Капитан Паррол Хартрой стоял в форпосте своего пикета и негромко беседовал с часовым. Пикет выставили на дороге, проходившей посередине лагеря, который распространялся на полмили в тыл, хотя часовые со своих мест не видели лагеря. Очевидно, офицер отдавал солдату какие-то распоряжения или просто спрашивал, все ли тихо впереди. Пока они разговаривали, к ним со стороны лагеря, беззаботно насвистывая, приближался человек. Солдат тут же его остановил. Судя по всему, перед ними был штатский – высокий, одетый в домотканую одежду желтовато-серого цвета, который назывался «ореховым». Только такую одежду и могли себе позволить мужчины в последние дни Конфедерации. На голове у него была фетровая шляпа с полями, когда-то белая; из-под нее выбивались космы, явно не знакомые ни с ножницами, ни с гребнем. Лицо у человека было запоминающимся: широкий лоб, высокий нос и впалые щеки. Губы прятались под черной бородой, такой же запущенной, как и волосы. Большие глаза смотрели вперед уверенно и внимательно, что часто свидетельствует о пытливом уме. Человека с таким взглядом нелегко отклонить от цели – так говорят физиономисты. Иными словами, перед ними был человек, за которым любопытно наблюдать и который сам любит наблюдать. Он опирался на палку, недавно выструганную из дерева. Его прохудившиеся сапоги из коровьей кожи побелели от пыли.

– Покажите пропуск, – властно приказал солдат федеральной армии, наверное, потому, что рядом стоял командир.

Офицер скрестил руки на груди и наблюдал за происходящим с обочины дороги.

– Да разве ж вы меня не помните, командир, – безмятежно ответил прохожий, доставая бумагу из кармана куртки. Что-то в его тоне – может быть, намек на иронию – не позволяло солдату считать его выше себя. – Понимаю, вам положено быть начеку, – примирительно добавил прохожий, словно извиняясь за то, что его остановили.

Прочитав пропуск, солдат, поставивший ружье на землю, молча вернул его, вскинул ружье на плечо и вернулся к командиру. Прохожий зашагал дальше посередине дороги, а когда очутился на стороне Конфедерации, снова начал насвистывать. Вскоре он скрылся из вида за поворотом дороги, которая вступала в негустой лес. Вдруг офицер расцепил руки, достал из-за пояса револьвер и бросился бежать за прохожим, оставив изумленного часового на посту. Обругав последними словами всех вокруг, часовой вскоре успокоился и вновь принялся бдительно следить за дорогой.