Книга: Обнаженные статуи, толстые гладиаторы и боевые слоны. Необычные истории о жизни в Древней Греции и Риме
Назад: 29 Как в сражениях использовали боевых слонов?
Дальше: 31 Существовали ли тайная полиция, шпионы и наемные убийцы?
30
Как захватывали хорошо укрепленные города?
Кажется, римляне скоро прорвутся. Персидскому офицеру сквозь грохот летящих камней уже было слышно, как враги выкрикивали приказы, словно лаяли на каком-то грубом непонятном языке. Ну что ж, пора. Подойдя к жаровне, он поворошил угли и жестом приказал воинам занять позицию. Когда на крыше подкопа заплясали отблески огня римских факелов, офицер бросил на угли драгоценные кусочки серы и нафты. Вверх потянулись клубы маслянистого дыма. Солдаты-инженеры качали мехи, и дым сгущался, его смертоносный поток устремился в сторону римского туннеля.
Крики, вопли, отчаянный кашель. Затем тишина.
Выждав некоторое время, офицер надел матерчатую маску и повел патруль к римскому подкопу. Вокруг лежали тела, по меньшей мере двадцати человек, задохнувшихся от дыма. Остальные бежали – пока что. Приказав своим людям сложить трупы римлян в импровизированную баррикаду, он наблюдал, как саперы готовят топливо для огня, который обрушит туннель – а если повезет, то и городскую стену.
Этот эпизод произошел под римским пограничным поселением Дура-Европос в 256 году. Отряд персидской армии, осаждавшей Дуру, прорыл туннель под западной стеной города, пытаясь подорвать ее. Понимая, что происходит, защитники начали делать собственный подземный ход, чтобы перехватить атаку. Однако персы услышали приближение римлян и, как только те прорвались, напустили в свой туннель удушливый смертельный дым.
Жестокая изобретательность, проявленная под Дурой, была характерна для древних осад. Хотя цели штурмов оставались неизменными от начала и до конца античной истории, методы постоянно развивались – как, разумеется, и укрепления.
В поэме «Илиада» греческий герой Патрокл пытается штурмовать стены Трои, просто взобравшись на них, и терпит неудачу только потому, что Аполлон сбивает его с ног. Даже в Древней Греции многие города довольствовались простой глинобитной стеной, а некоторые вообще не имели укреплений. Спартанцы и вовсе строить стены категорически отказывались, считая, что для эффективной защиты города вполне достаточно воинов. Только в IV веке до нашей эры, когда профессиональные армии и артиллерия проводили все более успешные осадные операции, города материковой Греции начали защищать себя сложными каменными укреплениями.
Стены стали строить выше и толще, чем когда-либо прежде, и оснащать их артиллерийскими платформами и оборонительными укреплениями. Вскоре линии обороны нового образца защищали города старой Греции (включая Спарту), дальние колонии эллинистического мира и зарождающуюся метрополию Рим.
Римляне, славившиеся тем, что умели очень быстро укреплять лагеря легионеров, впитали все, чему греки научили их в области оборонительной архитектуры. Однако во время долгого сонного лета Pax Romana («Римского мира»), когда осады и набеги случались лишь на окраинах средиземноморской империи, городские стены казались декоративными или ненужными. Хаос III века положил начало новой эре строительства. На неспокойных имперских окраинах стенами обносили пограничные города и лагеря легионеров, а в самом центре событий потрясающая тройная линия обороны с сотнями башен охраняла новый город Константинополь.
Хотя ему это почти удалось, все же ни один город нельзя было назвать неприступным. Самым эффективным оружием являлось одновременно самое простое – голод. Как только осаждающие отрезали возможности поставки продовольствия и воды, оставалось только ждать, когда защитники начнут сдавать позиции. Однако успешно блокировать большой город было далеко не просто. Если рядом находилась гавань, требовались корабли. Один эллинистический царь нанял целый флот пиратов, чтобы перекрыть порт Родоса. Даже если город не имел выхода к морю, могло потребоваться огромное количество военной техники. Юлий Цезарь окружил галльскую Алезию стеной в десять миль (16 км) по окружности и высотой двенадцать футов (3,6 м), а затем, узнав, что на помощь городу идет армия, построил еще одну стену на тринадцать миль (21 км) вокруг, чтобы защитить собственные лагеря.
И все же голод – медлительный союзник. В некоторых городах запасов продовольствия могло хватить на то, чтобы выдержать многолетнюю осаду, а вот прокормить огромные армии нападавших столь долго было проблематично. Чтобы заставить противника сдаться, генералы обычно пытались запугать его с помощью военных учений и кровожадных угроз. Если это не удавалось, часто предпринималась попытка внезапного нападения. Оно могло быть достаточно примитивным: во время одного из таких штурмов некий центурион заставил трех воинов поднять его на вал галльского города (но, как правило, у нападавших были лестницы). Армии с более сложными средствами прорыва обороны могли использовать устройство, приводимое в действие шкивом, известное как самбука, которое опускало укрепленные лестницы с солдатами на вражеские валы. Хотя большинство лестниц были деревянными, использовались также веревочные или кожаные сети с крюками, предназначенными для зацепления за верхушки стен. Один греческий изобретатель даже придумал лестницу из надувных трубок.
Реконструкция чертежа большой римской баллисты, фигура легионера демонстрирует масштаб. Wikimedia Commons
Если пирамиды из живых людей и лестницы из воздушных шаров не приносили успеха, наступало время тяжелой артиллерии. Самым распространенным осадным орудием являлась баллиста – торсионное устройство, приводимое в движение скрученными пучками сухожилий животных. Баллисты могли стрелять либо болтами, либо камнями. Первые подразделялись по длине выпускаемых ими снарядов, варьировавшихся от дротиков длиной в фут (30 см) до двенадцатифутовых (3,6 м) копий. Камнеметные разновидности классифицировались по весу метаемых ими шаров. Миниатюрные модели выпускали пули размером с дробину, а технические монстры, перевозимые в осадных поездах императоров и прочих правителей, стреляли каменными шарами весом до 165 фунтов (74 кг). Эффективная дальность стрельбы баллисты среднего размера, по-видимому, составляла от 160 до 180 ярдов (146–164 м). Однако во время осады Иерусалима римлянами одна машина больших размеров метала шестидесятифунтовые (27 кг) камни на расстояние до 450 ярдов (411 м).
Есть данные, что еще более крупная машина, известная как «громобой», могла метнуть копье через Дунай шириной в милю (1,6 км). В поздней Античности баллисты стали дополняться вертикальными катапультами, называемыми онаграми, обладавшими огромной метательной силой. Одна из них, прозванная «сокрушителем», согласно некоторым данным, метала снаряды весом более двухсот фунтов (90 кг). Однако, как и баллисты, онагры считались в основном противопехотным оружием. Для пробивания стен требовались другие орудия.
Самым простым способом разрушения городской стены являлся подкоп под ней, сделанный кирками и ломами, предпочтительно под защитным навесом или мантелетом – щитом больших размеров. Однако гораздо быстрее с этой задачей справлялись тараны. Они представляли собой бревна с обожженным концом. В более совершенных вариантах бревно оббивали железом, подвешивали к деревянной раме и защищали деревянной крышей. Существовали даже сменные головки – заостренные, чтобы пробивать глинобитный кирпич, и крючковатые, чтобы вырывать камни.
Осаждающие, бравшиеся за дело с особым рвением, могли вложиться в создание поистине гигантской модели. Один римский архитектор описывает 105-футовый (32 м) таран, качавшийся на канатах толщиной восемь дюймов (20 см); вместе с защитным навесом эта конструкция весила более 125 тонн. Самые крупные из известных таранов превышали 150 футов (45 м) в длину, и для их перемещения требовалась тысяча человек.
Иногда тараны встраивали в осадные башни, самые внушительные образцы древней боевой техники. Они часто были трехэтажными: на нижнем этаже располагался таран, средний защищал разводной мост для штурма стен, а на верхнем находились лучники и пикинеры. Некоторые башни делали даже выдвижными, с дополнительными ярусами, которые можно было поднимать на шкивах. Для защиты от горящих стрел их закрывали свежими шкурами, металлическими листами или – в одном печально известном случае – вопящими от ужаса заключенными. В качестве дополнительной меры предосторожности они могли быть оборудованы бадьями с водой и пожарными рукавами, созданными из маринованных коровьих кишок. Словом, каждая осадная башня представляла собой удивительное сооружение. Правда, «захватчики города» Деметрия Осаждающего превзошли всех остальных.
Их предводитель, один из самых авантюрных правителей эллинистического мира, всегда стремился использовать новейшие военные приспособления. Как следует из его прозвища, он прославился благодаря мощным и инновационным осадным машинам. Во время первой в своей карьере осады города Саламиса на Кипре он построил гигантскую осадную башню и прозвал ее «захватчиком города». Каждый из девяти этажей орудия гудел и сотрясался от выпущенных из баллист камней и болтов. Только для управления машинами требовалось не менее двухсот человек. Как только башня была доставлена на место, она обрушила на валы Саламиса смертоносный дождь, сбив защитников со стен и расчистив путь к победе Деметрия. На следующий год, осаждая богатый и могущественный город Родос, военачальник построил еще более крупный «захватчик». Это сооружение достигало 125 футов (38 м) в высоту, с основанием 60 футов (18 м) по одной стороне. Несмотря на вес в 180 тонн, конструкция легко катилась на восьми колесах, установленных на ролики, чтобы обеспечить движение вперед и вбок. Спереди и по бокам башня была обшита железом и снабжена бойницами для метания камней и болтов. Когда ее катили вперед (в данной операции участвовали 3400 человек), механизм сметал всех защитников в зоне досягаемости и превращал в руины обширные участки стен.
Если для штурма требовалась более устойчивая платформа, сооружался осадный пандус. Нападающие, работая за укрытиями или плетеными щитами, насыпали землю и щебень на уровень городских стен и выше. Это можно было делать с невероятной скоростью: легионерам Цезаря удалось построить пандус шириной 330 футов (100 м) и высотой 80 футов (24 м) всего за двадцать пять дней. Самый известный древний осадный пандус, возведенный Десятым легионом для покорения крепости Масада, поднимался на высоту 225 футов (68 м). Осадные подкопы, хотя и не такие внушительные, могли быть не менее эффективными. Часто нападавшие, как персы при Дура-Европосе, подкапывались под фундамент городской стены и поджигали опоры туннелей, надеясь пробить брешь. В качестве альтернативы они могли попытаться применить более рискованную стратегию – окопаться в осажденном городе и послать отряд коммандос, чтобы открыть ворота.
На каждую хитроумную уловку и грохочущее осадное орудие находилась контрмера. Подземный ход, например, можно было обнаружить, положив на землю бронзовый щит и прислушавшись к реверберации. После обнаружения туннеля защитники рыли контрмину (подземный ход) или просто сбрасывали через отверстия в крыше горшки, наполненные пчелами, осами или горящими перьями. Лестницы откидывали назад вилообразными шестами, а карабкающихся на стены солдат обезвреживали камнями, стрелами или горшками со скорпионами. Осадные машины поджигали огненными стрелами и разрубали на куски во время вылазок. Удары таранов смягчались подвешенными мешками с шерстью, притуплялись камнями, сбивавшими их металлические головки, или останавливались когтевидным орудием, известным как «волк». Осадные башни сжигали, преграждали их путь балками и окружали защитными валами. Даже могучий «захватчик города» Деметрия был уязвим. Родосцы подвергли башню мощному обстрелу из баллисты, повредив железные стенки и устроив несколько пожаров. Когда сооружение продолжило наступление, они направили на ее путь поток сточных вод, заставив увязнуть в зловонной грязи.
Чтобы подвести итог, будет полезно проследить, как проходила осада от начала до конца. В 359 году во время одного из своих вторжений в римскую Сирию персидский царь Шапур II осадил Амиду, укрепленный город на берегу Тигра. Будущий историк Аммиан Марцеллин, в то время офицер римской армии, находился в составе одного из семи легионов, оказавшихся внутри стен. В начале осады, как позже записал Аммиан, сам шахиншах Шапур, ослепительный в позолоченной военной короне, подъехал к воротам и потребовал сдачи города. Римляне отказались.
Затем персы попробовали применить метод устрашения: они окружили Амиду и целый день стояли в тишине, пока их всадники и боевые слоны разъезжали туда-сюда. Когда это не помогло, они предприняли два генеральных штурма стен. Оба римляне отбили стрелами и камнями, выпущенными из метательной машины. Приняв решение об осаде, персы стали сооружать две аппарели и пару башен с баллистами. В ответ защитники лихорадочно работали над возведением и укреплением стен напротив аппарелей. Римский дезертир провел семьдесят персидских лучников в город через тайный проход. Однако, прежде чем они смогли нанести серьезный урон, предатель и его отряд были убиты болтами баллисты.
Окончательный штурм произошел через несколько недель. Осадные башни были подняты на помосты, и персидская пехота двинулась вперед под прикрытием деревянных щитов. Пока баллисты на башнях разрушали валы, атакующие, поддерживаемые боевыми слонами, волна за волной устремлялись к стенам. Римские метательные орудия разбивали осадные сооружения, а огненные стрелы сбивали с ног слонов. Персидские атаки продолжались, пока участок городской стены, расшатанный попытками укрепить ее, внезапно не обрушился. Вражеские солдаты хлынули через пролом, и битва превратилась в жестокую бойню внутри замкнутого пространства.
Назад: 29 Как в сражениях использовали боевых слонов?
Дальше: 31 Существовали ли тайная полиция, шпионы и наемные убийцы?
