17

Убеждение к соблюдению поста в Рождественский пост

С нынешнего дня начинается святой пост, Церковью Божией установленный затем, чтобы приготовить нас к достойному сретению и прославлению Воплощенного Бога в праздник Рождества Христова. Покоримся Церкви и вступим в подвиг поста и всех других благочестивых упражнений, соединенных с постом. Есть у иных поверье, будто этот пост не так велик, как, например, пост Святой Четыредесятницы; потому они небрегут о нем и проводят его кое-как. Это есть заблуждение, которого нечем оправдать. – Церковь Божия предписала святить все четыре поста: Великий, Успенский, Петров и Рождественский, и долг наш святить их одинаково, хотя мера строгости пощения в них несколько различна. Наступивший пост точно легче Великого и Успенского постов, но эта льготность так незначительна, что сама не может не показаться строгостью – для нашей немощи. Пусть в этот пост разрешено вкушать рыбу, но это только по субботам, воскресеньям и в праздники; во вторник же и четверток и рыба не разрешается; а в понедельник, среду и пятницу не рыба только не разрешается, но и вино с елеем.

Итак, когда Святая Церковь не мимоходом как упоминает о сем посте, а с такой определенностью установила правила для него, послушным чадам ее прилично ли провести его небрежно, без внимания и даже памяти о нем?! Освятим же его – освятим восстановлением в мысли высокого его значения, строгим исполнением Церковного в нем устава и еще паче очищением совести в покаянии и укреплением себя святым причастием Тела и Крови Христовых. – Смотрите, как говорят о нем святые отцы! Один говорит (Дни Богослужения, ч. 2, с. 33, Симеон Солунский – в ответах на вопросы): «пост Рождественской четыредесятницы изображает пост Моисея, который, постившись сорок дней и сорок ночей, получил на каменных скрижалях начертание словес Божиих. А мы, постясь сорок дней, созерцаем и приемлем Живое Слово – не на камнях начертанное, но от Девы воплотившееся и родившееся, – и приобщаемся Его Божественной Плоти». Другой учит (Лев. Вел. Бес. XCII): «Хранение воздержания запечатлено у нас 4-мя временами, дабы в течение года мы познали, что непрестанно нуждаемся в очищении, и что при рассеянии жизни всегда должно стараться нам – постом и милостыней истреблять грех, который бренностью плоти и нечистотой пожеланий приумножается». Вот как рассуждают богопросвещенные умы и куда направляют силы и труды послушного благочестия! – Примем же к сердцу внушение, столько нам благопотребное и спасительное. Ведомо, что предел жизни о Христе Иисусе есть чистота и святость. Но житейские дела, а более суета – очерняют и пятнают путников, идущих в эту область чистоты, – нередко и против воли их. – И вот, как для странника попечительные странноприимцы устрояют покоища, дающие отдых, трапезы подкрепляющие и бани омывающие: так и многопопечительная благость Божия в материнских недрах Церкви установила посты – все четыре, – с приглашением говеть в них, исповедаться и причаститься, в отдых тех, кто утомлен многозаботливостью житейской, в омытие тем, кто загрязнен и запылен грехами и нечистыми помышлениями, в укрепление тем, кто ослабел и истощил силы духа борьбой или падением. Ревностный труженик, зайди под эту сень покоя, омойся в самоизготовляемой бане слез, укрепись предлагаемой Небесной Пищей, – и потом опять, подобно Илии, обновившемуся от пищи, Ангелом принесенной, бодренно емлись пути пустынного, пока достигнешь высокого Синая – праздника Рождества – для восприятия ощущений Бога, к нам приближающегося, по мере труда твоего и степени приготовления.

Или, что я обращаюсь к ревностному и бодренному? – Горящие духом ревнители христианского жития сами, без напоминания, и попостятся, и долг христианский в пост исполнят, как должно. – Но что сказать вам, больные изнеженностью, страшащиеся за здоровье от перемены блюда, модничающие независимостью и разорванием всех уз, налагаемых отеческими обычаями, возносящиеся выше облак и охочие – недальнозорко – указывать Вышнему в Его исправительных законоположениях и уставах несообразности с природой, вами же испорченной? – Сказал бы вам одно: пискахом вам, и не плясасте: плакахом вам, и не рыдасте (Мф. 11, 17). Но в чаянии и еще остепенить борзость неудержимой мысли вашей и вашего своенравия, приведу вам на память: яблоко райское, красное на вид и приятное на вкус, сгубившее и губящее род наш; чечевицу, лишившую чревоугодливого первородства; мяса, пустыню наполнившие гробами похотений; небольшую часть меда, отнявшую победу и готовившую смерть сыну царя; тот пир, в котором свыше дана надпись: мани, факел, фарес, – тогда же исполнившаяся; и этого юношу, изъевшего все и желавшего потом насытиться от рожец, «яже ядаху свиния»; и богача, во все дни светло веселившегося, а там – искавшего капли воды, чтобы устудить язык, и не получившего. Напомню все эти пагубные следствия непощения и невоздержания, чтобы приложить к этому: имеете разум – учитесь же. И не будете яко конь и меск, имже несть разума (Пс. 31, 9), которым браздою и уздами челюсти востягивают, когда они упорствуют и не покоряются. У этих кормило – узда, а у разумных – разум.

Но есть разум кривотолковый: не его я разумею; а разум здравый, меру свою знающий, не взымающийся на разум Божий, а ему покорствующий и волю свою смиренно под его иго подклоняющий. Его восставьте в себе и силу ему дайте. И он научит вас – не отказываться от того, что Бог законоположил устами Церкви, а напротив, – сил не щадить в засвидетельствование своего послушного ей сыновства; научит: не слушать опасливых за здоровье внушений, указывая не в посте, а в непощении источник нездоровья тела и расслабления души; презирать неодобрительные возгласы сторонних, уверяя, что, кто худо скажет о посте и постящемся, тот этим самым хуже скажет о себе, нежели о них; не видеть и ныне безвременности в строгом исполнении уставов Святой Церкви, уясняя, что скорее они безвременны были тогда, как в первый раз вводимы были и еще не видели исполнителей, нежели ныне среди такого их множества; прогонять робкие помышления о недостижении той меры поста, на коей он бывает спасителен, представляя, что, когда подобострастные нам постники – Моисей, Илия, Иоанн Предтеча, – в славе ныне почивающие, только еще полагали путь пощению, достижение высших его степеней было затруднительнее, нежели ныне, после стольких светлых примеров и опытов благоуспешных; отстранять льстивую мысль о возможности заменить телесный пост духовным пощением, внушая, что скорее телесный пост состоится без духовного, нежели духовный без телесного; видеть в истощении плоти меру обновления духа и в степенях постничества – лествицу духовного восхождения, которой верхний конец утверждается на небе.

Такими и подобными помышлениями ограждаясь, мы дадим благому намерению послушания Церкви силу прорасти, окрепнуть и принести плод – дела покаяния и достойного прохождения предлежащего поста, – в славу Господа, воплощением нашего ради спасения Себя истощившего, – Которому и помолимся: луч света от рождества Своего, как звезду, на нас испустить и, тем осветив примрачность поста, веселым и обрадованным шествием привести к Вифлеемским яслям, – и тогда сподобить нас со Ангелами радостно воспеть: «Слава в вышних Богу, и на земли мир: в человецех благоволение». Аминь.

В Неделю 23-ю по Пятидесятнице