Глава 21
Мы вышли на одну из круглых площадок, нависающих над ареной. Травинка тоже отбросила капюшон и до боли вцепилась в мою руку, когда на нас обратились сотни глаз. Ей было очень страшно — как, впрочем, и мне. Все задуманное — тончайший лед, на котором мы должны станцевать с врагами, не провалившись в кровавую бездну…
Делегация землян оказалась почти напротив, я хорошо видел застывшее лицо Трейва, хмурого Миноса — доктор Матиас, кажется, уже понял, что события приняли неожиданный и неприятный оборот. А вот на лице Марка Кассиди даже промелькнула тень злой усмешки, словно новоиспеченный знаменосец обрадовался нашему появлению. Он не видел в нас серьезных противников — и это было очень хорошо… Говорящая-с-Травами, темная фигура в мантии, по-прежнему скрывала лицо в тени капюшона, однако ее взгляд обжигал даже издали. Я физически ощущал угрозу, как давящее поле, исходящее от нее; а каково было Травинке?
— Лишь тот, кто смотрит в глаза смерти, достоин быть Восходящим, — прошептал Белый Дьявол. — Тот же, кто опускает глаза перед ней, рано или поздно наденет ошейник раба…
Как ни странно, но очередная пафосная реплика придала внутренних сил. Вселенец был близко, рядом, он мог поддержать в любую секунду.
Но это — наш бой. Я постарался придать девушке сил, с помощью ментальных навыков передавая свою уверенность, и вдруг понял, что подпитываюсь от нее не меньше. Вместе, вдвоем мы были сильнее, чем каждый по отдельности. Внутренний стрежень моей возлюбленной, сгибающийся, но не ломающийся под ветром чужой воли, оказался необычайно прочен. Воистину, Травинка-на-Ветру…
— Если вам есть что сказать, назовите свои имена, Восходящие! — приказала Иниэсс.
Пора.
— Большой тинг! Мое имя Сигурд Морозов. Я Восходящий Народа Земли, из фригольда Небо, — произнес я громко, и рунная магия разнесла чуть хрипловатый голос по всем закоулкам тингвеллира, — а это…
— Я Травинка-на-Ветру! — прервала меня девушка, гордо выпрямившись. — Я дочь рикса Винсента Кассиди и Говорящей-с-Травами, фламиники Народа Земли. Мы с Сигурдом пришли сюда, чтобы рассказать правду о тех, кто хочет говорить от нашего Народа.
Трейв поднял руку, намереваясь возразить, но Иниэсс кивнула и сурово велела:
— Говорите, Восходящие!
— Большой тинг должен знать, что в Народе Земли случилось предательство! — вновь заговорил я. — Те, кто стоят здесь, а именно Трейв Уитли, Говорящая-с-Травами и Марк Кассиди заманили в ловушку и попытались убить нашего прежнего рикса, Веронику Максвелл. Они сделали это чужими руками, предав и истребив много Восходящих Народа Земли. А потом тайком провели малый тинг, обманув Народ Земли своей ложью. У меня есть доказательство их предательства, и при необходимости я его предоставлю…
— Восходящий, это дела вашего Народа! — жестко прервала меня Иниэсс. — Тот, кто сильнее, всегда берет Титул, рано или поздно, ибо таковы законы Единства. Большой тинг не будет вмешиваться ваши распри!
Я глубоко вздохнул. Все-таки время, проведенное в Единстве, и жестокие испытания, которым подвергал меня вселенец, не прошли даром. Как бы поступил на моем месте Белый Дьявол? Что бы он сказал? Повинуясь наитию, я открыл переноску за спиной, где недовольно шебуршился Кыш, и йурр мгновенно взлетел мне на плечо, столбиком выпрямился на нем, придерживаясь за ухо. Изумленно пискнул, глядя на заполненные трибуны, и тингвеллир ответил не менее удивленными возгласами и смехом. В мою копилку, уже пополнившуюся от дерзкого выхода на всеобщее обозрение, упало еще несколько капель Славы.
— Я не закончил рассказ, кинг! — ответил я. — Малый тинг нашего Народа был проведен с обманом, потому что Веронику Максвелл считали мертвой. Фригольдеры не знали, что она не утратила Титул! Мы прилетели с ней на тинг, чтобы здесь, перед всеми Народами Круга, восстановить справедливость. Многие видели нас и подтвердят мои слова! Нас было восемь, вместе с нашим риксом, и четверо вошли в Храм, чтобы получить гвозди. Я вернулся оттуда последним — и не нашел никого в древесном доме. Никого и ничего, кроме крови и следов черных трав!
— Ты говоришь, что в Благословении были тайно убиты Люди Народа Земли? — глаза Иниэсс опасно сузились. — Здесь, под золотым светом Элтанира⁈ У тебя есть что-то, кроме слов, Восходящий?
— Есть я, — заговорила Травинка. — Я… была среди тех, кто сопровождал Веронику Максвелл. Прошлой ночью, когда мы ждали из Храма новых Восходящих, на нас коварно напали. Усыпили, опутали черными Травами, потом часть наших людей убили, а других похитили. В том числе — и меня…
Я очень внимательно следил за реакцией противников. Минос закусил губу, а на лице молодых землян, стоящих за ним, росло изумление. Понятно — они не были в курсе происходящего, все темные дела обстряпывали Марк и его копье. И оно уже понесло потери — Свирели и Рэнди не было видно среди присутствующих. Девушку я просто вырубил, а вот рыжий недруг вполне мог быть убит сторожевой Руной Говорящей-с-Травами. Лишняя монетка в копилку улик: Минос, если он сам не заговорщик, должен задать вопросы, что и как с ними произошло.
Но это — уже после тинга. А сейчас, после похищения Травинки, враги… наверное, ожидали подобного. Марк Кассиди, мрачно улыбаясь, скрестил руки на груди, а Говорящая-с-Травами даже не шелохнулась, только слегка притронулась к ладони Трейва, словно подавая ему какой-то невербальный сигнал.
— И кто же сотворил это злодеяние, Восходящая?
— Мои… моя… — губы Травинки замерли, девушка колебалась, не решаясь переступить последнюю черту, но я был рядом, а то, что готовила ей мать, только раздувало внутренний пожар. — Моя мать, Говорящая-с-Травами, сделала это. И мой брат, Мрак-подобный-Пламени, помогал ей. Они убили и похитили всех, кто пришел бросить им честный вызов на тинге! Они преступники и недостойны говорить от лица Народа Земли!
Тинг загудел, но я не мог понять, сколько в этом шуме удивления, а сколько — гнева. Иниэсс подняла посох — и голоса утихли. Кинг Народа Древа пристально смотрела на нас:
— Как же ты освободилась из плена?
— Меня спас Сигурд, — ответила Травинка. — Он вернулся из Храма позже остальных, нашел и освободил меня…
— Ты произнесла серьезные слова! — сказала Иниэсс. — Хранители и Видящие проверят… Но сперва расскажи, Восходящая, как вышло, что ты пошла против воли своей семьи? Почему свидетельствуешь против своей крови?
— Во мне, кинг, течет кровь не только матери из Людей Теней, но и отца с Земли! Я принадлежу к Народу Земли, — Травинка гордо вскинула голову, и я невольно залюбовался точеным профилем девушки — в моменты гнева моя возлюбленная необычайно хорошела. — И не хочу, чтобы от него говорили те, кто творит зло! Моя мать и брат предали весь наш фригольд. И меня… тоже. Они должны быть наказаны!
— Большой тинг услышал ваши слова, — медленно произнесла Иниэсс, оборачиваясь к делегации землян. — Что скажут Люди Земли?
— Мы отвергаем обвинения этой юной леди, — презрительно бросил Трейв. — Нам ничего не известно о похищении или убийстве Вероники Максвелл.
— Ты говоришь, что слова Восходящей пусты?
— Если нет, пусть предъявит доказательства, что именно мы нарушили мир под Древом!
Я был готов к этому повороту, однако Говорящая-с-Травами, вышедшая вперед, сделала ход раньше. Первые же звуки ее глубокого, волнующего голоса заставили шепчущий тингвеллир умолкнуть.
— Слова моей дочери не пусты, они наполнены чужим ядом, — произнесла она. — Травинка, что Люди Теней сделали с тобой? Они завладели твоим разумом? Угрожают убить твоих друзей? Мое бедное дитя… Кинг, она говорит не по своей воле. Ее заставили сказать эту ложь — с помощью Рун, угроз или страданий. Большой тинг знает, мои враги всегда хотели оболгать меня — и теперь используют мою дочь!
— А второй человек Земли? Он тоже лжет? — спокойно спросила Иниэсс.
— О, он лишь жалкая маска, предатель, посланный расколоть наш Народ, — прошипела Говорящая-с-Травами. — Посмотрите на него сами! Он рассказывает, что ночью вышел из Храма, а утром перешагнул бронзовый порог! Он говорит на Едином Наречии, как Восходящий, проживший много циклов! Кто помог ему? Кто дал ему Звездную Кровь, Руны и Навыки? Люди Теней, жаждущие моей смерти! Лживый предатель жил у них, его готовили, он давнее орудие моих врагов, с помощью которого они наконец добрались до моего дитя…
— Значит, ты, фламиника, не убивала и не похищала Людей Земли? — мелодичный голос Иниэсс больше не казался приятным. — Не использовала Черные Травы под золотым светом?
— Многие Восходящие, живущие вне золотого света, говорят с черными Травами. Для Людей Теней они покорные слуги, и, конечно, враги использовали их, чтобы указать на меня! Но это жалкая ложь! Мой мерзкий брат из Каменных Луков, неспособный родить своих детей, захотел забрать мою кровь, древнюю кровь, мое дитя. Он устроил все это! Он и его прихвостни! Но сегодня они поплатятся за все…
Последняя фраза несла нескрываемую угрозу. Я не видел рикса Каменных Луков, что стоял у меня за спиной, но Говорящая-с-Травами, кажется, имела четкую стратегию, главной целью которой были даже не мы — в девушке фламиника не видела угрозы, а меня, вероятно, считала тайным шпионом Теней еще с момента чудесного возвращения из теневых земель. Решила покончить со своим давним врагом, оборвать династию — а у нее под рукой двое наследников, как удобно… Вот только кто будет сражаться против серебряного рикса? Неужели она так сильно верит в своего сына?
— Червивые слова! — голос Яростного-как-Пламень бурлил холодной яростью. — Однажды эта Восходящая уже была изгнана из моего Народа за убийство черными Травами. Все знают об этом! Все помнят, как она лгала, извращая истину. И червивая тварь делает это вновь. Клянусь Забытым, пора вырвать ее отравленный язык!
— Я, Коготь-как-Серебро, видел Травинку-на-Ветру в объятиях черных Трав перед тингом! — второй рикс Людей Теней выступил вперед. — Фламиника пленила ее и хотела обменяться дарами… Я говорю: слова Травинки-на-Ветру не пусты!
— Вы лгали тогда — и лжете теперь! — презрительно парировала Говорящая-с-Травами. — Все знают, что Люди Теней подобны трусливым тенехватам, в сумерках крадущим чужих детей!
Тингвеллир вновь взорвался возмущенными возгласами. Сзади происходило какое-то движение, словно Люди Теней готовились к драке. Земляне напротив подобрались, тоже опуская руки на оружие. Толпа вокруг зашевелилась, зашептала тысячей голосов, словно предчувствуя большую стычку. Одни проталкивались ближе, другие, наоборот, отодвигались в толпу. Я видел кровожадную ухмылку, рассекавшую бугристую рожу Сторма Сто Смертей, видел, как Ветер Равнин держит за плечо рвущегося вперед Лэндо. Минос тоже что-то говорил Трейву, но тот прервал его властным жестом, приказывая отойти назад, к молодым Восходящим.
— Тинг! — Иниэсс прервала перепалку, подняв светоносный посох. — Тинг!
Словно услышав ее, сверху мелькнули золотые искорки, две стрекозы-Хранительницы, сделав стремительный круг над толпой Восходящих. Меня хлестнул по лицу порыв ветра, а тингвеллир утих — кинг Народа Древа явно напоминала, кто здесь хозяин. Вероятно, массовые потасовки под Древом сдерживала только сила и страх наказания — страшно подумать, что могло произойти, если несколько тысяч Восходящих сцепятся прямо здесь, применяя свои Навыки и Руны. А ведь достаточно искры, и Иниэсс, вероятно, это прекрасно понимала.
— Довольно разговоров, — негромко сказал Марк Кассиди, шевельнув широкими плечами. — Рикс, позволь, я выдерну кое-кому ядовитое жало.
Он смотрел прямо на меня с нескрываемой угрозой.
— Тинг! — повторила Иниэсс. — Пока мы слышим только слова против слов. Но прежде чем вести споры и вершить суд, мы должны назвать имена! Восходящие, ваша Слава слишком мала, чтобы оспорить Титул тех, кто пришел говорить от вашего фригольда! — она взглянула в нашу сторону. — А вы, Люди Теней, дождитесь споров, чтобы бросать вызов.
И она, видевшая сотню тингов, была абсолютно права. По странным, диким для землян неписаным законам Единства, опирающимся на коллективную ответственность, крайне важно было сначала определить тех, кто может представлять Народы, а уже потом — спорить, предъявлять претензии и вызывать на поединки. Потому что за одного Восходящего отвечало все племя, а его рикс — говорил и нес ответственность за всех. Не имеющий Титула — не может представлять Народ. Мы с Травинкой не могли ничего изменить, даже имея стопроцентные доказательства преступления — на тингвеллире решались «международные», а не внутренние проблемы, и нашего авторитета (Славы) не хватало, чтобы оспорить «мандат» заговорщиков. Они стояли в иерархии Восхождения и глазах Круга несравненно выше. Нашей единственной целью было подвергнуть их статус сомнению, подведя почву под будущие обвинения, а при удаче — еще и немного снизить их Славу.
Я знал, что так будет. Именно поэтому был так важен Винсент Кассиди.
— Кинг, еще не все имена названы! — звонко выкрикнула Травинка.
— И кто же будет говорить от Народа Земли? — чуть усмехнулась Иниэсс.
Отец Травинки стоял чуть позади. Он ничем не выдал себя во время нашего выступления, с явным любопытством следя за происходящим. Лицо Винсента пряталось в тени капюшона, а широкими плечами и могучей фигурой тут никого не удивишь — хватало Восходящих и покрепче.
Но после слов дочери Винсент Кассиди не торопясь вышел вперед и встал возле нас, могучий и спокойный, как горный утес. Он стянул капюшон и мрачно улыбнулся тысячам глаз.
— Я, — сказал он.
Тингвеллир ахнул, а потом опять загудел, как растревоженный улей. Взгляды, голоса, возгласы — старого вождя землян мгновенно узнали и из уст в уста передавали его имя. «Винсент… Винсент… Винсент Кассиди!» — бежало по трибунам. Я даже не подозревал, что он был настолько знаменит, а Травинка рядом прямо-таки расцвела от гордости. Иниэсс недоверчиво прищурилась, на мгновение озарив экс-рикса лучом янтарного света, однако тут же улыбнулась — неожиданно мило, как будто старому доброму другу.
— Под новым небесным знаком Единые возвращают Восходящих в мир живых? — спросила она. — Так, Винсент Кассиди?
— Ты почти угадала, — проворчал Винсент.
— Кано, ты ли это? — оказавшись рядом, Ветер Равнин пристально вглядывался в своего старого побратима, а потом они сплели руки в крепком мужском объятии. — Это ты! Где ты пропадал… и почти не постарел!
— Долго рассказывать, доннерветтер! — усмехнулся Винсент.
Удивленный ажиотаж охватил всех, кроме землян. К такому сценарию они не готовились. Трейв был явно растерян, Минос изумлен, а Марк на мгновение превратился в восхищенного ребенка, следящего за каждым движением отца. Казалось, он не мог поверить — и не знал, радоваться или готовиться к драке. И только Говорящая-с-Травами не двинулась с места, как будто возвращение мужа превратило ее в статую. Шок? Лихорадочно строит новые планы? Я бы дорого дал, чтобы сейчас залезть ей в голову!
Тем временем Винсент, откашлявшись, обратился к собравшимся, и его голос без усилий накрыл тингвеллир:
— Большой тинг! Многие здесь знают мое имя. Когда-то я был риксом Народа Земли…
— Тем, кто привел сюда Людей Земли! — добавил Ветер Равнин.
— Верно, — кивнул Винсент. — Когда-то моя Слава была высока, а Титул… никто его не оспорил. Я вернулся в Круг — теперь я, как прежде, буду говорить от моего Народа. Земляне, признаете ли вы меня риксом?
— Признаю, — громко произнес я первым.
— Признаю! — воскликнула Травинка.
— Винсент… фригольд провел голосование, — нерешительно произнес доктор Матиас. — Но новые обстоятельства… мы должны изучить этот вопрос.
— Винс… откуда ты взялся? Это вообще ты? — в отличие от предыдущих моментов, Трейв явно не знал, что делать дальше. — И что… ты намерен делать?
— Разве ты оглох, Трейв Уитли? — сурово улыбнулся Винсент Кассиди. — Я же сказал — я вернулся и буду представлять Народ Земли. Доннерветтер, хватит разевать рты! Это лучший вариант для всех. Между собой разберемся позднее, после тинга. Что-то имеешь против?
— Где ты был десять лет?
— Я попал в ловушку в одном Домене, — прищурился Кассиди. — Моя дорогая супруга знает, в каком именно. Она не рассказывала? Эй, буря моя! Ты не хочешь поздороваться?
На Говорящую-с-Травами сейчас смотрел весь тинг. Было ясно, что для нее решается все. Фламиника пошевелилась, шагнула вперед, обеими руками откинула капюшон. Длинные черные волосы тяжелыми змеями поползли по плечам, изящное татуированное лицо с яркими нефритами глаз казалось таким тонким, что о скулы можно порезаться. Красоту и самообладание Говорящая-с-Травами не утратила — но она не выглядела женой, радующейся возвращению пропавшего мужа.
— Здравствуй, бывший муж, — произнесла она.
Шестым чувством ментала я вдруг понял, что холодный взгляд фламиники ранил его сильнее клинка. Кассиди рассчитывал на иное, но…
— Не помню, чтобы давал тебе развод… но ладно, нежности мы оставим на сладкое, — нахмурился Винсент, неотрывно глядя на нее. — Так что, колонисты? Вы признаете мой Титул?
— Нет, — произнесла Говорящая-с-Травами за всех так, что сразу стало ясно, кто на той стороне главный. — Большой тинг, я хочу говорить!
— Говори, фламиника, — разрешила Иниэсс.
— Моего бывшего мужа-рикса много циклов не было с нами. Он не знает, что происходило с нашим Народом. Его дети выросли без него. Его жена перестала ждать его. Старые Восходящие умерли, а новые получили гвозди. Он больше не рикс Народу, не отец детям и не муж мне. Народ Земли избрал иных вождей согласно законам Единства. Винсент Кассиди не может говорить от Людей Земли!
— Не тебе говорить за мой Народ, — покачал головой Винсент. — И за детей ты не будешь говорить тоже. Дочь уже стоит рядом со мной, а сын… пусть сам скажет свое слово. Марк! Признаешь меня своим риксом?
Марк Кассиди, сейчас это было особенно заметно, невероятно походил на отца — и фигурой, и лицом, и статью. Только волосы были длиннее, а лицо — моложе. Но внешность одно, а дух и характер — совсем другое. Сейчас он оказался перед неожиданным выбором, который решал все — и, хотя Восходящий пытался сохранять самообладание, на его лице отразилась внутренняя борьба. Складка между бровей, набухшие желваки, сжатые в прямую линию губы. Потерянный отец был для него идеалом, но то, что он натворил по воле матери зашло слишком далеко. Марк не мог не понимать, что в случае прихода к власти Винсента все его преступления будут разоблачены — и за них придется отвечать, рассчитывая лишь на милость отца. А заслуживал ли он ее? И еще — как и моя Травинка, Марк был горд и амбициозен, он шел к Титулу рикса, сметая все на своем пути, — и чудесное появление отца было ему совершенно невыгодно.
— Не знаю тебя! — вытолкнул из себя младший Кассиди, угрюмо набычившись, — Кто ты такой? Мой настоящий отец не стал бы рядом с предателями нашего фригольда!
Говорящая-с-Травами торжествующе улыбнулась. На лице Винсента промелькнуло сожаление, но он лишь крепче сжал челюсти, усмехнулся и кивнул ей и Мраку — мол, теперь все ясно, выбор сделан.
— Фригольд Небо не признает тебя риксом! — добавил Трейв, хотя это было уже и не нужно.
— Хватит пустой болтовни, — Винсент слегка нахмурился. — Раз так, решим это дело как подобает Восходящим. Тинг! Я, Винсент Кассиди, бросаю вызов Трейву Уитли. Пусть судьба решит, кто из нас станет риксом Народа Земли!
— Достойное решение, — кивнула Иниэсс. — Большой тинг признает победителя.
— Трейв лишь бронза, а бывший муж — серебро, — сказала Говорящая-с-Травами. — По правилам, он может выбрать равного Восхождением, чтобы тот бился за его имя.
— И это правда, — согласилась Иниэсс. — Кто выйдет от Народа Земли?
Говорящая повернулась к своей группе. Выбор был невелик — серебряным рангом среди землян обладали лишь двое: Мрак и она сама. Я был уверен, что Говорящая выпустит на арену Мрака — совершенно очевидно, что его готовили и затачивали для фионтаров на этом тинге, передавали Руны и развивали Навыки, но… я ошибся.
— Разреши мне выйти, рикс, — склонила голову фламиника. — Это… мое дело.
Тинг недовольно гудел и свистел, и бледный как мел Трейв кивнул. Этот эпизод лишал его необходимой Славы, она утекала сквозь пальцы — но что ему оставалось делать, если настоящая хозяйка решила показать клыки?
Через несколько секунд Винсент и Говорящая-с-Травами стояли на арене. Я слышал их негромкий разговор:
— Ты почти не изменилась, доннерветтер! — сказал Кассиди. — А помнишь, как мы встретились, буря моя? Тоже дрались…
— Помню, — ответила Говорящая. И добавила после паузы, словно обрубая концы: — Но время любви давно прошло. Лучше бы ты не возвращался…
— Зачем? — спросил Винсент коротко. — Еще не поздно…
— Ты не поймешь.
Затем вспыхнул голубой покров, накрывающий арену — и фионтар начался.
