Глава восемнадцатая

Несси кинулась к женщине.

– Не переживайте! Макияж красивый! Просто слишком яркий для меня! Умоюсь несколько раз, и потускнеет, он же не вечный!

– Нет, – сдавленным голосом возразила Эстер, – максимум неделя пройдет. Уже позвала Веронику Львовну. Она скандала страсть как боится и…

Входная дверь открылась, появилась стройная дама с идеальной укладкой и почти незаметным макияжем.

– Здравствуйте, здравствуйте! Ой-ой! Кто же вас так размалевал?

– Сделала вчера макияж у Чилитино, – сообщила Несси. – Как вам?

– Эстер, – процедила сквозь зубы врач, – думаю, вы неправильно оформили маску.

– Ее сам Чилитино готовил, – объяснила медсестра. – Он врач, а я средний медперсонал. Делаю, что доктор велит.

– Радость моя, – опять обратилась к Агнессе Вероника Львовна, – если вам кажется, что слишком ярко, то это не так. Теперь на пике моды сочные цвета. Сейчас лето, не стоит…

Мне надоело слушать горе-косметолога, поэтому я протянула ей свою визитку.

– Давайте познакомимся.

Вероника замолчала, потом, сменив тон со снисходительного на сладко-вежливый, уточнила:

– Степанида Козлова? Та самая?

Я усмехнулась.

– Если найдете в фэшен-мире еще одну Степаниду Козлову, то непременно сообщите Роману Звягину. И да, мне повезло стать его женой. Вопрос: есть ли шанс вернуть лицу моей тети нормальный вид?

– Вашей тете? – испугалась доктор.

– Да. Агнесса Эдуардовна порой принимает решения, не посоветовавшись со мной и Романом Глебовичем.

Врач схватилась за телефон.

– Света, приготовь кью-аппарат. Сейчас приведу клиентку… Неинтересно. Чтобы через минуту он был наготове!

Отдав распоряжения, Вероника Львовна сказала:

– Сделаем все возможное! Не хочу обманывать, раскрас вмиг не уйдет, но он побледнеет, станет спокойнее. Нам надо пройти в клинику, она рядом.

Я хотела сказать, что Агнесса Эдуардовна ведет активный образ жизни, она не развалится по пути до клиники. И неожиданно поняла, почему обувь женщины, которая успела занять парковочное место, опередив меня, показалась мне знакомой. В висках застучали молоточки, по спине помчались мурашки, спина вспотела, ноги вмиг замерзли.

Эстер живо считала мое состояние:

– Вам плохо?

– Все нормально, – соврала я. – Сделайте для Агнессы Эдуардовны все возможное. Мы заплатим.

– Не беспокойтесь, – улыбнулась Вероника, – будет хороший эффект, хотя полностью очищенное лицо не обещаю. Пойдемте, радость наша.

Когда женщины удалились, Эстер с тревогой посмотрела на меня.

– Вам в самом деле нехорошо…

– Нет, – солгала я и повторила: – Все нормально.

– Не похоже, – начала спорить хозяйка. – Волнуетесь за тетю? Чилитино – муж доктора Вероники Львовны Сержантовой. Вот она обладает дипломом медвуза. А супруг говорит, что он кандидат наук, но не похож на серьезного специалиста. Нику почти до сорока лет никто замуж не брал, а потом появился Чилитино. Конечно, она боится мужика потерять. А он придумал фигню! Накладывает макияж, использует какие-то особые средства, не простые пудру и румяна. Потом проглаживает лицо на аппарате с помощью насадки типа утюга. Предварительно чем-то раскрас смажет. Эффект для каждого клиента свой, и отношение к результату не одинаковое. Одни прямо в восторге, постоянно ходят. Другим не по сердцу, разок появились и пропали. Кое-кто, как вы, просят приглушить цвет. Пожалуйста, успокойтесь. Это не тату, со временем сойдет.

– Эстер, кто вам звонил? – перебила я медсестру.

– Несколько минут назад? Клиентка. У нее был назначен визит на то время, когда вы пришли, ну она и обиделась на меня… Слышали фамилию Хвостишина? – вернулась к предыдущей теме Эстер.

– Эльвира Оскаровна?

Эстер кивнула.

– Конечно, – улыбнулась я. – Мне повезло, училась у этой гениальной женщины целый год. Потом она умерла. Вроде ей хорошо за сто лет перевалило. Удивительно, но в преклонном возрасте она оставалась энергичной, разумной. Те, кто с Эльвирой Оскаровной близко не был знаком, думали, что ей максимум семьдесят. А почему интересуетесь?

– Вероника Львовна – ее внучка, дочь сына, – пояснила моя собеседница. – А я с Хвостишиной двадцать лет рядом находилась. И вас помню. Веселая такая девушка, которую Франсуа-Стефано все время ругал.

– Арни на всех сердится, но не злится, – сказала я, осеклась, внимательно посмотрела на медсестру и тихо продолжила: – Вы похожи на Стеллу, та с Хвостишиной всегда рядом была…

– Эльвире Оскаровне не нравилось имя Стелла, – рассмеялась Эстер, – потому что так звали ее свекровь. Когда она меня своей помощницей выбрала, сразу предупредила: «Буду звать тебя Эстер. Когда слышу имя Стелла, у меня волосы по всему телу дыбом встают»… Вероника бабушке в подметки не годится, просто средней руки косметолог. Про ее мужа Чилитино вообще молчу. Эльвира перед смертью успела открыть клинику для любимицы, Вероника теперь там рулит. Она вышла замуж, придумала мужу бизнес, купила квартиру, где мы сейчас находимся. Есть народ, который к Чилитино ходит. На самом деле у парня простое имя Василий, а вот фамилия красивая такая. Перманентный макияж – его личная разработка, поэтому он сам его накладывает и…

Эстер махнула рукой.

– Прости, не узнала тебя, – смутилась я.

– Так похожа на свинью стала, – рассмеялась медсестра. – Пожрать люблю – и вот результат.

– Можешь подсказать, кто тебе звонил? – снова повторила я вопрос.

– Нина.

– Номер телефона и фамилия нужны.

– Зачем? – насторожилась Эстер.

– Она мою машину поцарапала, – соврала я, – так спешила припарковаться, что задела. Не выдам тебя.

– Ладно, – согласилась Эстер. – Шкурова. Она стала клиенткой Вероники, потому что та акцию в своей клинике устроила: покупаешь десять процедур, а платишь за семь. Много народу тогда слетелось, Нина одной из первых была. Ей понадобился аппаратный уход, но потом она к Чилитино ходить стала – у него вполовину дешевле, чем в клинике. Нервная женщина, всем недовольна, требует к себе особого внимания.

– Спасибо, Стелла. То есть Эстер, – поблагодарила я, записав номер. – Рада была нашей встрече.