Глава двадцать вторая

Управляющий сохранил на лице улыбку, и мне стало понятно, что мое любопытство ему не понравилось и удовлетворять его ему не особо хочется. Однако мужчина вежливо ответил:

– Мой отец, состоя в законном браке, увлекся деревенской жительницей. У родителей был дом в деревне, мы там проводили лето. Я был маленький, ничего из той поры не помню. Но когда перешел в десятый класс, мама рассказала мне, что отец один раз изменил ей. Мне исполнился год, мать очень уставала, поэтому, уехав на дачу, наняла помощницу Валентину, та жила в селе неподалеку. Ну и потом тетка родила мальчика, моего брата. Мама была ангелом прямо, винила в произошедшем только себя, была готова с радостью принять малыша на даче, не препятствовала отцу давать деньги на воспитание внебрачного ребенка. Но любовница категорически оказалась против общения своего сына со мной. Я шапочно знаком с младшим братом.

– Очень красивые имена у вас, – решила я продолжить тему, – восточные. Арабские?

– Не знаю, – ушел от прямого ответа управляющий. – Не менял свое. Я уважаю решение родителей, поэтому отзываюсь на Угольдина. Раз папа решил так назвать меня, следует исполнять его волю. Брат же по документам Валерий, хотя отец назвал его Карагандином. Не могу сказать, что нас связывает дружба, да и внешне мы совсем не похожи. Я пошел в отца, единокровный брат – в свою мать. Мы пару раз встречались, но дружбы не получилось. Один раз помог ему с работой. Понадобился актер для рекламы торгового центра. Я обратился в агентство, передал несколько фото. В принципе, подходили все мужчины, но они увидели снимок Валерия и сразу выбрали его.

– Вы добрый человек, – кивнула я, – помогли с работой родственнику.

– Он вел себя хорошо, – пояснил управляющий. – Не капризничал, не зажигал звезду, не изображал великого драматического артиста. Спокойно работал на камеру… Ох, простите, зачем-то начал грузить вас ненужной информацией.

– Нет-нет, – запротестовала я, – мы как раз ищем человека для съемок в рекламе нашей фирмы. Если нетрудно, поделитесь контактом.

Управляющий вынул телефон.

– Лариса, добрый день. Посмотрите в базе контакт актера, который снимался для онлайн-рекламы, и скиньте мне… А теперь подберем вам несколько интересных вариантов.

Последняя фраза относилась ко мне.

Когда через несколько часов я вернулась домой, Надежда, увидев меня, спросила:

– Ты где была?

– В магазине, – ответила я. – Поможешь новое платье застегнуть?

– Конечно, – кивнула Бровкина, и мы пошли в нашу с Иваном Никифоровичем спальню.

Многие магазины одежды сейчас догадались использовать особые отражающие поверхности, которые делают покупателя стройнее. Нет, вы не увидите отражение стройной блондинки лет двадцати пяти, если вы пожилая полная брюнетка. Просто визуально покажетесь чуть тоньше. Ясно, что захотите приобрести наряд, который вас слегка изменил в лучшую сторону. Поэтому я сейчас, стоя дома, приготовилась узреть себя не такой прекрасной, как в примерочной. Но из зеркала на меня посмотрела женщина максимум сорок восьмого размера. У нее была четко обозначенная талия, а нижний этаж не напоминал пьедестал памятника Юрию Долгорукому. Я изумилась и полюбовалась стройной Танюшей. Ну просто не смогла оторвать от себя, красотки, глаз. Потом повертелась в разные стороны. Но, как ни встань, талия не расплывалась, а попа не превращалась по объемам в боевую машину пехоты.

Восторг от собственного созерцания прервал стук в дверь.

– Танюша, ты здесь? – осведомилась Рина.

– Да, – ответила я, – скоро выйду.

– Тебя Ваня ждет.

– Рина! Пирог сильно подрумянился, выключать духовку? – закричала Надя.

– Бегу, бегу! – занервничала мама Ивана Никифоровича.

А я решила сразить наповал своей красотой всех, кто сейчас находится в нашем временном офисе. Взяла большую коробку, вынула из нее розовые туфли, переобулась и пошагала в коридор.

Лодочки на высоком тонком каблуке я ношу редко. Рост у меня немаленький, исполнять роль пожарной каланчи желания нет. Да, такая обувь красива и женственна, нога в ней выглядит замечательно. Но я не всегда сижу в офисе, начальник особой бригады – не кабинетный сотрудник. Мне приходится много ходить, порой бегать, иногда перелезать через забор. Ну и как все вышеперечисленное проделать, если на тебе узкая юбка и шпильки в пятнадцать сантиметров? Кроссовки, брюки, футболка, толстовка – вот то, что надо. Но сейчас-то предполагается совещание в домашней обстановке. Могу я один раз появиться перед людьми стройной красавицей?

А еще с недавних пор мне стало понятно, что муж смотрит на меня, но не видит. Я для него по-прежнему молодая, красивая. Но не стройная! Худенькой я никогда не была и до сегодняшнего дня не обладала тонкой талией. И вдруг она не пойми откуда появилась! Мне есть чем похвастаться!

Очень медленно, стараясь не шататься, я добралась до временного офиса. Постояла пару секунд, чтобы успокоить дыхание, потом распахнула дверь. Герольды, где вы? Почему не звучат фанфары?!

– Хорошо, – пробурчал Иван Никифорович, не отрывая взгляд от документа, который лежал перед ним на столе, – наконец-то все в сборе.

– Привет, – помахал рукой Димон, глядя в один из компьютеров.

– Танюша, – заговорила Ада, листая телефон, – как дела?

Михаил не произнес ни слова, он самозабвенно печатал что-то на планшетнике.

Появление красавицы никто не заметил. Я молча села в кресло.