Глава 21. Изолятор

На следующий день я заболел. Ну как заболел? Я почувствовал лёгкое недомогание, и всё прошло бы, как обычно это бывает. Мама дала бы лекарств и чая с малиновым вареньем. Если было бы что серьёзное, то вызвала бы ещё врача. Но в этот раз родители были на работе, а у нас в гостях бабка с дедом. Этим всё сказано.

– Ты чё такой квёлый? – бабка поставила на стол тарелку с блинами и подозрительно посмотрела на меня. – А ну-ка, дай.

Она протянула руку и потрогала мой лоб.

– Да ты горишь! – бабка отдернула руку, как будто схватилась за сковородку с теми блинами. – Бегом в кровать!

Бабка даже слушать меня не стала, что я ещё не позавтракал и вообще чувствую себя хорошо.

– Таблеток наешься. Будешь ещё лучше чувствовать.

– Чё ты там нащупала? У тебя руки после сковороды не чувствую ничего, – вступился за меня дед. – Вот и горят. Дай потрогаю.

Дед протянул руку, но бабка шлёпнула по ней прихваткой и, встав из-за стола, потащила меня в комнату. Уложила в кровать и накрыла одеялом.

– Надо врача вызывать. Дед, беги до врачихи.

Дед кинулся было уж одеваться и обуваться, но спохватился.

– А куда бежать-то?

– Подальше отсюда, пока сапогом не огрела!

Я объяснил бабке, что никуда бежать не надо. Можно просто позвонить в поликлинику, а лучше маме. Все номера есть в телефонной книжке. Мама скажет, что делать.

– Ты ещё поучи меня. Я твою маму вмиг на ноги ставила. Один день, и снова бегала как в задницу ошпаренная, – ворчала бабка, листая записную книжку. – Где тут ваша лечебница записана…

Я не очень-то воодушевился идеей бабки лечить меня, но сопротивляться было бесполезно и, может быть, даже опасно. Необходимо было до вечера продержаться. Пока мама не вернётся с работы.

Наконец-то бабка нашла номер поликлиники.

– Милочка. Мне бы доктора ребёнку. Да. Заболел. Семь лет. Горит весь. Адрес? – Бабка прикрыла трубку рукой, обратившись к деду: – Адрес какой?

– Я-то почём знаю?

– Да что ты вообще знаешь? Иди, дурень, у ребёнка спроси, – бабка вернулась к разговору. – Как на после обеда??? Ты не слышишь, что ли, меня? Ребёнок, говорю, горит, хоть пожарных вызывай! Температура? Слава богу, пока положительная! Мне неинтересно, что на обходе уже! Высылай следующего!

Дед вернулся, и бабка, продиктовав адрес, бросила трубку.

– Чувствую, их не дождёшься, – сделала умозаключение она и решительно взялась за лечение сама.

Через несколько минут возле моей постели на табуретке стояла батарея из всех возможных лекарств, которые смогла найти бабка в доме. А также миска с марлей для компресса. На всякий случай добавила грелку и клизму, на которую я заранее с опасением покосился.

Пока бабка заваривала на кухне чай, Вовка с интересом рассматривал клизму и так же, как я, не мог понять, чем она поможет.

– Может, зелёнкой тебя намазать? – предложил он. – Ну, как ты меня в деревне лечил. Мне же помогло.

Я вспомнил, как Вовка ходил потом ещё неделю зелёный, и сразу отказался. Да и откуда он вообще знает, как надо лечить? Бабке я тоже не доверял, но если она захочет намазать, то с ней спорить будет бесполезно. Но исходя из того, что у меня точно не аллергия, мне это не грозит. Одна надежда была на врача. Главное, чтобы до её прихода лечение не началось. Надо было всеми силами оттягивать местное лечение.

– А ты что тут крутишься? Марш из изолятора! Нечего бациллами дышать, – бабка вернулась с кружкой горячего чая.

– Надо зелёнкой его намазать? – предложил Вовка из-за двери.

– Я щас кого-то намажу тем, что под руку подвернётся. Ещё один домашний Гиппократ нашелся. Мало вам в деревне было? Я добавлю.

Поставив на табуретку к лекарствам чай, она начала перебирать пузырьки и упаковки. Остановилась на клизме. Мне показалось, что я вместо температуры, наоборот, похолодел. Даже на лбу выступила испарина.

– Правильнее всего буде тебе внутренне впрыскивание сделать, – размышляла бабка. – Чтоб всю хворь естественным путём вывести. Облегчишься, и все бациллы наружу вылетят. Вмиг. Я так свиньям делала.

Я представил, каким путём хочет зайти бабка, и чуть сам, без клизмы, тут же не облегчился. Я за свои годы видел разные способы лечения, но народный подход бабки меня пугал. Тем более в сравнении со свиньями.

– Баб. Я же не свинья, – попытался я возразить.

– А заболеть, пока бабка в гостях – это не по-свински разве? Не боись. Дед тоже лечился так. Правда, дед?

Дед заглянул в комнату и, невольно почесав задницу, кивнул.

– Ты, главное, не ссы, – сказал он. – Главное, как почувствуешь облегчение, так сразу беги. А то я однажды не успел.

Но слава богу, бабка решила с клизмой не торопиться. Она для начала напоила меня крепким чаем с малиновым вареньем и, замотав шарфом, накрыла двумя одеялами.

– Надо хорошенько пропарить его, – сказала она деду. – Давай ковёр со стены снимай. Ещё им укроем.

Так я и лежал. В шарфе, под двумя одеялами и для верности укрытый ещё ковром. Парился так, что в баню ходить не надо. Пот по мне струился, что мне казалось, я таю, как снеговик в котельной. Но всё же это было лучшим вариантом, чем клизма. Я был готов терпеть.

Во избежание заражений и распространения инфекции бабка объявила карантин и запретила всем, кроме неё, заходить в комнату. Сама же она сделала себе из марли медицинскую маску и, надев хозяйственные перчатки, следила за моим здоровьем.

«Пчхи!» – раздалось с кухни. Бабка тут же среагировала и удалилась. Через минуту она тащила деда в изолятор.

– Да мне в нос что-то просто попало, – оправдывался дед. – Засвербело.

– Щас ты у меня засвербишь. Не хватало ещё тебя лечить. Живо в кровать!

Бабка откинула край ковра с одеялами и взглядом скомандовала деду – лежать!

– Да не болею я. Говорю же, в нос попало.

– Щас я тебе в нос попаду, – бабка показала деду кулак и загнала его в кровать.

Теперь нас стало двое. Не так уже грустно, но и хорошего мало. Потел я так, как никогда в жизни, а тут ещё деда добавили в мою парную.

– Как в бане, – подтвердил мои ощущения дед. – Веника не хватает.

Прошло немного времени, в дверь позвонили. Бабка пошла открывать. Видимо, к нашей с дедом радости, пришел врач. Я нисколько не сомневался в том, что тётенька врач не оценит методы лечения бабки. Особенно клизму.

– Здравствуйте, – поздоровалась она в коридоре с бабкой. – Я сюда попала?

– Не знаю, куда ты хотела попасть, но пока вы там обходите симулянтов, у нас уже эпидемия началась, – ответила ей вместо «здравствуйте» бабка. – Полнаселения уже выкосила.

– Господи, – удивилась врачиха, когда зашла в комнату и увидела нас с дедом. – Что это у вас тут происходит?

– Здрасте, – улыбнулся из-под ковра дед и замер.

– Я же говорил, их надо зелёнкой мазать, – вставил своё Вовка.

– Клизму надо, – внесла своё предложение бабка. – А пока пропариваем их.

– У меня ничего не болит, – оправдывался дед. – В носу засвербело, и я тут так, за компанию лежу.

Я решил промолчать. Интуиция подсказывала мне, что если я ещё что-то добавлю, то тётя доктор вызовет ещё и психиатрическую помощь. В том, что они уже сказали, никакого смысла и логики не было. Больные в доме явно присутствовали. Но вот кто и чем – это ещё большой вопрос.

Врач посмотрела на бабку, на Вовку и затем с сочувствием на нас с дедом. Сначала она, видимо, пыталась сообразить – с кем из здравомыслящих тут вести диалог. Затем нашлась и спросила: – А взрослые дома ещё есть?

– Все здесь, – заверила бабка. – Старше разве что дед. Но он вон – тифозный. Так что не в счёт. Кому первому клизму?

– Да подождите вы с клизмой, – растерялась врачиха. – Надо температуру для начала измерять.

Бабка наклонилась ко мне, потрогала лоб и авторитетно заявила, что температура есть. Затем глянула на деда и, не трогая его, сказала, что дед тоже пока жив, но дурно пахнет. И явно не тифом. Так что было бы неплохо открыть окно и проветрить.

– А я ещё думаю, – прищурилась бабка, глядя на деда. – Чё это он замер, не дышит и напрягся.

Дед извинился, предположив, что сметана была несвежая и живот теперь что-то подкручивает. Я тоже почувствовал, потому что под ковром стало жарче и захотелось к окну. Глотнуть свежего и здорового воздуха.

– Градусник у вас есть? – повысила голос тётенька, видимо, стараясь нормализовать ситуацию. – Можно я нормально ребёнку температуру измеряю? И снимите с них ковер уже.

Зря она сказала это вслух. Я посмотрел на бабку и понял, что слова врачихи зацепили её за живое. Во-первых, поставили под сомнение её квалификацию и навыки в измерении температуры, а во-вторых…

– Во-первых, дорогая моя, – встала в позу бабка, – не я шлялась незнамо где полдня, пока люди загибаются в муках.

– Я не загибаюсь, – вставил дед. – Я…

– А ты помолчи, – прервала его бабка. – Это недолго устроить.

– Во-вторых, – вернулась она к врачу. – Градусник у нас есть. Только вот тебе!

Бабка зачем-то сунула врачихе под нос скрученную из пальцев фигуру, в народе называемую «дуля» или «фиг».

– Ты меня ещё учить будешь, как лечить?! Интеллигенция столичная! Да я!..

Тётенька очень офигела от такого представления. По её лицу читалось, она в таком участвовала в первый раз и не совсем понимала, как реагировать. Клятва Гиппократа гласила «не навреди», но ей явно хотелось ударить бабку. Судя по тому, как она часто дышала, врач пыталась успокоить себя и не ввязываться в драку. Тем более она была помельче бабки, хоть и возрастом чуть помладше.

Так они и стояли несколько секунд друг напротив друга. Бабка, упершись одной рукой в бок, а второй изображая фигуру из трёх пальцев перед носом врачихи, пытаясь сообразить, чем закончить фразу. Врачиха – с прижатой сумочкой к груди и невольно разглядывая то, что демонстрировала бабка. Вырвал всех из оцепенения Вовка.

– Я маме позвонил на работу. Она сейчас придёт. Обещала быстро.

Все разом выдохнули. Бабка села на стул, а врачиха на край кровати.

– Держи градусник, – бабка достала из аптечки градусник. – Ты это. Не серчай. Я ж не со зла. Как там тебя? Забыла.

– Надежда Васильевна, – представилась врачиха. – Я всё понимаю. Но надо ковер снять. Смотрите, они все упрели уже.

Через минуту изолятор разобрали. Первым выгнали деда, потому что он точно ничем не болел. Разве что желудок его беспокоил, но бабка сказала, что необязательно тратить на него время и лекарства. Дед как собака. Всё само у него заживёт, но можно клизму, если очень хочется. Дед возразил. Сказал, что пусть лучше будет собакой, но с достоинством и без клизмы. Мне измерили нормально температуру, и как я и предполагал изначально, ничего страшного не было. Врач прописала лекарства и сказала, что завтра уже буду на ногах, но можно уже и сегодня. Вовкино предложение «может, зелёнкой всё-таки» в очередной раз отвергли.

В общем, когда пришла домой мама, все уже были почти здоровы и почти друзья. Бабка звала врачиху остаться на чай, но та сказала, что ей ещё надо посетить несколько пациентов. Бабка, конечно, предложила послать их к лешему. Как она сказала – не помрут за час, а ежели и помрут, то судьба такая. Но Надежда Васильевна вежливо отказалась, сославшись на то, что порою счёт идёт на минуты и ей надо спешить. Мне же подумалось, что она просто из вежливости так. Даже если ей и не надо никуда спешить, то по её суетливым движениям было видно, что она старается как можно быстрее покинуть нашу компанию. На всякий случай.