Глава 1
CТЫЧКА В ГОРАХ
Отдохнуть получилось только до обеда, когда я вышел на удобно расположенное место для наблюдения за тем, что творится вокруг и посмотрел вниз орлиным взглядом.
Я прикинул наш примерный отрыв от погони, из-за ночной поездки, часов в шесть и скинул два часа на то, что преследователи идут без обоза и на выносливых конях, что догонят нас ориентировочно, на же столько времени. Если встанут с первыми лучами светила, то появятся рядом через четыре часа и, ведь, так и вышло.
Во второй сверху деревне, впрочем, так же, как и снизу, она тоже вторая, я разглядел группу конных, поблескивающих доспехами на свету. Они упорно ползут вверх по косогору селения, вот проезжают половину деревни и поворачивают на дорожку, которая ведет в горы.
Взяли наш след плотно и не отстанут теперь, следы от колес телеги и копыт лошадей дотошно изучены и находятся сразу, как бы мы не крутились и не прятались.
Если они с раннего утра в седлах, а это — похоже, именно так, значит, они устали и вымотались серьезно.
Что же они выберут — отдохнуть самим и, главное, дать отдых заморенным лошадям или на морально волевых полезут за нами в последнюю деревню?
Скорее всего, полезут.
Ведь преследователи в курсе, что грабители и душегубы, орудовавшие в ювелирной лавке, пришли из Астрии, теперь они понимают, что мы бежим в горы и попробуем уйти за перевалы.
Если нас упустить сейчас, то, о возмездии и возврате золота — можно забыть навсегда. Если, конечно, эти всадники из покинутого нами города, может, местные дворяне уже получили сигнал, что разыскиваемые, опять же, снова убийцы и грабители, появились на принадлежащей им территории.
Очень печально, что мы, вполне приличные люди, останемся в памяти местных жителей, как свора опасных животных, убивающих и грабящих всех, кто подвернется под руку.
В свое оправдание хочется сказать, что не мы — такие, просто жизнь здесь — именно такая, жестокая и беспощадная.
Всего то криминального сотворили — отняли подводу с лошадью, никого не убив и не покалечив. Даже, теперь, вот, вернули ее в целости и сохранности, хозяин без труда получит ее обратно. Потом, ведь, только защищали свои жизни и ни на кого первыми не нападали, даже, подумать о таком не могли.
Боюсь только, извинения и объяснения приняты не будут.
Пора уходить, мы отдохнули, нанятые носильщики готовы нести наши грузы до места, где закопана палатка и даже дальше. Пусть они еще не знают про удлинение маршрута, только, наш отряд не готов тащить столько на себе, ведь, там еще тяжелая палатка ждет нас и запас дров.
Носильщики получат две серебрушки, за такой подъем на километр, потом я предложу получить им по шесть серебра, чтобы подняться с нами почти до перевала, если упрутся, тогда пообещаю и выдам вперед по целому золотому каждому.
Если и тогда будут упрямиться, придется показать арбалеты, и заставить работать за спасение жизни, вполне справедливое решение для тех, кто не хочет просто заработать честным трудом на благо людей из нашей группы.
Кроме кольчуг, оружия и арбалетов, еще трех мешков с украшениями, добавились вещи Клеи, много продуктов и дрова. Сами мы подняли бы все это, пусть и вымотались бы в конец, все же, своя ноша — не тянет, но, там еще палатка и солидно дров. Дрова в деревне забрали почти все, как и продукты, рассчитались щедро, без торга, деньгами местными, да еще оставляем несколько лошадей и подводу, только, нужно понимать, следующие гости отберут все, что найдут. Скажу старосте про такою возможность, когда наши с нанятыми носильщиками уйдут повыше, чтобы прятал все, что может, ведь, для поселения и одна сохраненная лошадь — подарок бесценный.
Я подзываю часового, это — Трагер и объясняю ему ситуацию.
— Эх, я бы еще остался на пару дней здесь, отдохнули бы, да и виды здесь красивые, — улыбается он во все зубы.
Это мне понятно.
Не зря он два часа кувыркался с Изаурой, выдал той двойную премию за энтузиазм и красивую фигуру. Не хотел уходить из комнаты, пока второй холостяк, Хонс, его не вытолкал, замучившись уже слушать сладострастные стоны парочки. И теперь сам отрывается с любвеобильной бабой, тоже, второй час любви на исходе.
— Иди, командуй сборы и приятеля стаскивай с девки, а то он оглох и ослеп, похоже.
Даже, немного довольный тем, что помешает приятелю наслаждаться телом выносливой девки не он сам, а, догоняющая нас погоня, разведчик убегает в дом, я пока нахожу старосту и командую собирать народ и подниматься в горы.
Начинается суета, сначала парни выносят мешки с едой, которые вместе с дровами и вещами Клеи забирают шестеро носильщиков. Потом сами нагружаются тем, что не стоит доверять чужим, я тоже подхватываю мешок с золотом и мешок с оружием, ставлю их рядом и выдаю всем нашим шерпам половину денег, сразу же, лично в руки. Половину они получат наверху и так же новое предложение, от которого они, надеюсь, не смогут отказаться.
Взмыленный Хонс выскакивает последним и сторожит оставшиеся мешки перед домом, я вхожу в комнату, чтобы проверить, что ничего не забыли. Машу напоследок рукой Изауре, успевшей уже одеться и принять приличный вид, как будто, ничего и не случилось. Да, крепкая девка, другим здесь трудно выжить.
На площадке перед домом нагружаюсь мешками, Хонс стоит рядом, опираясь на копье. Теперь уже можно сказать правду, наши мелькнули в паре сотен метров над головами:
— Старый, прячь все, что можешь. За нами погоня идет, через час-другой появятся.
Староста бледнеет, но, быстро приходит в себя и развивает бешеную деятельность, часть лошадей погонят на тайное пастбище, часть придется оставить, как и подводу, ее уже точно, не спрятать.
Заодно я слышу команды прятать всю еду и все, что можно, жители свалят все на нас, отнявших последнее, и поэтому, в деревне больше ничего не осталось.
— Правильно мыслишь, старый, — киваю я головой, и мы отправляемся вслед за нашим караваном, медленно карабкаемся вверх, через полчаса догоняем растянувшуюся цепочку и пристраиваемся сзади.
Когда, еще через час, на долгом привале, я смотрю вниз, то, различаю заметное увеличение жителей поселка, темные черточки так и ползают около цепочки домов.
Погоня сократила расстояние между нами до двух часов, пусть, они — устали с раннего утра, зато, и тяжелого груза на плечах не висит у стражников, не говоря уже о дворянах. Зато, чувство справедливости и мести толкает наших преследователей вверх, равно, как и золото, находящееся в наших мешках.
Правда, мест, где они смогут подниматься несколькими группами и попробовать перерезать нашу тропу, я пока не вижу, а носильщиков спрашивать не хочу. Пусть, пока, побудут в счастливом неведении, что в деревне суровые гости, свои шкуры точно спасут на высоте, заработают денег и нам очень помогут.
— А ведь Изауру сейчас снова треплют, уже бесплатно и по очереди, если она не догадалась сбежать. Должна знать, что ее ничего хорошего, такого, как серебряные монеты, не ждет, — в голову лезут сейчас такие мысли, давно я уже без женщины.
Я понимаю, что догнать нас преследователи смогут, в принципе, к вечеру, только умоются кровью и оставят лежать на камнях, холодных и равнодушных, немало своих воинов, пока, скорая темнота и сильный холод не сгонят их вниз, спасать свои жизни.
Вскоре мы добираемся до условленного места, я выдаю народу по одному оговоренному серебряному в руки и предлагаю поднять нас еще на пятьсот метров выше, уже за шесть серебряных каждому или по золотому на двоих.
— Деньги выдам прямо сейчас в руки, все честно, без обмана.
Не знаю почему, но, двое женщин не соглашаются и уходят, четверо мужиков получают два золотых и бредут с нами, прикинув между собой, что времени выполнить задачу и спуститься вниз до сумерек вполне хватает.
Парни достают палатку из-под камней и по очереди несут ее, подниматься становится тяжелее, из-за разряженного воздуха и новой ноши, поделенной на всех.
Если бы не два человека, практически, без своих личных вещей, Ирния и Борн, не знаю, как бы мы добрались до места, где местные шерпы попрощались с нами, сложили свою поклажу на камни и пошли обратно, уже знаю, что нас преследуют.
Через полчаса, мы наблюдаем, как спускающиеся носильщики сталкиваются с погоней, числом около пятнадцати воинов, но, легко обходят колонну по параллельной дорожке и убегают вниз. Замученные воины им не соперники, ждать долго беглецов они не смогут в пустой деревне, местные знают, где можно отсидеться, в укромных норах, как всегда, при таких облавах.
Придется проводить совещание, посоветоваться между собой, с опытными воинами, как теперь жить дальше.
— Стоит пустить им кровь, — высказывается Торк, рассматривая ползущую за нами гусеницу, — Можно и здесь, можно подняться вон на ту горку. Бегать от них мы точно устанем.
— Пожалуй, что лучше здесь, — замечает Трагер, — Можно переночевать, мы уже уставшие, отдохнем, спалим часть дров, это дорогого стоит. Да и теплее здесь, чем на перевале.
— Все так, — задумываюсь я. — Но, здесь, есть еще пара мест, по которым они смогут забраться, если решат ночевать под нами. Вон там и там, — я тыкаю пальцем в пологие спуски, относительно, конечно пологие, — Соответственно, нам придется выставлять сразу троих часовых, что накладно, не получится отдохнуть нормально. Да и нам в палатке спать, по сравнению с ними — это просто счастье какое-то, что здесь, что — выше. На самом деле, погоне уже пора поворачивать, чтобы засветло спуститься в деревню. На что они рассчитывают, без дров и костра?
— Собираются добраться до наших запасов и не замерзнуть ночью, да и захватили немного дерева из деревни, — поясняет Торк.
— Тогда потребуется встретить этих настойчивых парней, уменьшить их численность и выдать им на руки раненых. Оставим троих стрелков, одного лучника, при свете получится контролировать все пути наверх. Остальные заберут часть груза и поднимутся на горку, там осмотримся и разведем костер, поставим палатку. Потом спустимся и заберем все остальное, все вместе. Оставим девушек присмотреть за костром и сварить нам горячей каши.
Парни молчат, видно, что они согласны с таким планом, и я командую подъем.
Остаются Торк, Вилсер и Трагер, остальные подхватывают свой груз, вместе с палаткой и начинают карабкаться вверх, по каменистой тропинке.
Уже, почти, поднявшись на присмотренное место, я всматриваюсь в, еще хорошо освещенный заходящим светилом, горизонт и понимаю, что бой начался.
Фигурки разведчиков бегают вдоль края склона, выглядывают, отскакивают от края, Трагер с луком занял позицию в сторонке, чтобы удобнее стрелять, не подставляясь под ответный огонь.
Похоже, у противника тоже имеется что-то стрелковое, раз наши так отскакивают. Только так я подумал, как, одна из фигурок упала, вторая бросилась к ней.
Черт, зря я пошел наверх, стоило остаться внизу и прикрыть парней от тех же болтов и стрел.
Думал. что наши легко отобьются и загонят врагов вниз, только, дело пошло не так ладно, преследователи смогли оказать серьезное сопротивление.
Я скидываю свой груз и зову с собой Хонса и Учителя, пора помочь нашим внизу.
— Вы, поднимаетесь и готовитесь защищаться, — кричу я остающимся, начиная спускаться.
По дороге постоянно смотрю, что происходит на месте засады и понемногу успокаиваюсь. Трагер уже не стреляет, одна фигурка так же контролирует склон, вторая — лежит на спине. Продвижение противника отбито, есть потери среди личного состава, как всегда, нежелательные.
Когда, через пять минут сплошного бега, весь мокрый, я оказываюсь около парней, первое, что я вижу — гримасу боли на лице Вилсера, старающегося занять место на камнях, так, чтобы меньше тревожить болт, торчащий из груди.
— Как вы? — спрашиваю Торка и он приглашает меня к склону, посмотреть вниз.
На каменном склоне лежит пара замерших фигурок, обычные стражники.
Но, внизу, на более-менее ровном месте, метрах в ста от нас, столпились на маленькой площадке наши преследователи. И, не все они стоят, двое лежат, это точно.
— Подпустили их поближе, — возбужденно начинает разведчик, — Дали залп, завалили двоих первых наповал, тропу перегородили телами. Только дворяне, в хорошей брони, нам оказались не так уж и по зубам, от доспехов болты рикошетят, как показал второй выстрел. Хорошо, что грамотная позиция Трагера не давала им попробовать подняться. Так то, они, вытащили арбалеты, взвели их и стали стрелять по нам, постоянно держа под прицелом склон. Могли бы забраться наверх, но, лучник, все же, достал двоих дворян. Убил или ранил, не знаем, но, они сами скатились вниз, тогда и остальные отошли.
— Что с Вилсером делать? Болт глубоко вошел, — встревоженно подскочил Хонс, осмотревший раненого.
— Что, что… Дайте ему побольше ресы глотнуть и я им займусь.
Разведчик спрашивает у Торка, где лежит реса и спешно копается в мешках, потом возвращается ко мне и спрашивает, сколько дать выпить.
— Да хоть все, лишь бы он сам смог идти потом, — отмахиваюсь я.
Хонс подносит к губам раненого свою бутыль и тот долго пьет, понемногу переводя дух и снова припадая к узкому горлышку, понимая, что лучше перенести операцию под таким наркозом.
Даю ему время опьянеть и подхожу к Трагеру:
— Достанешь до них, требуется согнать всех живых вниз.
— Достану и попаду в кого-нибудь, без проблем, — обещает он и пускает первую стрелу в плотную группу людей.
В кого-то он, и правда, попадает, преследователи подхватывают всех лежащих и исчезают за склоном, но, лучник стреляет еще раз и теперь отчетливо видно, как стрела догоняет воина в спину, и он летит вниз с криком.
— Мимо тропы полетел, — усмехается Трагер, — Щитов то у них нет, не стали в горы надрываться тащить. Серьезные бойцы, ничего не скажешь, умело воюют.
— Здесь, все такие, старина, — отвечаю я и, подумав, даю указание нашему неофициально старшему в группе, привык как-то за последнее время командовать.
— Думаю, им, теперь, не до нас. Но, оставайся здесь, я вылечу Вилсера и мы заберем все добро, пойдем наверх. Когда поднимемся на сотню метров, догоняй нас.
Лучник кивает, что, все понял и я возвращаюсь к раненому.
Там все готово, он опьянел уже и лежит расслаблено.
— Торк, на тебе болт. Учитель, держи плечи, Хонс — ты ноги держишь. Как вырвет болт, сразу же стащите кольчугу с груди, только быстро, что кровью не истек, потом я займусь. Все поняли?
— Старина, потерпи и я тебя вытащу. Сейчас сознание потеряешь, очнешься уже, как новенький, — успокаиваю я разведчика.
— Торк, дергай сразу сильно, — шепчет он приятелю и тот кивает головой, примеряясь к торчащему древку болта, довольно толстому и основательному.
Что будет, когда наконечник, с огромной долей вероятности, останется в ране, лучше пока и не думать. Сможет мой артефакт его вытащить наружу или не сможет — я и сам не знаю. Не сможет, значит, мы потеряем второго члена нашей группы.
— Начали, — и Торк дернул, древко вылетело, Вилсер выгнулся дугой и расслабился, сразу же потерял сознание, парни навалились на него.
— Наконечник вышел, хорошо насажен, — сообщает разведчик, показывая мне зазубренный бронебойный наконечник болта, с остатками мяса на нем.
Мне не до этого, парни задрали кольчугу с груди, обнажив ужасно выглядящую рану, я прижимаю артефакт в ране, сквозь обильно текущую кровь, пуская ману и через минуту кровь перестает течь, еще пара минут и рана затягивается.
— Можете отпустить его и приводите в себя, — говорю я и отхожу от Вилсера, мне тоже требуется отдохнуть.
Вскоре наша группа карабкается ввысь, в горах быстро темнеет. Вилсер, пока неуверенно стоящий на ногах, остается с Трагером, через десять минут они спешат за нами, лучник подхватывает мешки и тащит за руку спасенного от неминуемой смерти разведчика.
