Скорбь о грехах и решительное изменение на лучшее составляет сердце говения

Вступив в подвиг говения, мы смиряем себя постом, бдением, хождением в церковь, выстаиванием долгих служб, поклонами, домашними молитвами, чтением душеспасительных книг. Благословенны труды сии, обычно подъемлемые всеми говеющими! Они так необходимы, что без них говение не говение; но не надо при сем выпускать из мысли, что все они суть только средства, цель – вне их; и если не будут они направлены к сей цели, то можно потрудиться в них понапрасну. Тяготу понесем, а плода не вкусим. Блюдите убо, братие, како опасно ходите! (Еф. 5, 15).

Говеем мы затем, чтоб исповедаться и Святых Тайн причаститься; но Святая Исповедь Святое Причастие завершают собою дело говения, благодатно запечатлевая те сердечные изменения, которые должны возникнуть, созреть и утвердиться во время говения. Когда исповедуемся, говорим обычно: «Согрешил, не буду». Это внешнее слово должно быть выражением внутренних расположений и чувств, которые должны образоваться в сердце прежде сего. Чтоб искренно сказать: «Согрешил, не буду», – надо живо сознать свои грехи и положить твердое намерение не поддаваться более увлечению их. Только сим сокрушением о грехах и сим твердым намерением не грешить и красна Исповедь; только при сем она являет свою благодатную силу; только под сим условием она есть целительное врачевство болезней душевных и баня, омывающая скверны сердечные. И вот это то решительное изменение на лучшее, производимое глубоким болезнованием о грехах, и есть цель всех подвигов говения, какие подъемлем мы теперь. Затем пост, затем стояние на молитве, затем устранение от обычных дел, поклоны и прочее, чтоб ими умягчить свою душу и помочь ей взойти в печаль, яже по Бозе, и к покаянию нераскаянному во спасение. Поелику же только при сем Исповедь бывает надлежаща, а при надлежащей только Исповеди и Святое Причастие являет все свое спасительное действие, то значит, что эта скорбь о грехах и это решительное изменение на лучшее составляют сердце говения. Сюда должно быть направлено все наше внимание и все говетельное усердие и самоутруждение.

Болезнь о грехах, досада на них и отвращение к ним, кажется, должны бы быть так естественны в душе, что и поминать бы о том не следовало. Грех – рана души. Случись рана на теле – мы чувствуем боль и спешим залечить рану; так бы следовало быть и в душе, в отношении ко греху! Бывает, однако ж, совсем не то: грех, раня душу, приносит еще с собою какое-то одурение, в котором поработившийся греху не видит своей беды, не чувствует ее и заботы избыть от нее не имеет. Ослепление, нечувствие и беспечность суть наследство грехолюбия, которое потом и держит грехолюбцев в области греха в безвыходном положении. Грешник справедливо уподобляется погруженному в глубокий сон, и ему крепко надо кричать: «Востани, спяй», чтоб он встал.

И вот что предлежит теперь нам сделать с душою своею: пробудить ее от сна греховного; довесть ее до того, чтоб она увидела опасность греха, восчувствовала сию опасность и озаботилась избавиться от нее. Спросите, как же это сделать? Отвечу: этого никто не может для вас сделать, кроме вас самих. Самим вам надо войти внутрь себя и, став пред усыпленною грехом душою, будить ее от сего сна, как кто может и как сумеет. В сие святилище ваше никакое стороннее лицо не может проникнуть, и того, что там должно произойти, никаким внешним делом и подвигом произвести нельзя: все там совершается сокровенным разглагольствием вашим с душою своею, пред лицем Единого Господа, от Которого ничто не сокрыто. Разглагольствие с собою, уговаривание души – это главный прием для пробуждения ее от сна греховного.

Входите же в себя и начинайте действовать добросовестно! Вам ведь все ваше известно: известны ваши страсти и грехопадения. Известно все то и Господу, Которого не можете не зреть из сердца своего. Укрываться нечего. От людей, которые вне нас, можно укрыться; а от себя и от Господа куда укрыться? Вот это яснозрение себя пред Господом и возьмите исходною точкою при разглагольствии с душою своею. Говорите ей: «Уж нечего кривить, душа, и та страсть худа, и это грехопадение страшно, и такая-то привычка дурна! Заповеди ясные и определенные нарушены, и суд за нарушение их ясен и определенен. Се, пред сознанием нашим и Господь, заповеди давший и суд определивший! Некуда увернуться: остается или погибать с осужденными, или надо поспешить выйти из сего пагубного состояния». Добросовестно внявши сему разглагольствию пред лицем Господа, вы поставите себя в безвыходное положение во спасение, в противоположность безвыходному положению, в котором держит вас грехолюбие на пагубу вашу. Опасение за себя, за свою участь вечную будет в ваших руках рычагом, которым перевернете вы все свое внутреннее и произведете там спасительное изменение.

Опять повторяю, что это сами вы должны произвесть в себе: никто сторонний за вас этого сделать не может. Душа каждого темна для другого. Только для самого человека она становится ясною, когда он войдет в себя и начнет совещаться с собою о том, как быть и что предпринять. Войдите же теперь в себя и там, с душою своею, в сокровенном совете своем, положите: «Что же, душа, все валяться во грехе? Встанем и пойдем твердою ногою к Господу, готовому принять нас!» Чтоб успешнее при сем действовать на себя, обставьте себя возбудительными помышлениями о том, как мерзок грех, как много оскорбляет он Господа, столько к нам милосердого, как много унижает он нас самих, к богоподобию предназначенных, и в какую беду ввергает, здесь лишая покоя и там готовя вечное мучение. Приложите к сему представление, что вы умираете или уже умерли и предстаете на нелицеприятный Суд, на котором ни один грех неоплаканный забыт не будет. Все сие представя, сколько можете, живее переговорите с душою своею: «Ну, что же будем делать, душа, и как решим? Знаешь, что все сие истинно. Точно, мерзок грех пред Богом и всеми святыми, как и пред нашею совестию; и точно такая горькая участь в вечности ожидает за него, если не отстанем от него. Из-за чего же мы с тобою будем себя губить? Сладость греха мала и минутна, а горечь его безмерна и вечна: бросим его! Разве мы хуже других или обделены чем? Или Господь всех не есть и наш Господь? Или спасительные Его учреждения в Святой Церкви закрыты для нас? Что же бросать нам себя на посрамление пред всеми и на утеху злобным врагам нашим и Божиим? Бросим грех! Вот на Исповеди разрешение получим; в Святом Причащении Господа к себе примем, и потом с Ним начнем жить по заповедям Его, миром душевным здесь наслаждаясь и блаженство вечное себе готовя там».

Так разглагольствуйте и уговаривайте душу свою; авось опомнится, придет в чувство и воодушевится изменить, наконец, свою худую жизнь и свой Богу неугодный нрав. Мужайтесь! Господь близ! Он назирает за движениями вашего сокровенного делания и готов помочь вам. Как только увидит Он, что вы склоняетесь на добро, тотчас закрепит то в вас Своею благодатию. Без Господа ничего не можем мы сделать; но Он ожидает всегда собственного нашего напряжения на добро и только тогда, как заметит его, тотчас готов бывает к нам с Своею помощью. Почему, совещаясь с душою своею и напрягаясь произвести добрые в ней движения, поминутно обращайтесь к Господу в молитве – все там же, в сокровенной клети сердца вашего. Поговорите <с> душею и к Господу припадите с болезненным взыванием умягчить душу и воздействовать на изменение ее. Потом опять начинайте говорить душе и опять к Господу обращайтесь. Призывайте на помощь Владычицу Богородицу, Ангела своего Хранителя, соименного святого и всех святых. Поминутно так делайте, в храме ли стоите или дома молитесь и рассуждаете, – все одно имея в мысли, как бы переломить, наконец, душу свою и направить ее на лучшее. Трудитесь! Придет помощь! Возникнете от диавольской сети и скажете с дерзновением, подобно блудному сыну: «Встав, иду!»

И уже идите, не озираясь и не слушая никаких внушений, какие будет всевать в вас тогда лукавый. Начнет он разжигать саможаление или навевать на вас то страх за жизнь, то опасение за расстройство быта, то непреодолимость преград ко введению новых порядков новой жизни, чтоб отвратить вас от благого намерения вашего. Не внимайте и решительное изреките в себе определение: «Все приношу в жертву Господу: и состояние, и все труды, и самую жизнь. Не отступлю от своего решения, хоть бы жить мне было, как ходить по иглам». Такое безжалостное решение тотчас разгонит всю тучу смутительных помышлений и положит конец всем покушениям врага. Он бессилен бороться с теми, кои на смерть себя определяют для последования Господу, распеншемуся за нас. В решении сем видна тень крестной смерти, разрушившей область его, и он бежит от него как от огня. Тут смерть за смерть: смерть во грехе пагубная заменяется готовностию на смерть в борьбе со грехом во спасение; и вот семя новой жизни о Христе Иисусе Господе нашем!

Вот что должно совершиться внутрь вас, братие, среди сих видимых трудов и подвигов говения вашего! И тогда только, как сие совершится, говение ваше будет настоящим говением. Тогда, полное разрешение получив на Исповеди, чистыми соединитесь с Господом во Святом Причащении, и начнете потом жить во обновлении жизни. Что и да дарует вам Господь, всем хотящий спастися и в разум истинный приити! (1 Тим. 2, 4). Аминь.

9 февраля 1866 года