Книга: «Рече Господь…» Толкования на Евангельские притчи
Назад: Блж. Феофилакт Болгарский
Дальше: Притча о талантах

Архиеп. Аверкий (Таушев)

В этой притче Второе Пришествие Христово представляется под образом пришествия жениха в дом невесты. Жениха, приходившего в сопровождении друзей и «Сынов брачных» (ср.: Ин. 3, 29; Мф. 9, 15), встречали очень торжественно, выходили к нему навстречу со светильниками в руках, а так как жених мог опоздать приходом, то встречавшие должны были иметь в отдельных сосудах запасное масло, на случай, если налитое в светильники сгорит до прихода жениха. Употребляя этот понятный на Востоке образ, Господь сравнил ожидание Своего Второго Пришествия с ожиданием жениха, которого должны встретить 10 дев со светильниками в руках. Из них пять были мудрыми, т. е. предусмотрительными, которые запаслись маслом, а другие пять – юродивыми, т. е. неразумными, которые не позаботились взять с собой запасного елея, и светильники их догорели и начали угасать. Пока они ходили покупать, пришел жених, двери чертога брачного затворились, и они не были впущены женихом на брачный пир.

Под мудрыми девами здесь разумеются все истинные христиане, всегда готовые встретить Господа, имеющие при своей чистой и искренней вере и добрые дела (елей); под неразумными девами здесь имеются в виду христиане по имени, беспечные, не имеющие добродетелей. Такие не войдут на брачный пир, т. е. Царство Небесное, ибо Господь сказал: Не всякий, говорящий Мне: «Господи, Господи», войдет в Царство Небесное, но только Исполняющие волю Отца Моего Небесного (Мф. 7, 21). Последние слова притчи: Бдите убо… [итак, бодрствуйте] опять указывают на необходимость постоянного духовного бодрствования для встречи Господа, день и час пришествия Которого сокрыт от нас.

Аверкий (Таушев), архиеп. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007.

Митр. Антоний Сурожский

…Беспечность описана Христом в трех притчах: первая – это беспечность благодушная, веселая, беспечность, которую мы считаем естественной. Христос говорит: «Бдите, потому что суд, день Господень, придет внезапно, как он пришел в дни Ноевы. Тогда люди и пили, и ели, и замуж выходили, и ни о чем не думали большем, чем земля, чем каждодневная их радость жизни, а суд Господень нарастал и в какой-то день разразился гневом и потопом. Будет и позже так: две женщины будут работать у жернова – одна возьмется, другая оставится: два человека будут в поле – один возьмется, другой оставится…» Эта беспечность – такая нам обычная, привычная, родная, благодушная, веселая, радующаяся на жизнь и забывающая, что жизнь не такая плоская, а что она глубокая, бездонная, что она уходит в вечность.

Другая беспечность – злая беспечность, которая пользуется тем, что Бог, как будто, не спешит прийти на расправу; но апостол Петр говорит, что Бог медлит, потому что долготерпит о нас… В притче Господней… говорится о слуге, который был послан надзирателем над другими. Ему было поручено следить, чтобы им было хорошо жить в доме их господина, даже когда его нет, когда он сам не может видеть их жизнь и позаботиться о их нуждах. А раб этот подумал: «Не скоро еще придет господин; я буду пить, есть, веселиться, а рабов буду гнать и бить, я – господин», – воображая, будто они в его власти, будто в отсутствие господне его достоинство – господское. А господин вернулся, когда не ждали его, и застиг неверного раба в его неправде, и изгнал. Это – вторая беспечность, греховная, злая, которая нам тоже обычна. Мы тоже не спешим меняться на добро, потому что Господь за горами, суд далек. Мы не спешим творить добро, потому что еще есть время; когда-нибудь, когда мы устанем от зла, то успеем еще к добру вернуться, – а День Господень идет и идет на нас, и в какой-то день, какой-то час встанет суд перед нами и мы – перед судом.

Есть и еще одна беспечность, которую Господь описывает в притче о десяти девах, из которых пять были умные, а пять – безумные. Это беспечность сонливая, беспечность, которая надеется, что все еще успеется: жить, любить, исправиться – еще успеется. Не придет же Бог во время ночной стражи, – можно еще подремать, помечтать и опомниться когда-нибудь, когда придут какие-то предвестники суда… А суд приходит в ночи, потому что спящему всякий час – ночь, и застигает врасплох. Вот беспечность веселая, добродушная, как будто и не злая: беспечность безответственная, злонамеренная, жадная, злая: и беспечность опять-таки страшно нам обычная: завтра все успеется, а сегодня помечтаем… Это первая группа предупреждений Господних. <…> Вдумаемся в эти… образы, опомнимся и станем жить не узкой, бедной жизнью, которая вся заключается в нас самих, а той просторной, глубокой, мощной жизнью, которая покоится в Боге, которая из Него получает источник безграничной силы, и которая нас уносит в вечность… Аминь.

Антоний Сурожский, митр. Воскресные проповеди. Минск: Минский кафедральный Свято-Духов собор, 1996.

Прот. Виктор Потапов

Притча о десяти девах, ожидающих прихода жениха и вышедших навстречу ему, встречается только у евангелиста Матфея. Некоторые детали, впрочем, находят себе параллели и у апостола Луки (Лк. 13, 25).

Притча о мудрых и неразумных девах, символизирующих души человеческие, показывает, что и верующие в Сына Божия Господа Иисуса Христа и надеющиеся войти в Царство Небесное, несмотря на веру их, будут подвергнуты последнему испытанию на Страшном Суде и тогда приняты в Царство Небесное или отвергнуты навсегда.

Свое Второе Пришествие Христос изобразил здесь под хорошо известным евреям образом пришествия жениха в дом невесты во время ритуала бракосочетания. <…> Брачный пир символизирует в этой притче Царство Небесное, где верующие будут соединены с Господом в блаженной вечной жизни. Ожидание жениха означает всю земную жизнь человека, цель которой состоит в приготовлении себя к встрече с Господом. Затворенные двери брачного чертога, не допустившие опоздавших к жениху, означают смерть человеческую, после которой нет уже покаяния и исправления.

По объяснению свт. Иоанна Златоуста, Христос вывел входящих в Царство Небесное верующих под образом дев, превознося этим девство – не только целомудрие телесное, но, главным образом, духовное, истинное исповедание христианской веры и жизни по вере, в противоположность ереси, богоборчеству и небрежению в отношении спасения своей души. <…> Ясно и убедительно объясняет притчу о десяти девах великий праведник прп. Серафим Саровский. Основная мысль прп. Серафима заключается в понимании цели христианской жизни, как «стяжания благодати Всесвятого Духа», которую он выразил в замечательной беседе с купцом Н. Мотовиловым.

«В притче о мудрых и юродивых девах, – говорит прп. Серафим своему собеседнику, – когда у юродивых не достало елея, сказано: шедше купите на торжище. Но, когда они купили, двери в чертог брачный уже были затворены, и они не могли войти в него. Некоторые говорят, что недостаток елея у юродивых дев знаменует недостаток у них пожизненных добрых дел. Такое разумение не вполне правильное. Какой же у них недостаток в добрых делах, когда они, хоть юродивые, но все же девами называются? Ведь девство – наивысшая добродетель, как состояние равноангельское, и могло бы служить заменой, само по себе, всех прочих добродетелей… Я, убогий Серафим, думаю, что у них именно благодати Всесвятого Духа Божия не доставало. Творя добродетель, девы эти, по духовному своему неразумию, полагали, что в том и дело лишь христианское, чтобы одни добродетели делать. Сделаем мы, де, добродетели и тем, де, и дело Божие сотворили, а до того, получена ли была ими благодать Духа Божия, достигли ли они ее, им и дела не было. Про такие-то образы жизни, опирающиеся лишь на одно творение добродетелей, без тщательного испытания, приносят ли они и сколько именно приносят, благодати Духа Божия, и говорится в отеческих книгах: «Иной есть путь, кажущийся благим в начале, но концы его – во дно адово».

Не всякое «доброе дело», по учению прп. Серафима, имеет духовную ценность, но ценны только те «добрые дела», которые совершаются во имя Христа. На самом деле, легко себе представить (и это часто бывает), что добрые дела совершают люди неверующие. Но про них апостол Павел сказал: И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы (1 Кор. 13, 3).

Далее, чтобы разъяснить свою мысль об истинном добре, прп. Серафим говорит: «Антоний Великий в письмах своих к монахам говорит про таких дев: «Многие монахи и девы не имеют никакого понятия о различиях в волях, действующих в человеке, и не ведают, что в нас действуют три воли: первая – воля Божия, всесовершенная и всеспасительная; вторая – собственная своя, человеческая, т. е., если не пагубная, то и не спасительная, а третья воля, вражеская, вполне пагубная. И вот эта-то, третья, вражеская воля и научает человека или не делать никаких добродетелей, или делать их из тщеславия, или для одного добра, а не ради Христа. Вторая – собственная наша воля, научает нас делать все в услаждение нашим похотям, а то и как враг, научает творить добро ради добра, не обращая внимания на благодать, им приобретаемую. Первая же – воля Божия и всеспасительная – в том только и состоит, чтобы делать добро единственно лишь для стяжания Духа Святого, как сокровища вечного, неоскудеваемого и ничем вполне и достойно оцениться немогущего». Оно-то, это стяжание Духа Святого, собственно и называется тем елеем, которого не доставало у юродивых дев… За то они и названы юродивыми, что забыли о необходимом плоде добродетели, о благодати Духа Святого, без которого и спасения никому нет и быть не может, ибо «Святым Духом всяка душа живится»… Вот это-то и есть тот елей в светильниках у мудрых дев, который мог светло и продолжительно гореть, и девы те с этими горящими светильниками могли дождаться и Жениха, пришедшего в полунощи, и войти с Ним в чертог радости. Юродивые же, видевшие, что угасают их светильники, хотя и пошли на торжище, да купят елея, но не успели возвратиться во время, ибо двери уже затворены».

Из притчи о десяти девах совершенно ясно следует, что оправданием человека как на частном суде (по смерти), так и на всеобщем Страшном Суде, послужит только его земная жизнь в Боге, по заветам Христа и, потому, созвучная Небесному Царству. Все же «формальные» христиане, живущие вне контакта с Богом и нерадеющие о своем спасении, готовят себе участь отверженных.

Потапов Виктор, прот. Евангельские притчи. Вашингтон, 1995.
Назад: Блж. Феофилакт Болгарский
Дальше: Притча о талантах