал, что то, что он сделал с тобой, было грехом?
- Угу. Он сказал, что Бог, - она хихикнула - поймет и простит.
- Хорошо, преподобный. Бог поймет мотивы Никки и простит ее.
- Но это же убийство!
- Да. А какими словами можно описать то, что вы сделали, преподобный? - Шаги, шорох. - Прелюбодеяние? - Голос Мейса стал мягче. - Блуд? - Еще мягче. - Может быть... изнасилование?
Джефф и Лили повернулись друг к другу. В ее глазах он увидел то же понимание, что и у себя: Преподобный Бейнбридж являлся отцом ребенка Никки. Лили закрыла лицо руками и медленно покачала головой.
- Так вот что вы сделали, преподобный? - прошептал Мейс. - Вы прикасались к ней вот так... вот так?
Никки застонала, вздохнула.
- Вы трогали ее... нет, нет, ложись, Никки... Вы трогали ее здесь, преподобный?
Глаза Лили горели от страха за подругу; казалось, она готова была броситься через всю комнату и обогнуть стену.
- Нет! - закричал Бейнбридж. - Остановись! Прекрати это немедленно!
Мейс рассмеялся.
Никки задыхалась в экстазе.
Преподобный всхлипнул.
Голоса казались стали более внимательными к тому, что происходило по ту сторону стены.
- Так вот что ты сделал? - прошипел Мейс, голос был влажным, губы подрагивали. - Так вот как это было?
- Я ухожу! - крикнул Бейнбридж, скребя ногами по цементу. - Никки, если бы ты только... - Что-то издало сдавленное, горловое шипение, и Бейнбридж проглотил слова, задыхаясь.
Джефф узнал этот звук...
Лили начала подниматься, но Джефф положил руку ей на плечо и крепко прижал к себе.
В их конце комнаты фонарей не было; в другом конце, за исключением нескольких фигур, двигавшихся в туманной темноте, все заслоняла стена. Если он будет вести себя тихо, подумал Джефф, то отсутствие света в их конце может достаточно скрыть его, пока он не доберется до стены и не сможет заглянуть в одно из отверстий.
Джефф повернулся к Лили, приложил палец к губам и прошептал ей на ухо:
- Оставайся здесь.
Она нахмурилась и покачала головой.
Джефф начал пересекать комнату, приседая, его ноги мягко поскрипывали по полу - достаточно мягко, чтобы не быть услышанными на фоне музыки и тихого гула голосов.
Прижавшись к стене, Джефф различил, как тихое воркование удовольствия Никки становится все громче. Он слышал шепот Мейса, хихиканье. Среди голосов проскальзывали чавкающие, хлюпающие звуки.
Мейс прошептал со злобной неторопливостью:
- Это... то, что ты делал... перед тем, как заронить в нее... свое семя... преподобный?
Приблизившись к стене, Джефф почувствовал, будто вокруг его груди медленно стягивается стальная лента, затрудняя каждый вдох и сдавливая сердце в грудной клетке. На шее выступили капельки пота.
Подойдя, Джефф осторожно заглянул за край отверстия с правой стороны.
Справа к стене были прислонены две гитары, а между усилителями расположились барабаны и клавишные; четыре темных существа ползали по инструментам, с любопытством принюхиваясь. За аппаратурой, в туманном углу, Джефф увидел нечто похожее на генератор. Примерно в шести футах перед инструментами находился бассейн. В его темноте двигались какие-то фигуры. Слева в мелком конце бассейна стоял Мейс, его высокая худощавая фигура возвышалась над темнотой внизу. Перед ним на двух пушистых подушках, раздвинув ноги, лежала Никки, обнаженная, если не считать расстегнутой спереди голубой рубашки. С каждой стороны от нее светил фонарь, отчего ее кожа казалась бледной. Соски были темными и возбужденными, а между грудей покоился темный крест странной формы, прикрепленный к шнуру, который обвивался вокруг ее шеи. На животе и вокруг грудей блестели капельки слюны.
Преподобный стоял у изголовья, несколько существ сгрудились между ним и Никки; двое из них стояли на задних лапах, как стражники, оскалив зубы и угрожающе глядя в глаза.
Мейс улыбнулся Бейнбриджу, его губы и подбородок были влажными; он провел руками по телу Никки, лаская и нежно сжимая ее полные груди, просунул пальцы между ее ног.
- Вы делали это, преподобный? - прошептал Мейс, обхватывая губами влажный палец и слизывая с него соки. - Или вам не терпелось ее трахнуть?
Мейс наклонился вперед и медленно, вальяжно просунул язык между раскрытыми губами влагалища Никки, двигая головой вверх-вниз, вверх-вниз, облизывая ее живот, груди, громко посасывая. Дыхание Никки было частым от стонов наслаждения.
Позади Джеффа что-то хрустнуло, и он обернулся, обнаружив спешащую к нему Лили. Джефф махнул ей рукой, чтобы она отошла назад, не желая, чтобы она видела, что происходит за стеной. Она проигнорировала его предупреждение и продолжала идти, ее глаза и рот расширились от страха, когда она приблизилась и заглянула через его плечо; ее руки обхватили его бока чуть выше талии.
- Нет! - закричал преподобный, но голос его был слаб. - Прекрати это, пожалуйста... прекрати... это...
Мейс встал во весь рост и улыбнулся, промурлыкав:
- Выглядит знакомо, преподобный? - Смешки, словно льдинки, покатились из его груди, когда он провел кончиком языка по нижней губе. Затем открыл рот и высунул язык, как ребенок при соперничестве на игровой площадке. Но язык продолжал двигаться, как змея, выбирающаяся из норы.
Джефф услышал странный сухой щелчок и понял, что это звук исходил из его собственного горла.
Лили крепче вцепилась в его бока и тихонько скулила, пока язык Мейса выскальзывал все дальше и дальше.
Бейнбридж судорожно бормотал молитвы под нос.
Кончик языка Мейса коснулся левого соска Никки и закрутился вокруг него.
Преподобный повысил голос:
- ...хотя я иду долиной смертной тени...
Язык, вытянутый теперь на добрых три фута изо рта Мейса, переместился к правому соску, и свет фонаря заиграл алмазными бликами на его влажной поверхности.
- ...я не убоюсь зла, ибо ты со мной...
Он поднялся к ее рту, и она обхватила его губами, посасывая, словно затвердевший пенис.
- ...жезл Твой и посох Твой утешают меня...
Ногти Лили впились в бока Джеффа, как маленькие ножи, но он их почти не чувствовал, потому что оцепенел от ужаса, наблюдая, как язык Мейса возвращается к грудям Никки; они колыхались, когда она извивалась от невольного наслаждения.
- Так... приятно... - вздыхала она.
- ...ты приготовил для меня стол в присутствии моих врагов...
Язык скользнул вниз по животу, оставляя блестящий след, как от огромного слизняка.
- ...ты помажешь мою голову елеем...
Он опустился еще ниже, к пупку, к треугольнику волос между ног.
- ...чаша моя переполняется, конечно, благостью и милосердием...
У Джеффа похолодело в животе, когда язык Мейса продолжил спускаться...
- Святой Иисус, - прошептал он, повернулся к Лили и отстранил ее от проема, почему-то уверенный в том, что сейчас произойдет. Лили, открыв рот и затаив дыхание, сначала сопротивлялась, но он рывком заключил ее в дрожащие руки и прижал лицо к своему плечу, шепча на ухо, - Не смотри, Лили, не смотри на это...
Джефф услышал, как глубокий стон наслаждения застрял в горле Никки и превратился в кашель.
Мягкие влажные звуки - влажные скользящие звуки - были заглушены тараторящим голосом преподобного:
- О Боже, не делай этого, дорогой Иисус, милосердный Отец Небесный, не делай этого!
Джефф почувствовал головокружение, закрыв глаза и крепко прижимая к себе Лили; ему показалось, что он споткнулся и попал в чужой кошмар, когда Никки начала издавать сухие, болезненные рвотные звуки.
- Никки? - прошептала Лили.
Джефф крепче прижал ее лицо к своему плечу. Его челюсти болели от стиснутых зубов.
Никки закричала. Крик не был похож ни на один из тех, что Джефф когда-либо слышал; он вырывался из ее легких, как кожа отделялась от костей.
- Никки? - Хриплый голос Лили стал громче, он дрожал от страха. Джефф оттолкнул ее, развернул к себе и зажал рот рукой.
Никки вырвало; звук был громким и отчетливым, как будто она освобождала свое тело от всего, что в нем содержалось.
Преподобный издал сдавленное, пораженное "Ооооо", и Джефф услышал, как его тело рухнуло на стену и сползло на пол. Он потерял сознание.
Внезапно Лили резко отстранилась от Джеффа и закричала:
- Никкиии!
За стеной послышался встревоженный ропот голосов и быстрое движение.
Джефф отпрянул из укрытия так неожиданно, что чуть не упал. Он крутанулся на месте и толкнул Лили, крикнув - Беги! - когда услышал, как за стеной по цементному полу заскрежетали маленькие коготки. - Беги, беги!
- Но Н-Никки...
- Просто беги, черт возьми! - Он схватил ее за руку и потащил за собой, споткнувшись о кусок штукатурки.
Когда они сбегали по лестнице в подвал, Джефф услышал позади себя звук щелкающих зубов и включил фонарик. Он промахнулся мимо ступеньки и на мгновение завис в воздухе, раскинув конечности. Когда он упал на пол, плечо иглой пронзила боль.
Он услышал крики наверху, торопливые шаги и еще один громкий крик Никки, который теперь звучал по-другому, пусто, покорно.
- Вставай! - закричала Лили, хватая его за руку. - Вставай, Господи Иисусе, вставай!
Джефф перекатился на спину, и луч фонарика взметнулся вверх, отразившись в дюжине золотых глаз, скачущих по лестнице.
Лили дернулась, задыхаясь:
- Сейчас, сейчас, СЕЙЧАС! - и Джефф с трудом поднялся на руки и колени, наполовину дополз до дыры в стене, ухватился за край и встал на ноги, пока Лили пролезала через нее.
Когти царапали цемент позади него, зубы щелкали, а от гортанных криков, издаваемых существами, кровь стыла в жилах. Когда Джефф рухнул через дыру, он едва не перевалился через край дорожки и не угодил в стремительный поток черноты внизу.
Лили стояла перед ним, дергая его за рукава и бормоча:
- Вставай, вставай, пожалуйста, Джефф, вставай сейчас же, вставай...
Ее глаза обратились к отверстию позади него, расширились, и она закричала, отступая назад. За ее криком, за влажными звуками канализации Джефф услышал, как твари пробираются через дыру, и начал ползти; луч фонарика дико резал темноту, а затем он почувствовал их у своих ног.
Пиная ногами в надежде ударить существ, Джефф сумел встать, его рука скользила по мокрой стене в поисках чего-нибудь, за что можно ухватиться. Когда он бросился к Лили, то увидел, как ее лицо превратилось в маску ужаса, и она замахала руками, крича:
- Господи, Господи, они... они... они прямо за... за... за...
Джефф крутанулся на месте и ударил ногой по цементу, сбив трех тварей с дорожки, а затем снова взмахнул ногой, чтобы отбросить остальных, бросившихся к нему.
Одна из них встала на задние лапы, зашипела и, подняв лапу, подскочила в воздух. Парень попытался отпрыгнуть назад, но потерял равновесие, взмахнул руками и упал, шлепнувшись в поток нечистот.
Лили пронзительно закричала.
Джефф барахтался в отходах, заглатывая воздух, упираясь ногами в дно и хватаясь за край дорожки, стараясь держать фонарик над головой.
- Выбирайся отсюда, Лили! - крикнул он. - Найди люк и выбирайся!
- Нет, черт возьми, дай мне...
- Иди! Я прямо за тобой! - Он уперся руками в дорожку и начал подтягиваться, пока шаги Лили стихали вдали.
Нечистоты доходили до пояса; темные комки омывали его, цеплялись за одежду, а прогорклый запах заполнял ноздри и горло.
Что-то схватило его, и, посмотрев вниз, он увидел, что одно из существ с раздувающимися ноздрями висит, вцепившись зубами в куртку. Джефф не смог сдержать крика. Неуверенно покачивалась на сильном течении, он резко опустил приклад фонарика, ударив тварь между глаз.
Животное упало.
Джефф снова попытался выбраться и увидел, что перед ним внезапно появились две ноги в черных сапогах.
- Помогите мне! - пролепетал он, не поднимая глаз. - Помогите мне, пожалуйста!
Большая рука взяла его за руку и без труда подняла из канавы на ноги.
- Буду рад, если ты останешься, - приветливо сказал Мейс.
Джефф вздрогнул и отступил от него. Подбородок Мейса все еще был темным и покрытым капельками крови; между зубами застряли мясные ошметки. Джефф направил на него фонарик, как будто это был пистолет.
- Она мертва? - прохрипел Джефф. - Ты убил ее?
- Никки? Нет, нет, конечно, нет. С ней все в порядке. Я просто сделал то, что она хотела.
Трое существ обнюхивали его за спиной; одно из них терлось о его лодыжку, как домашняя кошка.
- Если ты останешься здесь, - продолжил Мейс, - возможно, тебе что-то нужно, что-то, что я могу...
Джефф сделал несколько шагов от него.
- Кто ты?
Улыбка Мейса была наполнена такой теплотой, что Джефф на мгновение растерялся. Он подумал, что, возможно, поспешное бегство являлось не совсем правильным, что, может быть, Мейс не так уж плох, ведь он казался настоящим, искренним. Но на его зубах и губах все еще оставались темные кровавые пятна, и Джефф быстро вспомнил то, что слышал внутри, то, что сделал Мейс. Джефф еще не осознал всего, но он вспомнил.
- Кто я? - задумчиво повторил Мейс, вытирая подбородок ладонью. - Я... друг. Вот и все. Просто друг.
Джефф повернулся и пошел в сторону Лили.
- Запомни это, - прокричал Мейс, когда Джефф нашел открытый люк и увидел лицо Лили, глядящее вниз с дождливой улицы. Он ухватился за перекладины и начал карабкаться.
- Помни об этом, потому что скоро тебе понадобится друг. Тебе понадобится друг. - С гулким смешком Мейс добавил, - Старший братец...
