Глава 7

— С вами снова лучшие новости Империи! И мы сейчас обсудим последние события, произошедшие в нашем мире, — говорила красивая девушка, с улыбкой на миллион.

Обсудим… Полагаю, что про реальную ситуацию она не будет говорить. В кои-то веки решил посмотреть новости, и понял, что их хорошенько так фильтруют. На войне с Восточным Триумвиратом сейчас, вообще, непонятно, что происходит. А Римская Империя возвращает себе былое величие ударными темпами, и угрожает всем соседям, которые долгие годы доили её. Но по имперским новостям лишь подвиги и достижения.

Раз пять за сегодня рассказали про «Левиафана», и каждый раз говорили разную информацию. Даже пришлось набрать Еву и попросить её устроить журналистскую разборку с одной дамочкой. Та настолько оказалась наглой, что упоминала в проекте «Левиафана» лишь Волгодоновых и Долгоруковых, явно полагая, что они там главные, а Галактионовых взяли лишь по дружбе. После нескольких жалоб в их редакцию, я думаю, там больше такого не повторится. Вот что значит, когда люди хотят выделиться и подмазаться к кому-нибудь.

В следующий раз смазливая журналистка, наверняка, найдет кого-то из этих двоих, и попытается взять интервью, полагая, что она на хорошем счету у этих Родов. Такие поступки обычно любят конкурирующие Рода, которым приходится работать вместе.

Эх… Вот казалось, какая собака сейчас не знает о Галактионовых, но Империя слишком большая, чтобы за год или два заявить о себе. Бывает идешь по улицам Иркутска, и к тебе человек десять подойдет поклониться и поблагодарить. А залетаешь, скажем, в Архангельск, и всё! Тебя в упор не замечают, и глазеют больше на Пупсика.

— Сегодня странные дела произошли сразу в шести странах. В их число входит Коронат, Римская Империя, Пруссия, Российская Империя, Страна Драконов, и Туманный Альбион, — блин, она коверкает название некоторых стран, как хочет, заметил я. Идиотка? Или это такое показное пренебрежение? — В сводках всплыли странные случаи самоубийства. Когда известные ученые, разного уровня благосостояния и статуса, вдруг погибали.

Хм… Конечно, это явно не совпадение. Но чтобы ради такой новости занять время на государственном Имперском канале? Я продолжал слушать дальше.

— Вам, мои дорогие зрители, может показаться, что здесь нет ничего странного, но я с вами не соглашусь, ведь знаю полную информацию, — девушка обаятельно улыбнулась. — Все погибшие умерли одним и тем же способом. Они спрыгнули с крыш высоких домов, и у каждого в кармане лежала записка, что они ни о чем не жалеют, и делают это во славу своего господина. И это только начало…

Господин? Начало? Я понимал, что в мире сейчас странное затишье, но вот в какую сторону не начинал рыть, не понимал, откуда же ждать беды. Больше всего меня напрягала странная энергия, которую я чуть ранее ощутил. Она казалась мне такой знакомой… Но уловить до конца её источник я не мог. Очень надеюсь, что это не кто-то уровня Неназываемого здесь возник. С другой стороны, я уже давно ничему не удивляюсь. Этот Мир просто «сказочный», спору нет. Такое ощущение, что у него карма не просто нулевая, а глубоко отрицательная, и каждый, кто здесь живет, просто отбывает своё наказание.

Конечно же, такое происходило и в моем Мире. Я даже видел, как сущности сражались между собой, и заклятые враги объединялись, чтобы вытеснить третью силу. Однако, мой Мир не был закрыт. В нем не было Хранителей. Хотя уже не уверен, что они здесь есть. Ведут они себя… слишком странно. Так и хочется иногда крикнуть «Эй, Хранитель! Открой глаза! Ты облажался!»

Ну да ладно… Никто не говорил, что отдых должен быть легким. Тем более, у Охотников. Странно, что меня вообще не закинуло в мир, который уже находится на грани уничтожения от вторжения темных сил, всех вместе взятых. Правда, никто и не говорит, что здесь всё не так.

— И ещё, дорогие мои зрители! Нам удалось узнать, что в Империи из двенадцати самоубийц четверо, так или иначе, были связаны с проектом «Левиафан».

На этом моменте я аж привстал.

— Именно так! Секретное оружие Империи, о котором в последние недели сколько разговоров. Сейчас органы власти пытаются разобраться в ситуации, что это было, — почему она так спокойно говорит, и при этом даже улыбается. — Хотя, лично мне кажется, что нам не сообщат, что произошло на самом деле. Случайность это, творческое выгорание, или диверсия.

Но прошу вас, мои дорогие телезрители! Не работайте до полного истощения и не совершайте самоубийств! Жизнь прекрасна, и вы нам нужны!

После этих слов журналистка еще раз улыбнулась, трансляция закончилась, и теперь заиграла заставка. А я задумался. Вот нихрена не верится, что это простая случайность. О «переработках», конечно же, не может быть и речи. Я говорил с Долгоруковым, и он мне объяснил, что производство ведется днем и ночью, и там столько сотрудников в несколько смен, что проблем никаких не будет. Императрица лично распорядилась не глупить. Она переживала, что в угоду скорости мы халтурим на качестве.

Думаю, мне нужно будет с этим разобраться. Жаль, что Волчара еще не встал в строй. Он мне сейчас как раз нужен.

Я уже было хотел отправиться к Анне и проверить, как она себя чувствует, как вдруг у меня зазвонил телефон. Когда я поднял трубку, то говорившим оказался заплаканный ребенок.

Откуда у неё мой номер? И почему она звонит мне? Я внимательно присмотрелся к экрану! Ну, нифига себе! А ведь это не простой вызов по мобильной связи. Это прямой вызов по идентификатору абонента. Секретный канал СБ Империи. Артефакторные технологии. И нет, голос явно не был похож на голос Болконского.

— Ты кто? Как я могу помочь тебе? — спросил я, даже не задумываясь, чтобы поставить трубку.

Я ожидал всего, что угодно. Но не того, что она мне сказала.

— Дядя… Помогите нам! Они нас хотят убить… Ведьма сказала, что вы поможете нам… Она сказала, что…

Задать встречный вопрос, как и дослушать, я не успел. Связь прервалась после того, как я услышал испуганный детский крик в трубке.

Валерия Ракушкина сидела и плакала. Она не понимала, как им жить дальше. Она снова потеряла работу, и теперь не знает, чем будет кормить свою дочь. А помимо этих забот, есть еще и долги. Много долгов, которые достались ей от мужа.

Главное, что мужа уже нет… Он сбежал, забрав все скудные накопления семьи, а вот долги свои повесил на неё.

Валерия еще раз взглянула на дочь, которая сейчас сидела за столом и пыталась делать уроки. Ребенок очень старался успеть, пока не стемнеет, ведь единственным источником света в комнате было солнце. Электричество отключили еще две недели назад, и женщина очень рассчитывала, что новая работа поможет ей выбраться из денежной ямы, в которой она сейчас находилась.

От вида, как дочь делает уроки, ей стало еще больнее. Малышка ведь не знает, что ей придеться уйти со школы, так как мать не сможет за неё заплатить. И все бы ничего, но до ближайшей школы, которую курирует государство, было примерно девять километров, и добраться до нее не так легко.

— Ну почему ты так поступил? — вырвалось из уст женщины. — Чем мы тебе не угодили?

Обреченность и печаль, вот что она чувствовала, кроме страха. Уже второй день ей звонят люди за арендную плату по квартире, а она не берет уже трубку. Боится… Она ведь всего лишь слабая женщина, которая работала на четырех работах, и была уволена со всех в один день. И она даже не удивилась этому. Люди, которым был должен деньги её муж, были непростыми. В городе каждый знал эту банду, с которой почему-то власти ничего не делали.

А с другой стороны… Что ты им сделаешь, если всем известно, что четыре барона являются кураторами и, более того, участниками этой банды для своих темных делишек. Вот говорят, что в Иркутске избавились от криминала практически полностью, но в Хабаровске, как и в большинстве других городов, всё осталось по старому.

— Мамочка, почему ты плачешь? — не заметила женщина, как дочь подошла к ней и крепко обняла. — Все будет хорошо! Я вот, например, не голодная сегодня. А ещё, наш учитель, Сергей Иванович, похвалил меня и сказал, что через два года, если я буду хорошо учится, то смогу получить стипендию.

От слов девочки, которая пыталась её подбодрить, слезы опять навернулись на глаза матери.

— Ну, чего ты снова плачешь? — мать видела, что ее дочь пытается быть сильной, но вот она уже практически сломалась. — Это правда, я тебе клянусь! Учитель сказал, что я очень умная, и даже смогу претендовать на стипендию имени Елизаветы Годуновой, и тогда у нас будет много денежек, и я помогу тебе выплатить долги отца.

От матери не скрылось, насколько холодно она сказала последние слова о своем отце.

— А еще я рисунок тебе нарисовала… Сейчас принесу! — подбежала девочка к столу.

Малышка так спешила, шлепая босыми ножками по полу, что чуть не упала, но в итоге принесла рисунок, не помяв. На нем была изображена Валерия и маленькая Василиса, а еще какая-то женщина, которая выглядела, как призрак.

— Это твоя новая учительница? — спросила мать у дочери, пытаясь понять, кого же она изобразила.

Обычно её дочь рисовала только самых близких ей людей. Когда с ними жил отец, то она изображала и его. Но после того, как он бросил их, девочка нарисовала его одного, и затем, молча, сожгла свой рисунок. Больше он не появлялся на её художествах.

— Нет… Это тётя… Она мой друг!

— Тётя? — для матери странно было услышать такое, и она не переживала до того момента, пока не узнала о тёте.

Женщина думала, что это один из учителей, ведь девочка дружила только с ними, а те, в свою очередь, хвалили её дочь, и души в ней не чаяли. Сулили великое и прекрасное будущее в сфере науки.

Василиса для своих десяти лет была невероятно одаренным ребенком, вот только, к сожалению, это была какая-то разновидность Дара ума, как говорили специалисты. Хоть кто-то может подумать, что идеальная память — это не то, о чем можно мечтать. Был бы у девочки магический боевой Дар, возможно, какой-нибудь Род взял бы её под свое крыло.

Валерии было плевать, что эти бандиты сделают с ней, но вот дочь… За неё сердце болело особенно сильно.

— Ну… Тётя… Она мой друг… Мы только недавно с ней начали общаться.

— Стоп! — остановила её женщина, и усадила себе на колени. — Давай всё по порядку! Расскажи мне о ней.

Она видела, что дочь явно не хочет говорить, и стала переживать еще сильнее. После короткого допроса, на котором она забыла ненадолго о своих переживаниях, Валерия узнала, что эта женщина часто приходит дочери во снах. Это началось не так давно, и дочь ей по секрету рассказала, что это потому, что она носит медальон, который достался ей от бабушки. Почему она носит его, для Валерии это было большим секретом. Её мать любила эту вещичку больше всего на свете. Ей казалось, что она заберет его с собой в могилу, но нет… Перед своей смертью отдала его внучке.

Жуткое изображение морды медоеда, который, судя по изображению, или страдал от чумы, или, вообще, был на нем изображён мертвым. Это не та вещь, которую постоянно должен носить маленький ребенок. Но дочка очень любила свою бабушку. И Валерия не могла забрать у девочки последнее напоминание о ней. А вот сейчас она задумалась. Может, всё-таки, стоит?

— Может… ты снимешь его? А я… — хотела сказать, что купит ей другой, но резко остановилась. — Постараюсь найти тебе что-нибудь другое.

Женщина прикинула, что на химический завод все еще нужны уборщицы, и она может пойти туда на одну смену. Конечно, после смены чешется голова и краснеет кожа. Там платят сущие копейки, но на детскую цепочку из стекляшек может хватить.

— Ты что? — воскликнула девочка. — Нельзя! Тетя сказала, что он защитит нас! Нельзя снимать. Мама, прошу тебя. Нельзя! Это… Плохо… Нельзя… — мотая головой, пыталась подобрать правильные слова малышка.

Несмотря на шок и ужас девочки, мать была непреклонна, и уже хотела снять медальон, как вдруг в дверь раздался стук.

Это они! Сразу поняла женщина.

— Тебя нужно спрятать! — сказала она дочке и, схватив её на руки, начала лихорадочно искать глазами укромное место.

Вот только с этим была проблема. В однокомнатной квартире, которую они снимали, даже не было кровати. Они спали на матрасах, лежащих на полу.

Стук в дверь сменился громкими ударами, и женщина поблагодарила всех светлых и темных богов за то, что хоть двери были крепкими.

— Мама… Это плохо… Тетя говорила, что они придут… А я не верила, — лепетала девочка в панике. — Прости меня, я должна была ее послушать… Но ещё есть время… Есть шанс…

Валерия не поняла, как дочка вырвалась из её рук и побежала к ящику, в котором лежали тетрадки. Найдя нужную, она вернулась и показала какой-то номер.

— Мне нужно позвонить! Это срочно! Тетя сказала записать, и я записала… записала… Но не позвонила! — на глазах у девочки появились слезы.

Женщина не знала, что происходит, и просто нахмурилась.

— Милая, это не телефонный номер. Тут цифр не хватает, и код неизвестный.

— Мама! Верь мне! Это номер! Надо срочно позвонить! — кажется, у малышки начиналась истерика.

Валерия закусила губу и, помимо воли, передала девочке телефон. Все равно на нем нет денег, и никуда она не сможет позвонить. Разве что на те линии, которые сами платят за звонки.

Она в душе радовалась, что дочка сейчас отвлечена, и не обращает внимания на злобные крики, смешанные с ударами по их двери.

Дверь совсем скоро падет… Это было понятно, а вот их дальнейшая судьба… Непонятна и незавидна. А потому она не видела смысла мешать дочери.

Валерия снова заглянула в листок, что все ещё сжимала в руках. Там была приписка, сделанная аккуратным детским почерком.

«Александр Галактионов. Сказать, что ведьма призывает Род на помощь своей крови».

Стоило ей дочитать, ничего не поняв, как дверь не выдержала и в комнату ворвались люди, от которых не стоило ждать ничего хорошего. Женщине ничего не оставалось, кроме как напасть на них первой. Лучше уж пусть её убьют. Смерть лучше, чем рабство. Так всегда говорила её мать. Когда Валерию сильно ударили по голове и она упала, то краем глаза увидела, как её дочь с кем-то быстро говорит по телефону, и у нее в руках находился единственный нож, который был в квартире. К её ужасу, дочь разрезала им свою ладонь, а затем сжала в крови медальон своей бабушки.

Это конец! Прости меня, дочь… Я не смогла тебя уберечь, были последними ее мысли, а затем наступила темнота.

— Он придет! — обратилась к ней темнота, и дальше пропала и она.

Забвение…

— ЧТО СЛУЧИЛОСЬ⁈ — в комнату вбежала обеспокоенная Императрица.

— Катастрофа! Армагеддон! Непонятно, но все очень и очень плохо! — серьезным тоном ей ответил Болконский. — Он не отвечает на звонки! А его жена сказала, чтобы никто не вмешивался… или же пострадает.

Лиза аж поперхнулась водой, когда сделала глоток, чтобы утолить жажду. Все же она бежала сюда из дворцового сада, где проходила встреча с японской делегацией.

— Что случилось? — повторила она свой вопрос. — Не может же он слететь с катушек просто так? Или это какой-то новый вирус?

На самом деле, она знала, что мог… Всегда мог, но верила, что справится с той мощью, которая у него была. А в последнее время все больше и больше поступало новостей о том, что люди начинают вести себя как-то странно. Обычный служащий мог сойти с ума и убить себя. Аристократы вдруг начинали сходить с ума, и нападать на своих же людей, крича при этом про какого-то господина, которому они теперь служат. Всё указывало на то, что это не простое совпадение, а скорее всего, проделки врагов. Если это было так, то это страшно. Никто не знал, что это, и как его обнаружить, а тем более, как с ним бороться. По этой самой причине уровень безопасности во дворце был сейчас запредельный.

— Что он успел натворить? — не была уверена Лиза, что хотела услышать ответ, когда задавала свой вопрос, но по другому не могла. — Сколько людей уже пострадало?

Если Александр сошел с ума, то это будет катастрофой. И Болконский правильно описал ситуацию.

— Нисколько! — покачал головой хмурый Болконский, продолжая смотреть в планшет. — Все оперативники сейчас пытаются узнать хоть что-нибудь. Мы даже связались с Андросовыми. Те сказали, что тоже ничего не знают, а затем набрали нас, и посоветовали не лезть туда… А иначе можно пострадать.

Лиза уже ничего не понимала, кроме того, что ей успели сообщить. Александр в один момент словно с цепи сорвался. Он поднял практически все свои силы по боевой тревоге, и направляет их в сторону Хабаровска. Затем связался с аэропортами, откуда сказал, что ему срочно нужны свободные полосы, и отказа он не принимает. При всем это он настолько сильно спешил, что не обращал внимания на личные границы, пролетая через земли других аристократов. Уже три десятка аристократов обратились в императорскую канцелярию, правда, конкретных жалоб там не было. Была лишь мольба рассказать, что это им не объявлена война, и вся мощь Галактионова летит не по их душу. Даже в Арктике часть его гвардейцев собралась и покинула её. И это не говоря про другие крепости и места, где базировались его люди.

— Твою мать! — выругался Болконский. — Андросовы тоже поднимают все свои основные силы и направляют в Хабаровск.

— Твою мать… — в кои-то веки позволила себе Императрица такие слова. — Что там происходит? Почему мы ничего не знаем?

— Не представляю даже… Техника… Много техники и личного состава, и это не просто запугивание. Я не понимаю, какая его конечная точка и цель. Но он явно летит туда не пугать. Это настоящая боевая операция Рода Галактионовых.

Лиза сжала кулаки, и ей вдруг очень захотелось ударить Галактионова. Сколько нервных клеток он ей сейчас испортил… Она даже боялась об этом думать.

Примерно еще два часа бегали оперативники и принимали информацию, которая поступала со всевозможных источников. Звонил даже Пушкин, который предложил себя в качестве переговорщика, если вдруг что-то случилось. А еще спросил, кто посмел обидеть Сашку, и как много в той голове осталось мозгов?

Лиза постепенно теряла контроль над ситуацией, и можно было подумать, что причина, вероятно, мелочная, а Саша — просто парень, горячий на голову, но, кажется, не в этот раз. Слишком резко отвечают Галактионовы всем, кто пытается с ними связаться.

И когда уже надежды совсем не осталось, Лиза решила предпринять последний вариант, который у нее остался.

Лично позвонить, но не Саше, а Анне, с которой она поддерживала связь. На удивление, в последнее время они достаточно сильно сблизились. Когда пропала Ольга, то Анна была первой, кто позвонил ей и предложил любую помощь и поддержку, а еще попросила верить в Сашу, что он сделал всё, что смог, и шансы на спасение цесаревны есть. Лиза это оценила, и приняла дружбу… Ведь настоящих друзей у нее было не так уж и много.

Гудки всё шли, а трубку никто не поднимал. Лиза уже было подумала, что это бесполезно, когда вдруг услышала голос Анны.

— Аннушка, привет!!! — радостно крикнула она в трубку, но быстро взяла себя в руки. — Да, да, у меня все хорошо! Спасибо, что беспокоишься. Нет, я не просто поговорить, я по делу… Понимаю, что дел по горло, и они все важные. Просто… прошу тебя. Скажи мне хоть что-то… — в надежде на информацию Лиза понимала, что шансов у неё мало, но вдруг случилось чудо. — Ты точно уверена? Это правдивая информация? Проверяете только⁈ Поняла… Спасибо!

Когда Елизавета поставила трубку, то возле нее уже стояло человек двадцать, в гробовой тишине. А она не спешила говорить.

— Ну-у-у-у!!! — первым не выдержал Болконский. — Мне поднимать авиацию? Объявлять эвакуацию Хабаровска? Что нам делать⁈

— Всё… — лишь покачала головой Лиза.

— Всё? — эхом повторил её слова мужчина. — А точнее?

— Хана…

— Хабаровску? — не понял он, о чем говорит Императрица.

— Да всем будет хана, если она мертва!

Болконский побледнел. Если это не Анна, то возможно Катя, а возможно, и маленький Антон, хотя Императрица сказала «она», и тогда… Страшно ему было даже представить, что будет.

Он уже хотел дать задание своим людям, как вдруг опомнился. Катя находится сейчас в Разломе, совсем в другой части Империи. Это точно не она.

— Кто? — серьезно спросил он.

— Галактионов нашел кровь своего Рода. У них объявился живой родич. Но кажется, его нашли раньше, и похитили…

В голове у Болконского стали появляться разные цветные картинки. Как горит Хабаровск. Как умирают сотни аристократов, вольно или невольно причастных к этому. Горящие города… Мертвые Империи… Хаос… Разруха… И все потому, что появился еще один живой Галактионов.

Его мысли на этот раз были настолько глубокими, что он даже не заметил, как в помещение стали вбегать лекари, и как лично Елизавета хлопала его по щекам, пытаясь привести в чувство. Но Болконский уже никак не реагировал на это…