Глава десятая

– Почему вы решили, что состою в отношениях с Мирославой Шубиной? – спокойно спросил Виктор, глядя мне прямо в глаза.

– Вы присутствуете лишь в одной соцсети, но там мало постов, вы не общаетесь с коллегами. Приятелей у вас в интернете, кроме Павла Юдина, нет… А вот и он!

К столу подошел стройный блондин. Сначала он улыбнулся мне:

– Добрый день, Евлампия Андреевна.

Потом посмотрел на того, кто сидел напротив меня, и не сумел скрыть изумление:

– Витя, что ты здесь делаешь?

– Аналогичный вопрос и к тебе, – не растерялся Баранов.

– Вы хорошие друзья, или я ошибаюсь? – спросила я.

– Нас на первом курсе поселили в одной комнате, – объяснил Виктор. – Сначала повздорили, потом оказалось, что у нас много общего… Что вам надо? Чем мы заинтересовали детективное агентство?

– Не состоял, не привлекался, не замечен, – рассмеялся Павел.

– Ваше отношение к совращению малолетних? – осведомилась я.

Юристы переглянулись.

– Нам нравятся красивые девушки, – усмехнулся Виктор, – но связываться со школьницами никогда не станем.

– Если одиннадцатиклассница отметила восемнадцатилетие, могу на нее с интересом посмотреть, – добавил Павел. – Несовершеннолетние – табу.

– Закон о совращении работает. И общаться с малолетками как? – улыбнулся Виктор. – Семнадцатилетнюю девочку и мужчину, которому исполнилась четверть века, разделяет ментальная пропасть. Мы принадлежим к разным поколениям, общих интересов – никаких. Вот тридцать и сорок – уже другой расклад.

– Кое-кто считает, что юное тело в постели прекрасно, – подхватил Юдин. – Я, вообще-то, не против любовницы-красавицы. И самому приятно, и другие завидуют. Но ведь с ней разговаривать придется, когда из кровати вылезешь.

– Извините за любопытство, – радостно улыбнулась я, – у вас есть женщины, с которыми вы состоите в отношениях?

– Назовите хоть одну причину, по которой нам следует откровенничать с вами, – весело попросил Виктор.

– Это просто вопрос, не имею права требовать ответ.

– Верно! – хором отозвались аспиранты.

– Мы не обязаны отвечать, – добавил Баранов.

Я вынула из сумки два фото, которые мне напечатал Юра, положила их на стол, невоспитанно показала пальцем на одно и затараторила:

– Перед вами снимок Мирославы Шубиной пятнадцати лет, ученицы гимназии «Полет». Она живет в коттеджном поселке. Ее отец Борис Шубин – кукольник. Мать Анастасия работает вместе с супругом. Мира – отличница, послушная дочь. На втором снимке – ее подруга и одноклассница Нина Глаголева. У нее тоже прекрасные родители. Обе – несовершеннолетние красавицы из хорошо обеспеченных семей. Чтобы не сомневались в правдивости моих слов, вот вам еще наглядные материалы.

Я начала демонстрировать все, что раздобыл Юра.

– Скрины паспортов юных леди. Как мы их раздобыли, не спрашивайте. Главное – они есть. Симпатяшки представились кавалерам другими именами. Мы можем сейчас откровенно поговорить о ваших отношениях, и тогда информация останется тайной для всех. Если станете отрицать отношения со школьницами, тогда сведения окажутся у их родителей. Как отреагирует старшее поколение, вам понятно. Репутацию легко испортить, но трудно восстановить.

– ….! – выпалил Виктор.

– Да уж, – пробормотал Павел. – Понятия не имели, что они малолетки! Но у нас с Ниной до кровати не дошло. Просто время иногда вместе проводили.

Возникла пауза, ее нарушил Баранов:

– Познакомились случайно. Я сидел в библиотеке иностранной литературы – понадобилась одна книга. Когда ее принесли, оказалось, что текст на французском. А в школе нам преподавали английский. Педагог был умницей, я хорошо освоил иностранный язык, но французский – terra incognitа! В аттестате у меня одни пятерки, меня любили учителя, знали, что я из неблагополучной семьи, всегда поддерживали, понимали, что документ об окончании школы с отличием плюс медаль – мой единственный шанс выбиться в люди. В МГУ к провинциалам с таким набором нежное отношение, общежитие получше дают. Я со второго курса в «высотке» жил. Там, вообще-то, аспирантов селят… Вернусь к библиотеке. Стою я с томом, голову ломаю, что делать? Подходит девушка красивая, на выдаче перед ней выкладывают штук пять произведений на том же французском. Ну, я и подумал – вот он, шанс! Обратился к ней, имя свое назвал, сообщил, что являюсь аспирантом МГУ, спросил: «Могу ли попросить вас перевести пару страниц текста? Похоже, вы отлично владеете языком Мольера и Гюго». Она улыбнулась: «Учусь в инязе, собираюсь стать переводчицей. Но в библиотеке трудно выполнить вашу просьбу. Попросите отксерить нужные страницы, дома переведу, сброшу вам на имейл».

Баранов отвернулся к окну.

– Вот так я с Машей познакомился. Она мне сразу понравилась. Внешне симпатичная, без надутых губ и прочей такой красоты. Одета хорошо, уместно для книгохранилища. В зале сидели несколько студенток в ботфортах и мини-юбках, а моя новая знакомая была в элегантном платье. Обручального кольца не было. Из украшений – небольшие серьги. Поблагодарил ее, спросил: «Сколько вам должен за работу?» Она рукой махнула: «Людям надо помогать. Не потрачу много времени, чтобы перевести текст. Не стоит говорить о деньгах». Но неудобно же напрягать девушку просто так! Сказал: «Тогда позвольте угостить вас чаем. Скажите, какая у вас любимая кондитерская?» Маша рассмеялась: «Могу разорить вас! Очень люблю пирожные из “Пушкина”». Вот так все началось… Поверьте, представить не мог, что общаюсь со школьницей. После того как посидели вместе за столиком, был очарован. Умная, спокойная, с хорошим чувством юмора, знающая себе цену, уверенная, скорее всего, из богатой семьи, но скромная девушка. Когда оказались в постели, она сразу предупредила: «До сих пор мои отношения с мужчинами не заходили так далеко». Я оказался первым, мне это польстило. Стало понятно, что такую женщину надо удержать около себя. Сделал ей предложение руки и сердца. Но услышал в ответ: «Мне с тобой хорошо по всем параметрам, но вступать в брак скоропалительно – неразумно. Давай получше узнаем друг друга…» Пару раз Маша оставалась у меня, обычно в восемь вечера убегала. Машины у нее не было. Я удивился этому факту. Она сказала: «Выгоднее передвигаться на такси или метро. Не хочу погибать в пробках несколько часов, зная, что могу на подземке быстрее добраться до нужного места…» Познакомил ее еще с Пашей.

– Мне девушка понравилась, – кивнул Юдин. – И тут наступило Восьмое марта.

– Пригласил Машу в ресторан, – подхватил Баранов. – Она спросила: «Можно прийти с подругой? Мы живем в соседних домах, вечером идем с моими родителями в театр. Папа дарит нам с мамой билеты на балет, мы заодно и Нину берем».

Юдин взял чайную ложку, начал вертеть ее в пальцах.

– Вот не могу поверить, что они школьницы. На вид им лет по двадцать, а по поведению они еще старше. Не кривляки, не ломаки, держатся с достоинством. Но еще раз подчеркну: у нас с Глаголевой просто хорошие отношения, мы не любовники.

– Я сейчас наконец получил ответы на свои вопросы! – воскликнул Виктор. – Казалось странным, что Маша никогда не задерживается допоздна. Не имеет автомобиля. Все праздники девушка проводит дома. Вопрос о наличии других любовников у меня не вставал – уже говорил, что она была девственницей. И, вообще говоря, она не похожа на студентку. Те делятся на не пересекающиеся группы. «Синие чулки», отличницы, желающие сделать карьеру – им плевать на внешний вид, они все в учебе, больше ничего не надо. Любительницы веселья – им охота постоянно тусоваться. Есть девицы, мечтающие подцепить богатого жениха, выйти замуж за парня с деньгами. А Маша и красивая, и умная, определенно красный диплом получит, безупречно одета, веселая, но в клубе плясать не хочет, ярмо брака на шею вешать не спешит, удачное замужество – не цель ее жизни.

– В список можно добавить то, что они с Ниной талантливые актрисы, – чуть сердито произнес Юдин. – Обманули нас, как младенцев. Не желаю больше с девчонкой дело иметь. Хоть в постельные отношения с ней не вступал, все равно опасно, раз ей восемнадцати нет.

Виктор посмотрел на фото.

– А мне, наоборот, не хочется с Машей расставаться. В голову сейчас пришла идея приехать к ее родителям, все им рассказать и попросить руки их дочери.

– Не советую так поступать, – нахмурился Павел. – Полагаю, предки твоей дамы сердца уже знают правду. Поэтому детектив с нами сейчас встретилась.

– Нет, – возразила я, – отец и мать и не подозревают, чем занимается гимназистка.

– Что тогда толкнуло вас на разговор с нами? – удивился Юдин.

– Сейчас объясню.