Глава 13
Каждому свое
Подглядывать из окна как-то несолидно. Так что всю картину, разворачивающуюся на соседнем участке, я наблюдал, сидя на крыше. Нырнул в тени, — на самую поверхность, чтобы картинка не подтормаживала, — и наблюдал.
По горячим следам к Лагранжевой группе прибыла, как я понял, охрана пирамиды. Те самые мужики, которым дорогу перегородили мои жирноватые остроносы. Не знаю, как они добрались сюда — то ли в объезд, а то ли нарвалов растолкали… не суть.
Полномочий у ребят было не много, и пока что обошлось даже без рукоприкладства. Охранники просто вывели группу Лагранжа на участок и поставили всех в рядок, на колени. Ну и плюс машины проверили.
Надо было видеть, как просияло лицо одного из охранников, когда он приволок из гаража сумку с наличностью. По всей видимости, какой-то штраф в случае потери выручки им всё-таки грозил.
Мужики махали оружием и наперебой кому-то звонили.
Кому?
Вот тут вопрос.
Но явно кому-то серьёзному.
Машина, что прибыла следом за ними, была вообще без каких-либо номеров и опознавательных знаков. Чёрная, как смоль, и наглухо тонированная. Да чего уж там⁉ С неё даже логотип скрутили, если таковой вообще был. Плюс ко всему она была зачарована не хуже кокоса Евгеныча, если верить астральному зрению. Такую ни вскрыть, ни подорвать.
Из этой бронированной дурынды вышли трое. Всё по канону: амбал, высокий дрыщ и фигуристая чикса. Амбал оказался индейцем, дрыщ негром, а девка походила на славянку. Одеты неброско. Не в треники и олимпийки, конечно, но всё равно по-спортивному.
И все под стать своей машинке — аж светятся от дара. Я даже подумал, не стоит ли мне всё-таки зашкериться в доме, вдруг кто-то из них способен разглядеть тенеходца?
В итоге забил. Разглядят — тогда и буду решать, что делать.
А тем было не до того, чтобы по сторонам глазеть.
Ну и здесь разговор с группой Лагранжа пошёл пожёстче. Тех двоих, с которых мы не снимали слепки для вуали, пронесло — их просто засунули в багажник, а вот с остальными…
Дархану прилетело в ухо, да так, что он в воздухе перевернулся, завалился, прикрылся руками и начал причитать о том-де, что ничего не понимает. Ну а фигуристая чикса взялась за Лагранжевую девку, в которую обращалась Ариэль — протащила её несколько метров за волосы по земле, повалила, а затем встала ногой на ладонь и начала задавать тихие вопросы.
Жёстко они, конечно.
Жалко ли мне было группу Лагранжа? Пф-ф-ф… Нет. Вертел я вот эту сомнительную идею, что виновато не оружие, а палец, который спустил курок и бла-бла-бла, бла-бла-бла. Если воспринимать эту сентенцию буквально, то да, согласен:обижаться на кусок железа, не прибегая к помощи шизофрении — как минимум странно. Но если за метафорой «оружие» прячутся живые люди, то… то тогда будьте любезны пройти нахер с такой отмазкой.
Она детская.
Она тупая.
Группа Лагранжа была свободна? Да, конечно, там даже о воинской повинности речь не шла. Они действовали по собственному желанию? Да. Они получали со своих действий профит? Да, не сомневаюсь. Когда на две недели остались без своего приработка — очень даже расстроились. Значит — выновны.
И результат их действий налицо. Прямо сейчас на первом этаже моего дома сидят аж пять девчат, которые по их вине попали в рабство. А сколько не сидят? А сколько они мужиков «сдали» — причём сказано это было, как о скоте.
Так что поздно рассуждать про курки и пальцы.
Платите по счетам, ублюдки.
— А-а-а-а! — взвыл Дархан, когда за него взялся амбал-индеец.
Причём взялся не физически. Не знаю, есть ли у ацтеков своё название для менталистов, — воин-мозгоклюй, например, или воин-мигрень, — но речь сейчас шла именно о техниках угнетения сознания. Сейчас Дарханчик чувствовал свой мозг, как средоточие боли, у него даже носом кровь пошла.
А разговор при этом шёл типовой и неинтересный.
— На кого работаете?
— Мы ничо не понимаем, а-а-а-а!
— Зачем вы это сделали?
— Мы ничего не делали, а-а-а-а!!!
Скукотища, короче говоря.
Спустя пять минут возни на лужайке, остатки группы Лагранжа погрузили в бронированный автомобиль и увезли. Либо на более детальный допрос, либо на раскопки собственных могил, тут уж мне неизвестно.
На телефон мне, между тем, одно за другим сыпались сообщения. «Вышли». «Всё нормально». «Всё хорошо». «Я дома». «Пушистиков прихватил!»
Впечатлениями с друзьями мы поделимся завтра, ну а пока что я спустился вниз, к инфернам.
И только тут я обратил внимание на то, какие же всё-таки они отборные красотки. Покуда на девочках красовались рабские ошейники, все мои мысли текли совсем в другую сторону, ну а тут… тут, конечно, разглядел.
Сложены, как богини, и явно дружны со спортом. К тому же ничем не обделены, то есть все вторичные признаки, которые… блин… да чего я слова-то подбираю? Сиськи! Сиськи при них! При каждой!
Как полагается, по две штуки.
Загляденье и только! Тем более, что их наряд, состоящий из короткой юбочки и едва держащегося на сиськах легкомысленного топика из невесомой ткани, оставлял очень мало простора для фантазии.
Так ещё и милые мордашки, когда не оскалены от злости, оказались ну прямо ми-ми-ми. Инферняшки. Лучшего слова и впрямь не подобрать.
Плюс ко всему, когда я увидел их рядом, уловил чёткие различия в цвете кожи. Одна из инферн была ярко-маковой, точь-в-точь как Ариэль. Две другие бледные, будто белый носочек, случайно постиранный с чем-то красным. Ну а кожа последней, четвёртой инферны, наоборот оказалась потемнее, я бы даже сказал в сторону коричневого…
Так…
Пожалуй, хватит пялиться на девчонок. В противном случае, если не тормознуть, то при нынешнем моём гормональном фоне, может получиться неловко. Пора бы уже, Артём, пора. Слишком долго ты без женской ласки.
Не сказать, чтобы я слишком много пропустил. Когда я спустился вниз, девушки до сих пор представлялись друг другу.
Понимать инфернский язык — это одно; он не сложней того же русского. А вот понимать все эти их титулы, имена собственные и географические названия — это совсем другое. Это не понимать надо, а знать.
Для такого надо пожить у них и с ними. И ещё книжек в идеале почитать. Исторических каких-нибудь.
Так что пока я в разговор особо не лез, а стоял чуть поодаль и выхватывал из речи знакомые слова. Которых, по правде говоря, было немного.
— Тан Вексис Разбаалгра, Вир Фервира Ариабраxсрезиел, баалгра крез’домиринга ват врадаенумгра… — представляла принцессу Ариэль остальным девушкам её, судя по цвету кожи, соотечественница.
— Это она сейчас что, демона пытается призвать? — подошла ко мне Габи.
— Да нет, просто титул, типа Её сиятельство, благородная госпожа Ариабраxсрезиел, ну и так далее, — попытался я перевести. — Если честно, я сам половины не понимаю.
— Удивительно, что ты вообще что-то понимаешь, — прищурилась ушлая ацтечка. — Хотя нет, в твоём случае это уже не очень удивительно.
Но главное из разговора я всё-таки вынес, и вкратце пересказал Габи.
Инферняхи оказались родом из одного мира, но из разных княжеств. Красненькая — непосредственная подданная Ариэль, а вот все остальные иностранки, инокняжки… короче, из других земель. Но даже несмотря на это, бывшие рабыни держались с принцессой подобающим образом. Сдержанно, уважительно, не забывая про этикет.
И у всех инфернях была почти одна и та же история.
— Я такая-то и оттуда-то, в составе такой-то группы для зачистки разломов прибыла туда-то. Мы вошли, нас вырубили, очнулась в ошейнике. Было это тогда-то.
Кто-то пробыл в пирамиде полгода, а кто-то несколько месяцев. Сказать «всего несколько месяцев» у меня не повернётся язык. Даже час в статусе раба может наложить отпечаток на всю оставшуюся жизнь.
— Меня зовут Нага, — представилась последняя из девочек, тёмненькая и как раз та самая, что сделала из бутылки розочку. — По моим прикидкам, я провела в храме два года. Выучила местный язык, правда, пользы мне это особой не принесло.
Два года!
Понятно, почему ей так не терпелось вгрызться в глотку своим обидчикам. Отдаю рогатой должное, я бы на её месте не утерпел. Забил бы болт на все инструкции и как давай огоньком подметать и жрецов, и зрителей.
Так…
Два года.
Разная география.
Совершенно разные разломы.
Прикладываем самую малость дедукции и получаем вывод о том, что Лагранж и его группа работали при помощи одного и того же артефакта, но в разных разломах. В тех самых, к которым он никого не подпускал. В тех самых, на которые указал мне Жихарев в самом начале. В тех самых, что я по незнанию чуть не закрыл.
Чёрт!
Ну… ничего.
Некоторым девочкам я перекрыл путь в родное княжество, но мир-то у них, как ни крути один. Так что ничего страшного я не натворил. Не успел. Хотя был очень близок: если бы тот день пошёл чуть по-другому, и я бы, например, заместо рыбалки с Евгенычем хорошенько выспался, то вполне мог бы пробежать за ночь по всем пяти Лагранжевским разломам и закрыть их к чёртовой матери.
Вот тогда было бы действительно хреново.
А может… может всё вообще не так, как кажется? Может артефакт открывает портал в мир инфернов в любом разломе, куда не отнеси?
Стоит найти ответ на один вопрос, как тут же появляются ещё два. Головоломка, ети её мать. Кто куда после перерождения, а брата Артемиса понесло в частные детективы для рогатых принцесс…
— Принцесса Ари, вы пришли в этот мир за нами? — спросила Нага.
Расшаркивания наконец-то закончились. Теперь я понимал всё, о чём шла речь.
— Нет, я очутилась здесь так же, как и вы все, — покачала головой Ариэль и кивнула в мою сторону. — Меня спас вот этот молодой человек. Он же организовал и операцию по вашему вызволению. Знакомьтесь, Артём Чернов, охотник на разломных тварей из племени людей.
— Охотник⁉ — Нага уставилась на меня во все глаза. — Неужели из самого Ордена…
— Не знаю, о каком ордене ты говоришь, — поспешил я успокоить девушку, — но нет. Трудности перевода. Я просто ваш коллега, здесь нас называют «егерями».
Все замолчали.
Какое-то время рогатые переглядывались, а затем Нага протянула мне руку.
— Спасибо тебе, «егерь», — сказала она, и я ответил на рукопожатие. Впрочем, это было чуть ли не локтепожатие, слишком уж высоко скользнула ладошка Наги.
Тут же ко мне подошла вторая инферна и повторила ритуал, а за ней третья и четвёртая.
Приятно, чёрт его дери, что девочки отреагировали именно так, а не стали бахаться на колени и всяко-разно лебезить. Сразу видно — воины. Дисциплинированные солдаты. И пускай я ничего не могу поделать с тем, что все они выглядят, будто влажная фантазия студента-демонолога, но хотя бы в остальном у нас с ними проблем возникнуть не должно.
Уж эти инефрняхи не погонят меня в магазин за ананасом и массажным креслом. Скорее уж за оружием и доспехами.
Кстати! А почему бы и нет?
Тем временем слово взяла Ариэль:
— По поводу вашего вызволения. Боюсь, что дома никто даже не подозревает о нашем пленении. Никто даже не думал вас искать, и меня, скорее всего, тоже искать не будут.
— Вэкс крунда’двар брогат⁇!! — Нага, по всей видимости, оказалась самой вспыльчивой из рогатых, вон как орёт-ругается.
А по дару ты у нас кто, красавица? Ух ты! Лекарь⁉ Базару нет, удивила. Вообще не ожидал. Телепортация и дар огня у всех инфернов «зашит» по умолчанию, а вот всё остальное уже считается редкостью, и уж тем более лекарь.
Я быстренько проглядел астральным зрением других девочек. Бледные — неслабые физички, а вот красная… О-хо-хо! Я даже теряюсь в поисках правильной формулировки. Всё-таки Многомерная Вселенная, как становится понятно из её названия — многомерна, так ещё и бесконечна. Так что вешать ярлыки гиблое дело, но-о-о… если нужен чёткий референс, то пусть им будет Нецали.
Краснокожая инферна оказалась универсалкой с уклоном в анимализм. Вот только если воин-орёл дружил в основном с гадами, то девушку слушались вообще любые животины. Надеюсь, у неё на этой почве не случится конфликт с белкусами.
А то не разберётся что к чему и попробует свои фокусы на высшей расе. Те ведь и обидеться могут. И обидеться, и на подушку нагадить. А там уже глаз за глаз, зуб за зуб, и вот, пожалуйста, понеслась полномасштабная межвидовая война.
Так… Опять отвлёкся…
Пока Ариэль как можно спокойней пыталась объяснить девочкам, что их пропажу в родном мире считали обычным несчастным случаем, — то бишь неконтролируемым закрытием разлома после того, как в него вошла группа, — я сосредоточился на другом.
Из тысячи вопросов, которые роились в голове, нужно было выбрать парочку главных и начать работать в их направлении.
Хм-м-м-м…
Подумаем.
Первый вопрос такой: вся эта херня происходит только в Арапахо-Сити или же вообще повсеместно? Может статься так, что вокруг эпицентра работают сотни таких вот Лагранжей? Может. И если это так… Если это беда мирового масштаба, то я даже приблизительно не представляю, когда буду готов схлестнуться с теми, кто на самом верху.
Ладно. Как бы оно там ни было, начать расследование стоит с верховного жреца. Как его там зовут? Чипахуа?
Короче говоря, сначала надо взять за жопу жреца, а там уже и прояснится.
Ну а самый актуальный вопрос номер два: что мне теперь делать со всей этой толпой инфернях? Кукушка-кукушка, сколько мне до нервного срыва осталось? Н-да… Технически, соседский дом сегодня освободился, так что надо бы наведаться к мистеру Уху.
Но даже если я обеспечу себе личное пространство, всё равно…
— Принцесса Ари! Ты обещала нам право мести!
— Так! — я глянул на Нагу как можно суровей. — Никакого, нахрен, права мести! Пока я не выясню, кто за кем стоит и как далеко эта цепочка растянулась, никто из вас, девушки, и шага в сторону пирамиды не сделает!
— Но ведь принцесса Ари…
— Я всё сказал!
— Слушайтесь Артёма, — вмешалась Ариэль. — Я понимаю, о чём он говорит. И он действительно всё делает правильно. Так надо.
— Спасибо, — я кивнул рогатой и продолжил. — Девчонки, вы все здесь находитесь нелегально. В этом мире прав у вас не больше, чем у буханки хлеба. И при этом вас ищут. Уже ищут, — надавил я на слова. — Уж поверьте. И если вас найдут, то обязательно снова наденут ошейник, а то и ещё чего похуже придумают. Так что ваша ближайшая задача — сидеть дома, не отсвечивать, и радовать глаз. С последним вы уже, кстати, справились. Умнички. Справитесь и с остальным.
— Егерь Артём Чернов, — на сей раз Нага обратилась спокойно и сдержанно. — Мы воины, а не содержанки. Мы слишком долго были в заключении. Позволь нам хотя бы…
— Чистить разломы? — закинул я удочку.
— Что? — синхронно воскликнули все пять инферняшек.
— Что? — изобразил я удивление.
Не знаю, что там хотела предложить мне рогатая лекарша, но я уже увёл разговор в нужную степь. Ах-ха-ха! Хитрожопый баронский внук только что обзавёлся своей первой командой для зачистки разломов. Вместе с Ариэль фулл-комплект получается, кстати. Обвесить девок артефактами, для усиления дать по стопке егермайстера, на ход ноги и в путь.
— Но… — они растерянно переглянулись, при этом их лица всё сказали без слов.
Просто они не могли в это поверить. Вернуться к своей работе, снова ощутить себя прежней, а не… пожалуй, не буду уточнять у девушек, в чём состояли их обязанности, и по Лагранжу понятно, что далеко не только напитки разносить.
— Так и быть, — притворно вздохнул я. — Хотите чистить разломы, значит будете чистить разломы. Завтра-послезавтра найду для вас соответствующую экипировку. Заказы принимаются, но не сейчас. Сейчас, прошу меня простить, — я галантно кивнул сборищу рогатого бабья, — мне нужно подумать.
— Я ещё немного посижу, узнаю, может что девчонкам нужно из… — Габи запнулась, — ну, из женского.
Молча кивнув ей, я уже было дело двинулся к лестнице на второй этаж, как тут меня осенило.
— Кста-а-а-ати, — обернулся я. — Девчонки, вы могли этого не заметить, но на самом-то деле в вашем вызволении участвовала целая команда: двенадцать человек, ваша принцесса и двое белкусов. Завтра вечером все мы соберёмся в этом доме, чтобы отметить удачный исход дела. И с вашей стороны было бы весьма уместно их отблагодарить.
— Как⁉ — без промедления отозвалась Нага.
— В нашей компании сложилась добрая традиция, — сказал я. — Когда мы собираемся вместе, кто-то из нас готовит какое-нибудь интересное блюдо. На всех. И вот если бы вы изъявили желание…
— Ни слова боле! — опять она. — Я приготовлю свой фирменный крелиф’гаронфлед!
— М-м-м-м, — слабо улыбнулся я. — От одного названия слюнки текут. Наверняка должно быть очень вкусно. Подготовь на завтра список необходимых продуктов, ладно?
— Конечно!
Ну вот и зашибись.
Большое дело сегодня сделали. Хороших девочек из рабства спасли, а плохих ребят наказали. Ну а завтра, стало быть, шоппинг, вечерняя пьянка и, — обязательно! — ночь любви.
Не знаю, правда, с кем.
Ха! Вот казалось бы, да? Даже среди всех этих интриг и ограблений я всегда нахожу время на то, чтобы по-человечески отдохнуть. Интересно, как это работает? Так случается потому, что человек всегда найдёт время на то, что действительно хочет или же… или же это Кодекс за мной приглядывает?
* * *
Часом ранее. Пирамида. Вип-ложа
— Учти, что весь ущерб я взыщу с тебя! — жрец помотал перед лицом мсье Лагранжа своим трясучим от злобы пальцем, а затем схватился за телефон: — Ну так взломайте эту грёбанную дверь! — крикнул он кому-то на том конце провода.
Какой, к чёрту, ущерб⁉
Да что здесь вообще происходит⁉
Как так вышло, что сначала посыпался стабильный заработок, а теперь и вся карьера мсье Жан-Жака?
Сейчас он искренне пытался собрать в кучу мысли и понять, как и откуда здесь появились ребята из его разломной группы. Неужели эти олухи, оставшись без работы, и впрямь кинули обидку на весь мир и решились ограбить пирамиду⁉ А потом-то куда⁉ Бежать⁉ Неужели они и правда думают, что такое сойдёт им с рук⁉
— Чипахуа, у вас точно всё под контролем? — Лагранж слышал, но не слушал разговор жреца с мэром.
Сейчас он не просто не понимал, что думать. Сейчас он даже не понимал, что ему надлежит чувствовать. Прошла минута, мэр ушёл, а жрец Чипахуа остался и вновь разразился бранью:
— Лагранж, ты и твои люди идиоты! Да я тебя сгною! Да ты у меня…
Так, — подумал мсье Жан-Жак, — стоп. Кажется, я понял, что я чувствую.
Да, посыпался заработок. Да, посыпалась карьера. Но ведь не вся жизнь, верно? В отрыве от Арапахо-Сити, грёбаной базы, грёбаных жрецов и этих грёбаных, трижды проклятых рогатых девок, вся жизнь мсье Лагранжа — весёлый карнавал.
Младший из племянников уездного барончика из захудалого рода, так ещё и не одарённый, он прибыл на континент с целью любым способом преуспеть на чужбине. И преуспел. Преуспел так, что теперь сам Патриарх вылизывает ему задницу и просит денег.
Лагранж сделал себя сам.
Лагранж сам выбился в люди, сам закрыл долги рода и сам наколотил себе денег на несколько жизней вперёд. Да, неправедным путём. Ну и что? А? Что теперь-то? Важен результат на длинной дистанции, а результат есть, да ещё какой.
Лагранж уже победил.
А теперь на него, — на победителя! — орёт какой-то клоун в золотых серёжках.
— Если ты сегодня же всё не исправишь, то уже завтра утром твоя голова будет катиться по ступеням храма! Ты понял меня⁉ Ты понял, идиот⁉
Жан-Жак начал закипать.
Он закипал всё сильнее и сильнее; градус повышался с каждым словом, произнесённым вслух этим ублюдочным индейцем. Ну а точку кипения мсье Лагранж прошёл в тот самый момент, когда буквально из воздуха на шее жреца материализовался антимагический ошейник. Грёбаные одарённые со своей грёбанной магией всю жизнь стояли костью в горле у мсье Лагранжа, ну а теперь…
— Пошёл ты на х**, — прошипел Жан-Жак, схватил тщедушного жреца за грудки и выкинул с балкона.
«А нехрен было орать!» — подумал мсье Лагранж и поглядел вниз.
Старик-жрец валялся на полу меж зрительных рядов, корчился и что было мочи стонал.
Жив.
Пусть так.
Плевать, по сути дела. Вообще плевать.
Ну а теперь на выход! Прочь-прочь-прочь! Прочь из зала! Прочь из пирамиды! Прочь из этого грёбаного города, который уже набил мсье Лагранжу оскомину! Жрецы не успеют опомниться, как он уже пересечёт границу с США и выбросит документы на это чудное, французское, будто бы по приколу выдуманное имя.
Жан-Жак Лагранж, да? А чего не Василий Пупкин-то сразу?
— Гори оно всё огнём! — заорал бывший мсье Лагранж в тот момент, когда его автомобиль покинул Арапахо-Сити, а затем победно расхохотался. Отсмеявшись, он проверил нет ли за ним погони, а затем остановился на обочине, вылез из машины и закурил.
Теперь, немного успокоившись, он вспомнил об одной мысли, которая крутилась у него в голове вот уже несколько недель подряд. Все его беды начались с того, что на базу приехал новенький. Артём Кириллович Чернов.
Хрен знает, к чему именно он приложил руку, и хрен знает как. Что-то делать теперь слишком поздно и отыграть жизнь назад никак не получится, но теперь в голове Экс-Жан-Жака оформились три неоспоримые истины: очень жаль, что он лишился такой делянки; очень хорошо, что он заранее всё продумал и был готов к экстренному отходу; и третья:
Когда-нибудь, при встрече, он обязательно отомстит Чернову.
С чего бы им встретиться снова?
Что ж… Рано или поздно Артём вернётся домой, на Родину, а Родина у них с мсье Экс-Лагранжем одна.
— Чернов, ты меня слышишь⁉ — по-русски заорал мсье Жан-Жак в сторону города.
— Слышишь-ышишь-ышишь, — почти сразу же вернулось эхом.
— Ну, Чернов, — Лагранж в сердцах потряс пухлым кулачком. — Ну, погоди-и-и-и!
