глава 9. Свободная дорога

«Он никогда не заменит лошадь», – говорили они, но чем дальше, тем больше кажется, что автомобиль останется с нами надолго.

По самым последним подсчетам, 43 811 260 хмурых двуглазых жуков завладели 3 300 000 милями национальных дорог и улиц, в совокупности пробегая 521 000 000 000 миль ежегодно. В Южной Калифорнии, где самая высокая концентрация автомобилей в мире, у каждого третьего жителя есть машина, а остальные не могут дождаться, когда накопят на первый взнос.

Еда, кров и одежда раньше были тремя базовыми потребностями, но теперь добавилась четвертая – автомобиль. Действительно, у многих мужчин машина на первом месте. Вычурный монстр, живущий в гараже, похоже, самое ценное имущество мужчины, стоящее практически в одном ряду с электрическим поездом из детства. Он мог бы составить серьезную конкуренцию собаке в борьбе за звание лучшего друга человека. И машина – не просто транспорт, а сверкающий символ положения ее хозяина в обществе, отражение его личности. Он будет гордо рассказывать друзьям о ее скорости, пробеге и низкой посадке. Первая вмятина в крыле станет для него трагедией мирового масштаба. Жидкость для карбюратора он выбирает тщательнее, чем смесь для первенца.

Когда человек строит дом, он обычно исходит из мысли, что проживет там долгое время. Он продумывает, сколько спален ему нужно, хочет гостиную определенного размера, может настоять на обустройстве места для барбекю. Решения он принимает медленно и осторожно. Эта осмотрительность исчезает, когда человек покупает автомобиль. Будто ослепленный сверкающим хромом, он может, поддавшись внезапному импульсу, выбрать крайне экстравагантную модель. А поскольку у автомобиля есть колеса, если вкус владельца или мода изменятся, от него можно избавиться на ближайшей стоянке, где торгуют подержанными машинами.

Опросы показывают, что люди хотят получить от своего автомобиля наивысший комфорт вне зависимости от цены. Все производители предлагают целый ряд моделей, и все чаще роскошные машины продаются лучше, чем простые. Шестьдесят процентов продаж одной из марок – модели высокого класса за 3376 долларов, и только сорок процентов – удешевленная модель за 2323 доллара. В некоторых других линейках наблюдается соотношение восемьдесят пять к пятнадцати в пользу самых дорогих машин.

Как автовладелец я поражаюсь совершенству механизма моей машины, ее системе безопасности, тормозам, весу и балансу, благодаря которому все четыре колеса не отрываются от дороги на крутом повороте. Я ценю моменты, когда могу уединиться в машине, скрывшись ненадолго от сроков, совещаний и телефонных звонков. Я ценю долговечность и надежность своего автомобиля. Это покорный слуга, безмолвно реагирующий на мои прикосновения.

Как промышленный дизайнер я считаю, что моя машина оставляет желать лучшего. Она блестит и кажется мощной, но в ней нет той красоты, которая возникает, когда форма определяется функцией. Также достаточно очевидно, что когда разрабатывали корпус, небезызвестных нам Джо и Джозефины рядом не было. Во многих машинах невнимательный водитель может стукнуться головой, когда садится. Чтобы забраться на водительское сиденье, ему, возможно, придется немного извернуться. Вылезая, он может сломать ногу. Видимость в машине может быть затруднена.

Причина этих грубых ошибок дизайна кроется в самой природе огромной и великолепной автомобильной промышленности. Образ автомобиля формировался шиворот-навыворот. В 1936 году модель Chrysler Airflow провалилась, потому что общественность не была к ней готова. Несколько лет спустя дизайнеры придавали особое значение обтекаемому внешнему облику автомобильного кузова в ущерб всему остальному, хотя все знают, что аэродинамика абсолютно бесполезна для обычного семейного автомобиля. Но когда линии формы были заданы, дизайнерам ничего не оставалось, кроме как втиснуть пассажиров внутрь, не жертвуя обтекаемостью корпуса, которую покупатели считают необходимостью.

На формирование такого ви́́дения, конечно же, повлияли гигантские рекламные кампании. Постоянная реклама на разворотах журналов, ролики на радио, телевизионные шоу, рубрики в газетах и программы о путешествиях могут иметь колоссальный эффект, поэтому понятно, почему под таким натиском людям не терпелось приобрести этих великолепных великанов – вплоть до того, что они были готовы экономить на еде, жилище и одежде и брать долгосрочные займы.

На самом деле производители автомобилей могли продать все что угодно. Когда появился «кадиллак» 1948 года с задней частью кузова в форме рыбьих хвостов, некоторые посмеялись. Такое решение казалось неуместным и практически оскорбляло взор. Тем не менее через несколько лет кампаний по продвижению обтекаемых форм они стали символом высокого качества, и их стали повсеместно копировать конкуренты.

Новые веяния в автомобильном дизайне быстро устаревают, ведь Детройт играет в игру «Повторяй за мной». Успешные новые разработки тщательно хранятся в тайне, но каким-то образом секреты утекают наружу, и схожие нововведения часто одновременно появляются у машин конкурирующих марок. По соглашению, изобретения производителя защищены только на год, а затем конкуренты могут правомерно копировать гидроусилители руля, изогнутое ветровое стекло для кругового обзора или сиденье с электрической регулировкой.

Я понимаю, что подобные заявления похожи на реплики разгневанного промышленного дизайнера, который, сидя в уголке, ест кислый виноград и выплевывает косточки в сторону Детройта. Но я три года работал на автомобильном заводе. Стоит добавить, что я абсолютно ничего не достиг – и не то чтобы я не старался или моим заказчикам не хватало терпения. Причина проста: бизнес был настолько крупным и успешным, что считалось неразумным нарушать традицию обтекаемых блестящих форм, требовалось лишь усилить эти качества. Вопреки моим наглым жалобам и с учетом неразберихи, в которой автомобильным дизайнерам приходится работать, они смогли совершить маленькое чудо объединения.

Дизайнеры автомобильного кузова, конечно, столкнулись с парадоксом. От них ожидают создания транспортного средства, отвечающего устоявшейся идее о первостепенности внешней формы, которое тем не менее обеспечит комфорт и нормальную видимость для всех пассажиров. Мне кажется, что это неправильный подход к решению проблемы. В первую очередь нужно по-научному и с комфортом разместить пятерых человек на ходовой части и построить машину вокруг них, предварительно тщательно изучив их анатомию в разных позах, которые они могут занять в автомобиле. Получившийся дизайн позволит устранить существующие неудобства.

Машине моей мечты из будущего не нужно развивать скорость 150 миль в час, сверкать хромом или иметь леопардовую обивку. Вместо этого следует хорошо поработать над безопасностью и бытовым удобством. Например, разработать какую-нибудь надежную систему, которая защищает водителя от ослепления ночью. Чтобы улучшить заднюю обзорность, можно установить широкоугольный перископ, открывающий вид на все пространство за машиной. В некоторых современных машинах невозможно держать спину прямо из-за столь популярной низкой посадки. Недавно я ездил на «роллс-ройсе» 1908 года, и хотя в некоторых аспектах он устарел, я мог сидеть ровно, в расслабленной позе, не снимать шляпу и смотреть во все четыре стороны. Возможно, однажды изобретут простой способ парковки, чтобы водитель мог подъехать вровень с парковочным местом, опустить выдвижные колеса, настроенные под правильным углом, и плавно проскользнуть вплотную к бордюру.

Время от времени я посещаю невероятные автомобильные заводы. Я любуюсь изобретательностью и эффективностью их методов производства. Видеть, как из кажущегося беспорядка сборочной линии появляются сверкающие, гладкие, роскошные автомобили, – это нечто удивительное, практически чудо рождения. Тем не менее меня тянет воскликнуть, перекрикнув шум: «Остановите линию!» – и указать кому-нибудь на бросающиеся в глаза ошибки в дизайне машин, выходящих с конвейера. То, что производят заводы Детройта, имеет огромное влияние на моду и вкусы в очень далеких от автомобилестроения сферах. Нелепый элемент дизайна, не имеющий ничего общего с эффективностью и красотой машины, который активно воспевают в рекламе, может быть бесстыдно воспроизведен в дизайне тостера или пишущей машинки. Опять же, успешный дизайн все еще может быть плохим.

Несмотря на то что я тут наговорил, не весь мир автомобильного дизайна такой дикий. Первая послевоенная модель «студебекера» авторства Раймонда Лоуи стала по-настоящему качественной машиной и, как мне кажется, подтолкнула всю промышленность на несколько шагов в сторону умного дизайна.

Независимо от внешнего вида, автомобили заполонили наши жизни, создавая намного более серьезные проблемы, чем размещение длинных машин в салоне дилера. Они стали одновременно и благословением, и проклятием. Человек может ездить по хорошим шоссе от побережья до побережья, от границы до границы, смотреть города, горы, пустыни, реки – все достояния Америки, ранее знакомые нам только по изображениям на открытках. Машины – спасение для тех, кто живет в отдаленных уголках, и незаменимые помощники для обитателей разросшихся городских агломераций. Но они также стали угрозой. С каждой новой машиной на автомагистрали появляется новая опасность. Абсолютной безопасности больше не существует, осталась только относительная.

За 1953 год в автомобильных авариях в США погибли 38 300 человек, а 1 350 000 получили травмы. За три года Корейской войны в бою погибли 25 604 человека и 103 492 получили несмертельные ранения. Корейская война окончена, а кровопролитие на дорогах продолжается год за годом.

Вину за эти массовые смерти следует частично возложить на слишком быстрые и мощные машины, оказавшиеся в руках беспечных и невнимательных водителей, но также и на плохо спроектированные дороги и нервирующие заторы на городских улицах. Отличные шоссе и скоростные магистрали, пересекающие страну и расчерчивающие города, – триумф инженерной мысли и большое преимущество в борьбе с пробками, но они также могут быть смертоносными, как выстрел. Они в ответе за явление, известное под названием «дорожный гипноз». Водитель, фиксирующий взгляд на неменяющейся дороге и слушающий монотонное гудение мотора, может впасть в подобие транса. Если его внимание ничто не отвлекает, он может утратить чувство соразмерности и столкнуться лоб в лоб со встречной машиной, опрометчиво решив обогнать более медленный автомобиль. Или он может въехать в более медленную машину, идущую впереди, и в мгновение ока дюжина автомобилей перед ними на полном ходу врежется друг в друга. Если бы не ужасные последствия, такую аварию можно было бы изобразить в юмористическом комиксе.

Возможно, когда-нибудь машины оборудуют специальным радаром, который будет предупреждать водителя о расстоянии до впереди идущего автомобиля и даже автоматически сбавлять обороты двигателя. До тех пор необходимо найти другие способы препятствовать дорожному гипнозу. Из-за критики со многих дорог убрали рекламные щиты, которые, как бы они ни были ужасны, отлично нарушали однообразие. Большие клумбы ярких цветов, цветущие кусты или рощи, которые можно подсвечивать в ночное время, – хорошая альтернатива. Также помогут разбросанные тут и там скульптуры и стены длиной в четверть мили, разрисованные сценами из истории или современной жизни местного населения. Поверхность дороги может быть раскрашена в различные цвета, и дорожное покрытие может иметь разную текстуру, чтобы изменялся звук катящихся шин. Дорожный гипноз – явление, которое еще предстоит исследовать и нейтрализовать. То же можно сказать и о другом психосоматическом феномене, транспортном неврозе, которому подвержены водители автомобилей, продирающиеся сквозь медленное, словно улитка, движение на городских улицах. Увеличение числа парковок вне дороги и другие научно обоснованные методы разгрузки движения – часть решения, но пока что количество американцев на колесах растет слишком стремительно. Машины небольшого размера и такси однажды помогут исправить ситуацию, но до их повсеместного распространения еще далеко.

Более новые магистрали зачастую оборудованы парковками вне дороги для экстренных случаев и телефонами, но настоящим оазисом для водителя как в городе, так и за его чертой, без сомнения, останется заправочная станция. По стране разбросаны четверть миллиона этих маленьких райских уголков, которые вдохнули новую жизнь в автомобильное дело.

Знатоки нефтяной промышленности давным-давно поняли, что внешне сорта бензина ничем не отличаются друг от друга. Потребитель вообще редко видит сам бензин. Поэтому чтобы продукт был конкурентоспособным, нужно придать ему индивидуальность, обеспечив хорошее обслуживание и оборудование на заправках. Сегодня нефтяные компании знают, что продают услуги, и не случайно улыбающиеся, дружелюбные и умелые люди проверяют масло, уровень жидкостей и воздушное давление, меняют покрышки, чистят стекла, продают аксессуары, выдают карты и подсказывают дорогу и даже рекомендуют всем желающим хорошие отели и места питания. Заправочная станция стала путеводной звездой на наших дорогах, а вежливый работник в униформе – воплощением всего американского. Заправка машин, можно сказать, – наименее важная из его обязанностей.

Само здание автозаправочной станции должно быть образцом аккуратности: в нем есть безупречно чистые уборные и полки с напитками, сигаретами, а в некоторых случаях и всеми остальными товарами – от еды до нейлоновых чулок. Как и бо́льшая часть архитектуры, заправочная станция прошла несколько этапов. Тридцать лет назад это была наводящая уныние хибара. Внезапный рост промышленности послужил толчком к появлению всевозможных нелепых конструкций: мавританских замков, пагод, бревенчатых изб, приземлившихся самолетов. Затем в моду вошли аскетичные прямоугольные коробки, стерильность которых нарушали цветные полосы и знаки, несколько миль неоновых трубок и рекламные плакаты – ровно столько, чтобы замаскировать отсутствие архитектурной ценности. Хуже того, многие ведущие компании следовали одинаковой схеме, и чтобы опознать заправку определенного бренда, нужно было прочитать вывеску или запомнить цвета.

В последние несколько лет здравый смысл возобладал, и мы увидели гонку за оригинальностью и привлечением внимания. Руководители нефтяных компаний знают, что форма, цвет и дизайн – главные факторы, которые заставляют водителя остановиться на их заправочной станции. В результате современные объекты придорожного сервиса – тщательно спроектированные произведения архитектуры, которые не только функциональны, но и притягательны и сделаны со вкусом. Воспроизводимые в огромных количествах, заправочные станции незаметно влияют на архитектуру всей страны.

Наш клиент в этой сфере – компания Cities Service. Сотрудничая с их маркетинговыми, архитектурными и инженерными отделами, мы разработали типовые, похожие друг на друга заправочные станции, легко узнаваемые водителями. Нашей задачей было интегрировать в дизайн великое множество неосязаемых и материальных ценностей. В конце концов, значительная часть того, что предлагает компания, не продается в упаковке. Чтобы достичь результата, двое сотрудников нашего бюро надели униформу и пошли работать на заправочную станцию, чтобы из первых рук получить информацию о реакциях клиентов и на собственном непростом и грязном опыте разобраться, какие удобства можно добавить, чтобы усовершенствовать предлагаемые услуги. Внимание уделялось не только архитектуре, но и всему оборудованию станции: бензовозам, канистрам с маслом, знакам, доступности шлангов с подачей воды и воздуха. Чтобы получить полное представление перед тем, как приступить к разработке дизайна, мы посетили нефтяные скважины компании, нефтепроводы, танкеры для транспортировки, крекинг-установки, резервуары хранения и лаборатории. Мы выяснили, что каждый сотрудник, от руководителя в роскошно отделанном офисе до бригадира у устья скважины, стремится создать продукт исключительного качества.

Почти все вопросы, связанные с топливом, обслуживанием и эксплуатацией автомобилей, решены, но то, что касается дизайна машин и водоворота движения, от которого страдают большие города, – нет. Тем не менее есть надежда, что благодаря здравому смыслу, планированию и терпению порядок однажды возобладает над хаосом.