Несколько позже
– Выглядишь так, будто успел поспать, – усмехнулся Шиповник, глядя на подошедшего Феликса. И сообщил стоящим рядом мужчинам: – Это майор Вербин, ведёт дело, о котором я говорил.
– «Девочка с куклами»?
– Ага.
– Там же суицид.
– Вот и проверяем.
– Понятно.
Мужчины обменялись рукопожатиями. Представление оказалось излишним, этих двоих Феликс знал – доводилось общаться: Столетов, начальник местного убойного, и Булгаков, замначальника РОВД.
– А здесь, случайно, не суицид? – шутливо осведомился Вербин.
– Мы сначала так и подумали, – ответил Столетов. – Но потом обратили внимание на мелкие нестыковки.
– Что пошло не так?
– Не нашли орудия преступления, – с прежним, серьёзным выражением лица рассказал начальник убойного. – А в целом очень похоже на суицид: где ты видел, чтобы убийца оставлял после себя четыре ножевых?
– Нонсенс.
– И я о том же, коллега.
– Вы, коллеги, при Диляре по-другому себя ведите, хорошо? – произнёс Шиповник. – Иначе…
Что будет иначе, Феликс представлял, наверное, лучше всех и потому среагировал мгновенно:
– Я бы не хотел с ней встречаться.
– Никто бы не хотел, – проворчал Булгаков.
Судя по всему, неугомонная Диляра заглядывала в местный РОВД, дабы оценить, насколько квалифицированные сотрудники охраняют спокойный сон её ненаглядного мальчика.
– Нам лучше и в самом деле уехать пораньше, – подумав, сказал Шиповник. И пояснил местным: – Наше присутствие станет для неё дополнительным раздражителем.
– Ладно. – Столетов махнул рукой в сторону дома: – Летом этой тропинкой жители пользуются очень активно. Зимой поменьше, из-за снега удобнее ходить по расчищенной дорожке, но всё равно растаптывают – так быстрее всего добраться до улицы.
Вербин молча кивнул.
– Удобное место, – заметил Шиповник. – Тропинка в сторонке от дорожек проходит, да ещё кусты густые – даже без листьев мешают обзору.
– К тому же ночь перед первым будним днём, народ спит или развлекается как-нибудь, в окна не смотрит.
– В окна ничего и не увидишь – света мало.
– Именно. – Столетов помолчал. – Мы, конечно, опросим жильцов, чьи окна выходят сюда, но надеяться можно только на чудо.
– Даже на чудо нельзя, – вздохнул Вербин, прикинув, как далеко располагается ближайший дом от места преступления. – В темноте на таком расстоянии невозможно точно разглядеть убийцу. Который наверняка постарался замаскироваться.
– Но жильцов мы всё равно обойдём. И постараемся проследить по камерам путь убийцы: и сюда, и отсюда.
– Надеюсь, он допустит ошибку.
Видеокамер в Москве изрядно, укрыться от них сложно и если знаешь, кого ищешь, то при удаче можно проследить объект до самого дома. Разглядеть как следует и взять тёпленьким. Второй способ быстро выйти на подозреваемого – посмотреть, какие телефоны были поблизости во время убийства, однако эту тему местные уже проверили и ничего не получили.
– То ли опытный парень, то ли книжки полезные читает, – рассказал Столетов. – Но телефон он с собой не взял.
– В котором часу совершено убийство?
– Примерно в час. – Столетов увидел поднятые брови Феликса и объяснил, почему тело обнаружили так быстро: – Диляра ждала, что Наиль позвонит, как придёт домой, не дождалась, стала названивать сама, потом позвонила консьержу, тот сказал, что Наиль не приходил, она позвонила Коле.
Булгаков кивнул.
– Приехали сотрудники ППС, всё это увидели, и завертелось.
– Диляра когда явится?
– Не раньше чем через час, они с мужем отдыхали у знакомых в Тверской области.
– В Завидово?
– Понятия не имею.
– Час ночи – не так уж поздно, – протянул Феликс. – Зимой люди ходят по улицам реже, но всё равно ходят. Убийце требовалось сблизиться с Наилем, нанести четыре удара… И это при том, что его могли увидеть в любой момент.
– К чему ты клонишь? – спросил Столетов.
– Сам посмотри.
Вербин посветил фонариком вдоль тропинки. Полицейские немного подпортили следы, эксперты, хоть и старались быть осторожными, тоже внесли лепту, но тем не менее возле тела следы ещё можно было различить – спасибо прошедшему и вовремя закончившемуся снегу.
– У Наиля что-нибудь забрали?
– Часы и бумажник.
– Ключи от квартиры на месте?
– Да, их мы нашли.
– Ага… – Вербин переложил фонарик в левую руку. – Куртка расстёгнута не до конца, примерно до половины, ровно настолько, чтобы достать из внутреннего кармана бумажник.
– Ощупал тело, наткнулся на бумажник, расстегнул столько, сколько нужно, – пожал плечами Столетов.
– Может, и так, – согласился Феликс. – Но о чём мы говорим?
– О чём?
– О том, что убийца действовал на удивление спокойно и размеренно. Ведь на ощупывание тела требуется время, причём, возможно, требуется больше времени, чем просто перерыть все карманы.
– Больше? – прищурился Столетов.
– Пуховик плотный, – объяснил Вербин. И продолжил: – И следы: нет следов бегущего человека ни к месту преступления, ни от него. Везде спокойный, размеренный шаг.
– Он хладнокровен, – согласился Столетов.
– Необычайно хладнокровен.
– И что нам это даёт?
– Ты много видел настолько хладнокровных уличных грабителей?
– Только в кино, – подумав, ответил Столетов.
– Ага. Уличный грабёж – это самое дно. Тема наркоманов, конченой гопоты и молодняка. Кто из них отличается хладнокровием, которое мы тут наблюдаем?
– Никто.
– И он был один… Он был один… что тоже плохо вяжется с уличным грабежом.
– Уличные грабители обычно действуют в составе группы. – Столетов прищурился. – Но здесь мог действовать одиночка. Например, наркоман в ломке.
– Наркоман в ломке, удивляющий нас с тобой своим хладнокровием?
– Не сходится, – вздохнув, согласился Столетов.
– Сколько подобных случаев было в вашем районе за последние три месяца? – быстро спросил Вербин.
– Убийств при ограблении?
– Просто уличных ограблений.
Столетов пожал плечами:
– Не моя тема.
– А убийств во время уличных ограблений?
– Ни одного. Но работать в одном районе глупо – быстро засветишься. Москва большая: сегодня ограбил в Медведкове, завтра – в Чертанове. Может, они где-то и оставили трупы – проверим.
– Они, – повторил Вербин.
– Что «они»? – не понял Столетов.
– Ты опять сказал «они» и правильно сделал. Если на улице, то «они». Но здесь был «он». И нет – не наркоман.
Феликс сделал шаг вперёд, остановился и медленно оглядел стоящие вокруг дома, густые кусты с голыми ветками и саму тропинку, хорошо утоптанную, но достаточно узкую.
Итак, поздний воскресный вечер, финал длинных выходных. Темно, людей на улицах мало – праздники закончились, все стараются отдохнуть, завтра на работу. Выпивший на вечеринке Наиль идёт к своему дому…
– Почему здесь?
– Что? – Столетов вздрогнул – не ожидал, что вопрос прозвучит так громко. Впрочем, Феликс и сам этого не ожидал.
– Извини, задумался и прогрохотал.
– Да уж.
– Наиль всегда ходил этой дорогой?
– Понятия не имею. Мы ещё никого не опрашивали.
– Да, извини ещё раз. – Вербин улыбнулся. – Пометь вопрос как обязательный: часто ли Наиль пользовался этой тропинкой?
– Думаешь, засада?
– Пытаюсь понять, не засада ли?
– Проверим, – пообещал Столетов.
– Спасибо.
Феликс вернулся к созерцанию территории.
Итак, Наиль просит таксиста остановиться на улице, покидает машину и идёт по тропинке. Скорее всего, медленно, возможно, пошатываясь. Он не сильно пьян, иначе, скорее всего, доехал бы до подъезда. Наверное, захотел освежиться после пребывания в клубе или ином заведении. Или в такси было жарко и его слегка развезло. А может, и то, и другое – сейчас об этом можно только гадать. Итак, Наиль выходит из машины на улице, идёт по тропинке, а пройдя примерно треть пути, замечает идущего навстречу человека, возможно, ругается мысленно, поскольку, чтобы разойтись на узкой тропинке, придётся одной ногой наступить в глубокий снег. Делать это Наилю не хочется, но приходится, поскольку человек идёт прямо на него…
Вербин сделал ещё пару шагов к месту происшествия, посветил фонариком и убедился, что прав – судя по следам, Наиль сделал шаг вправо, в снег, уступая дорогу.
– Зарипов не пытался бежать.
Столетов проследил взгляд Феликса, понял, что тот имеет в виду, но выдвинул свою версию:
– След проверим, но Наиль мог попытаться побежать назад.
– Не в шаге от преступника, – не согласился Вербин. – На расстоянии три-четыре метра – да, в шаге от преступника – только в сторону. Инстинктивно. Если бы Наиль почувствовал угрозу, он бы развернулся вдали от убийцы и побежал к улице. Не уверен, что это могло помочь Зарипову, но он хотя бы попытался спастись.
– И тогда удары пришлись бы в спину, – добавил Столетов. – Как минимум, один из них – первый.
– Да. – Феликс повторно провёл фонариком в сторону от тропинки. – Но Зарипов и в сторону не побежал. Он сделал один шаг, уступая дорогу. Проходя мимо, преступник нанёс первый удар.
– Наиль до последнего не ждал нападения.
– Да.
– Хочешь сказать, что убийца его знакомый?
– Не обязательно, – покачал головой Вербин. – Это был кто-то, кто не вызвал у Зарипова никаких подозрений.
– То есть совершенно точно не шайка уличных грабителей?
– Ага.
– Спланированное убийство?
– Во всяком случае, очень похоже.
Наиль делает шаг в сторону, останавливается и получает первый удар ножом. Не смертельный. Но Наиль слишком напуган, чтобы бежать. Или попытаться бежать. Наиль продолжает стоять и тем позволяет убийце без помех нанести ещё три удара.
«Он кричал? Или так испугался, что даже не смог?»
Затем убийца помогает Наилю опуститься. Не бросает его, не отталкивает, а именно помогает – это видно по тому, как лежит тело, обшаривает карманы, забирает бумажник, часы и уходит в сторону двора. Где-то там, среди домов, он отыскал надёжный путь отхода, чтобы в какой-то момент исчезнуть с записей уличных видеокамер.
– Нет, не шайка. Не ограбление… – Мимо как раз проходил медэксперт, и Феликс обратился к нему: – Позволите вопрос?
– Конечно.
– Была смертельная рана?
– Был удар в печень, но каким по счёту, сейчас не скажу. Пока создаётся впечатление, что мы имеем четыре хаотичных удара подряд.
– То есть непрофессионал?
– Или профессионал, который хочет прикинуться дилетантом, тут уж вам расследовать, – усмехнулся медэксперт. – Четыре глубоко проникающие раны – это гарантия, парню даже чудо не помогло бы.
– Что за клинок?
– Не кухонный нож и не «бабочка». Полотно широкое, острое и достаточно длинное – убийца понимал, что ему придётся пробить несколько слоёв одежды.
– Подготовился?
– Да.
– К чему подготовился? – поинтересовался подошедший Шиповник.
– Обсуждаем происходящее, – доложил Вербин. – Смотрим, как тут всё было.
– И что высмотрел?
– Это не ограбление, – уверенно ответил Феликс.
– Точно?
– Точно мы узнаем, когда возьмём убийцу, Егор Петрович, или криминалисты что-нибудь интересное подкинут. Я же делюсь ощущениями.
– Ты ещё скажи: «переживаниями».
– Ими тоже.
Столетов хмыкнул, но промолчал. Затем сообразил, что Шиповник подошёл не просто так, извинился, сказал: «Нужно пообщаться с руководством», – и оставил Шиповника с Вербиным одних. После чего и прозвучал главный вопрос:
– Феликс, нужно как можно скорее определиться, увязываем мы это убийство с делом Рыковой или нет?
– Анзоров звонил?
– Я – ему. Сразу, как только узнал о смерти Зарипова.
Вербин кивнул, ещё раз оглядел территорию, лежащего на снегу Наиля, заканчивающих работу экспертов и протянул:
– Всё несколько запуталось.
– Начнём с простого: ты абсолютно уверен, что Зарипова убили не ради ограбления?
Потому что если убийство Наиля – роковое совпадение, и он действительно стал жертвой уличных налётчиков, то забирать его себе ни Шиповник, ни Анзоров не станут. И Феликс их прекрасно понимал. Но был вынужден разочаровать начальника:
– Всё, что я увидел, говорит о спланированном убийстве, Егор Петрович.
– Работал профессионал?
– За это ручаться не могу, но подготовился убийца отлично. И либо хорошо ориентировался в привычках Наиля, либо следил за ним некоторое время.
– Сообщник?
– Наша версия не предполагает сообщника, – напомнил Феликс. – Викторию Наиль убил без посторонней помощи.
– Убийца Веры?
– Я ведь сразу сказал, что всё несколько запуталось, – напомнил Вербин.
– Но это может быть он?
– Только если мы найдём в квартире Наиля телефон и ноутбук Погодиной.
– Логично.
– Однако ключи от квартиры у Наиля не забрали – я спрашивал. Что означает – вещей Погодиной мы у него не обнаружим, что в свою очередь означает…
– Разные убийцы. – Шиповник покрутил головой и резюмировал: – Да уж, запуталось. – И после паузы продолжил: – Мы предполагаем, что Погодину убили за попытку шантажа.
– Да, – подтвердил Вербин, хотя подполковник его не спрашивал.
– Получается, Наиля мог убить её сообщник? Не его, а её. Что скажешь?
– Сейчас я открыт для всех версий, Егор Петрович.
– Но эта тебе не нравится, – догадался Шиповник.
– В ней есть изъяны.
– Например?
– Я готов работать с этой версией, Егор Петрович, но не верю, что в окружении Веры Погодиной есть человек, готовый на хладнокровное убийство из чувства мести.
– А если он испугался, что станет следующей жертвой?
– Первым на ум приходит Шевчук, – протянул, после довольно длинной паузы, Феликс. – Но Шевчук должен был только сегодня вернуться из Ярославля. Трудно представить, что он сразу побежал убивать Наиля.
– Представить трудно, а проверить нужно.
– Согласен.
– И заняться окружением Погодиной. Нужно посмотреть, нет ли среди её друзей человека, который мог пойти на шантаж. – Шиповник помолчал. – А потом на убийство.
– Нужно, – не стал спорить Вербин. – Эту идею предлагаю подкинуть ребятам с «земли», на которой нашли Погодину.
– А собственные мысли у тебя есть?
– Целых две.
– Излагай.
– Первая совсем простая – месть за Викторию.
Судя по появившемуся на лице подполковника выражению, он об этом думал.
– Родители?
– Как вариант.
– Да… – Шиповник помолчал. – А вторая какая?
– Безумная.
– Удиви меня.
Феликс помолчал, после чего, глядя Шиповнику в глаза, твёрдо произнёс:
– Наиля мог убить серийный убийца, который готовил убийство Виктории.
Несколько мгновений подполковник впитывал заявление Вербина, после чего покачал головой:
– Ты серьёзно?
– Помните, мы узнали, что в интересующий нас промежуток времени, кроме Рыковой, шесть кукол купила неизвестная женщина? Мы не смогли её проследить.
– Ещё я помню, что описание кукол, ни первых, ни вторых, не совпало с теми, что мы обнаружили в квартире Рыковой, – сварливо отозвался подполковник.
– Потому что Наиль успел раньше.
– А-а-а… – протянул Шиповник. – Вот куда ты клонишь.
– Четырнадцатого февраля, в День всех влюблённых, Виктория Рыкова должна была умереть. Её смерть готовили двое: Наиль Зарипов и…
– Человек, чьё существование не доказано.
– Да. – Феликс вновь ограничился коротким ответом.
– Человек, который убивает тех, кому снится смерть.
– Я предполагаю, он тщательно готовил убийство Виктории и был взбешён тем, что Наиль его опередил.
– Он был в квартире Рыковой после ухода Зарипова. – Подполковник продолжил размышлять вслух.
– Возможно, проследил за Наилем. Или вычислил другим способом.
– И решил убить за то, что Зарипов убил Рыкову?
– За то, что Наиль сорвал его замысел. Люди с такими, как у Виктории, расстройствами встречаются очень редко. Убийца ищет их, как ищут золото – перемывая горы пустой породы. Каждый случай – как самородок, к каждому нужно готовиться особо. Убийца старательно разрабатывает план преступления, смакует каждую деталь, предвкушает, как реализует его…
– А затем Зарипов грубо влезает в замысел.
– Чем не мотив?
– Мотив подходящий, – не стал отрицать Шиповник. – Но как убийца узнал о расстройстве Рыковой?
– Через Сеть. Виктория делилась своими проблемами на профильных ресурсах.
– Проверил?
– Ребята работают, но пока зацепок нет.
– И зацепок нет, и существование убийцы не доказано.
– Есть случай Бурмина.
– Мало. И с ним тоже не всё однозначно. – Подполковник вздохнул. – Феликс, ты понимаешь ситуацию не хуже меня. Твоя версия любопытна, но ей не хватает… всего. Вообще всего. У нас есть невнятный, не расследованный должным образом инцидент двухлетней давности, официально признанный несчастным случаем. И ещё есть почти стопроцентная уверенность в том, что Викторию Рыкову убил Зарипов. Причём со вторым ты согласен и сам продвигал эту версию.
– Я и сейчас в этом уверен.
– Вот.
– Но, помимо этого, у нас есть мёртвый Зарипов, – напомнил Вербин. – С ним что?
Ответом стал долгий взгляд Шиповника.
– И ещё мы с вами понимаем, Егор Петрович, что Анзорова заставят взять это дело. А он подключит нас.
– Значит, дело наше.
Мужчины помолчали. Затем Шиповник спросил:
– Рабочие версии?
И Феликс сразу перечислил:
– Первая – убийство во время уличного ограбления. Её отработают местные, а заодно посмотрят записи со всех доступных видеокамер, определят, как убийца ушёл. Может, он где ошибся.
– Будем надеяться.
– Будем. – Вербин прищурился. – Вторая версия: убийца – сообщник Веры, сделавший ответный ход. Третья – месть за Викторию. Четвёртая – пришедший в ярость «серийник».
– В такой последовательности? – уточнил подполковник.
– Да, Егор Петрович, в такой, – подтвердил Феликс.
– Тогда поезжай спать, – распорядился Шиповник. – Утром увидимся на Петровке.
Назад: Приблизительно в то же время
Дальше: 27 февраля, понедельник
