Глава 19
Я шёл перед троллихой, а она указывала, куда мне поворачивать. В мешок она меня сажать не стала, но всё-таки зорко следила, чтобы я никуда не делся.
На её месте я бы тоже был внимателен. Но всё же под венец не собирался. Эх, мне бы сейчас всего лишь несколько процентов на шкале, и я бы решил все свои проблемы.
— Нехорошо это, — вздыхала тем временем троллиха утробным голосом.
А я как-то за своими мыслями совсем не уследил за ходом её рассуждений. Поэтому переспросил:
— Что именно нехорошо? — не то чтобы мне было интересно, но я не хотел пропустить что-то важное, касающееся меня, поэтому предпочёл быть в курсе.
— Что роза моя увядает без настоящего мужчины, — чуть ли не плача, пробасила моя спутница.
Хорошо, что в этот момент она не видела выражения моего лица, потому что тогда точно упрятала бы меня в мешок.
— Ну, а чего ты стесняешься, — решил я провести разведку боем, — нашла бы уже себе кого-нибудь, да и жили бы вместе.
— Да кого тут найдёшь? — скорбно проговорила она и тяжело вздохнула. — Мужиков-то настоящих нет. Одни эти малорослики бородатые. А с ними разве что получится? Они же мне едва выше колена.
— Что за малорослики? — поинтересовался я, хотя вопросов в моей голове было всё больше и больше с каждым её словом. — Давно они тут живут?
— Да сколько себя помню, — ответила мне троллиха, и я буквально слышал, как она пожала плечами. — А сами они бородатые такие, добывают в горах всякое. Я им последние лет десять помогаю. Так они меня кормят. Мы сейчас к их старейшинам и идём.
— Гномы что ли? — догадался я по описанию и понял, что у меня в голове кое-что не складывается.
«Игорь, а у вас гномы под Сочи жили? — спросил я, понимая, что вопрос в любом случае не очень. — Или всё-таки новое сопряжение?»
«Не было у нас никаких гномов, — ответил тот с едва заметным сарказмом. — Вообще, пока тебя не было, всё в порядке было, а как появился, началось: орки, гномы, убийцы и прочее».
Я не стал отвечать, что на самом деле не виноват, потому что был совершенно в этом не уверен. События насколько экстраординарные, настолько и случайные.
— Они, они, — ответила троллиха и снова вздохнула. — И хоть ребята порядочные и работящие, а вот личного счастья с такими не построить.
И тут тоннели огласил пока ещё далёкий рёв, который по моим прикидкам мог принадлежать, скорее, динозавру, чем, например, троллю.
— Это ещё кто? — спросил я, обернувшись к моей спутнице.
На что она снова просто пожала плечами.
— А я почём знаю? Может, из недр кого откопали, кого не нужно было, — философски рассудила она.
Вообще, пожимание плечами и выражение: «А я откуда знаю?» — это были два краеугольных камня всего её общения. Немудрено, что у неё до сих пор никого не было. Кроме, наверное, блох.
Меня даже передёрнуло от этой мысли.
Через полчаса блужданий по тоннелям мы, наконец вышли к поселению гномов. Прошли по нему под внимательным взглядом местных жителей, которые явно привыкли к моей спутнице, поэтому почти не обращали на неё внимание. Зато пытались рассмотреть меня, словно я был им в диковинку.
Нам повезло, совет старейшин в этот момент был в сборе, и троллиху с её вопросом пропустили практически без ожидания.
— С каким вопросом ты прибыла к нам, Онара? — поинтересовался у неё древний гном с абсолютно седой бородой. — Неужели снова кончились припасы?
— Припасы ещё есть, — ответила она, громко шмыгнув носом. — Но я бы хотела заключить брак с мужиком, упавшим на меня с неба.
— Что? — переспросил её гном, и я увидел, как у всех старейшин разом широко открылись глаза.
Да, иногда очевидные вещи звучат как бред сумасшедшего. Но я действительно свалился на неё. Правда, не с неба, а из другого мира, но это уже частности.
— Прошу разрешения на заключение брака с вот этим вот мужиком, чтобы он мог меня любить всячески! — повторила она, и в её голосе уже слышалось нетерпение.
— Одну минуту, — ответил ей седой старейшина и созвал к себе остальных.
Они некоторое время переговаривались, бросали обеспокоенные взгляды на посетительницу, сочувственные на меня, но ничего не спрашивали, рассуждая о чём-то между собой. Наконец, они что-то решили, и седой снова заговорил.
— Вы уж простите нас, Онара, — проговорил он со всей своей важностью и основательностью. — Мы решаем родовые проблемы исключительно внутри семьи или межсемейные распри. Но ты не местная, поэтому на тебя наша власть не распространяется.
— И что же мне делать? — она хлопала глазами, реально не понимая, что вообще происходит. — Что ж я, бесправная?
— Тебе исключительно повезло, — ответил на это старейшина и махнул рукой куда-то в сторону, где виднелся тёмный проход. — Буквально сегодня нам посчастливилось познакомиться с Великим стражем Хозяйки земных недр! Он-то и сможет решить все твои вопросы.
Великий страж? Хозяйки земных недр? Что тут вообще происходит?
Но, тем не менее, троллиха послушно вошла в переход сразу после меня. И тут мы снова услышали рёв. На этот раз он был гораздо ближе.
Когда мы вошли в небольшую пещеру, мне сразу бросился в глаза трон. Настоящий. Отделанный золотом и самоцветными камнями. Гораздо дороже и вычурнее всего того, что я вообще видел в подземелье. Словно из мира нищеты мы моментально переместились в мир богатеев-показушников.
Но главное заключалось даже не в этом, а в том, кто именно сидел на троне и ехидно глядел на меня.
* * *
Рафик был вне себя от горя. Он буквально бегал вдоль трассы, пока её не оцепили, и пытался увидеть хоть след от своих подопечных. Но ничего не выходило, что повергало его в отчаяние.
И в какой-то момент он всё-таки смог увидеть одного из тех, кто приехал с Игорем Тумановым. Это был пожилой человек, кажется, итальянского происхождения.
— Дарагой мой, вай, как я переживал! — накинулся Рафик на дона Гамбино, чуть ли не на колени перед ним вставая. — Я так рад, что вы живы! Это такое счастье! А где остальные? Надеюсь, с ними всё в порядке?
Карлито на это только развёл руками. Он, конечно, понимал, что тех, с кем он путешествовал, простой лавиной не взять. Но, что точно случилось, он не знал. Да и лавина, кажется, была не совсем простая.
— Их ищут, — развёл руками дон Гамбино. — Будем надеяться, что скоро найдут.
Они ещё перебросились несколькими фразами, когда Рафик вдруг уставился куда-то за спину Карлито.
— Так, а это что такое? — спросил он, скорее, сам себя, расширяя глаза от удивления. — Отряд интуристов?
Дон Гамбино развернулся и посмотрел туда, куда указывал их распорядитель. По низу трассы прямо на них шли шестеро коротышек, ростом едва ли достающие до груди взрослого человека. При этом они опасливо оглядывались.
Но глаза их были сильно прищурены, что означало привычку к долгому отсутствию солнечного света. И сейчас видели они очень плохо.
Рафик увлёк дона Гамбино за собой, и буквально через несколько минут они выросли перед коротышками, словно из ниоткуда.
— Доброго дня, уважаемые гости, — проговорил Рафик с широченной улыбкой, стараясь не спугнуть встревоженных бородачей, которые ко всему прочему были ещё и изрядно побиты. — Разрешите предложить вам отдых и восстановление сил? Вижу, вы устали.
Ему ответили на совершенно непонятном языке, звучавшем, словно тарабарщина. Но он им тут же проговорил что-то на таком же, и у них завязался вполне доверительный разговор.
— Как ты их понимаешь? — спросил его дон Гамбино, следя за непонятными изъяснениями чужаков. Хотя эмоции читались достаточно чётко.
— Семейный дар, — тот пожал плечами. — Толмачи — мы.
— Спроси их, они тоже под лавину попали? — попросил Карлито Рафика, и тот перевёл его вопрос коротышкам.
Кивки головой стали красноречивее всякого ответа.
И тут распорядитель обернулся к дону Гамбино с таким выражением лица, словно решил терзавшую его годами задачу.
— Это же новое сопряжение! — просияв, заявил он. — Как было под Смоленском! А теперь у нас, да? Слушайте, я такое пропустить не хочу. Эти гномы должны стать моими гостями!
И он с тройным энтузиазмом принялся что-то говорить низкорослым бородачам. Те, в свою очередь, постепенно осваивались и переставали постоянно озираться. Вместо этого они принялись облизываться, а в глазах явно загорелся голод.
— Понятно, — с усмешкой произнёс дон Гамбино, — расписываешь им меню в ресторане твоего друга!
— Откуда узнал? — обернулся к нему Рафик, искренне удивлённый догадкой Карлито.
— Да ты на них посмотри, они скоро слюной захлебнутся, — кивнул он в сторону коротышек и едва сдержался, чтобы не захохотать. — Впрочем, я согласен, не стоит их отдавать властям. Лучше сами проявим гостеприимство. Если будут какие-то траты, с удовольствием возьму на себя.
— Вы — великий человек, дон Гамбино, — Рафик едва не расплакался. — Я никогда не забуду, с каким прекрасным итальянцем свела меня судьба!
— Ладно тебе, — махнул ему Карлито. — Ты главное уточни у этих, что они с нами не воюют. А то орки-то были очень воинственные.
— Да-да, сейчас! Точно, — спохватился Рафик и задал несколько вопросов.
Те ему что-то ответили и принялись потирать синяки и ссадины.
— Говорят, мирные работяги, ни с кем не воюют, — ответил он, повернувшись к дону Гамбино.
— Ну вот и чудненько, — кивнул тот, давая добро на остальное. — Вот и покажем им человеческое гостеприимство.
* * *
Силикона разошлась на всю катушку.
Вместе со стражницами она заперлась в небольшой пещере и начала своё излюбленное действо: наводить красоту. Тем более, в данном случае материал был самый что ни на есть благодарный.
— А почему они так к вам относятся-то, я не поняла? — спросила богиня сразу после того, как запихала всех шестерых девиц в баню для того, чтобы распарить им кожу. — Как по мне, они от вас ничем особо не отличаются.
— Мы слишком мужеподобные, — ответила ей командующая взводом. — У нас есть красотки, а есть такие, как мы, которых посылают на работу наравне с мужчинами.
— И кто решает, кто из вас кто? — нахмурилась Силикона, чувствуя подвох.
— Мужчины, конечно, — беззастенчиво ответила ей гномка. — А им советуют их женщины, вероятно.
— Ясно, что ничего не ясно, — ответила на это богиня. — Ладно, понеслась, потом разберёмся.
Следующие несколько часов превратились буквально в марафон красоты, как выразилась бы та же Лаки.
Лишние волосы выдрали и выщипали, недостающие нарастили. Затем всех девочек из стражи ждали маникюр и педикюр. Сделали реснички, увеличили их для более выразительного взгляда. Губки подкачали, чтобы ни у кого не возникало сомнений, кто перед ними.
А дальше понеслось ещё быстрее. Нанесли боевой раскрас, причём, у каждой была подчёркнута какая-то своя особенность, и всё было сделано по самому последнему писку моды. Прямое завили, кучерявое выпрямили и сделали ещё массу необходимых процедур.
— Так, девочки, — проговорила Силикона, оглядывая своих подопечных с чувством глубокого удовлетворения. — Осталось спецодежду для такого случая достать, и ваш отряд готов сшибать с ног кого угодно только силой своей красоты.
Гномки, кстати, поглядывали друг на друга, и им явно нравилось то, что они видели.
— У нас есть гардероб, но он не такой уж яркий, — несмело проговорила одна из низкорослых девушек.
— Это всё ерунда, — богиня достала свой пропуск на Олимп. — Сейчас я метнусь кабанчиком к себе и притащу всё, что надо.
Она попробовала накастовать портал, чтобы вернуться к себе за тряпками…
И ничего не произошло.
Она попробовала ещё раз и ещё. Но ничего не выходило. Прохода на Олимп не было.
— Так, — старательно пряча свой испуг, проговорила она хлопающим глазами девушкам. — Установка меняется. Давайте посмотрим, что есть у вас, и придумаем что-то из этого.
* * *
Пётр Ильич в это утро признался себе в том, что ему весьма неприятно находиться с собственным сыном в одном помещении.
Обычный семейный завтрак был напрочь испорчен его поведением.
— Бать, — он говорил надменно, словно мажор, но использовал слова простолюдинов, — А чё ты так обо мне беспокоишься?
— В смысле? — поднял он глаза на Даниила. — Говори яснее.
— Ну вот, любовницу мне купил, чтобы я тут себя нормально чувствовал, — он буквально коверкал слова на молодёжный манер. — А я бы и сам справился, чай, не беспомощный.
— Ты о чём? — ещё раз переспросил Пётр Ильич, понимая, что теряет терпение. — Можешь воздержаться без своих фразочек?
— Я о том, отец, — он попытался сделать на лице серьёзное выражение, но смотрелось это достаточно комично. — Что нехрен всякую шваль деньгами баловать. Зачем ты нанял эту дуру? Она только нос задирает и ничего не делает.
Строганов понял, что за его столом сейчас сын изливает свою обиду на Дарью, и тут же потерял интерес к его словам. Он молча пил кофе, перестав слушать поток оскорблений в адрес девушки, устроившей выставку, и думая вообще о другом.
Как раз в эти минуты ему должны были кое-что доставить.
Словно услышав его мысли, в дверь постучали.
— Да-да, войдите, — сказал он, подняв взгляд на дверь.
Человек, стоявший за ней, был ему незнаком. Зато хорошо знакома была форма спецкурьера.
Он вежливо поздоровался и передал Петру Ильичу конверт, запечатанный магической печатью, которая ярко светилась даже при свете дня и защищала от несанкционированного вскрытия.
— Это что ещё за иллюминация? — удивился Даниил Петрович. — Неужто ты…
— Заткнись, — беззлобно бросил ему отец, но таким тоном, что Строганов-младший предпочёл замолчать и уткнуться в свой кофе.
Пётр Ильич взял специальный нож и вскрыл магическую печать. После этого он вынул лист бумаги и несколько раз пробежал его глазами.
Главная строчка, которая притягивала его внимание, гласила:
«Результат теста ДНК: Дарья Строгова с вероятностью в девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента является дочерью Петра Ильича Строганова».
Далее шли всякие выкладки, которые мало интересовали коллекционера.
Положив лист на стол, он уставился поистине прожигающим взглядом на сына.
— Да что? — тот даже поёжился, настолько непривычно ему было поведение мягкого обычно отца.
— А вот что, — жёстко проговорил тот. — Хоть пальцем Дарью тронешь, я тебе твой же член вокруг шеи вместо галстука повяжу, понял?
— Не понял! — попытался возмутиться мажор, вот только глаза Строганова-старшего сверкнули совсем недобро.
— А узнаю, что ты до неё домогался, — проговорил Пётр Ильич совершенно безапелляционно. — Я вообще твоё достоинство отрежу и морозилку кину, понял? По праздникам разрешу доставать и любоваться. Уяснил?
— Да что с ней не так-то? — уже жалобно проблеял Даниил Петрович.
— Всё с ней так, — ответил Строганов-старший. — Она — твоя сестра.
* * *
Дезик на золотом троне, украшенном самоцветами, выглядел, конечно, феерично. Я даже не сразу осознал, что это он, так как его расчесали, а каждую из трёх голов украсили ошейниками с рубинами и топазами.
Увидев меня, он даже не встрепенулся, а предпочёл следить за происходящим с ехидной улыбкой.
— Великий Страж, или как вас там, — официальным тоном заявила троллиха, от чего стало даже смешно, — прошу у вашей милости разрешение на брак с вот этим вот… — она махнула в мою сторону рукой. — Человеком. А то у него не стоит без официальной печати.
Всё это время я играл в пантомиму, показывая Дезику, что ни в коем случае нельзя разрешать этот брак. В обоснование своих слов я провёл рукой по горлу, мол, мне конец, если ты это допустишь.
Но Цербер продолжал щериться и ухмыляться. Особенно недобро показывала зубы его правая голова.
«Прошу, — попросил я его мысленно, вспомнив, что с ним вполне возможно общаться подобным образом. — Не порти мне отпуск!»
«А помнишь, — проговорил Дезик, — ты нас псиной называл?»
«Ой, да ладно, ты же знаешь, что там всё шутки были, — я смотрел на него и не мог поверить, что он сейчас отправит меня под венец с троллихой. — Я же не знал, что ты такой обидчивый».
«А помнишь, опыты над нами ставить разрешал? — по-прежнему ухмыляясь спросил Дезик. — Шутки говоришь? Ну вот и я теперь поржу на твоей свадьбе. Шафером позовёшь?»
«А давайте вы свои противоречия между собой порешаете? — внезапно вмешался в наш телепатический диалог Игорь. — А то вы друг с другом ссоритесь и мстите за всякое, а мне — женись».
«Кстати, — сказал я, кивая. — Игорю в этом теле ещё жить и жить».
«И ты мне служишь, Дезик, если что, — Игорь, кажется, всерьёз воспринял угрозу. — Так что придумай что-нибудь».
«Ладно, ладно, — вздохнул тот. — Пошутить уж нельзя».
«Выглядело совсем не смешно», — подумал я. И решил, что никогда не стану подшучивать подобным образом.
Тем временем троллиха по имени Онара ждала решение Великого стража по поводу своей свадьбы.
— Уважаемая…
«Онара, — подсказал ему я. — Троллиха».
— Уважаемая Онара, — проговорил Дезик ещё более официальным тоном, чем до этого говорила она. — Дело в том, что Хозяйке подземных недр неугодны браки между существами разных видов. Это противоестественно и не ведёт к появлению новых почитателей Хозяйки.
— Да ёж вам в ухо, — с тоской и безысходностью заявила троллиха. — Это всё подстроено! Вы специально всё это делаете! Лишаете бедную Онару женского счастья, а лучше бы чести лишали! Дайте мне уже мужа! Ну пожа-а-а-а-а-луйста!
Но её перебил тот самый рёв, который мы слышали уже дважды. Только на этот раз он был совсем-совсем близко.
Внезапно в пещеру вбежала гномка со свёртком на руках.
Я собрался. Дезик оскалился, а шерсть на его загривке встала дыбом.
Мы с ним оба ждали того, кто исторгал тот самый рёв и, кажется, гнался за девушкой с ребёнком на руках.
Вот только оба мы ошиблись.
Никто за ней не гнался.
Это мы поняли, когда снова раздался рёв, отскакивающий эхом от стен и наполняющий её словно вода пустой сосуд.
Кричал ребёнок, находящийся на руках у женщины. Более того, он весь извивался, пытаясь вырваться из рук матери.
— Великий страж, в моего ребёнка вселился злобный дух бездны! — взмолилась она, бухнувшись на колени. — Помоги мне, пожалуйста!
Улучив момент, ребёнок всё-таки высвободился из её рук, бухнулся на пол и, выпутавшись из пелёнки, со всех рук и ног пополз прямо ко мне.
«Это ещё кто?» — успел подумать я.
— Ты только полчаса тут, — заржал расслабившийся Дезик. — Когда уже успел ребёночка-то заделать?
А вот мне было не до шуток. Особенно, глядя на залитое слезами лицо матери и побелевшее от ярости отца, сжимавшего в руках секиру.
— Ты уже успел изменить мне? — низким басом охнула троллиха, отчего отец ребёнка зарычал от ярости.
У меня появилось стойкое ощущение, что я нахожусь в театре абсурда.
— Это всё не то, о чём вы подумали, — сказал я первое, что пришло мне в голову и выставил руки, ладонями вперёд. — Понимаю, что всё выглядит странно, но я совершенно не при чём.
Тем временем мать грудничка опомнилась, подхватила его с пола и попыталась прижать к себе. Но тот снова стал орать, извиваться и вырываться от неё.
У матери заложило уши, поэтому она поспешила положить его на пол, после чего обхватила голову руками.
И действительно, такую сирену сложно было предположить в столь махоньком теле. А дитя, пользуясь случаем, снова поползло ко мне.
Я, мягко говоря, растерялся, не понимая, что происходит. И совершенно не понимал, что можно предпринять в данной ситуации.
Но, глядя, как целеустремлённо ползёт ко мне малыш, я присел на корточки и посмотрел ему в глаза.
— Чего ты от меня хочешь, малыш? — спросил я самым мягким тоном, на который был способен.
Правда, я был уверен, что тот не поймёт.
Но в ответ на меня уставились глаза, полные разума, а в голове раздался знакомый голос:
«Слава Рандому, хоть одно знакомое лицо! Помоги мне!»
