В России проживает куда больше, чем 145 млн человек.

В России решают куда больше, чем 145 млн человек.

В России живут те 5 млн человек, что жили в Древней Руси.

В России живут те 7 млн человек, что жили при Иване Грозном.

В России живут те 15 млн человек, что жили при Петре Великом.

В России живут те 37 млн человек, что жили при Екатерине Великой.

В России живут те 170 млн человек, что выжили здесь после великой войны к 1945 году.

Они все тут, все с нами. Все жившие прежде. Мы им обязаны.

Мы обязаны не себе, а им.

Это бесконечный стол родни. Их лица уходят до горизонта.

В 1654 году Киев был взят воеводами Алексея Михайловича.

В декабре 1919 года красный командир Щорс выбил из Киева Петлюру. По месту рождения Щорс был украинец, по национальности, что характерно, белорус.

В ноябре 1943 года Киев был взят в результате наступательной операции под руководством генерала армии Ватутина.

Все, кто погиб, освобождая Киев, и все, кто погиб, освобождая земли Тавриды, Новороссии, Полтавщины, Слобожанщины, Правобережной Украины, и все, кто сражался за эту победу до и после, – участники нынешнего разговора.

Включая тех, кто давил бандеровщину ещё несколько лет по завершении великой войны.

Они смотрят за нами. Они никогда не оставят нас в покое.

Иной досужий человек скажет: мне там, в той стороне, ничего не нужно.

Но можно спросить его: с чего ты взял, что ты сам нужен здесь?

С чего ты взял, что ты необходим?

Что твоё слово вообще что-то весит?

Ты встаёшь, словно бы поднимая тост за этим бесконечным столом, на тебя устремлены бессчётные глаза предков, – и ты вдруг говоришь: я свободен! Я снимаю с себя все обязательства.

Если ты свободен – иди.

Иди и будь свободен.

Оставь этот стол.

Остальные здесь скреплены своими павшими и памятью о них.

Чем ты дороже одного генерала Ватутина, убитого бандеровцами?

Только в 1943-м, при освобождении Киева, погибли шесть с половиной тысяч человек. Чем ты лучше их?

Потери же за все боевые операции на Левобережье Украины – в ходе «Битвы за Днепр» – составили 417 323 человека.

С чего ты взял, что твой голос весит больше этого необъятного кладбища?

Ты решил это лишь потому, что ты живой?

Но это всё – ненадёжно, это всё – переменчиво.

Сегодня мы здесь, а завтра мы – за тем бесконечным столом.

Разве смерть обнуляет наши голоса?..

Когда я вижу коллективные «антивоенные» письма новейших времён – я вижу лишь листок бумаги, положенный на весы, где с другой стороны – 417 тысяч 323 человека, павших в битве за Днепр.

Украина должна быть освобождена не только во имя живых.

Она должна быть освобождена во славу всех павших.

Это – литургия.

Я был в Киеве, и мне показывали камень, где написано, что отсюда пошла земля Русская.

Показывавшие этот камень смотрели на меня с гордостью: понял, откуда ты, москаль?

Я понял, откуда я.

Я москаль, я рязанец, я потомок верхнедонских однодворцев.

Я хочу вернуться к своему камню.

Та, прежняя Русь, откуда пошли мы все, была разделена на княжества.

Она распалась на княжества, чтобы вновь воссоединиться.

Потом она распадалась ещё и ещё раз. Но всякий раз – воссоединялась.

Назрел новый распад. Земли, вошедшие в состав того, что ещё вчера называлось Украиной, отпадут, чтобы осмотреться, одуматься и понять: кто они, зачем они, где они?

Где они – не сегодня, а сразу во всей долготе и широте русской истории.

Где они в 863-м.

Где они в 1654-м.

Где они в 1919-м.

Где они в 1943-м.

Это – жизнь, она так выглядит. Пересборка сущего во имя прошлого и во славу будущего.