Глава 28
Конец тайного хода выплюнул их у самого подножия горы и тут же закрылся. Если не знаешь, что здесь секретная дверь, — ни за что не догадаешься: камни, мох, чахлые кустики. И захочешь, а не найдёшь, как открыть проход.
— Угук.
Сеня потопал в сторону дороги с двумя узелками в руке. Дитя широко зевнула и побежала за монстром.
— Надо через мост перейти. Давай я отвлеку охрану, а ты прошмыгнёшь?
Но у монстра был другой план, а слов для его объяснения не имелось вовсе. Пришлось девочке бежать за Сеней хвостиком и тихо жаловаться на несправедливость: он вообще монстр неразумный, а она человек, хоть и маленький. Но приходится делать, как Сеня хочет. Разве так честно? Нет! Но у монстра есть только “угук”, и с ним не поспоришь. Лучше бы она Уру-Буку подговорила сбежать. Монстр косился на Дитя и только посмеивался.
Оказалось, что он направлялся к сороннику. Сеня выбрал двух птиц, взнуздал и вывел на улицу. Усадил в седло Дитя, и сам взгромоздился на вторую птицу.
— Сенечка, на соронах нас точно не пропустят.
Монстр словно не услышал и направил птиц прямо к мосту. К удивлению девочки, караульные орки даже не посмотрели в их сторону — застыли статуями, глядя пустыми глазами в пустоту.
— Это ты их? — шёпотом спросила Дитя. — Научишь так делать?
Сеня хмыкнул и неопределённо махнул рукой, не желая раскрывать свои секреты. Впрочем, Дитя Тьмы не обиделась — у неё тоже были свои тайные умения, которые не передашь другим, даже если захочешь.
Мост остался за спиной, и под ноги соронов лёг перекрёсток.
— Угук? — Сеня поднял руку, спрашивая направление.
— Ой, а я не знаю.
— Угук?!
— Понимаешь, Сенечка, я же сюда телепортом добиралась. Прыг, и всё.
— Угугук?
— Нет, туда нам прыгать нельзя, Тьма узнает сразу, что это я. Надо своими ножками добираться. Погоди, дай подумаю, как ехать.
Дитя Тьмы растопырила пятерню и стала загибать пальцы.
— Там рядом деревня, Малые Горки, потом Большие Горки, вроде город потом был, Темнореченск.
— Угук?
— Не мешай, я вспоминаю карту. Так, Малые Горки, Большие Горки, Темнореченск…
Сеня покачал головой — география на пальцах ему казалась подозрительной.
— Крепость Хулуд-шай, которая с червяками, Минас-чего-то-там, большая Апиявная дорога и поворот на Кемнаро. Вот! Понятно, как ехать. Нам туда.
Дитя стукнула пятками сорона и повернула налево. Монстр ухнул, меланхолично вытащил из кармана булочку, кинул в рот и пришпорил скакуна следом за девочкой. Ему было всё равно, как ехать, главное, чтобы можно было поесть в дороге регулярно и вкусно.
* * *
Первую остановку сделали утром после рассвета. Сеня принялся угукать и делать знаки, будто ест.
— Завтрак?
Дитя зевнула — дремать в седле было не слишком удобно, а спать на природе под ёлками не хотелось. Там в траве, знаете ли, всё время кто-то ползает, шебуршится и шевелит маленькими лапками. Это врагам таких ползающих приятно подкидывать, а самой на них спать — наоборот.
— Только никакой каши, хорошо? Бабушка и так меня ей каждый день кормит.
На пути как раз появился постоялый двор, Сеня приободрился и направил туда сорона.
В обеденном зале было пусто. То ли постояльцев здесь мало, то ли спят до обеда. Дитя плюхнулась за крайний столик и брезгливо провела по столешнице пальцем.
— Фу, какие здесь грязнули.
Но Сеню такие мелочи не смущали — завтрак, значит, завтрак. Он подошёл к пустой стойке и постучал по ней ладонью.
— Кого там ангелы принесли в такую рань?
С кухни вышел краснолицый хозяин постоялого двора, жутко недовольный внезапными посетителями.
— Завтрак нам, — Дитя царственно взмахнула рукой, — три порции.
— Я же сказал, рано ещё, — краснорожий скорчил противную рожу, — нет завтрака.
— Угук?!
Возмущённый Сеня шагнул к хозяину, навис над ним и распахнул пасть, не маскируясь под человека. Сложно сказать, что повлияло на краснорожего: то ли острые зубы в три ряда, то ли глотка, способная его вместить разом, то ли взбешённый взгляд красных глаз на фиолетовом лице.
— Ой, — хозяин даже пригнулся, — что же сразу не сказали, что очень голодные. Сейчас-сейчас, всё будет. Яичница вас устроит? С хлебом, маслом и сыром. Другие блюда готовить долго, мы ещё даже очаг не растопили.
— Угук, — Сеня кивнул, замаскировался обратно и хлопнул краснорожего по плечу.
— Садитесь, я быстро. Всё принесу, даже не беспокойтесь.
Хозяин зайцем метнулся в кухню, откуда тут же послышался стук посуды.
— Умеешь ты, Сенечка, убеждать, — Дитя задумчиво водила зубцом боевой вилки по столу. — У меня так не получается, не воспринимают всерьёз, пока не ткну больно. Как считаешь, почему такая несправедливость?
— Угук.
— Вот и я думаю, что из-за роста. Была бы как ты, сразу бы понимали. Эх, вот расколдуем меня, и я сразу расти начну. Стану большой, красивой, заведу жениха…
Сеня тихонько засмеялся, ухая и растягивая рот до ушей.
— Думаешь? Твоя правда, где я такого, как Ваня, найду? А он уже занят, Клэр первая успела.
Хлопнула дверь на кухню, и к столику подбежал хозяин со сковородкой в одной руке и тарелками в другой.
— Уже готово, добрые сударь и сударыня. Как и заказывали, всё свежее, яйца только из-под курочек, свои, домашние. Пожарил как себе: с зеленью, с помидорчиками. Кушайте, пожалуйста!
Дитя придирчиво осмотрела яичницу, кивнула и указала пальчиком:
— Мне вот этот кусочек. Остальное моему спутнику.
Краснорожий ловко поделил содержимое сковородки и разложил по тарелкам.
— Ещё чего-нибудь изволите?
— Молока. Мне стакан, моему спутнику…
— Кувшин? Сейчас сделаем. Булочек? Они вчерашние, но ещё свежие и мягкие.
— Тащи, — милостиво кивнула Дитя.
Монстр отвечать не стал — он поглощал завтрак.
* * *
— Не понравился он мне, — Дитя оглянулась на постоялый двор, — противный какой-то.
— Угук.
— Заметил, как у него глаза блестели, когда ты ему за завтрак целый золотой дал? Надо было сдачу стрясти.
Монстр безразлично пожал плечами — он не видел в деньгах, хоть золотых, хоть серебряных, никакой ценности. Есть — хорошо, нет — да и не надо.
Девочка ещё раз обернулась, прищурилась, разглядывая постоялый двор и запоминая. Хорошо бы Ване сказать, подумала она, чтобы проверил это место. А то живёт у нас под боком такой нехороший человек, вдруг он шпион? В подвал его! На дыбу или иголками… Дитя Тьмы прикусила губу, останавливая поток злости: знала за собой склонность завестись с пол-оборота и накручивать саму себя до предела.
Дальше ехали молча. Сеня, в самом благодушном и сытом настроении, что-то мурлыкал себе под нос, довольный жизнью. А девочка хмуро глядела на дорогу, напустив на лицо мрачное выражение. Идея расколдоваться уже не казалась ей замечательной. Тьма добровольно не отпустит, к тому же может наказать за дружбу с Владыкой-отступником. Но признаться Сене, что передумала, Дитя не решалась.
Чтобы отвлечься от дурных мыслей, Дитя принялась вспоминать дорогу.
— Поворот на Кемнаро мы проехали. Значит, теперь едем до Апиявной дороги, поворачиваем налево… Или направо? Нет, всё-таки налево.
Навстречу им ехала телега, запряжённая пегим коренастым сороном. Крестьянин, сидевшийна ней, покосился на парочку и хлестнул вожжами, чтобы побыстрее разминуться с подозрительными путниками.
— Тьфу ты, сбилась. По Апиявной дороге…
— Угук, — монстр подъехал ближе к спутнице и предупреждающе тронул за плечо.
— Что?
— Угук, — он указал за спину и хищно осклабился.
— Не поняла. Тебе крестьянин не понравился? Он меня тоже с мысли сбил. И грязный весь, будто год не мылся.
Сеня закатил глаза и помотал головой.
— Ты не про него?
Но тут причина Сениного беспокойства появилась сама. Позади из-за поворота дороги вынырнули четверо всадников и пришпорили скакунов, догоняя парочку.
— Эй вы! — Старший из седоков потряс кулаком. — Остановитесь!
— Это ещё зачем?
— Вы не расплатились с уважаемым Харвиком.
— Что?
— Стойте, или мы будем стрелять!
В руках всадников появились арбалеты. Монстр резко осадил сорона и развернулся в сторону преследователей.
— Угук?
Всадники остановились и дружно заржали.
— Это чё он говорит?
— Немой, наверное.
— Или слабоумный.
Дитя подъехала к спутнику.
— Сеня, это разбойники, — она окинула взглядом преследователей. — Их хозяин постоялого двора прислал. А я говорила, что он подозрительный!
— Умная девочка. Не волнуйся, мы вас не больно ограбим. — Они снова засмеялись, подразумевая что-то своё, очень нехорошее.
— Угук.
— Давай кошелёк, Угукер. Тогда мы тебя не сильно убьём.
Рот Сени распахнулся, показывая три ряда зубов. Из пасти вырвался смешок, и монстр без предупреждения выпрыгнул из седла.
Видели, как бросаются хищники? У монстра вышло гораздо страшнее: резкий прыжок, на лету щупальцы выстрелили в сторону, раскидываясь на всю длину. Столкновение, и Сеня вместе с четырьмя разбойниками покатился по дороге.
Дитя развернула сорона, чтобы не видеть происходящего. Клэр и бабушка говорили, что приличная сударыня не должна смотреть на подобные потасовки.
— Угук, — не прошло и двух минут, как Сеня забрался на своего сорона. Он выглядел довольным и сыто облизывался.
— Сенечка, а где твоя одежда?
— Угук?
Тихо ворча, монстр осмотрел себя, с сожалением разглядывая рваные тряпки, оставшиеся от нарядного костюма.
— Угук, — он развёл щупальцами.
— В таком виде ты всех путников распугаешь. Есть запасной костюм?
Сеня снял с седла узелок и запустил туда щупальце.
— Угук!
Из одежды нашёлся ржавый доспех, глухой шлем, закрывающий лицо, и латные перчатки.
— Ну, — девочка вытянула губы трубочкой, — мы будем говорить, что ты тёмный рыцарь. Дал чёрный обет…
— Угук?
— Не обед, а обет, клятва такая. Что не снимешь доспехи, пока всех светлых не победишь. И ещё обет молчания. А то угуки слишком внимание привлекают.
Монстр обиженно засопел и тихонько угукнул несколько раз.
— Только при посторонних, — успокоила Дитя, — в остальное время можешь угукать сколько хочешь.
* * *
Весь день они следовали по Апиявной дороге, пугая встречных путников видом Сени. Ещё до заката миновали руины городка Минас-чего-то-там — Дитя так и не вспомнила правильное название. А уже в сумерках остановились на ночёвку в придорожной гостинице. Сеня согласился молчать, но так сверкал красными глазами из прорези шлема, что окружающие переходили на шёпот и старались отодвинуться подальше.
Утром решили не задерживаться на завтрак. Дитя взяла у монстра золотой, купила у хозяина припасов в дорогу и вытрясла из бедняги всю сдачу. На всякий случай, чтобы не думал о них, как о богачах. Ну и из вредности — Дитя с самого пробуждения была не в духе.
— Туда, — девочка без колебаний указала на ближайшем перекрёстке направо.
— Угук?
— Уверена. Чувствую, нам туда.
Несколько часов они ехали молча. Сеня снял шлем и крутил головой, рассматривая виды. Дитя сначала дулась непонятно на что, но к полудню начала улыбаться, благодушно щурилась на солнце и даже тихонько напевала песенку.
— Угук?
Сеня остановил сорона и вопросительно поглядел на девочку.
— Что? А, перекрёсток. Ммм…
Дитя переводила взгляд, всматривалась в дороги, но сказать, куда сворачивать, не могла.
— Сенечка.
— Угук?
— Разозли меня, пожалуйста.
— Угук?!
— Надо так, потом объясню.
Монстр ухмыльнулся, снял перчатку и щупальцем потыкал девочку в бок.
— Не так, щекотно.
Тык-тык — щупальце снова коснулось девочки, только с другой стороны.
— Я же попросила, не надо меня трогать.
Щупальце извернулось и постучало недотроге по макушке.
— Не трогай, кому сказала! — взорвалась Дитя. — Ты что, слов не понимаешь?! Ещё раз тронешь, щупалки вырву!
Сеня картинно закрыл голову, выглянул между щупалец одним глазом и наигранно жалобно угукнул.
— Прости, — Дитя шумно выдохнула, — сорвалась. Вон туда нам ехать, налево.
Сороны тронулись в указанном направлении. Девочка погладила монстра по руке и виновато заглянула в глаза.
— Извини, Сенечка, не хотела тебя обидеть. Но я чувствую направление, только когда злюсь. Это Тьма так влияет — чем ближе, тем я злее.
Сеня понимающе угукнул и потрепал девочку по голове, давая понять, что не обижается. Но в качестве компенсации вытащил из сумки копчёную соронью ногу и принялся грызть.
