Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Мой отец много путешествовал, но он всегда оставлял мне маленькие напоминания, чтобы хоть как-то участвовать в моей жизни в Сиэтле, где бы он ни находился. Перед тем как уехать в командировку, он приклеивал разноцветные стикеры на зеркало в моей ванной. На одних стикерах были написаны слова любви. На других — напоминания о привычках, которые мне следует развивать, чтобы достичь своих целей. На третьих были цитаты, посвященные определенному занятию, будь то баскетбол, футбол, театр или контрольная по математике. Одна из этих цитат навсегда врезалась в мою память: «Каждый из нас должен потрудиться, чтобы мир изменился для всех».
В рамках команды, будь то спортивная команда, компания или семья, все мы должны вносить свою лепту. Каждый имеет значение. Коллективное сознание действительно существует. Оно позволяет нам помогать друг другу в стремлении к общей цели. Правильно подобранная команда — колоссальное конкурентное преимущество. В спорте это очевидно. Если добавить Кевина Дюранта к команде «Голден Стейт Уорриорс», где уже играют Стив Карри, Клей Томпсон и Дреймонд Грин, получится еще более замечательная команда. Если вы играете за команду «Тампа-Бэй Бакканирс», добавите в состав Тома Брейди и Роба Гронковски и выиграете Суперкубок, вы обязательно продлите контракт и с другими ключевыми игроками команды, такими как Лавонт Дэвид, Шакилл Барретт и Крис Годвин. В бизнесе это правило тоже действует. Когда в вашей компании открывается вакансия, вы хотите, чтобы генеральный директор нанял своего приятеля или того, кто уже имеет опыт работы на аналогичной должности и достиг определенных высот? Конечно, вы предпочтете опытного эксперта. Даже думать не надо, ответ очевиден.
В спорте главный менеджер и президент команды превращаются в настоящих рок-звезд, если им удается набрать лучших игроков в состав команды. Тренеры ломают голову над расстановкой игроков на поле, чтобы добиться оптимального взаимодействия. И мы радуемся, когда это взаимодействие приносит плоды. Конечно, Леброн Джеймс хочет играть с Энтони Дэвисом. Но Леброн также любит играть с Алексом Карузо, который значительно уступает Энтони Дэвису, но дополняет команду «Лейкерс», делая ее намного лучше. Когда «Лейкерс» шли к чемпионскому титулу НБА в 2020 году, Wall Street Journal назвал лысеющего бывшего игрока низшей Лиги-G Карузо «Леброном, играющим с Леброном». В то время чистый рейтинг «Лейкерс» (насколько лучше или хуже играет команда, когда конкретные игроки или группа игроков находится на площадке), когда Леброн и Дэвис играли вместе, увеличивался на 8 пунктов. Это очень хорошо. Чистый рейтинг, когда Леброн и Карузо находились на площадке одновременно, вырастал на 18,6 пункта. Это потрясающе. Оказывается, Карузо — идеальный партнер для Леброна. Он знает, как поставить заслон и не мешаться под ногами, чтобы Леброн сделал свое дело. Он знает, как создать для Леброна такие условия, которые ему больше всего нравятся. Джеймс сказал в интервью Wall Street Journal, что, когда Карузо на площадке, «нашей команде не о чем беспокоиться».
У вас в жизни есть такой Алекс Карузо? А вы знаете, как это выяснить?
Более двадцати лет я не терял бдительности. Я наблюдал за победами команд Алабамы и Флориды. Я наблюдал за проигрышем Мичиганских футбольных команд. Я видел взлеты и падения мужской сборной США по футболу. Я наблюдал, как отдельные звезды спорта, такие как Мария Шарапова (теннис), Пола Кример (гольф) и Джефф Гордон (автогонки), собирали вокруг себя команду людей, которые помогли им преуспеть. Некоторые из этих команд проводили свои собрания недалеко от моего офиса в Брадентоне, и зачастую они разрешали мне присутствовать. И я внимательно слушал и смотрел.
И я понял, что мы редко задумываемся о том, что мы должны быть главными менеджерами и президентами своей собственной команды. Каких товарищей по команде мы выбираем, чтобы нам было проще преодолеть трудности, которые подкидывает нам жизнь? У нас есть хиттер, который начинает игру и задает ей тон? У нас есть атакующий игрок, способный защитить нас? У нас есть тяжелый форвард, который подбирает мяч у чужого кольца и который поможет нам быстро оправиться от неудачи, если мы промахнемся?
Когда слово на букву «р» стало повседневной частью моей жизни, я понял, что мне нужно проанализировать свою команду. Не сотрудников моей компании, а людей в моей жизни. Мне нужно было подумать, какую роль сможет сыграть каждый из них. Я также понимал, что некоторым людям не стоит знать о моем диагнозе и лечении, потому что никому от этого не будет пользы — ни мне, ни им. Мне было сорок пять лет, и я имел полное право принимать такое решение самостоятельно. Опыта в этом у меня не было, но я наблюдал, как победители рождаются в мире спорта, в военных подразделениях и компаниях Fortune 500. Я знаю, какое сильное влияние правильная команда может оказать на индивида.
Процесс формирования команды победителей примерно одинаковый что в Алабаме, что в военно-морском спецназе, что в Johnson & Johnson или личной битве со словом на букву «р». Я сотрудничал с потрясающими организациями, ставшими для меня настоящим благословением, и этот опыт открыл мне важную истину, которую я никогда не забуду. Необходимо сформировать не столько «футбольную» или «медицинскую» команду, сколько команду победителей. Конечно, есть отличия, связанные с конкретной задачей, но сходств намного больше, чем нам кажется. Этот факт помог мне на моем собственном пути. Я видел столько команд победителей. Не в теории, а на поле, на базе, в совете директоров. Я заметил столько общего и использовал столько одинаковых концепций в разных командах — спортивных и многих других. Это универсальные концепции.
Столкнувшись со словом на букву «р», я решил ответственно подойти к формированию своей команды. Брать кого попало нельзя. Но и приглашать всех желающих в свою команду тоже нельзя. Мне нужны были люди, которые помогли бы справиться со страхом, болью и радикальными изменениями в моей жизни. Мне не следовало привлекать людей, которые могли плохо воспринять эту информацию или переживали в тот период свои собственные трудности. Отчасти это решение было продиктовано опытом работы со спортивными командами. Я видел, насколько полезно для команды появление ключевого игрока, и я также видел, как один капризный игрок может выкачать энергию из всей команды. Я не мог допустить, чтобы кто-то выкачивал из меня энергию. Однако на это решение — как и на многое в моей жизни — повлиял мой отец.
Никогда не забуду зиму 1999 года. Это был мой четвертый и последний год работы учителем старшей школы. Я жил в Делрэй-Бич (Флорида) с тогдашней девушкой Даниэллой. Месяц назад Даниэлла и я ездили в Сиэтл на праздники. Именно тогда я впервые заметил едва уловимые изменения в моем отце.
Он попросил меня поехать в старшую школу Мерсер-Айленд и выступить перед баскетбольной командой вместе с ним на рождественских каникулах. Много лет я смотрел его выступления, но никогда не участвовал в них. Однако я был готов. Я прошел факультативный курс по спортивной психологии в колледже. Помимо преподавания и тренерской деятельности в старшей школе, я подрабатывал консультантом по ментальной подготовке в теннисной академии Джона и Криса Эвертов в Бока-Ратон. Я взял обучающий контент своего отца и стал модифицировать его ключевые моменты, чтобы он был актуален для спорта, поэтому мне было что предложить. И я безмерно уважал человека, который пригласил нас. Тренер Эд Пэппл руководил баскетбольной программой в школе Мерсер-Айленд и был легендой штата Вашингтон. Он тренировал Стива Хоза, который блеснул в Вашингтоне, а затем десять лет играл в НБА. Он также тренировал Куина Снайдера, который играл за команду Университета Дьюка, а затем стал тренером. Куин был главным тренером Миссури, прежде чем перейти в НБА, где он четыре года проработал помощником тренера, а в 2014 году стал главным тренером «Юта Джаз». Тренер Пэппл умел наставлять и совершенствовать людей, как никто другой, и он знал, как объяснить своим игрокам динамику отношений в команде. Его игроки не говорили «я». Они говорили «мы».
К моему удивлению, в тот день отец доверил мне около 75% презентации перед аудиторией в сорок игроков и тренеров. Мы сорвали аплодисменты. Попрощавшись с персоналом, мы вышли на парковку, и он попросил меня сесть за руль. Это показалось мне очень странным. За двадцать три года моей жизни и семь лет водительского опыта он никогда не просил меня отвезти его домой. Я сильно встревожился. И когда месяц спустя мне позвонили, все встало на свои места.
Я уже вернулся во Флориду, когда отец позвонил мне и сообщил о своей болезни. У него было слово на букву «р». И он тут же изложил мне предварительный план действий, что было совершенно в его духе. Подробностей не помню. Помню, что мне было очень грустно. Я держал Даниэллу за руку и просто слушал, не перебивая.
Затем я вышел на улицу, зашагал вдоль велосипедной дорожки и дал волю эмоциям. Помню, как это шокировало мою маму. Отец собирался жить вечно. Он думал, что будет преподавать до девяноста пяти лет. Он был супергероем. Он и моя мама купили свой второй дом в Аризоне всего несколько лет назад и наконец стали проводить больше времени вдвоем. Болезнь нарушила их планы.
Я был на другом конце страны, но я знал, что отец сообщит мне, чем я могу помочь, когда он сформирует свою команду поддержки. Позже я догадался, что отец ждал от меня только одного: чтобы я жил своей жизнью. Он хотел слышать, как я рассказываю ему по телефону о своей карьере в спорте, ради которого я бросил преподавание в школе. В маме чувствовалась обида и негодование. Она верила, что отец будет жить вечно, и много лет не могла примирить свои ожидания с реальностью и последующей трагедией. Не успела по-настоящему начаться их уютная жизнь в пустом гнездышке, как болезнь взяла верх. Отец боролся до января 2007 года. Мама оставалась внешне невозмутимой, но внутри, как вы понимаете, ей было очень тяжело нести эту ношу.
В двух словах: я ни на кого не хотел взваливать эту ношу без крайней необходимости, я не хотел вызывать огорчения. Подобные испытания могут сильно повлиять на наших близких и родных. Они могут поставить наших друзей и любимых в ужасное положение. Я не собирался этого делать.
Я участвовал в подкасте «Вместе лучше» с бывшей ведущей E! News Марией Менунос в январе 2020 года — за несколько дней до моей первой серьезной операции. Я уже прошел химиотерапию, хотя многие мои знакомые еще не знали об этом, а Мария рассказывала о том, как она помогает своей матери бороться со словом на букву «р». (К сожалению, Литса Менунос скончалась в мае 2021 года в возрасте 66 лет.) Разговор зашел о том, с какими людьми можно обсуждать подобные ситуации и у каких просить совета. Не уточняя, что я сам столкнулся с той же проблемой, я дал несколько советов. «Нужно понимать, что некоторые люди в вашей жизни плохо переносят подобную информацию, — сказал я. — Нельзя ставить их в такое положение, чтобы они разочаровали вас». На это Мария сказала замечательные слова: «Вам не нужен человек, который принесет печеньки и скажет: “Мне так жаль. Бедняжка!”» В этом я точно не нуждался. Но Мария и я оба считали, что есть риск обидеть тех, кто не попадет в ваш круг доверенных лиц, и с этим надо смириться. Дело в том, что в критической ситуации, — как та, с которой столкнулись я или мама Марии, — чувства других людей не могут быть вашим приоритетом. «Нужно защищать себя, — сказал я, — или защищать свою маму».
Каждый переживает слово на букву «р» по-своему. Я делюсь личным опытом. Я решил, что, зная, как я устроен, мне будет легче справиться самостоятельно, без внешней поддержки. Даже миллион человек, кричащих: «Вперед! Мы верим: ты справишься!», не порадуют меня. Чем меньше людей знает о моей болезни, тем лучше.
По крайней мере, так мне казалось сначала. Я принял решение максимально ограничить круг доверенных лиц, поскольку не хотел взваливать на других эту ношу. Но один из людей, которых я включил в свой круг общения, убедил меня, что нужно его немного расширить. И я прислушался к его совету, поскольку он уже пережил то, с чем я столкнулся.
Я познакомился с Марком Герцлихом в 2011 году, когда он готовился перейти из Бостонского колледжа в НФЛ. К тому времени Герцлих уже заработал себе репутацию одного из самых выносливых и крепких футболистов мира. Не за свое умение обходить блоки и валить раннингбеков (хотя ему это блестяще удавалось на позиции лайнбекера в колледже), а за то, что он поборол слово на букву «р» и вернулся на поле.
. В 2008 году он стал лучшим игроком защиты среди студентов по версии ACC. Когда он готовился к сезону на последнем курсе колледжа в 2009 году, боль в верхней части левой ноги усилилась. Подозревали повреждение нерва, но результаты МРТ вызвали другие опасения, поэтому Марка направили к онкологу. Ему поставили диагноз «саркома Юинга» — редкая форма слова на букву «р», воздействующая на кости.
После химиотерапии у Марка был выбор: или лучевая терапия пораженной области, или операция, в ходе которой врачи вырежут часть его бедренной кости и заменят ее протезом либо пересадят фрагмент кости усопшего человека. Если бы ему сделали операцию, он никогда бы не смог играть в футбол, и не было гарантии, что он смог бы нормально ходить. Если бы облучение помогло, Марк получил бы гораздо больше шансов нормально двигаться и, возможно, даже вернуться в футбол. Врачи могли бы вживить металлический стержень ему в бедро и сделать его таким же прочным, как раньше. Но риск был большой. Обратившись к другим врачам за консультацией по поводу вживления металлического стержня, Марк узнал, что если облучение не поможет, то операцию уже нельзя будет сделать. Облучение сделает кость настолько хрупкой, что никакого протеза или пересадки она не выдержит. Вероятно, придется ампутировать ногу.
Врачи дали Марку неделю, чтобы взвесить все за и против и принять решение. Хирургическое вмешательство давало ему максимальный шанс на долгую жизнь, но положило бы конец футболу и, вероятно, значительно ограничило бы его мобильность. Облучение давало шанс вернуться в футбол, но, если оно не сработает, результат будет катастрофическим. Прежде чем принять решение, Марк обратился за советом к своему отцу Сэнди. «Пап, что бы ты сделал?» — спросил Марк. «Я точно знаю, что бы я сделал на твоем месте, — ответил Сэнди. — И я знаю, что я должен сказать тебе как родитель. И это два совершенно разных совета». Марк догадался, что имел в виду его отец, но по-настоящему он понял это, только когда у него появились собственные дети. Теперь, когда ему тридцать лет и у него двое детей, Марк сомневается, что сделал бы тот же выбор. Наверное, надо быть 21-летним парнем, не боящимся смерти так, как начинаешь ее бояться с возрастом.
Он выбрал облучение, и с каждым сканированием прогноз становился все более оптимистичным. Пораженные клетки были уничтожены. Более того, облучение не повлияло на прочность кости, и укреплять ее не было необходимости. Когда врачи пришли к выводу, что лечение принесло результат, они предложили Марку вживить металлический стержень в бедро. И при желании он мог попробовать вернуться в футбол.
Марк пропустил весь сезон 2009 года, но у него оставалось время, чтобы подготовиться к сезону 2010 года. Во время тренировки он сломал руку и пережил стрессовый перелом стопы. Это не помешало ему играть. Он отыграл всего несколько снэпов в первой игре сезона против Государственного университета Вебера, и, хотя поврежденная ступня у него была перевязана так туго, что пальцы ног онемели, на поле он не чувствовал боли. Он не боялся, что его ударят в бедро, которое подвергли такому активному облучению. В тот день он понял две вещи: он больше никогда не будет принимать футбол как данность и ему необходимо восстановить физическую форму.
Находясь бок о бок с будущей суперзвездой НФЛ Люком Кучли, Марк отыграл хороший сезон. Но он уже не был несокрушимым, как до слова на букву «р». Главные менеджеры НФЛ, не любящие рисковать, когда речь идет о медицинских вопросах, с которыми они плохо знакомы, обошли Марка стороной на драфте. Они не хотели ставить на парня, победившего болезнь, о которой ни один из них даже не слышал. Оставшись не у дел, Марк подписал контракт с «Нью-Йорк Джайантс». Он не знал, попадет он в основной состав или нет, но в тот день 2011 года, когда определялся окончательный состав команды, он сидел в своем гостиничном номере и надеялся, что телефон не зазвонит до 16:00 — дедлайна, после которого отсев будет закончен и в команде останется 53 игрока.
Телефон зазвонил.
Это был отец Марка. Он спросил, не хочет ли Марк, чтобы он или его мама приехали из Филадельфии и лично поддержали сына. Марк ответил, что нет. Он хочет ждать в одиночестве.
Настало четыре часа, время шло, и отсутствие новостей означало хорошие новости. Вдруг зазвонил телефон. И снова Сэнди.
«Может, нам все-таки приехать?»
Марк сдался: «Хорошо, приезжайте».
«Вот и замечательно, — сказал Сэнди. — Мы уже в лобби».
Оказывается, они ждали там весь день. После всего, что они пережили, они заслужили праздничный ужин.
Но Марк попал не только в команду «Джайантс». Он был асом специальных команд, а также лайнбекером. И его студенческий сезон закончился как нельзя лучше. «Джайантс» реабилитировались после четырех поражений, выиграли три из последних четырех игр и вышли в плей-офф. Затем они победили «Фэлконс», «Пэккерс» и «49» и стали чемпионами NFC. Когда Марк прилетел в Индианаполис, чтобы подготовиться к Суперкубку XLVI против «Пэтриотс», он вспоминал все, что произошло за последние три года. Он прошел тяжелый путь: казалось, совсем недавно он боялся принять неверное решение и потерять ногу или даже умереть, а теперь он играет в Суперкубке. Моя жизнь, думал Марк, настоящая сказка. И когда «Джайантс» выиграли ту игру со счетом 21:17, оказалось, что у этой сказки счастливый конец.
Марк играл за «Джайантс» до 2018 года. Покинув спорт, он работал комментатором на канале ACC Network (ESPN) и часто общался со мной по телефону. Поскольку он сам пережил это, я знал, что он поймет мою ситуацию так, как никто другой. И с самого начала для меня стало очевидно, что он понимает мои страдания намного лучше, чем даже я сам.
Хотя его совет налегать на углеводы перед химиотерапией оказался настоящей находкой, он также дал мне более общие рекомендации. Например, злиться — совершенно нормально. Бояться — совершенно нормально. Всю свою жизнь я старался избегать негатива, но, когда тебе ставят диагноз со словом на букву «р», подобные эмоции неизбежны. Это естественная человеческая реакция на такие новости, и ненормально подавлять ее. Марк напомнил мне, что надо дать выход негативной энергии. Это помогло мне вернуться к нейтральному мышлению.
Самый важный совет, который дал мне Марк, — не пытаться пройти через это в одиночку. Я объяснил ему, почему я рассказал о своих испытаниях лишь немногим людям, и он понял меня. Хотя о его ситуации знало намного больше людей, когда он заболел, поскольку Бостонскому колледжу пришлось объяснять, почему лучший игрок защиты по версии ACC не играет, Марк все же старался минимально нагружать этой информацией окружающих. На первых порах он даже родителям не говорил о своей болезни. Он хотел оставаться для них опорой, хотя должно было быть наоборот. Но Марк быстро понял, что так не может продолжаться. «На меня столько обрушилось, что один я не справлялся», — сказал Марк. Он решил вовлечь больше людей в свою борьбу, и это очень помогло ему. Эти люди не просто разделили с ним тяжелое бремя, они стали бороться бок о бок вместе с ним.
Марк понимал, почему я выбрал именно этот подход, поскольку он тоже через него прошел. Он знал, что я принял это решение отчасти потому, что хотел сохранить хоть какое-то подобие контроля, когда эта гадость внутри меня перевернула мою жизнь с ног на голову. Но на этот контроль я затрачивал слишком много ментальной и физической энергии, которая была нужна мне для борьбы. Поэтому мне пришлось частично отказаться от контроля, и взамен я получил команду надежных помощников.
Еще один замечательный совет, который дал мне Марк, — молиться. Марк только начал постигать основы христианства, когда ему поставили диагноз, но он читал Библию и слушал проповеди о людях, которые просили Бога помочь им преодолеть испытания. И следовал их примеру. Он молился так: «Господь, Ты говоришь: возложите на Меня все заботы ваши, и я хочу это сделать, я нуждаюсь в Тебе». Это принесло Марку душевный покой.
Я последовал совету Марка. Как только появлялась возможность, я шел в церковь и молился. Когда пандемия вынудила церкви закрыть свои двери, я заезжал на церковную парковку и молился там. Я понимал, что не справляюсь один. Я нуждался в Боге. И Марк был прав. Я никого не хотел обременять своими проблемами, но я нуждался в людях. Марк занимал ключевое место в моей команде мечты, но благодаря ему я добавил еще несколько игроков, расширив ее состав.
Осенью 2019 года я жил в Стрэнде, районе Манхэттен-Бич. Я переехал сюда из пригорода Феникса, чтобы начать с чистого листа после развода. Я думал, что такое потрясающее место с удивительной энергетикой — да еще и с таким видом — ускорит мое возвращение к холостой жизни, а также станет замечательным местом для отдыха в перерывах между командировками с футбольной командой Джорджии или «Нью-Йорк Метс». Я открывал дверь своего дома на Марин-стрит и уже был на берегу Тихого океана, в одном из лучших мест для серфинга во всем мире. Но вместо того чтобы приглашать девушек на живописную пляжную набережную, я обычно гулял или бегал в компании управляющего НБА.
Лоренс Фрэнк — президент команды «Лос-Анджелес Клипперс». В 2020 году НБА признала его управляющим года. Мы с ним познакомились через Билли Шмидта, который в то время работал под началом Билли Донована с командой «Оклахома Тандер». Билли Шмидт — большой поклонник студенческого футбола, и он знал обо мне по моей работе с Алабамой и Флоридой. Он свел меня с командой «Тандер», и мы проработали несколько лет вместе, но, начиная новую жизнь, кроме всего прочего, я хотел работать в своем городе. Мне надоело проводить столько времени в самолетах и гостиницах. Поэтому я встретился с Лоренсом в надежде на то, что мне удастся найти команду в нескольких милях от моего дома. Мы с Лоренсом подружились, и он познакомил меня с Доком Риверсом — тогдашним тренером «Клипперс». Я получил добро от Дока, а затем познакомился с другими членами команды. Им понравилось, чему я обучаю, потому что, как говорит Лоренс, «Поллианной тут и не пахнет». Профессиональные спортсмены наконец-то научились отделять зерна от плевел и не желают тратить время на людей, уверенных, что они могут решить любую проблему за одну сессию. Намного охотнее они выберут того, кто знает, что им придется хорошенько потрудиться, чтобы добиться желаемого. Лоренс и другие управляющие «Клипперс» прониклись ко мне уважением за то, что я ничего не приукрашиваю и не предлагаю панацею. Потому что ее нет.
Лоренс нанял меня стратегическим консультантом по ментальной подготовке. Мы быстро сдружились, но только после того, как я проснулся с желтыми глазами, я понял, какой он замечательный друг. Он стал спасительным якорем в моей команде.
Лоренс понимал, что представляет собой долгая борьба с болезнью: у его супруги были хронические медицинские проблемы, а он много помогал ей. Он на собственном опыте знает, как это тяжело, когда лечение откладывается и врачи неделями не отвечают, а количество приемов и обследований зашкаливает. Он понимал, во что превратилась моя жизнь, когда мне поставили диагноз, а затем назначили лечение.
Во время наших прогулок — а когда я чувствовал себя лучше, то и пробежек — по пляжу он внимательно слушал. Он знал, чему я учу, потому что я работал с его командой, поэтому Лоренс мог сформулировать свои советы так, чтобы они нашли у меня отклик. Конечно, я обучаю людей нейтральному мышлению, но я ведь все-таки человек. Иногда мне тоже нужна помощь, чтобы вернуться в нейтральное состояние. Лоренс всегда был готов подтолкнуть меня в нужном направлении — от негатива к нейтральному состоянию. Он знал, что мне предстоит долгий и муторный процесс, и напоминал мне, что надо сосредоточиться только на сегодняшнем дне, когда мои мысли тянулись к общей картине. Столкнувшись со словом на букву «р», вы обречете себя на горестное существование, если будете смотреть на табло. Результат непредсказуем и может измениться в любой момент, поэтому, переживая о нем, вы только делаете себе хуже. Когда Лоренс замечал, что я подавлен, он помогал мне вернуться к нейтральному мышлению. Когда у меня случались неудачи, он напоминал мне, что сегодняшние неудачи не прогнозируют будущее.
Лоренс также помог мне решить один важный вопрос: привлечение талантов. Мне надо было найти лучших из лучших для помощи и поддержки. Лоренс зарабатывает на жизнь тем, что формирует команды. Он стал первым, кого я выбрал в свою команду, и он тут же стал помогать мне так, что я до сих пор удивляюсь. Он посоветовал мне обратиться за помощью к врачу команды «Клипперс» Стиву Кремсу, поскольку знал, что доктор Кремс станет блестящим «защитником» с медицинской точки зрения. За многие годы работы с «Кримсон Тайд», «Семинолс» и «Буллдогс», когда я не раз выходил с ними на поле, я понял, как важно для твоей уверенности, когда вокруг тебя асы своего дела. Доктор Кремс помог мне сформировать медицинский состав моей команды.
Остальных ключевых членов команды поддержки я выбирал сам, и, должен сказать, они помогли мне пережить самое страшное время в моей жизни. Я выбирал людей, которые точно справились бы с этим процессом. А главное, они помогали мне с радостью. Они уделяли мне время, внимание, делились своим опытом и огромным количеством эмоциональной энергии. И за это я буду вечно благодарен.
Вы уже знакомы с Мелом Таккером — тренером футбольной команды Мичигана. Мел использовал нейтральное мышление, чтобы помочь своей команде пережить тяжелый год, когда проблемы сыпались одна за другой. Но когда мне поставили диагноз, Мел приступил к своему первому сезону в Колорадо. Мы с ним сдружились, когда он работал помощником тренера в Алабаме, а позже в Джорджии, и он по-настоящему понимал, чему я учу. Как и я, Мел не любит пустых слов. Его интересуют только факты, и больше ничего.
Мел стал именно таким человеком, который был мне нужен. Мы часто говорили по телефону, и он приезжал ко мне, когда я восстанавливался после первой операции. Он прирожденный мотиватор, он блестяще умеет пробудить в игроках внутренний огонь. И для меня он сделал то же самое. Но были ситуации, когда он просто слушал. Те, кто хорошо знает меня, скажут вам, что я иногда говорю много и путанно, но тут же добавят, что частенько эти словесные блуждания приводят меня к прозрениям. Во время химиотерапии и восстановления после операции бывали случаи, когда мне надо было выговориться, и Мел играл роль референтной группы. Он никогда не пудрил мне мозги, и это было крайне важно в те моменты, когда ложный позитив мог породить необоснованные ожидания.
Кроме того, Мел верил в меня. Ему не надо было об этом говорить, я и так видел по его поступкам. Хотя я восстанавливался после первой серьезной операции и готовился ко второй, хотя пандемия мешала внешним консультантам, таким как я, очно работать со студенческими футбольными командами, Мел все равно нанял меня в качестве помощника для его персонала и команды, когда он решил перейти в Мичиганский университет. Это было знаком доверия: он считал, что я смогу принести пользу команде «Спартанс», и, хотя я не разрешаю себе заглядывать далеко вперед, мне было приятно знать, что кто-то еще планирует работать со мной в будущем.
Вы знакомы с Расселом Уилсоном — квотербеком «Сиэтл Сихокс». Он занят так, что ему выдохнуть некогда, но он всегда находит время для меня. А кроме того, его вера всегда укрепляет мою веру.
Ди Джей Эдсон — один из моих партнеров в компании Limitless Minds, и, подобно Расселу, он обладает непоколебимой верой. Ди Джей всегда умеет ободрить меня.
Вы знакомы с Джоном Шульцем — директором по мультимедийным услугам Moawad Consulting Group. Я называю его Мини-Спилбергом, потому что он делает видео, на которых оживают мои идеи, и помогает закрепить эти идеи игрокам, с которыми мы работаем. А также он преданный друг. Он сделал намного больше, чем прописано в его должностных обязанностях, и я буду всегда благодарен за это. Он был со мной практически на всех химиопроцедурах. Он помогал мне передвигаться, когда я восстанавливался после операции. Он приезжал каждый раз, когда я нуждался в нем. Он молодой женатый парень и вовсе не был обязан тратить на меня время. Но я очень рад, что он это делал.
Крис Брэртон — операционный директор MGM Studios. На некоторое время он поселился у меня на Манхэттен-Бич. И рядом с ним жизнь казалась нормальной, даже когда она была далека от нормы.
Джефф Аллен — заместитель главврача команды Алабамы. Он один из самых уважаемых спортивных медиков Америки, и тому есть веские причины. Игроки сразу видят, что Джефф заботится о них. Он всеми силами помогает им восстанавливаться после травм. Он также всегда готов выслушать, когда им страшно.
Джефф и я прибыли в Алабаму в один и тот же день 2007 года, и мы сразу сдружились. Поскольку я давно его знаю, я не боюсь проявлять свои эмоции в разговоре с ним. Я могу помолиться вместе с ним. Я могу расплакаться по телефону и нисколько не стыдиться этого. Именно его голос я хотел бы услышать, перед тем как меня повезут в операционную.
Майкл Джонсон — обладатель четырех золотых олимпийских медалей, знаменитых на весь мир золотых шиповок и ангельского терпения. Он внимательно слушал, когда я рассказывал о плане лечения, и его спокойствие успокаивало и меня. Я познакомился с Майклом много лет назад, когда он пришел в Академию IMG, чтобы поделиться своей мудростью с молодежью, готовящейся к драфту НФЛ. Одним из этих молодых парней был Дрю Брис, который ушел из спорта после сезона 2020 года. Да, все мы успели постареть. Слушая Майкла, я понял, как важно иметь хороший план. Он до сих пор высоко ценит правильно составленный план, и, зная, как энергично он восстанавливался после инсульта, я захотел получить его одобрение по каждому плану моего лечения и восстановления.
Соланж Моавад не обязана была тратить на меня время. Мы получили развод в 2019 году. Какие-либо обязательства с ее стороны перестали существовать. Однако она была рядом со мной перед каждой процедурой. Мы оба прилагали массу усилий, чтобы сохранить хорошие отношения после развода, но она сделала для меня гораздо больше, чем требовалось.
С Ингрид Уолтерс я не был знаком до болезни, но именно ее дружелюбное лицо я видел во время лечения. Иногда приятно осознавать, что ты не единственный в мире проходишь через такие испытания.
Эти люди поддержали меня, когда я нуждался в этом особенно остро. Они придавали мне сил, когда я чувствовал себя беспомощным. Они слушали, когда мне надо было выговориться. Они понимали меня, когда я рыдал.
Даже если у вас нет жизненного кризиса, вы должны знать, на кого можно положиться в случае катастрофы. Если вы считаете, что среди ваших друзей и родственников мало таких людей, расширьте круг общения. В хорошие времена с верной командой живется еще веселее. В тяжелые времена команда удержит вас на плаву.
Вот кого вам нужно найти и сохранить в своей жизни…
Так что не ждите. Обдумайте состав вашей команды уже сегодня. Не нужно изображать главного директора НФЛ в день отсева и рубить саблей направо и налево. Однако нужно объективно оценить каждого человека в вашей жизни, а затем составить таблицу. Что они привносят в вашу жизнь? У вас уже имеется полный состав или нужно добавить в команду людей с теми или иными навыками?
И когда придет беда, у вас уже будет готова система поддержки. Вам даже в голову не придет решать проблемы одному.
Войти с помощью соц. сетей: