Я терпеливо жду беглеца, собираясь пройти к замку следом за ним, метрах в трех сзади.

Поэтому отхожу в сторонку, чтобы он добрался до калитки без проблем и наглядно показал мне, стоит ли рассчитывать на этот способ попасть в замок, за такую высокую крепостную стену.

Беглец, взрослый, хорошо одетый мужчина, торопливо перебирает ногами под дождем, видно, что очень радуясь своему везению. Пробраться мимо растянутой цепи конных не получилось пока ни у кого, кроме него и он первым принесет своему правителю известие о появлении первых отрядов разбитой крестьянской армии, захвативших к этому времени уже весь город.

Что даст это ему самому лично? Думаю, что ничего хорошего, вручат после его рассказа в неумелые руки копье и поставят на стену отражать вероятные штурмы и уворачиваться от стрел. Сидел бы лучше дома, сохраннее оказался бы.

И главное это то, что городок уже захвачен полностью, и даже находится в неком окружении, так что владетельный орт может послать стражу на разведку боем или все же ограничится наблюдением со стен.

Один отряд стражи, примерно пятая часть всех защитников цитадели уже пропали в окрестностях, пытаясь сами найти передовые отряды крестьян. Думаю, что такая горькая оплеуха заставит владетельного орта вести себя сдержаннее, не разбрасываться своими оставшимися людьми и начать первым делом мобилизацию своих ветеранов.

Не факт, конечно, что перебитый в замке отряд должен уже был вернуться обратно. Может, у них стояла задача только разведывать и не вступать в прямой бой с явно превосходящими силами крестьян, поэтому они могут еще по идее где-то находиться в целости и сохранности. Ну, так может и должен думать сам орт Вильбург, надеясь на разум своего сына и наследника.

Однако, городок уже занят большим отрядом бунтовщиков, а от стражников-разведчиков ни слуху, ни духу, ни одного посыльного, вообще ничего. Так что, что сейчас предпримет хозяин этих земель и городка — мне лично непонятно, но и совсем отсиживаться в замке он не может, должен как-то обозначить защиту своей собственности.

Беглец, тяжело дыша, пробегает по узкому мостику и останавливается перед калиткой, начиная колотить в нее обоими руками.

Через полминуты сверху, из тумана, его спрашивают, кто он такой и чего ему требуется, собаке.

— Пустите меня! Откройте дверь! Я из Жомбурга! — надрывается сразу же мужик и я вспоминаю, что уже слышал много раз название городка, но, почему-то оно в памяти не отложилось.

— В город зашли бандиты и уже заняли его! Я едва смог убежать и пробраться мимо засады! — продолжает надрываться беглец, стражник советует ему заткнуться и ждать, пока откроют дверь.

В это время я очень осторожно подхожу на пять метров к беглецу, прямо прижимающемуся всем телом к спасительной двери и теперь жду, чтобы понять, как работает на проход это место.

Оказалось, что довольно четко работает, как и положено в осажденном замке или только готовящемся к осаде. В преддверии появления врагов все наладили так, что сначала откидывается окошко в двери, вылезшая в него морда стражника внимательно осматривает беглеца и что там за ним имеется.

Потом докладывает что-то назад и только затем открывает дверь, запуская мужика внутрь. Закрывает ее на замок и после этого уже, когда внешняя дверь закрыта, раздается голос, что все, внутреннюю дверь можно открывать. Вместе с захлопнувшимся одновременно окошком, это последнее, что я слышу с той стороны.

— Да, здесь пройти не так просто. Пока стражник не закроет наружную дверь и не скажет об этом, внутреннюю не откроют, мне в НЕЗАМЕТНОСТИ не пробраться мимо него никак в узеньком проходе, — понимаю я.

Даже пробовать захватить его в заложники — рискованно очень. Если он не испугается и поднимет тревогу, или если стража внутри может видеть, что творится в этом шлюзе, она поймет, что происходит что-то неладное, тогда в замок мне не пробиться.

Если не использовать бластер и я все больше склоняюсь к этой мысли, перерезать лучом вдоль двери все запоры, удерживающие ее. Будет там с пяток стражников в непосредственной близости, порублю их на месте и уйду гулять по замку.

Ходить в НЕЗАМЕТНОСТИ очень уж долго мне ни к чему, мана расходуется на поддержание умения и ее запас мне не известен, поэтому придется или прятаться где-то, или приступать к рубке личного состава стражи. А еще лучше всего это дело именно с руководящей верхушки замка начать. Наверняка, она сейчас в донжоне соберется заседать, дожидаясь, когда можно будет рассмотреть появившиеся отряды врагов. Там будет собран оперативный штаб из главы семьи, его сыновей, если они, конечно, еще имеются и ближайших военноначальников орта.

Пока меня не заметили, я могу подобраться к ним на расстояние меча и сразу обезглавить все сопротивление в замке.

Теперь, после новости о захвате Жомбурга, они там все соберутся обязательно и станут решать, что предпринять сейчас, атаковать мятежников или ограничиться разведкой.

Разведку точно пошлют, чтобы посмотреть, не вылезут ли мятежники в чистое поле храбро противостоять неплохо обученным воинам толпами несметными.

Наверняка, владелец замка уже подсчитывает в голове убытки от разорения своего города и окрестных земель, даже очень искренне жалеет, что не успел собрать часть самых богатых жителей в замке, с имуществом ценным и скотом своим. Не ожидал, что коварный противник так близко окажется, о подходе его и должен был заранее отправленный в разведку сын доложить. Да он слишком увлекся грядущим обедом с прекрасными вдовами и всякими эротическими мыслями по поводу их красивых лиц, хороших фигур и способам проникновения в них.

Ну, это я на него наговариваю несправедливо, стоит признать перед собой, погиб молодой орт на боевом посту, во время инспекции привратной башни. Как защитник и благородный человек и даже снятая в тот момент броня с доспехами не слишком помогла бы ему пережить мою атаку.

Поднимающийся понемногу ветер тем временем начинает разносить сплошную стену тумана и скоро станет видно достаточно далеко, чтобы не опасаясь засады выпустить отряд стражи за ворота замка.

На это я и рассчитываю, заняв подходящее место сбоку от ворот, перебравшись с мостика на остатки какой-то опоры и выделяющийся размерами из сплошной стены камень, надеясь пробраться в замок. Чтобы все же не пробиваться через дверку в стене и не использовать лишний раз бластер.

Спрятавшись от взгляда сверху, я пока могу выйти из умения и спокойно ждать, глядя как разлетаются клочья тумана, как появляется все больше свободного пространства, которое можно рассмотреть особенно хорошо с верхнего этажа донжона, откуда, наверняка, и глядят сейчас хозяева замка.

Я не ошибся в своих предположениях, рассмотрев, что рядом противника точно нет, орт Вильбург отправил отряд стражи в сколько не знаю всадников на разведку. Подъемный мост опустился на опоры рядом со мной и копыта отряда простучали у меня над головой. И еще две пары стражников понеслись отдельно, в разные стороны от ворот, наверно, поднимать в ружье, как я понимаю, своих преданных ветеранов в соседних селах. Это я рассмотрел уже потом, накинув умение и поднявшись повыше.

Шириной подъемный мост примерно в три метра и есть возможность пробраться внутрь совсем незаметно, если никто не будет стоять у меня на дороге.

Пока пыль от копыт лошадей, взлетевшая с полотна моста и не успевшая намокнуть под непрекращающимся мелким дождем, не осела и закрывает видимость, я ловко заскочил на него и прошел к краю ворот. Еще посмотрел на глубокие пазы, проложенные деревянными плашками под ногами и догадался, что они от решетки, которая очень опасно нависает сверху острыми концами, поэтому быстро перескочил под ней и оказался уже за воротами, распахнутыми до стен.

Тут я вижу двоих стражников перед собой, метрах в трех от меня, которые смотрят наверх, туда, где уже начали вращать барабаны, сматывающие цепи от ворот. Несколько тяжелых противовесов спускаются за ворота, помогая поднять мост обратно крутильщикам этих барабанов, не знаю, тем же стражникам или специально приставленным дворовым людям замка.

После этого опускают решетку, на это дело я смотрю уже из-за спины стражников, но, ворота пока не закрывают:

— Старший сказал оставить их открытыми, если нашим придется отступить, чтобы не терять время снова на их открытие, — передает распоряжение один из стражников.

Да, створки достаточно монументальны по толщине и количеству железа, пошедшего на их защиту, за одну минуту такие на откроешь при нужде, нужна толпа народу, чтобы стронуть их с места.

Я слышу его слова уже в спину, успев пробраться мимо них, пока они тут вдвоем и стоят ближе к одной из створок.

Раз получается пробраться незаметно, лучше я попробую воспользоваться этим везением и посмотрю, кто и как командует обороной замка, начну свой кровавый танец именно с них. От двух стражников у обороны замка сильно не убудет, а тревогу поднимут сразу же и перекроют все входы-выходы.

Все так же под умением я прошел мимо казармы, солидного, двухэтажного здания из красного кирпича, около которого строятся служивые и готовятся к чему-то, всего их тут человек двадцать. Территория замка не очень большая, все же изначально он строился именно как замок, а не как настоящая крепость, а зданий, довольно крупных, построено на ней уже довольно много, так что проходы между ними для меня опасные места — того гляди, не смогу или не успею с кем-то разминуться и поднимется шум. Поэтому я обхожу территорию, прижимаясь к донжону почти вплотную.

Вокруг донжона расположены несколько зданий из красного кирпича или целиком каменных, крыши у всех покрыты красивой черепицей, что еще раз говорит о больших деньгах в кубышке у хозяина.

За казармой конюшня, тоже здоровое здание. На сотню лошадей, как минимум она построена, и второй этаж имеется. Наверняка, там хранится сено и прочие запасы для животных.

Потом идут такие же большие здания из камня, огромные и без окон, всего скорее склады для продуктов и прочих радостей человеческого бытия. Есть и жилой дом, из которого выходит сейчас прислуга, в основном женщины.

По центру донжон, восьмигранный, высотой в пять этажей, насколько я вижу и мне пора зайти сюда, чтобы познакомиться наконец с местной элитой и послушать, что они скажут.

Есть еще небольшая кузница, в углу стрельбище и место, где стража тренируется в свободное от сбора налогов и патрулирования время. Сейчас на нем продолжает активно натаскивать на работу копьями местных ремесленников и дворовых мужиков пара суровых стражников с хриплыми голосами.

— Да, замок активно готовится к обороне, часть обслуги, молодые мальчишки и бабы таскают наверх камни и небольшие бревна для защиты во время приступа, — замечаю я, видя вереницу груженых таким украшениями защитников замка, поднимающихся пошатываясь от тяжести на плечах. Около двух лестниц, ведущих на стены, имеется по огромной груде, состоящей из больших камней и булыжников, видно, что запасено этого добра с избытком владетельным ортом.

Самый дешевый и безотказный способ порадовать ближних своих, собравшихся под стеной замка. Донести до их глупых голов свое недовольство с высокой стены.

Подготовка укрепления к обороне ведется ударными темпами и это радует, если что, нашим людям меньше таскать придется потом.

Если я захвачу замок, конечно, а для этого придется как-то поднять решетку и опустить мост. После моего сигнала Норлю.

Поэтому я терпеливо жду у закрытых ворот в донжон, обойдя его по кругу и вскоре посыльный сверху вылетает мимо меня, убегая передать новую волю своего хозяина кому-то внизу.

Дежурящий около двери стражник сразу же пытается закрыть половинку ворот, ведущих на первый этаж донжона, я же приближаюсь ко входу со стороны двери и коварно подкладываю снизу камень, теперь не дающий их закрыть.

— Откуда ты взялся, черт тебя дери! — ругается стражник и распахнув створку, пытается ногой, не отпуская ручку, вытолкать камень из-под низа.

Это мне и требуется, в этот раз я не собираюсь никого жалеть, одному мне такая роскошь не по карману, это точно.

Бить по головам и потом вязать веревками — не мой метод убеждения на сегодня.

Горло у стражника поражено ударом меча, он хрипло стонет, падая назад, но, слава богу, он здесь один и некому услышать его предсмертный хрип.

Можно бы уже закрыть ворота, но, я только прикрываю их и утаскиваю первую жертву в сторонку, кладя ее в глубине донжона на спину, среди высоких куч мешков, выросших до второго этажа.

Посыльный передаст приказ орта и сразу же вернется обратно, на это уму потребуется всего пара минут. Если я закрою дверь, то он начнет долбиться в нее и привлечет к себе внимание, потому, закончив со стражником, я занимаю место около входа, через пару минут посыльный и точно, распахивает створку, начиная озираться в поисках охранника.

— Шурш, ты где? — спрашивает он негромко, не дождавшись ответа, сам закрывает створку ворот на засов.

Потом решает, что того позвали наверх и бежит к высокой и основательной лестнице, начиная подниматься в быстром темпе наверх, спеша доложить о выполненном приказе. Если бы он остановился и внимательно посмотрел сверху на видимый между ступеней первый этаж, то, точно заметил бы своего приятеля, уже отошедшего в мир иной и принесшего мне целых четыре процента к рейтингу своей смертью.

Понятно, что на такой ответственный пост, как охрана входа в донжон, ставят самых лучших стражников.

После подсчета процентов в меню, когда мы захватили последний замок, я обнаружил, что одного из арбалетчиков все же добил не я и всего мне прилетело двадцать восемь процентов за десяток убитых мной стражников и одного дворянина.

И еще четыре за тех, кто собирал деньги на мосту, итого, тридцать два к имеющимся восемнадцати, на них я снова поднял ОЦЕНКУ, уже до тринадцатого уровня, тем более, поднимать мне больше пока и нечего.

Норль тоже повысил один из навыков и похвастал мне этим, ему то еще есть, что качать на выбор из двух навыков.

Ладно, что-то всякие отвлекающие мысли в голову лезут, а ведь уже пора подняться и, может быть, удастся послушать, о чем говорят хозяин замка со своими ближайшими помощниками.

Не знаю, зачем мне эта информация, намерения и разговоры будущих в скором времени мертвецов. Так, показать самому себе образец высшего военного мастерства шпионажа и проникновения под прикрытием.

На самом деле, лучше покончить со всеми сразу, вывесить простыню с условленным знаком и поспешить к барабанам с цепями и решеткой, заодно почистив по пути как следует оборону замка. Пока какое-то солидное количество стражи на лошадях скачет вокруг Жомбурга, пусть они там и остаются, нечего им в замке делать, да еще вместе с ветеранами, которых сейчас тоже спешно поднимают в ружье, то есть, в копье.

Ветераны здесь мне точно ни к чему, если их, как рассказал пленник перед смертью, около пятидесяти человек, очень опытных и преданных владельцу замка бойцов.

В замке осталось около сорока-пятидесяти воинов и скоро я разберусь с первыми пятерыми из них, причем, самыми серьезными.

На втором этаже вижу пустую кухню и опять горы припасов, владелец очень серьезно подготовился к долгому сидению в осаде. Что и понятно, денег у него куры не клюют, такие возможности имеется у него одного на всем побережье Каны. Остальные орты таким богатством не могут похвалиться, насколько мне известно.

А всю обслугу и поваров отсюда отправили поднимать камни из огромной горы около одной из стен на самый верх, чтобы все работали на оборону замка не покладая рук.

Не удивлюсь, если Орт и питание с сегодняшнего дня введет общее для всех, перестанет кормить свою семью отдельно всякими разносолами и посадит на питание с общего котла, в общем, приобщит к жизни замка в осаде. Примет решение переводить замок и всю деятельность в нем на военное положение, как правильный хозяин земель и жизней своего подчиненного народа.

На третьем этаже виден большой стол, за которым раньше собиралась семья хозяина замка и семьи его детей, ну, или хотя бы того его сына, которого я убил в соседнем замке. Здесь пара горничных продолжают хлопотать, что-то моют, убирают посуду и еще приносят откуда-то лишние стулья, наверно, теперь здесь и будут проходить совещания владетельного Орта со своими помощниками.

Пока я слышу голоса мужчин, доносящиеся откуда-то сверху, наверняка, они сейчас в личных покоях владельца рассматривают происходящее на территории перед городом.

Мне удается проскользнуть мимо хлопочущих горничных, о чем-то перешептывающихся между собой и бросающих пугливые взгляды наверх, на покои хозяев. Где, как я и понимаю, происходит совещание по поводу новости, принесенной сбежавшим горожанином.