Андрей Розальев, Максим Злобин
Темный Охотник. Книга 2
Глава 1
Дежавю
Жан-Жак пребывал в отличном настроении. Даже кабинет проветрил. И это было очень кстати, поскольку дыма я на сегодня и так уже вдоволь наглотался.
Ещё одна перемена коснулась рабочего места начальника. Он сдвинул бумаги и монитор в сторону, а прямо перед собой разложил шахматную доску и даже успел расставить фигуры. Ой-ой-ой. Это что же? Наши иносказательные беседы выходят на новый уровень? Мне предстоит какая-то метафорическая игра? Вроде бы в прошлый раз поговорили предметно и по душам, и вот тебе опять двадцать пять…
— Здравствуй, Чернов, — начал Лагранж. — Слышал, что экзамен сорвался. И слышал о том, как именно он сорвался. Впечатляет, Чернов, очень впечатляет.
Индеец доложился? Успел уже? Вот ведь… хороший человек, а! Интересно, насколько он всё приукрасил? Насколько я теперь ценен в глазах Лагранжа? Вырубил воина-ягуара и почти что в одиночку закрыл разлом; такой ценный кадр упустить никак нельзя, верно?
О-хо-хо.
Чувствую себя выставочным конём, которому зубы разглядывают.
— Очень жаль того парнишку, который погиб в разломе, — вздохнул Лагранж. — Действительно жаль. Знал его?
— Не очень, — пожал я плечами.
— Тем лучше для тебя, — Жан-Жак жестом пригласил меня присесть напротив. — Подумал над моим предложением?
— Подумал, — я присел.
— И что решил? — он уставился мне в глаза.
— Решил не торопиться с ответом, — ответил я твёрдым взглядом.
— Вот как? — лёгкая полуулыбка.
— Да, мсье Лагранж. Я понимаю, что начальник базы никогда не предложил бы мне чего-то плохого или недостойного, — я вернул ему улыбочку, — но дело действительно сложное…
Спасибо аристократическому детству! Где же ещё, как не в семье барона Чернова, могут научить посылать в задницу так, чтобы это прозвучало как комплимент?
— Мне ещё разок нужно взвесить все за и против, — закончил я.
Ага. И потянуть время, пока Габи не выдернет меня из-под твоей юрисдикции, жирный ты боров.
Наверняка Жан-Жак тоже сейчас думает про меня всякие гадости, так что мы в расчёте.
— Хм-м-м, — Лагранж откинулся в кресле. — Не определился ещё, значит? Ну что ж, давай я тебе помогу. И пока ты раздумываешь над моим прежним предложением, я предлагаю тебе сыграть в шахматы.
— А если я не играю? — прищурился я.
— А я тебя научу.
Ой… Учитель хренов.
Ну конечно же я умел играть в шахматы. При всём великом многообразии Многомерной Вселенной, есть в ней незыблемые вещи. И одна из таких вещей как раз шахматы. Меняются названия фигур и самой игры, размеры поля и даже его форма, но смысл остаётся прежним. Доска в клеточку, и две армии друг напротив друга.
— Хорошо, давайте попробуем, — согласился я.
Жан-Жак прикурил сигарету и пододвинул доску ко мне.
— Итак, вот это пешки. Пешки ходят только вперёд. А вот это фигуры, — Лагранж подхватил чёрную коняшку и начал подкидывать её в воздухе. — Они ходят по-разному. А вот это… видишь вон ту высокую фигурку почти по центру?
— Вижу.
— Это королева. Она ходит, как угодно.
— Хм-м-м… кому угодно? — спросил я.
— Тому, кто играет, — Лагранж расплылся в улыбке, зажав сигарету в зубах и прищурившись от дыма.
Чёрт… На меня сейчас дежавю накатило. Стойкое такое, чёткое. Как будто бы я этот диалог уже где-то слышал.
— А вот это король, — продолжил Жан-Жак. — Это самая слабая фигура. Она нуждается в постоянной защите. Ну что, начали?
Жан-Жак забычковал сигарету, а затем взял по одной пешке каждого цвета. Спрятал руки за спиной, а потом вытянул в мою сторону два пухлых кулачка. Я выбрал левый.
— Чёрные, — удовлетворённо объявил Лагранж. — Я начинаю.
Гроссмейстером он явно не был. Да и я, по правде говоря, тоже. Наверное, начало нашей партии выглядело неумелым и даже наивным. Француз съел несколько моих пешек, я съел несколько его пешек.
— А вот так нельзя, — отреагировал Лагранж на очередной мой ход. — Так ты потеряешь коня.
— Да и хрен с ним, — пожал я плечами.
Освоившись, я уже начал видеть развитие ситуации, так что коня я собирался отдать совершенно осознанно.
— Нет-нет-нет, мне не нужно случайных жертв, — француз сурово уставился на меня исподлобья.
Блин… никаких сомнений, где-то это уже было.
— Переходи, Чернов, — велел Лагранж.
— Хм-м-м-м… Тогда я пойду сюда, — переставил я ферзя.
— Шах.
— А я сюда.
— Снова шах.
— А я закроюсь.
— Тогда я тебя съем.
— А я тебя.
Лагранж довольно улыбнулся и вновь откинулся в кресле.
— Сильный ход, — сказал он. — А ты способный ученик, Чернов. Схватываешь на лету. А ещё ты мне нравишься. Правда, нравишься. Однако на мой взгляд ты нуждаешься в том, чтобы тобой кто-то руководил. Игра, которую ты для себя выбрал, полна случайностей.
О как! Стало быть, мсье Лагранж весь вчерашний вечер провёл, раздумывая, как бы покрасивее завернуть угрозу? Ну молодец, конечно, что сказать!
— И я ещё раз предлагаю тебе игру на моей стороне, Чернов, — продолжил он. — Это большие деньги и большое доверие. Соглашайся.
— М-м-м-м… Скажем так, мсье Лагранж, у меня есть свои убеждения. Можете называть их Кодексом, — я впервые в этой жизни произнёс это слово вслух, и у меня самого мурашки по коже побежали. — И Кодекс не позволяет мне поступать так, будто бы я вам продался.
— Продался? — удивился Жак-Жак. — Ну и что, что продался? Ты ведь именно за тем и прибыл в Арапахо-Сити, чтобы как можно дороже продать свои… м-м-м… таланты. Не так ли? Иначе зачем тебе вообще быть здесь, Чернов? Неужели твоя семья не могла выставить кого-то ещё, постарше и поопытней? Зачем тебе сдавать экзамены экстерном? Зачем спешить в разломы? Я же всё понимаю, Чернов. Ты мечтаешь о деньгах и положении. Со мной ты получишь и то, и другое, но решить нужно сейчас.
Французик так разошёлся, что аж покраснел лицом. Ну и закурил снова.
— Итак, твоё окончательное решение, Чернов?
Вот ведь говна какая! А хотя… Наверное, на его месте я вёл бы себя так же. Ладно, что теперь? Придётся отвечать как есть, и надеяться на то, что с документами по итогу всё окажется в порядке.
— Я не буду на вас работать.
— Ы-ы-ы-ы.
Француз оскалился, вскочил с места и смёл с доски все фигуры.
— Партия окончена, Чернов. Но мы с тобой ещё поиграем, — процедил он сквозь зубы. — Берегись, потому как с этой минуты никто не даст за твою жизнь и…
…ломанного гроша. Чёрт! Да когда это уже было⁉ Чёртово дежавю, теперь всю голову себе сломаю!
— Пошёл вон! — разъярился Жан-Жак пуще прежнего.
Ну а я встал и вышел вон. Здесь мне всё равно делать больше нечего. Но чует моё сердце, что даже при работе на самого себя, рано или поздно мне придётся угомонить Жан-Жака. Потому что если покушения начнутся ещё и с его стороны, то я попросту запутаюсь.
Да и в целом, угомонить Лагранжа нужно. Долг Охотника велит. Были бы разломы статичными, можно было бы закрыть на это глаза, но ведь они растут. Не сегодня-завтра Лагранж доиграется, и из-за него могут погибнуть люди…
Звонок Габи застал меня между административным корпусом и жилым.
— Ну как успехи? — спросил я вместо приветствия. — Имеются?
— И да, и нет, — Габи тоже не стала расшаркиваться, сразу перешла к делу. — С одной стороны, стать вольным егерем проще простого, для этого всего лишь нужна подпись Лагранжа.
— Об этом не может быть и речи, — хмыкнул я. — Только что с ним разговаривали.
— Да, я так и поняла, и мы с Изи стали искать дальше. У нас, ацтеков, законы продолжают действовать, пока их не отменят. И мы искали какую-нибудь зацепку, хоть какой-нибудь документ, который позволял бы…
— Говори прямо, нашли? — прервал я её, а то будет сейчас два часа рассказывать, каких героических усилий ей это стоило.
А я, между прочим, в душ хочу! Переодеться-то я к Лагранжу переоделся, но до сих пор от меня дымом и копотью несёт, как будто я пожар на мусороперерабатывающем заводе тушил.
— Нашли! — с гордостью сообщила Габи. — Этому положению уже лет двести! Но я на сто раз проверила, его никто не отменял, про него просто забыли! Правда, забыли, потому что так сделать почти нереально, но я видела тебя на арене, возможно, у тебя получится. Вот поэтому и решила поделиться.
— Ну не тяни! — я уже начал терять терпение.
— В общем, обычно статус вольного егерь получает, отслужив год, или выполнив норму по закрытию разломов. Заметь, не автоматически присваивается, а по запросу. Можно получить раньше в двух случаях: или за тебя подпишется опорный пункт, или если ты совершишь что-то значимое. И тут несколько пунктов, что считается значимым. Спасение из разлома члена императорского рода и тому подобное я отмела, это всё вещи случайные. Но вот есть один пункт, который тебе возможно подойдёт.
— ГАБИ! — моё терпение всё же закончилось.
— Тебе всего лишь нужно в одиночку закрыть красный разлом! — выпалила она.
— Всего-то? — усмехнулся я.
— Точнее, разлом следующего по цветовой шкале уровня, чем твой собственный, как егеря. Вот у тебя перстень белый, и тебе надо красный разлом.
— А больше чем на один уровень можно? — на всякий случай уточнил я.
— Господин Чернов, это шутка? — помолчав, ответила Габи. — Да, конечно можно. Но кто в здравом уме полезет в одиночку… Хотя… кажется, знаю, кто.
— Мне тут в канцелярии бумагу выдали, что я аттестационный экзамен сдал, — хмыкнул я. — Знаешь, такая официальная, тут у неё номер есть, всё по базе пробить можно. И в нём чётко написано, что на экзамене я закрыл жёлтый разлом.
— Ого! — судя по голосу, девушка по-настоящему удивилась. — Но, к сожалению, этого недостаточно. Экзамен группой сдаётся, а имеется в виду…
— Ты не поняла. Экзамен отменили, потому что разлом сменил цвет с красного на жёлтый. Я его в одиночку закрыл. И кстати, у меня уже 5-й класс.
— Но это же…
— Невозможно? — хмыкнул я.
— Ну… да… — Габи потрясённо замолчала.
— Я сейчас это свидетельство сфотографирую и вышлю тебе, — конечно, её растерянность льстит, но для моего прежнего уровня всё это лишь детские игры в песочнице. — Запускай процедуру немедленно, пока Лагранж не очухался. От меня ещё что-то нужно?
— Пока больше ничего, — Габи всё ещё не отошла от впечатления,
Веневитин помог донести весь мой скарб до такси. С момента приезда в Арапахо-Сити вещей у меня прибавилось — один только ящик водки и казан занимали треть багажника. Утрамбовали кое-как.
— Куда теперь? — спросил Егор.
— Хороший вопрос. Пока что не знаю, но разберусь.
И разберусь быстро. Время уже к ужину, так что щёлкать клювом сейчас никак нельзя. Если делать всё чётко и быстро, то я заночую в собственном доме, ну а если нет… если нет, то придётся ехать в гостиницу. Заселяться, а потом снова выселяться. И снова терять время, которого и так нет.
Не-не-не, не хочу. Так что погнали!
— Позвоню, как обустроюсь, — я пожал Егору руку, сел в такси и покинул базу.
— Как-то быстро ты отслужил, — не совсем понял ситуацию Илхуитл и заметно расстроился. Не потому, что я такой приятный и незаменимый для него человек, а потому что ушлый ацтек планировал скупать мой лут и делать деньги.
— А я и не отслужил, — успокоил его. — Я теперь вольный егерь. Почти
— А-а-а-а, — задумчиво протянул Илюха, а потом вдруг как понял. — О-о-о-о!
— Да-да-да, теперь развернусь как следует. Готовься разгружать фуры с клювами осьминогов и прочей разломной хренью. Ты даже не представляешь, каких мы теперь с тобой дел наворотим. Твои конкуренты от зависти самовыпилятся, зуб даю.
— Так это же прекрасно! — индеец аж побарабанил по рулю. — Куда едем, кстати?
— Первым делом в пирамиду.
— Принял.
Ну да, конечно же мне нужно было в пирамиду. В кармане у меня лежал чек на неприличную сумму денег и вполне резонно, что я хотел его обналичить. Насколько неприличную? Хм-м-м-м… Если перевести теоку в рубли и мысленно перенестись в Российскую Империю, то этих денег мне хватило бы на покупку дома где-нибудь во Владимирской или Калужской области.
Хорошего дома.
Жирного.
Например, полностью обставленного барнхауса метров на двести со всеми коммуникациями, панорамной стеной и гаражом под крышей. И это там. А здесь, в нескольких километрах от начала запретной зоны, я мог бы рассчитывать на большее. Ну… в том случае, если бы решил здесь осесть. И если бы это большее здесь кто-то строил.
Однако речь шла о съёме, и я уже решил, что сниму нам с белками самое лучшее и дорогое. Быть может, какую-нибудь усадьбу. Или дворец. Или вообще возьму и выкуплю всю многоэтажку! Русский аристо изволит чудить, чо бы и нет⁉
Ладно. Что толку фантазировать? Сначала глянем предложение.
— Илюх, а у тебя нет знакомого риэлтора по Арапахо-Сити?
— Есть, — коротко ответил индеец.
— Можешь позвонить и договориться о встрече, пока я в пирамиду сбегаю? Нужен дом в аренду. Сегодня и прямо сейчас. Самый лучший из тех, что есть.
— Да, хорошо, сделаю, — сказал Илхуитл и взялся за телефон.
Я оставил белок в машине и побежал вверх по этим грёбаным ступенькам. Ступеньки, ступеньки, ступеньки. Складывается такое чувство, что эскалаторы для ацтеков — всё равно что свинина для мусульман. Вот ты ж мать его ети! А ведь могли бы увеличить паству! Хрен бы я молился всяким Кецалькоатлям, если бы для этого каждый день приходилось гонять туда-сюда-обратно по пирамиде! А старики? А инвалиды? Хрен с ним с эскалатором, но пандус-то могли бы сделать!
В конце пути я фантазировал о пирамиде, которая целиком была бы сделана из эскалаторов. В моей фантазии это было очень похоже на оптическую иллюзию, но-о-о-о… Интересно, а такое вообще выполнимо? Спросим у инженера!
«Диль, скажи пожалуйста, вот такую штуку вообще возможно сконструировать?» — спросил я и отправил ей мыслеформу.
Белка сначала поколебалась, а затем аккуратно уточнила, хорошо ли я себя чувствую. Зануда пушистая, никакого воображения. ВУЗы она заканчивала, ага. Умная дохрена.
Фух. Ладно. Поднялся наконец-то.
Я вошёл в главный алтарный зал и обратился к первому попавшемуся монаху. Ну… наверное, монаху. Чёрт его знает, как правильно называть этих разукрашенных ребят в перьях.
— Добрый день, мне бы получить выигрыш, — я помахал перед монахом чеком, от чего тот изменился в лице.
— Тише вы! — он огляделся по сторонам и поманил меня в сторону. — За мной.
Мы вошли в обшарпанное подсобное помещение с обеденным столом, чайником и микроволновкой. Монах попросил меня присесть и подождать, а сам ушёл.
— Угощайтесь, — сказал он напоследок и кивнул на стеклянную вазу с конфетами.
Есть я их, конечно, не стал, — мало ли что, — но рассмотрел не без интереса. У половины конфет на обёртке под закорюками на науатле был английский перевод. «Зубр косолапый», «Три ягуара», «Уицилопочтли на севере». Меня аж ностальгия по дому разбила.
— Добрый вечер, господин Чернов — в комнатку вошёл тот самый манерный распорядитель, который принимал мою ставку. — Разрешите ваш чек?
Индеец взял у меня бумажку, пробежался по ней глазами и замялся.
— Что-то не так?
Давайте обойдёмся без приключений, а? Если сейчас всплывёт какое-нибудь «но», я же вас всех здесь переубиваю к чёртовой матери. Во славу Солнца.
— М-м-м… нет, всё так, — заискивающая улыбка. — Бухгалтерия подготовит деньги в течение получаса. Просто моё начальство велело мне уточнить, не желаете ли вы ещё раз принять участие в состязании?
— Нет, — честно ответил я.
Манерный хрен молчал и ждал, что я добавлю что-то ещё, но так и не дождался.
— Э-э-э… Понятно.
— Ну вот и хорошо, раз понятно. Скажи-ка, друг, а это и есть вип-комната для чемпионов арены и игроков, которые ворочают шестизначными суммами? — я обвёл рукой комнату.
— Ой! Нет-нет, конечно, проследуйте за мной.
Вот то-то же. Раз уж придётся ждать, подожду с комфортом. Не ровен час, какой-нибудь жрец придёт ужинать и развоняется тут своими котлетами или… голубцами? Или чего там индейцы затрёпывают на ужин?
Так что вот.
Вдоль по лабиринту коридоров, меня проводили в зал с приглушённым светом и шёлковыми диванчиками. Подушки, шторки, шесты для стриптиза. Антураж, мягко говоря, развратный. Что-то мне подсказывает, что здесь товарищи индейцы не только гостей принимают, но и проводят оргии…
Оргии…
Та-а-а-ак. Стоп. В голове вспыхнуло воспоминание. Я вспомнил день битвы с Ягуаром, трибуны, вип-ложе и девочек-инфернов в ошейниках. Тогда у меня не было времени проанализировать всё это, а вот сейчас есть.
Какого хрена тут вообще происходит? Надо бы выкроить выходной и наведаться сюда с ревизией. Не то, чтобы меня возмущало рабство. Когда помотыляешься по Многомерной Вселенной с моё, привыкнешь и не к такому. Но если девок здесь насилуют или принуждают ко всякому такому, то я отрежу жрецам яйца.
Просто потому что так хочу. И потому что могу. Мотив вполне достаточный, я так считаю, и объясняться ни перед кем я не должен.
Манерный хрен подстраховался, когда обещал собрать деньги за полчаса. Я просидел здесь от силы минут десять, не более. Денежки мне выдали в аккуратном чёрном чемоданчике, пачками из купюр по пятьдесят куотлей.
«Спасибо» говорить не стал, потому что не за что.
Манерный хотел было повести меня обратно в храм на вершине пирамиды, но я настоял, что выйду через какое-нибудь техническое помещение, главное, чтобы пониже. В жопу ступеньки!
— Всё нормально? — спросил Илхуитл, когда я залез в машину и кинул чемоданчик на заднее сиденье, к белкам.
— Да, вполне. Звонил риэлтору?
— Да-да, он уже ждёт нас, хочет показать тебе один дом.
— Ну вот и прекрасно. Поехали.
Частный сектор в Арапахо-Сити был. Его просто не могло не быть. Да, это был город обслуживающего персонала, но даже среди обслуживающего персонала находятся начальники, которым западло жить так же, как их подчинённые. Они хотят покучерявей. Управляющие, владельцы заведений, верховные жрецы, успешные торгаши.
Ну и вольные егеря, само собой! Думаю, среди моих новых соседей найдутся ребята, которые зарабатывают на разломах.
Короче говоря, частный сектор в Арапахо-Сити — это не покосившиеся бабушкины избушки, а элитка.
— Кажется, нам сюда, — сказал Илхуитл и остановился возле…
— Барнхаус! — я не смог сдержать радости.
Строгая треугольная крыша, милое маленькое крылечко, стены из бруса, поленница и навес для машины в той же архитектурной стилистике. Так, всё… Срочно заберите мои деньги!
Дом стоял почти вплотную к дороге, а значит где-то там есть уединённый задний дворик. Отлично! Фасадная оградка низенькая, — по пояс, наверное, — а между соседними участками двухметровый забор из морёного штакетника. Просто охренительно!
— У-у-у-у! — я не сдержался и обозначил свою радость акустически.
«Чип!»
«Да, хайзяя?»
«Ты же разведчик, верно? А раз так, то иди и разведай дом на предмет крыс, плесени и протечек».
«Да, хайзяя!»
С заточенной ложкой наперевес, Чип рванул к дому и исчез под крыльцом. Ну а я усадил на плечо Дилю, вылез из машины и нажал на кнопочку звонка возле калитки. На участок пока что заходить не стал, мало ли.
Риэлтор вышел из дома буквально через пару секунд, и я тут же его узнал. О-хо-хо…
— О-о-о-о! Здравствуйте, господин Чернов! — воскликнул мистер Ух с порога. — Как приятно снова видеть вас!
Сегодня индеец почему-то был одет в обтягивающий костюм для бега. Лосины, топик и повязка на голову. Интересно, а он в курсе, что с его фигурой лучше бы носить вещи посвободней? Бодипозитив — это круто, но ведь нужно и об окружающих думать! Их же может вытошнить!
— Прошу прощения за мой внешний вид, — прочитал мои мысли индеец. — Я только-только с занятия по йоге, не успел переодеться.
Готов поспорить, что на занятии он не занимается. Десять против одного, что он это занятие ведёт.
— Прошу вас, молодой человек, заходите, устрою вам экскурсию.
О-хо-хо… Вот насколько геморройным было это утро, — ненавижу обезьян! — настолько же лёгок и приятен оказался вечер. Никаких подвохов. Никаких внезапностей и загвоздок.
Это оказался дом моей скромной Охотничьей мечты.
Идеально, правда. Просто идеально. Через небольшую прихожую со встроенным шкафом и обувницей я вошёл в дом и понял, что весь первый этаж — это одно большое жилое пространство. Светлое и просторное. При входе в углу минималистичная кухня, рядом стол со стульями, ну а дальше начинается холостяцкое раздолье. Здоровенный полукруглый диван прямо по центру комнаты, низенький столик внутри, плазма и игровая приставка напротив. Всё. Всё, мать его так, всё! Вообще всё!
Хоть бегай вокруг этого дивана, хоть в футбол играй!
Нихрена тут больше нет! Ничего, мать его, лишнего! Ничего не нагорожено, ничего не мешается, ни за что не цепляется глаз!
Думаю, какие-нибудь бабушки, из тех что устраивают возле подъездов инсталляции из выброшенных плюшевых игрушек, при взгляде на эту девственную, ничем не испорченную площадь, получили бы сердечный приступ, дескать, как же так, сколько места пропадает!
— Спальня и кладовая на втором этаже, — сказал мистер Ух. — На улице оборудована зона барбекю, небольшая беседка и…
— Тише! — я приложил палец к губам мистера Уха. — Ничего не говори.
Сквозь прозрачную дальнюю стенку я увидел его. О, да. Да-да-да, мать его, да! Долбаная жара заставила серьёзно пересмотреть приоритеты! Оказывается, что для полного счастья мне нужны были лишь печать регенерации и…
— Бассейн! — заорал я. — БАССЕЙН!!! Ах-ха-ха!
Я расплатился за первый и последний месяц, подмахнул договор аренды и вместе с Илхуитлом перетаскал вещи. Разбирать ничего не стал, всё до завтра. Сейчас мне нужно отдохнуть. Я заслужил!
Конечно, в прошлой жизни я мог позволить себе и не такое. Да что угодно мог позволить, хоть целый дворец. Да и в этой жизни, слава Кодексу, не бедствовал. Но вот это сочетание почти аскетичного минимализма и такой роскоши, как свой бассейн в этом жарком и засушливом климате, — вот это стало для меня откровением. Зачем нужны все блага мира, если есть это!
Время — девять вечера. Красивущий закат, тёплый воздух, окрашенные в розовый перистые облачка. Я разобрался, как включается внешняя подсветка дома и, — вот это вообще вышка! — подсветка бассейна.
Белки тоже кайфанули. Чип надыбал под крыльцом оранжевый спасательный жилет и теперь катал на нём сестру, загребая своей боевой ложкой. Думаю, отдам им на откуп кладовую. Негоже моим штатным ассасинам жить в раскрытом чемодане.
В холодильнике нашлась бутылка ацтекского пива, лайм и записка от хозяина, мол, добро пожаловать. Что-то мне подсказывает, что владелец дома мужик, раз оставляет такие подгоны. Потом при случае узнаю, что за человек, а может быть даже поблагодарю лично. Ну а пока твоё здоровье, дядь! Спасибо!
Я скинул одежду, искупался и разлёгся на шезлонге. И так мне хорошо стало… так уютно и спокойно, что я начал потихоньку проваливаться в сон. В бреду закрутились тревожные обрывки дня — шахматы, пауки, Удо в коконе, обезьяны, Лагранж, Жихарев, Веневитин, лосины мистера Уха, жрецы и их конфеты…
Я залипал всё глубже и глубже, глубже и глубже и тут вдруг…
Так! Я что, серьёзно просто так возьму и усну⁉ Я что, действительно не устрою новоселье⁉ Да какого хрена⁉ Мне восемнадцать! Я богат! Я аристократ, почти что вольный егерь и любимец женщин! У меня тут бассейн! И казан! И водка! Мне нельзя терять ни одной минуты этой сказочной жизни, а сон — для слабаков и неудачников!
— Алло, — первым делом я набрал Евгения Евгеньевича. — Женя, привет.
— Ах-ха-ха! — рассмеялся Жихарев. — Всё, Чернов, совсем взрослый стал? Субординацию по бороде пустил?
— Нет надо мной твоей власти!
— Ах-ха-ха! Ну как скажешь. После подарка в виде разломного кокоса можешь хоть на «ты», хоть на «эй, ты». Ну что, как устроился-то?
— Прекрасно устроился, потому и звоню. Помнится, ты обещал мне ответочку за гуакамоле. Этот… Как его? Вогыр… Богыр…
— Бограч.
— Точно!
— Да без проблем, Чернов, я только за. Когда пересечёмся?
— М-м-м-м… А что, если сейчас?
Жихарев замолчал. Задумался. Сбоку от меня раздался плеск, а за ним истеричное чипчипчипканье — это белки перевернули жилет и вплавь добирались до бортика бассейна. Чёрт, лучше бы им не мокнуть. Выглядят сейчас точь-в-точь, как крысы.
— Кхм-кхм, — прокашлялся в трубке Жихарев. — Ну а почему бы и да? Скидывай адрес.
О-хо-хо! О, да, Евгенич! Взорвём ночь неоновыми огнями!
Так.
Кому ещё позвонить? Веневитину с Мией обязательно, это вообще не обсуждается, пускай тащат свои влюбленные жопы сюда. И к слову о влюблённых жопах! Миси и Иси тоже нужно пригласить. У меня насчёт девочек созрел кое-какой план. Но нет! Я не собираюсь воспользоваться ситуацией и затащить их в постель. Ну… Если только они сами не захотят. Тогда ладно, кто я такой, чтобы им запрещать?
Дальше.
Юргена и Стефана сначала прощупаю. Если пацаны скорбят по Дельбрюку, то пускай себе скорбят, а если нет, то добро пожаловать. Хм-м-м… Нецали? Да, чёрт его дери! Накачаю индейца до усрачки и поговорю по душам насчёт этики егерей, Лагранжа и его предложений.
Илхуитл? Блин, а почему бы и нет? Если не спит и не работает, буду рад его видеть.
Габи и Изель наказаны, да и работой заняты, пусть там бюрократические препоны превозмогают. Мсье Жан-Жаку здесь не рады, а больше я никого в Арапахо-Сити и не знаю.
Что ж, предположительный состав такой. Осталось лишь всех обзвонить.
«Бельчатки мои ненаглядные! Прошвырнитесь по дому и найдите, где здесь включается музыка! Врубите что-нибудь пободрее, на свой вкус, — тут я задумался и решил не доверять вкусу зануды-отличницы. — Чип?»
«Да, хайзяя?»
«Что слушаешь?»
«Роцк, хайзяя! Митол! Мотать головёха, трясти козой, пого-пого-пого! Уу-у-у-у-уу-а-а-а-а!»
«Отлично, мохнатый. Тогда сегодня ты у нас главный по музлу»
Я встал с лежака, потянулся и пошёл в дом. Вечер обещал, звал и манил!
