Глава 4. Смерть Чумному мору!

Силясь унять частящее сердце, я сидел на сырой земле кладбища, ощущал взгляд Бегемота, слышал его зов. Вряд ли Спящий меня похвалит за то, что сдал второй храм без боя.

Друзья вошли в Дис, окружили кладбище и тоже меня звали, но я не реагировал. Думал, отрешенно пялясь на зеленеющий росток травинки и не видя его затуманенным взором.

В голове метались, отдаваясь в висках ноющей болью, хаотичные мысли, путались, вытесняя все остальное: «Ядро надо валить, иначе всем планам конец».

Что и говорить, Айлин удалось шокировать и меня, и Магвая. Но еще больше меня трясло от того, как я разошелся краями с утерей статуса «угрозы». С учетом времени в коконе почти две минуты я жил с единственной мыслью: Скиф обречен.

Да, я стал смертным, но превосходил Магвая на 150 уровней и имел самый высокий ранг Устойчивости и характеристики, усиленные Правосудием Спящих! И все же проиграл. Если неуязвимость Магвая не новость, то его способность нейтрализовать Монтозавра меня впечатлила. Сам будучи легатом, я вливал чумную энергию в свой скудный арсенал из трех приемов безоружки. У мертвого друида талантов на порядок больше, и, судя по увиденному, он активно экспериментирует, находя новые сочетания усиления способностей. Я так и не понял, как Магвай избежал штрафов на двукратную разницу в уровнях с ящером, и это меня беспокоило. Единственное объяснение — он открыл что-то вроде Пути справедливости для классовых навыков.

Не только мне благоволили боги. Не знаю, как часто Айлин может применять Карающие длани Инноруука, но очень надеюсь, что крайне редко. Урон, нанесенный ими, запросто преодолел и Неуязвимость Спящих, и Устойчивость, и броню Хладнокровие Карателя, после чего опустошил мой огромный запас очков жизни. И это с учетом ауры и перков, снижающих урон противников. А как эльфийка потом справилась с Магваем? Она убила его с активированным Бессмертием Чумного мора! Вряд ли Магвай простит удар в спину. Моя ликвидация была у них в кармане! Бездна, до сих не верю, что мне так повезло. А главное, почему Айлин не дала друиду закончить ритуал? Ведь они оба участвовали в нем, оба получили бы Радужный кристалл, открывающий портал в топовую сокровищницу!

Впрочем, это их проблемы. А моя в том, что теперь, когда Магвай на свободе, на форт могут напасть в любой момент. Эта угроза нависла над Кхаринзой и «Пробужденными» дамокловым мечом. А раз так, надо апгрейдить форт в замок и запрещать любую телепортацию чужаков на его территорию. И раз уж речь зашла об этом, мне все-таки придется поговорить с Тиссой и выяснить, было ли ее предательство разовой акцией или у Магвая теперь безлимитный абонемент на посещение острова? Однозначно, Тиссу надо гнать из клана.

Работяг, культистов, кобольдов и троггов нужно переселить на Менгозу — соседний остров, найденный, когда я застрял в Бездне. Я не могу все время сидеть на Кхаринзе, чтобы оберегать их, к тому же защитник, как выяснилось, из меня теперь хреновый. А на новом острове есть и богатые залежи руды, и Руины Ушедших, чтобы занять Инфекта, и живность для прокачки. Пусть осваивают, пока возводится замок. С Праведным щитом Кхаринза станет относительно безопасной, тогда и вернем их туда.

Все это, конечно, тщательно обсудим с офицерами клана, а сейчас впереди непростой разговор с Бегемотом. Чего от него ждать? Выберет инициалом кого-то другого, как это сделало Ядро? Вряд ли, это не в его интересах. Но и на приятный разговор можно не надеяться.

Поднявшись, я размял затекшее тело, кивнул соратникам и последователям, высыпавшим к кладбищу и замершим в напряженном ожидании, и в гробовой тишине направился к храму. Они не видели альтернативное будущее, и произошедшее угнетало их: битва проиграна не начавшись; инициал покинул поле боя; последователи Нергала торжествуют, а Чумной мор совершил огромный прорыв в развитии. Скиф же появляется на кладбище, а значит, нашлась сила, одолевшая его. Что сделать, чтобы ими не овладели пораженческие настроения?

Шагая к храму, я старался не фокусироваться на мрачных лицах подавленных последователей Спящих, не замечать суровые взгляды исподлобья и воздух, искрящий предгрозовыми разрядами. Мои союзники требовали объяснений. Хотелось сказать им что-нибудь ободряющее, но до встречи с Бегемотом говорить было нечего, они уловят фальшь. Я молча начал протискиваться через толпу, и, когда дошел до лестницы, их прорвало.

— Как же так, избранный Спящими? — проревел вождь троггов Моварак мне вслед. — Ты не оправдал надежд нашего народа!

— Ты подвел Тиамат! — истерично завопила Укавана, его жена.

— Трус! — крикнул кто-то из культистов Морены.

— Предатель! — пролаял молодой кобольд-воин.

— Орки клана Сломанного топора требуют сместить Скифа! — Непонятно, откуда здесь взялись и орки. Видимо, из любопытства проникли через портал у храма Тиамат.

Одновременно все загомонили, закричали, залаяли, зарычали… Голоса друзей утонули во всеобщем негодовании. Несправедливые обвинения в трусости ранили мне душу.

Вдруг воцарилась тишина, хотя я видел, что некоторые продолжают кричать. Из храма вышел Спящий. Бегемот встал рядом со мной, обнял могучей дланью и произнес, обращаясь ко всем:

— Мой инициал Скиф принял верное решение, оставив храм в пустыне. Таким поступком он не только сохранил форт на Кхаринзе, но и спас жизни каждого из вас! — Голос божества прогрохотал по всему форту, и в отраженном эхе каждый услышал не только Бегемота, но и Тиамат. — Возвращайтесь к своим делам и впредь не смейте сомневаться в решениях инициала!

Народ воспрянул духом и начал расходиться, не забывая пожелать друг другу непробуждения Спящих и вечного их сна. Кто-то смущенно бормотал извинения.

Ирита, Краулер, Инфект и Бомбовоз задержались. Я им кивнул и показал глазами на дальний конец улицы, где располагалась таверна. В чат же написал: «Всеобщий клановый сбор в таверне после того, как поговорю с Бегемотом. Прихватите стражей, Мэнни, Дьюлу и Патрика».

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Проводив взглядом друзей, я взбежал по ступеням и переступил порог храма. Оставшись единственным храмом Спящих, он не справлялся с поступающей верой, и тысячи последователей оказались отрезаны от Единства, как и все лишние жрецы. Активными остались лишь Патрик, Тисса и Мэнни — первые трое жрецов, а в сумме число адептов вернулось к ста шестидесяти девяти. Причем Тисса занимала место, которое больше пригодилось бы кому-нибудь другому. Захотелось изгнать ее прямо сейчас, но я решил повременить.

Последствия сказались на Бегемоте. Его аватара не мерцала, но ни стола, ни кресел, как при нашей прошлой встрече, не появилось. Видимо, поэтому Спящий был немногословен и прямолинеен:

— Повторю для тебя — ты принял верное решение. Храм можно восстановить, жизни последователей — нет. Вера неумирающих не так искренна, как у тех, кто родился в этом мире.

— Ты знаешь, каким был бы иной исход?

— Твоей победой, другим потерянным храмом… — Бегемот сделал паузу. — И потерей инициала. Большинство вариаций будущего в конечном итоге приведут к тому же.

— Большинство? Но не все?

— Не все…

Бегемот положил руки мне на плечи — я аж покачнулся под их весом — и тихо, но жестко сказал:

— Ядро нужно уничтожить, инициал. Пока оно черпает силы в Бездне, сделать это невозможно. Однако паразит, называющий себя Нергалом, создавая свою марионетку, предусмотрел это. Признаюсь, даже вместе с Тиамат нам пришлось долго разбираться в плетениях, чтобы вычленить тот единственный ключ, который отрежет — на короткое время! — Ядро от эманаций Бездны. Это возможно, если влить в чумной резервуар Ядра Умноженную эссенцию жизни. Тогда его можно будет упокоить.

Спящий бог Бегемот хочет, чтобы вы уничтожили Ядро Чумного мора. Вам надо найти Умноженную эссенцию жизни и влить ее в резервуар Ядра, чтобы отрезать его от Бездны.

— Где же найти эту эссенцию? — спросил я.

— Путем сложного эльфийского ритуала она добывается из Иггдрасиля, Древа жизни, в Запретном лесу. Капля эссенции собирается весь год и издревле достается самому достойному — победителю ежегодных Демонических игр.

— Демонических? При чем здесь демоны? — Я слышал об этих играх, тот же Магвай побеждал в них, но никогда не задумывался над названием. — И что дает эссенция?

— Первые игры проводились демонами в те времена, когда они ходили по земле Дисгардиума, — пояснил Бегемот. — До Игр эссенция жизни хранится в эльфийской столице, во дворце короля Эйниона, и входит в полную силу лишь тогда, когда становятся известны имена всех участников. С ее помощью разумный может значительно повысить одну из сторон своего развития, однако сущность эссенции такова, что, будучи полученной нечестным путем, она теряет свойства.

— То есть нам придется ждать Демонических игр… — Я вздохнул, даже не представляя, что они собой представляют и когда начнутся. Есть ли у нас это время?

— Ждать осталось недолго, — сказал Спящий. Похоже, в последнее время он неплохо осведомлен о происходящем в мире. — Глашатаи всех столиц уже выкрикивают имена участников, дерзнувших заявить о своем намерении. Кроме того, есть и иные способы добыть эссенцию.

— Например, у бывших чемпионов? — догадался я.

— Маловероятно, но не рассмотреть подобный вариант близоруко.

— Или договориться с эльфийским королем Эйнионом…

— Что еще более маловероятно, — прогудел Бегемот и добавил: — Тебе не удастся справиться с Ядром, даже если ты отрежешь его от Бездны. Спящим нужно хотя бы три действующих храма, чтобы ты обрел достаточно сил. Второй требуется снова посвятить Тиамат. Ее поддержка наиболее эффективна против нежити. Третий — на твой выбор.

Отрешенно глядя сквозь божественного покровителя, я подумал, что оба задания невыполнимы. Без Бессмертия, с ослабленными божественными способностями, с кучей проблем в реале, с охотниками Триады на хвосте и жаждущим мести Магваем на шее… Один храм, допустим, мы умудримся возвести на Террастере, но второй? Холдест меня убьет, в Безымянный океан соваться самоубийственно, пока Ортокон не пробьет маршрут Бомбовозу, на Меаз не попасть, а в Лахарийской пустыне и в Урсайских джунглях уже бродят игроки. Кто-то из легатов там точно качается. Если снова там построить храм, его сразу же сровняют с землей.

Что касается Умноженной эссенции жизни… Меня поразила ужасная догадка, а Бегемот на мгновение прикрыл нечеловеческие глаза и кивнул.

— Сама по себе эссенция жизни — лишь уникальное лекарство, способное излечить даже безнадежно больного. Слепец прозреет, калека отрастит новые ноги… Высшие демоны усиливали эссенцию жизни душами проигравших. Выпив ее, победитель Демонических игр входил в личную гвардию Диабло, Белиала или Азмодана, в зависимости от того, кто именно курировал очередные игры. После изгнания демонов в Преисподнюю души проигравших не отбирают, но клеймят Адским проклятием. С этого момента часть их жизненных сил принадлежит чемпиону. Навсегда.

Оставив меня в тягостных раздумьях, Бегемот исчез. Снова поймав себя на мысли о том, как мало знаю о Дисгардиуме, я открыл игровую энциклопедию, изучил раздел, посвященный Демоническим играм, и узнал, что участвовать в них могут только игроки, имеющие выдающиеся достижения, зафиксированные в промежутке с момента окончания прошлых игр и до начала новых. К подобным успехам относятся призовые места в турнирах мирового уровня, таких как Арена, высшая лига Полей боя, гонки на наземных и летающих ездовых животных, а также механических средствах передвижения. Кроме того, участвовать могут владельцы чемпионов Схваток боевых питомцев, победители всемирных ремесленных турниров, призеры Битвы магов и других классовых состязаний, таких как Песенный турнир бардов и музыкантов, состязания соблазнителей, воинов, целителей…

Другой способ получить допуск к играм, проводимым в мае каждого года, — пройти отборочные соревнования, но на них я уже опоздал. В энциклопедии не было ни слова о юниорской Арене, а победа там оставалась моим единственным достижением, подходящим под критерии участия.

По крайней мере, передо мной снова появилась цель: уничтожить Ядро. Остальное, как говорил дядя Ник, нюансы, с которыми я разберусь по ходу пьесы.

Я еще не вышел из храма, но в клановом чате уже светилось мое сообщение: «Мне нужна вся информация о Демонических играх! Как туда попасть?»