Эпилог

– Ты готова? – спросила Рина.

Я кивнула.

– Выглядишь роскошно, – тихо рассмеялась Бровкина. – Вылитая собака! Голова прямо как живая! Шикарная маска!

Мама Ивана Никифоровича решила проинструктировать меня еще раз:

– Значит, входишь, садишься за стол. Говорить не получится. Спрошу тебя…

Я быстро-быстро покивала.

– Ладно. Раз все помнишь, тогда вперед. Только сначала я с кулебякой войду.

Через короткое время я в маске французского бульдога вошла в столовую.

– А вот и Танюша! – быстро заговорила Ирина Леонидовна. – Садись за стол скорее. Сырники хочешь?

Я быстро села и нажала на кнопку пульта, которую держала в кулаке. «Гав, гав, гав», – понеслось по комнате. Ни Иван Никифорович, ни Димон даже не вздрогнули. Ирина Леонидовна решила во что бы то ни стало обратить внимание сына на жену:

– Ваня, посмотри, у Танюши новая прическа.

Иван Никифорович отложил вилку, глянул на меня. Коробков проделал то же действие. Пару секунд муж и лучший друг во все глаза глядели на меня, потом Иван Никифорович закричал:

– Что это? Ужас прямо! Роки или Мози так вырос?

– Жуть! – заорал Димон, вскакивая. – Ой, мама! Это же Таня! Она стала собакой!

Иван Никифорович встал и ринулся ко мне, громко причитая:

– Танюшенька, дорогая, не волнуйся, сейчас все лечат!

– Солнце наше, – запел дискантом Коробков, – найдем лучших врачей!

– Непременно поправишься, – пообещал супруг. – Мама! Ужас! Танюша подхватила собачью лихорадку!

– Ваня, Ваня, отойди, вдруг заразишься! – затараторила Ирина Леонидовна, изображая злобную свекровь.

Я поднялась, и тут Иван Никифорович обнял меня.

– Заражусь? Ну и ладно! Станем жить парой счастливых псов.

Я чуть не заплакала от умиления, сдернула маску и объявила:

– Рина, ты проиграла! Говорила, что никто из мужчин не заметит, что я в маске.

– Чтобы я не заметил, что Танюша изменилась? – изумился Иван Никифорович. – Это невозможно.

Я поняла, что сейчас-таки точно разрыдаюсь, и сказала:

– Вернусь через пару секунд, только умоюсь. Маска изнутри чем-то намазана была, – и убежала.

Я решила короткое время постоять в коридоре, подождать, пока высохнут слезы, и услышала голос мужа:

– Мы же хорошо отреагировали?

– Слишком бурно, – ответила Ирина Леонидовна, – Танюша могла не поверить. Но, судя по ее реакции, получилось нормально.

– Ваня, отношения с женой требуют ухода и внимания, – добавила Бровкина, – а ты ведешь себя как дундук!

– Это кто такой? – не понял Димон.

– Тот, кто не замечает, что супруга постриглась, купила новое платье, похудела, – перечислила Рина. – Хочешь потерять Танюшу?

– Нет, конечно, – ответил Иван Никифорович.

– Вот и не забывай оказывать жене знаки внимания. Прямо сейчас беги в магазин, который в соседнем доме, купи букет! А то даже не заметил, как Танюша похорошела! Она похудела! Ради тебя постаралась! Да ты вылитый отец! Никифор таким же был!

Послышался звук, который издают ножки стула, когда его двигают по полу. Я стремглав бросилась в спальню и затаилась там, пока не раздались лай Мози и Роки и бодрое мяуканье Альберта Кузьмича. Наша собачье-кошачья стая всегда реагирует, когда открывается дверь в подъезд.

– Танюша, ты где? – закричала Рина. – Чай остывает!

Я поспешила в столовую и увидела красного, потного Ивана Никифоровича. Муж протянул мне нечто, целиком завернутое в бумагу.

– Танюша, этот букет без слов скажет, как я к тебе отношусь. Он прекрасен, как ты!

Я улыбнулась. Рина, увидев, что я расстроилась, когда муж не заметил никаких положительных изменений в моей внешности, затеяла целое представление. Без спектакля с маской французского бульдога Иван Никифорович не поспешил бы за цветами. Но ведь мой муж мог отказаться спешно нестись в магазин. Супруг меня любит, просто не умеет это демонстрировать.

– Разворачивай скорее, – поторопила меня Ирина Леонидовна. – Сейчас увидим букет, который символизирует любовь Вани к тебе.

Я принялась снимать обертку. Бумаги оказалось очень много, но в конце концов в моих руках оказался горшок с кактусом. Чтобы не расхохотаться, я изо всех сил стиснула зубы.

– Ваня! – ахнула Рина. – Что это?

– Символ вечной любви! И образ прекрасного мужа, – затараторил Иван Никифорович. – Супруг всегда зеленый, молодой, живет столетиями, не требует особого ухода. Редко пьет, молчит, не спорит. Розы и прочие с ними цветуйки быстро вянут. Кактус же никогда не бросит хозяйку, он с ней навечно. Всем мужьям следует дарить женам только кактусы в знак вечной любви к ним.