Глава VII

Полковник Йохан Кархер принадлежал к Линии Вагнер. «Энергетики» с Даром Плазменный Взрыв, выходцы из этой Линии исторически служили в войсках. С таким даром была прямая дорога в войска, а точнее в пехоту. Превратить газовоздушную смесь вокруг врага в плазму — что может быть полезней для пехотного командира? Такой Одарённый заменял собой целую артиллерийскую батарею и, не удивительно, что выходцы с этой Линии были нарасхват. Также, доброй традицией было служить в Императорских войсках. Это было особо отмечено Императором, преданность была оценена и кредит доверия выдавался всем офицерам из этой Линии уже на старте карьеры.

С немецкой точностью и педантичностью молодые офицеры из Линии шли по ступенькам военной карьеры, взбираясь всё выше и выше, раскрывая свой потенциал, и закономерно занимали достойные себя и своей Линии должности.

Полковник Кархер был командиром 347-го Гвардейского пехотного полка не очень давно, всего четыре года, однако за это время он показал себя грамотным стратегом и жёстким командиром, который всегда выполнял поставленные приказы и добивался своих целей.

Рапсодия была крепким орешком, но Кархер верил в силу императорского оружия и собственный полководческий талант и с именем Императора на устах отправил на смерть уже пять пехотных полков. Пока, безрезультатно, что очень нервировало руководство и самого полковника.

У него оставалось еще четыре старых сводных полков, а также шесть новых прибыли в транспортниках, которые висели сейчас на орбите Рапсодии, ожидая приказа на выгрузку.

Обычно, подобным контингентом командовал человек в чине не ниже генерала, однако тут возникла накладка. Генерал был, точнее сказать их было целых три, но они за каким-то Хаосом поперлись лично проверять обстановку на Северном континенте. Считалось, что у хаоситов нет противовоздушных орудий. Оказалось, что это неверная информация.

Орудий у них, может быть и нет, но вот некоторые твари вполне могут заменить собой эти орудия. Сопровождающие генеральскую комиссию пилоты аэрокосмических истребителей, доложили, что орбитальный десантный челнок «Скиф-3м», на котором было командование, просто развалился в воздухе, рухнув в кучу вражеских войск.

Так полковник Кархер стал командующим наземными войсками на планете Рапсодия.

Молодой, по имперским меркам командир полка, полковник едва перешёл пятидесятилетний рубеж, выглядел он подтянуто и свежо, ни одного седого волоса не было в аккуратно зачёсанных назад волосах, а серые глаза смотрели настороженно и проницательно.

— Господин полковник, сводная группа Ордена Войны Имперской Инквизиции прибыла для расследования ситуации на планете, — кивнул я встречающему нас командующему.

Полковник выглядел недовольным.

— Ваше имя, аколит?

— Антон, сэр! Аколит Антон.

— Антон? Фамилия? Звание? Линия? Дар? — выплюнул из себя короткими фразами Кархер, скривившись.

— При всём уважении, полковник, это не имеет значение! — слегка улыбнулся я. Новая «легенда» позволяла нам использовать наши имена и фамилии, мы просто были переведены в состав Инквизиции и любое «заинтересованное» лицо получало наше досье с пометкой «доступ ограничен». Инквизиция не заморачивалась с новыми именами и биографиями. Зачем? Если можно просто запретить доступ.

И если адмирал Ланге был достоин более расширенной информации, ведь таково было желание командора Ласло, то неосторожно разбрасываться информацией, от которой зависла наша жизнь, просто так я не собирался. Шанс на то, что бравый полковник будет копаться в нашей биографии ничтожно мал, но всё же он был отличен от нуля, а я никогда не был чересчур беззаботным. Сколько же было Антонов Ноунеймов в Галактике я не представлял, да и Инквизиторы, обычно не использовали фамилии. Аколит Антон. Коротко и ясно.

— Мне нужно знать ваш Дар, аколит, чтобы я мог использовать вашу группу наиболее эффективно, — бесстрастно заметил молодой полковник, буравя меня взглядом.

— Использовать мою группу? — я улыбнулся шире. — Господин полковник, либо вы что-то путаете, либо вас кто-то ввёл в заблуждение! У вас нет полномочий «использовать» нашу группу. Более того, у меня есть карт-бланш от адмирала Ланге на любые действия, необходимые для расследования!

Полковник побагровел, глаза его угрожающе сузились. Я понимал его негодование. Более трех месяцев шла боевая операция на Рапсодии. И за всё это время не было ни одной положительной подвижки. Ни один кусок земли не был отбит, а паритет сохранялся не из-за действий имперских сил а, скорее из-за невозможности хаоситов добраться до всё еще «людских» территорий.

— И… что вы собираетесь делать, аколит? — к своей чести, полковник сдержал эмоции. — У вас есть опыт подобных операций?

Не удержался всё-таки, фриц проклятый. Нет, у меня не было опыта. У меня не было ни малейшего представления что и как делать. Да у меня, к Хаосу, не было даже человека, с которым можно посоветоваться!

Отдать целую планету на откуп юнца? Серьезно? Что же творится в Империи и насколько всё плохо, если такие решения приходится принимать таким людям и в таких условиях. Намеки на то, что Инквизиция не успевает? Тогда сколько в Галактике подобных миров, судьба которых прямо сейчас решается подобными моей командами? Фраза «Хаос не дремлет», в связи с новыми знаниями обрастала новыми смыслами. Если до этого у меня было понимание, что прорыв Хаоса — это исключительно редкое событие, так сказать форс-мажор, то теперь я уже так не думал. Похоже сейчас идёт полномасштабная вона. И, кажется, Империя её проигрывает.

Несчастная Рапсодия, практически полностью захваченная Хаосом — наглядный этому пример. На орбите нет вражеского флота, нам противостоят полуголые «одержимые» и тем не менее планета — под угрозой уничтожения. Где вся машина Имперской Армии? Почему с небес не сыпется Имперский Космодесант? Почему присланные силы перемалываются хаоситами, так как их явно недостаточно, чтобы отбить эту планету? Какого Хаоса, сюда послали НАС?!

— У меня есть всё для успешного выполнения миссии! — упрямо кивнул я.

Полковник посмотрел мне в глаза и первый раз за нашу встречу у него на лице возникла улыбка. Он знал, что я вру и знал, что я это знаю. И, похоже, решил просто мне не мешать. Не мешать облажаться. В любом случае — всегда можно эвакуироваться с планеты и её уничтожить. Имперских миров еще много!

Ну что же, посмотрим. Похоже, кроме Хаоса мне придётся повоевать с упрямым немцем.

— Мне нужны все данные по операции, мне нужны все данные по имеющимся силам и средствам, мне нужны все ваши планы на будущие операции, — я поднял голову. — Я запрещаю вести наступательные военные действия без моего согласования.

— Запрещаете? — полковник снова начал наливаться злостью.

— Именно! — кивнул я. — И да, выделите нам места для проживания и работы.

Полковник кивнул адъютанту, отдав ему необходимые распоряжения и, когда я уже выходил за лейтенантом из помещения, услышал сдержанное «Сопляк», сказанное ровно с такой громкостью, чтобы я непременно это услышал. К моему собственному удивлению, эта фраза всего лишь заставила меня улыбнуться. «Человеческая плоть слаба, а человеческое самомнение безгранично» — говорил Инквизитор Хокус… Эх, старик! Знал бы ты, как мне тебя сейчас не хватает!

Все мои знания о тактике и стратегии я получил в Академии. Мои бывшие сокурсники также не могли мне особо помочь, разве что отличница-Инесса имела чуть более широкие знания, нежели я и могла быть полезна. Похоже, на летних каникулах вместо полноценного отдыха, они занималась со старшими родственниками, ведь с Даром Аренбергов их карьерный рост просматривался абсолютно ясно. Кстати, у неё проснулись отличные аналитические способности, так что я с чистой совестью скинул на неё первичный анализ информации по ситуации на планете.

Имеющая среди нас самый большой боевой опыт Райли, особо не была полезна. В силу своей специализации она знала всё о незаметном или, наоборот, очень громком проникновении и уничтожении противника, но силами малых групп. Причем групп запредельно компетентных и мотивированных бойцов. У нас же было около ста тысяч обычной имперской пехоты, для многих солдат которой эта боевая операция была первой.

Наше взаимодействие с армейским командованием было несколько странным. Адмирал наблюдал, полковник — не мешал, но и не помогал. Он, как настоящий имперский служака, ни в коем случае не саботировал мои распоряжения, но ни о какой инициативе с его стороны не могло быть и речи.

За пять дней проведенных нами на планете, мы успели три раза слетать на захваченные континенты, дабы оценить ситуацию своими глазами. Да у меня были фотографии и изображения с космоса, были чёткие разведданные наземный и воздушной разведки, но я обязан был посмотреть на происходящее своими собственными глазами.

Помня неудачный полёт генеральского состава, я сильно не углублялся внутрь континента. Из своего небольшого опыта общения с хаоситами, я понимал, что обычный «одержимый» был простым слабым «физиком» и точно не мог сделать ничего подобного. А аналог нашего «энергетика» — это уже демон, которых, как и наших Одарённых, вряд ли у врага было слишком много. Возможно, я ошибался, и у Хаоса работает другая теория вероятности и все поголовно противостоящие нам враги будут мощнейшими «энергетиками». У меня не было достоверной информации. У меня, к Хаосу, вообще не было никакой информации.

Пролетая над захваченным континентом, точнее над его прибрежной частью, где скопление врага практически не наблюдалось, я поймал себя на мысли, что если у Инквизиции такая «инициация» послушников, то совсем не удивительно, что Ордена такие малочисленные. Кинуть неподготовленного человека в самое жерло вулкана и надеяться, что он выберется? Не знаю, не знаю…

Континент выглядел… разрушенным. Приморские города представляли собой пепелище. Подвергнутые сначала нападению тварей, а затем, когда стало понятно, что выживших там нет — орбитальной бомбардировке, они являли собой жалкое зрелище. Перемешанный с землей, обгорелый бетон и металл с редкими, еще возвышающимися остовами, зданий.

И везде были одержимые. Они держались мелкими группками, ровно такого размера, чтобы не получить сверху орбитальный удар на свою голову, и выполняли скорее, разведывательную и караульно-сторожевую функцию.

Ведь, как показали записи неудавшихся высадок, вошедший в город десант быстро уничтожал эти «тревожные» группки, но вот после этого, появляющаяся из-под земли основная масса врага, откидывала нашу пехоту обратно в океан.

По самым скромным прикидкам, с учётом погибших и уничтоженных людей, на Рапсодии находилось порядка двухста миллионов «одержимых». Против неполных ста тысяч имперских войск и примерно двух миллионов местных жителей, взявшихся за оружие и находящихся в стратегическом резерве.

Казалось, решение об уничтожении планеты было очевидным. Ни адмирал, ни полковник даже не скрывали своего желания скорее это закончить. А уж рядовые пехотинцы, пережившие смерть товарищей и лично участвующее в этой мясорубке провожали нас взглядами, в которых смешивалась почтение, надежда и ненависть. Они понимали, что сейчас в наших руках их судьба — мы можем как послать их на гибель, так и отправить обратно в безопасные отсеки транспортных судов, ожидавшие на орбите.

Хуже всего было то, что я сам начал склоняться к «Слову Уничтожения». Во мне боролся здравый смысл и… интуиция. Здравый смысл подсказывал, что эта планета обречена и дальнейшее сопротивление только усугубит ситуацию и принесет еще больше человеческих жертв, потерь и разрушений. Интуиция же говорила, что этот запутанный клубок можно распутать.

Именно эти размышления и лишили меня сна на протяжении трех последних суток.

— Ты когда ел в последний раз? — поинтересовался у меня осунувшийся Пашка.

Мои товарищи также чувствовали себя не в своей тарелке, они всячески, по мере своих сил пытались помочь мне, но всегда помнили одно. Ответственность за принятое решение всегда лежала на одном человеке, даже если формально для «слова Разрушения» было нужно три голоса. И этим одним человеком буду именно я…

— Утром вроде, — рассеянно ответил я, останавливая воспроизведение. Я пытался по записям понять и просчитать действия врага, а главное, понять, кто ими управляет.

Алгоритм увиденного был всегда один и тот же. При возникновении опасности, основные силы врага появлялись на поверхности примерно в течение от двух часов до двух суток. Имея карту шахт, я понимал, что они скрываются достаточно глубоко, чтобы находиться в безопасности от орбитального удара, но достаточно близко, чтобы быстро выйти на поверхность.

Меня смущал этот большой «разбег» во времени. По опыту Фаиды я понимал, что обычные одержимые не имеют достаточного интеллекта для индивидуального принятия решения и без управляющей особи представляют собой простое «мясо», хоть и быстрое, и сильное, но очень тупое мясо.

Тот организованный отпор, который я видел на видео, когда одержимые сплошной волной безостановочно выкатываются из подземных коммуникаций и захлестывают наши войска явно управлялись извне. А вот тех, кто в состоянии был управлять такими массами одержимых, явно не было в достаточном количестве. Скорее всего, именно этим и объясняется разный по времени отклик на наши агрессивные действия. Для осуществления отпора, вся эта одержимая масса просто дожидалась управляющую особь, демона ли или кого другого, находясь на достаточно безопасной глубине, пребывая, в своего рода «спячке».

Это подтверждалось тем, что посланные под землю группы, до начала организованного отпора, встречали под землей «растерянных» одержимых, которых без проблем уничтожали. Пару раз даже удавалось уничтожить в катакомбах многочисленные скопления рядовых хаоситов до прибытия их «командира». К сожалению, это были единичные случаи.

Я потянулся и посмотрел на стоящего рядом и не собирающегося никуда уходить друга.

— Утром, да, — подтвердил тот, протягивая мне тарелку с горячей кашей. — Только это «утро» было вчера.

— Я не голодный, — сказал я и сразу же после этой фразы почувствовал голод.

Взяв у него тарелку, я с жадностью набросился на еду. Молодой организм «включился» и с удовольствием потреблял калории. Пашка, глядя на это улыбнулся.

— А Эрик переживал!

— В смысле? — спросил я его с полным ртом.

— В смысл, ты его к Хаосу послал уже три раза, вот он меня и попросил тебя накормить?

— Да ладно! — удивился я. — Когда это?

Пашка заржал.

— А ты очень увлекающаяся натура, оказывается! Нет, я знал, что ты, упрямый как осёл, но настолько выключиться из мира?!

Я попытался вспомнить. Да было что-то такое, Эрик что-то от меня хотел, но мне было не до него. Я потряс головой, когда заподозрил неладное и взглянул на ржущего друга.

— Слышь ты, мозгокрут, а не поспособствовал ли ты…

Пашка залился смехом еще сильнее.

— Совсем чуть-чуть! Сбил тебе настрой и немного усилил чувство голода? Правда, классно получилось?

Я вздохнул и невольно улыбнулся, продолжая есть.

— Правда, только не нужно так.

— Ну, а для чего нужны друзья? — отсмеявшись спросил Пашка. — В том числе, чтобы не дать умереть другу с голоду!

Внезапно, земля содрогнулась, совсем рядом раздался грохот. Посуда со стола и груда папок посыпалась на пол, а стоящий Пашка, чуть было не упал на землю, вовремя ухватившись за стойку нашей палатки.

Нам, согласно нашему рангу, было предложено разместиться в бытовых помещениях космодрома, где располагался офицерский состав. Однако, мне почему-то не захотелось жить рядом с офицерами, которых, возможно, мне придётся отправить на верную гибель. Поэтому я просто занял четыре большие палатки, три из которых были оборудованы под жилье, а еще одна выполняла функцию «рабочей».

Я отбросил тарелку, и в два прыжка оказался на улице.

Административное здание, где был расположен штаб Операции, отсутствовало. Нет, оно не было разрушено. Оно просто ушло под землю и на его месте зияла огромная дыра. Из которой показались первые одержимые…