Глава восемнадцатая

Не успели мы все сесть за ужин, как загудел домофон.

– Кто к нам пришел навеки поселиться? – засмеялся Маневин.

Нина поспешила в прихожую, быстро вернулась и сообщила:

– Приехала моя клиентка.

– Кто? – удивилась я.

– Моя клиентка! – гордо повторил Гарик. – За заказом примчалась. Немедленно впустите.

– Ты дал наш адрес человеку, который решил приобрести выпечку? – уточнила Марина.

– Десерты холодные, – объявил подкидыш, – все, что вынуто из духовки, отрава.

– Не хочу реагировать на чушь, – отмахнулась Марина, – я тоже делаю на заказ кондитерские изделия. Но даже в страшном сне не привидится раздавать кому попало адрес дома, где живет наша семья.

– И как торговать? – начал злиться Гарик.

– Договориться о встрече в городе, передать заказ. Снять помещение под офис, выдавать там, но не звать в дом, – отчеканила Марина.

– Она приличная женщина, – возмутился парень.

– Ты это по телефону понял? – прищурился Дегтярев.

– Да, а что? – заморгал подкидыш. – Я хороший психолог, по голосу разбираю, какой человек.

Александр Михайлович нахмурился:

– Раз уж женщина приехала, то неудобно ее с пустыми руками назад отправлять. Вручи ей заказ в прихожей и более не тиражируй наш адрес.

Гарик встал и, всем своим видом демонстрируя недовольство, удалился.

– Он мне надоел, – признался полковник.

Марина кивнула.

– Уж извините, понимаю, что юноша родственник Феликса, но общаться с Игорем сложно.

– Давайте вернем дорогой подарок тому, кто его нам преподнес, – неожиданно предложил муж, – не может же лоботряс всю жизнь висеть на наших шеях!

Из кухни высунулась Нина:

– Поддерживаю и одобряю. Он вчера готовил свой жуткий ужас, заляпал всю кухню чем-то синим. С трудом отмыла.

– Сама ему не рада, – призналась я, – но куда деться сыну Зои Игнатьевны?

– Вернуться к маме, – хором ответили все.

– Так не поедет, – вздохнула я, – или помчится к Глории, а мне ее очень жаль.

– Кто сейчас живет в твоей московской квартире? – спросил Дегтярев, глядя на меня.

– Она пустует, – сообщила я и обрадовалась: – Гениальная идея! Надо его туда отвезти, но как?

– Замечательная мысль, – закивал Феликс, – пусть там живет, готовит, продает свою стряпню. Квартира небольшая, но она в хорошем районе. Согласен оплачивать господину кондитеру коммуналку.

– И как его убедить там поселиться? – повторила я свой вопрос.

– Непростая задача, – вздохнул Дегтярев.

– Усыпить! – объявила Марина.

– И закопать у забора, – подсказала из кухни Нина.

Я не поверила своим ушам. Наша домработница тихая, скромная, интеллигентная, стеснительная женщина. Нинуша готова помочь всем, она очень добрая. И вдруг – закопать у забора? Гарик даже Ниночку вывел из себя!

– Когда сказала усыпить, имела в виду подсыпать ему в еду снотворное, – начала объяснять жена полковника, – а когда парень заснет, увезти его по нужному адресу, оставить там, положить у кровати записку: «Теперь живешь здесь. Дарим десять тысяч на первое время. Далее зарабатывай самостоятельно, к нам не обращайся, ничем помочь не сможем. Оплату коммунальных услуг берем на себя».

– Отличный текст, – похвалил супругу полковник, – но с какой стати нам тратить деньги на хоромы, где обитает бездельник? Пусть скажет спасибо, что ни копейки не платит за аренду апартаментов!

– Гарик и не подумает о счетах, а владелица трешки Даша. На нее подадут в суд за неуплату, – объяснил Феликс, – не по своей доброте душевной я такое предложил, из простого расчета.

– Так! – зашипел Дегтярев. – Пока этого фрукта нет, давайте устроим голосование. Кто за то, чтобы отправить гражданское лицо, ведущее паразитирующий образ жизни, если коротко, тунеядца в старую квартиру Дарьи?

Все подняли руки.

– Принято единогласно, – подвел итог Александр Михайлович, – Нина!

– Тоже за, – сообщила домработница, выглядывая из кухни.

– Итоги голосования подведены, приступаем к выполнению задания. Сначала составим план депортации, – начал толстяк, – необходима бумага, ручка! Дарья!

– У меня ничего такого нет, – быстро ответила я и, предвидя, что услышу дальше, прибавила: – Феликс пишет на компьютере.

– Дожили, – возмутился полковник, – даже ручки в этом вертепе отсутствуют. Вот все надо самому делать. Сидите тихо, ничего не предпринимайте, сейчас вернусь.

Александр Михайлович ушел, я посмотрела на мужа. Тот понял жену без слов и быстро заговорил:

– Люблю, уважаю Сашу, но если он лично возьмется за дело вышвыривания Гарика, по-интеллигентному, депортация, то мы до следующей зимы от бездельника не избавимся.

Из кухни выплыла Нина, в руках у нее имелся поднос с чайником и чашками.

– Ни в коем случае не пробуйте напиток, – предупредила она, – в нем снотворное. Гарик сделает несколько глотков, и нет его с нами часов десять.

– Помогите, – раздалось из холла, – спасите!

Потом послышался топот и голос Гектора.

– Идиотка с копыт свалилась.

Подкидыш вбежал в столовую.

– Уберите ее!

– Кого? – уточнила я.

– Бабу, – заорало некогда обожаемое Зоей Игнатьевной чадо.

– Упала, – наябедничал ворон, влетая в комнату, – поела!

Гарик плюхнулся в кресло.

– Помогите мне.

Но все присутствующие, включая Нину, помчались в прихожую. Там перед нашими глазами предстала дивная картина.

На полу лежит худенькая, даже тощая незнакомка, вокруг разбросано не пойми что цвета спелого синяка под глазом. У двери на улицу сидит Хуч. Я схватила мопса.

– Милый, ты жив?

Пес прижался к хозяйке и начал тихо ворчать, он определенно пытался что-то сообщить.

– Тетка жива, – объявил Феликс, который наклонился над женщиной, – похоже, в обморок упала. Сейчас!

Муж ушел и почти сразу вернулся с пледом и небольшим пузырьком. Супруг отвернул пробку, в помещении запахло нашатырем.

Я погладила Хуча и опустила его на коврик.

– Странное что-то на полу, – забормотала Нина, – вроде человека стошнило, но почему оно синее?

– На блевотину не похоже, – отмел предположение Маневин.

Марина прищурилась:

– Какая-то еда, типа пюре…

– Торт, – осенило меня, – незнакомка приехала к Гарику за десертом, она…

– Понюхала его и ушла в астрал, – перебил меня Феликс, – нашатырный спирт не помог. Надо вызвать «Скорую».

– Звони скорей, – занервничала я, потом крикнула: – Гарик, иди сюда.

Подкидыш не удосужился явиться на зов.

– Гарик, – заорал Феликс.

Тишина.

– Ноль внимания, фунт презрения вам, – фыркнула Марина и поспешила по коридору в столовую.

Я вынула телефон:

– Сеня, ты где?

– Дома, – сообщил Собачкин, – а что?

– Все сюда! – закричала Марина. – Быстрее!

Мы ринулись на звук, вбежали в комнату. Я оторопела.

Во главе стола у нас обычно сидит полковник. Он и сейчас оказался на центральном месте. Вот только верхняя половина тела Александра Михайловича лежала на скатерти, руки болтались. Слева в такой же позиции находился Гарик.

– Они оба выпили чай со снотворным, оно вообще-то для животных, которые ветеринара кусают, действует почти мгновенно, только я дозу побольше развела, – ахнула Нина. – Что делать?

На секунду возникла пауза, потом Феликс процитировал Винни Пуха:

– Спокойствие, только спокойствие. Сейчас видим двух совершенно здоровых, просто спящих людей.

– Что случилось? – произнес знакомый голос, и перед нами оказался Сеня.

За спиной Собачкина маячили Кузя и Леня. Последний держал две коробки с пиццей.

– Пожрать решили, – продолжал Сеня, – заказали «Маргариту». Дашута позвонила, ничего толком не объяснила, потом Марина закричала, вот мы и примчались.

– Прихватили еду, не пропадать же ей, – прибавил Леня.

Наш эксперт за время своей долгой работы в уголовном розыске такого навидался, что удивить его невозможно. Хорошо помню, как лет пять тому назад, зимой, увидела на Тверской пингвина. Нелетающая морская птица щеголяла в розовом ошейнике, но поводка не имелось. Она спокойно семенила около мужчины. Прохожие останавливались, я тоже удивилась и толкнула Леню:

– Смотри, смотри!

– Куда? – спокойно осведомился приятель.

– Неужели не видишь? – удивилась я. – Слева, в ошейнике!

– Ну пингвин, – ответил Леонид, – и что?

Действительно! Ничего странного, просто по Москве шагает пингвин в розовом ошейнике, вероятно, он дама.