Архиеп. Аверкий (Таушев)

Надо быть готовым на всякий час, ибо неизвестно, когда произойдет Второе Пришествие Христово или придет смерть, что для человека имеет одинаковое значение, ибо и в том и в другом случае человек должен будет дать отчет Богу в том, как он проводил свою земную жизнь. <…> На вопрос Петра, к апостолам только относится эта приточная речь или ко всем, Господь не дает прямого ответа, но из дальнейшей речи видно, что увещание Господа о духовной бдительности относится ко всем последователям Христовым. В этой второй притче Господь ублажает верного и благоразумного домоправителя, которого господин поставил над слугами своими, за исправное исполнение доверенной ему службы – даяти во время житомерие — и предсказывает печальную участь тому рабу-домоправителю, который не ожидая скорого возвращения своего господина, начнет небречь о своих обязанностях и станет бесчинствовать: бити рабы и рабыни, ясти же и пити и упиватися. Такой раб подвергнется тяжким мукам: растешет его, т. е. рассечет – казнь, употреблявшаяся на Востоке для самых тяжких преступников. Евангелист Лука добавляет к этому, что наказание для таких нерадивых рабов будет неодинаковое: знавший волю господина своего понесет более тяжкое наказание, чем не знавший, но и последний будет наказан за то, конечно, что не позаботился узнать волю господина. Кому было дано больше возможностей исполнять эту волю, тот будет и больше наказан за неисполнение ее.

Аверкий (Таушев), архиеп. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007.

Притча о двух должниках

Иисус сказал: у одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят, но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его? Симон отвечал: думаю, тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил. И, обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла; ты целования Мне не дал, а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги; ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги. А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит. Ей же сказал: прощаются тебе грехи (Лк. 7, 41–48).

Свт. Григорий Двоеслов

<…> Послушаем, какой мыслью побеждается этот гордый и высокомерный (фарисей). Ему предлагается притча о двух должниках, из которых один должен менее, а другой – более; и когда тому и другому должнику прощены долги, то спрашивается, кто из них более будет любить заимодавца? – На этот вопрос он тотчас отвечает: думаю, тот, которому более простил. В этом событии надобно заметить то, что фарисей, поражаемый своей же мыслью, похож на сумасшедшего, несущего веревку, которой должен быть связан. Ему перечисляются добрые дела грешницы, перечисляются и недобрые (дела его), ложного праведника, когда говорится: Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла; ты целования Мне не дал, а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги; ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги. А после перечня произносится суд: а потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много. Что, братия мои, должны мы разуметь под именем любви, если не огонь? И что под виновностью, если не ржавчину? Поэтому-то теперь говорится: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много. Ясно как бы так говорится: «Она решительно истребила ржавчину греха, потому что сильно горит огнем любви». Ибо тем более истребляется ржавчина греха, чем сильнейшим огнем сожигается сердце грешника. Вот та, которая пришла ко Врачу больной, исцелилась, но об исцелении ее болезнуют другие. Ибо возлежавшие с Ним начали говорить про себя: кто это, что и грехи прощает? Но Небесный Врач не презирает и тех больных, о которых предвидит, что от врачевства они делаются худшими. Но ту, которую исцелил Он, ободряет мыслью любви своей, говоря: вера твоя спасла тебя: иди с миром. Ибо вера спасла ее потому, что она не сомневалась в возможности получить то, чего просила. Но и самую несомненность в надежде она получила от Того, от Кого с надеждой просила спасения. Ей повелевается идти с миром для того, чтобы она более уже не совращалась с пути истины на путь соблазна. Поэтому и через Захарию говорится: направить ноги наши на путь мира (Лк. 1, 79). Ибо мы направляем ноги наши на путь мира тогда, когда идем тем путем действий, на котором не разногласим с благодатью нашего Виновника.

Это мы, возлюбленнейшая братия, рассмотрели по историческому изложению; а теперь, если угодно, обсудим сказанное в таинственном смысле. Ибо кого обозначает фарисей, надменный ложной праведностью, если не иудейский народ? Кого – женщина-грешница, но припадающая к стопам Господа и плачущая, если не обратившееся язычество? Она, пришед с алавастром, излила миро, стала у ног Господа сзади, облила ноги слезами, отирала волосами, не преставая лобызать эти самые ноги, которые обливала и вытирала. Итак, эта женщина предызобразила нас, когда мы после грехов всем сердцем обращаемся ко Господу, когда подражаем слезам ее покаяния. Ибо что выражается помазанием, если не благоухание доброго расположения? Поэтому и Павел говорит: Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих (2 Кор 2, 15). Итак, если мы совершаем добрые дела, которыми проливаем на Церковь благоухание доброго расположения, то что изливаем на тело Господне, если не алавастр мира? Но женщина стояла позади ног Господа. Ибо мы стояли против ног Господа, когда находясь во грехах, шли вопреки путям Его. Но если мы, после грехов, обращаемся к истинному покаянию, то становимся уже позади ног Его, потому что последуем стопам Того, с Кем встречались на противоположном пути. Женщина омывает ноги Его слезами, что действительно делаем и мы, если состраждем каждому из последних членов Господа, если в несчастии сочувствуем святым Его, если скорбь их считаем своей скорбью? Женщина отерла волосами те ноги, которые омочила. Потому что волосы составляют излишек на теле. И что имеет излишествующее земное вещество, если не вид волос? Оно, имея излишек против употребления на необходимое, не чувствует даже острижения. Итак, мы волосами отираем ноги Господа тогда, когда святым Его, коим сочувствуем любовью, уделяем еще из того, что для нас излишне; потому что душа от сострадания болезнует так, что щедрая рука обнаруживает качество ее соболезнования.

Ибо слезами обливает ноги Искупителя, но не отирает их своими волосами тот, кто хотя и сочувствует скорби ближних, однако же ничего не уделяет им от своих избытков. Обливает слезами, а не отирает тот, кто хотя на словах и выражает сострадание, однако же, не доставляя им того, в чем они имеют недостаток, нимало не уменьшает силы их скорби. Женщина лобызает те ноги, которые отирает. Это вполне совершаем и мы, если искренно любим тех, которых содержим на свой счет, так что для нас не тягостна необходимость ближнего, ни самая бедность его, поддерживаемая нами, для нас не обременительна; и когда рука дает необходимое, тогда сердце услаждается любовью.

Впрочем, под именем ног можно разуметь самое таинство воплощения Его (Искупителя), в котором Божество коснулось земли, потому что приняло плоть. И Слово стало плотию, и обитало с нами (Ин. 1, 14). Итак, мы лобызаем ноги Искупителя, когда всем сердцем любим таинство воплощения Его. Миром помазуем ноги, когда с верным разумением Св. Писания проповедуем о самой силе вочеловечения Его. – Но это видит фарисей и ненавидит, потому что когда иудейский народ видит, что язычество проповедует о Боге, тогда снедается от своей собственной злости. Но Искупитель наш перечисляет дела той же самой женщины как добрые дела язычества для того, чтобы иудейский народ уразумел, в каком несчастии он закосневает. Ибо фарисей обличается так, чтобы через него, как мы сказали, ясно был виден этот вероломный народ. Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла. Так как вода вне нас, а влага слез внутри нас, поэтому именно этот неверующий народ никогда не раздавал ради Господа даже внешних своих благ, а обратившееся язычество не только расточило ради Его имущество, но и пролило кровь. Ты целования Мне не дал, а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги. Потому что лобзание есть выражение любви. И неверный этот народ не дал лобзания Богу, потому что не хотел сердечно любить Того, Кому служил по страху. А призванное язычество не престает лобызать стопы своего Искупителя, потому что не престает дышать любовью к Нему. Поэтому и голосом невесты о Том же Искупителе ее говорится: да лобзает он меня лобзанием уст своих! (Песн. 1, 1). Она справедливо желает лобзаний от своего Создателя, готовясь последовать за Ним любовью.

Ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги. Если мы ноги Господа принимаем за таинство воплощения Его, то, согласно с тем, главой Его означается Самое Божество. Почему и через Павла говорится: глава Христу – Бог (1 Кор. 11, 3). Потому что израильской народ исповедовал, что он верует в Бога, а не в Него как Человека. Но фарисею говорится: ты головы Мне маслом не помазал, потому что израильской народ не хотел проповедовать с достойной похвалой о том самом могуществе Божества Его, в Которое обещался веровать. А она миром помазала Мне ноги, потому что язычество, уверовав в таинство воплощения Его, с величайшей похвалой проповедовало даже об уничижении Его. Но Искупитель наш перечисленные добрые дела заключает присовокуплением суда: а потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила. Ясно говорит Он как бы так: «Хотя бы и весьма жестко было то, что варится, однако же огня любви достаточно для того, чтобы размягчить даже жесткое».

Между тем, можно взглянуть и на оценку столь великой любви. С какой оценкой Истина наблюдает за делами любви женщины грешной, но кающейся, перечисляя их противнику ее под таким разделением! Господь возлежал за трапезой фарисея, но умственным пиршеством наслаждался у кающейся женщины. У фарисея Истина была питаема внешним образом; у женщины грешной, впрочем, обратившейся, была питаема внутренним образом. Поэтому и Св. Церковь в Песни Песней, отыскивая Его под видом Пастыря ланей, говорит Ему: скажи мне, ты, которого любит душа моя: где пасешь ты? где отдыхаешь в полдень (Песн. 1, 6)? Потому что пастырем ланей называется Господь, Сын древних отцов по принятой плоти. Но в полудни жар палит сильнее, и пастырь ищет тенистого места, которого жар не проникал бы огнем. Итак, Господь почивает в тех сердцах, которых не палит любовь настоящего века, которых не распаляют пожелания плоти, которые не горят от пожеланий мира сего, будучи пламенеемы от своего сильного желания. Поэтому и Марии говорится: дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя (Лк. 1, 35). Итак, пастырь для пастбища в полдень отыскивает тенистые места, потому что Господь пасет такие души, которые, будучи умеряемы действиями благодати, не горят от телесных пожеланий. Следовательно, кающаяся женщина внутренним образом более питала Господа, нежели фарисей внешним образом, потому что от жара плотских (людей) Искупитель наш, как бы пастырь, убегал к сердцу ее, которое после огня пороков умеряла тень покаяния.

Помыслим, коликой любви свойственно не только допустить к Себе грешную женщину, но и предоставить ей ноги для прикосновения. Рассудим о благодати милосердия Божия и обвиним множество нашей виновности. Вот Он видит грешников и поддерживает, терпит противящихся и, несмотря на то, ежедневно через Евангелие милостиво призывает, желает чистосердечного нашего исповедания, и все наши беззакония готов простить. Строгость Закона растворял Он для нас милосердием Искупителя. Потому что в том написано: если кто сделает то или другое – смертью да умрет. Если кто сделает то или другое, камениями да побиен будет (см.: Исх. 19, 12; Лев. 20, 1 и далее). Явился во плоти Творец и Искупитель наш и исповеданию грехов не казнью (угрожает), но обещает жизнь; женщину, открывшую свои раны, приемлет и отпускает здравой. Итак, Он строгость Закона склонил к милосердию; потому что тех, которых тот строго осуждает, Он милосердо освобождает. Поэтому хорошо даже в Законе написано, что руки Моисеевы отяжелели, и тогда взяли камень и подложили под него, и он сел на нем, Аарон же и Ор поддерживали руки его (Исх. 17, 12). Потому что Моисей сидел на камени, доколе Закон имел силу в Церкви. Но этот самый Закон имел тяжелые руки, потому что не терпел милосердо всех грешников, а поражал их строгим осуждением. Но Аарон значит «гора крепости», а Ор – «огонь». Итак, кого прообразует эта гора крепости, если не Искупителя нашего, о Котором через пророка говорится: и будет в последние дни, гора дома Господня будет поставлена во главу гор и возвысится над холмами, и потекут к ней все народы (Ис. 2, 2)? Или кто предызображается огнем, если не Дух Святой, о Котором Тот же Искупитель говорит: огонь пришел Я низвести на землю (Лк. 12, 49)? Итак, Аарон и Ор поддерживают у Моисея отяжелевшие руки и поддерживанием облегчают отягчение их, потому что Посредник Бога и человеков, приходя с огнем Св. Духа, тяжкие заповеди Закона, неудобоисполнимые по плотскому разумению их, показал нам удобоисполнимыми по духовному их разумению. Ибо Он как бы облегчил руки у Моисея тем, что тягость заповедей Закона свалил на силу исповедания. Это обетование милосердия Он внушает нам, Своим последователям, когда через пророка говорит: не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был (Иез. 33, 11). Поэтому опять под видом Иудеи каждой грешной душе говорится: «Если муж отпустит жену свою, и она отойдет от него и сделается женою другого мужа, то может ли она возвратиться к нему? Не осквернилась ли бы этим страна та? А ты со многими любовниками блудодействовала, – и однако же возвратись ко Мне, говорит Господь (Иер. 3, 1). Вот Он представил пример непотребной женщины. Показал, будто она после непотребства принята быть не может. Но этот же самый представленный пример Он растворяет избытком милосердия, говоря, что блудная женщина отнюдь не может быть принята и, однако же Сам ожидает, чтобы принять блудодействовавшую душу. Обсудите, братия, великость такой любви. Он говорит, что этого быть не может, и вместе показывает, что Он же Сам может это совершить вопреки невозможности. Вот Он призывает даже тех, которых объявляет нечестивыми, желает еще их обнять, хотя и жалуется, что Он оставлен ими. Итак, никто не должен терять времени столь великого милосердия, никто не должен отвергать предлагаемых врачевств Божественной любви. Вот Верховная Благость опять призывает к себе нас, удалившихся от нее, и возвращающихся нас готова принять на лоно своего милосердия. Итак, каждый должен подумать, какая обязанность возлагается на него, когда Бог ожидает его, дабы пренебрежение не было уже слишком грубым. Итак, кто не хотел пребывать на своем месте, пусть возвратится; кто пренебрег стоянием, пусть встанет, по крайней мере, после падения. С какой любовью ожидает нас Создатель наш, об этом через пророка Он говорит: Я наблюдал и слушал: не говорят они правды, никто не раскаивается в своем нечестии, никто не говорит: «что я сделал?»; каждый обращается на свой путь, как конь, бросающийся в сражение (Иер. 8, 6)? Известно, что мы никогда не должны были мыслить о зле. Но поскольку мы не захотели мыслить правильно, то вот Он поддерживает нас, чтобы мы вновь перемыслили. Взирайте на выражение такой любви, размышляйте об открытом для вас лоне милосердия; тех, которых Он потерял, как зломыслящих, отыскивает, как вновь добромыслящих. Итак, на себя самих, возлюбленнейшая братия, на себя самих обратите взор ума, и кающуюся грешную женщину имейте перед глазами для примера подражания; оплакивайте грехи, которые, по вашему воспоминанию, содеяны в юности и которые в юношестве; пятна нравов и дел омывайте слезами. Пора уже нам опять возлюбить следы нашего Искупителя, которыми пренебрегали, согрешая. Вот, как мы сказали, лоно верховной любви открыто для принятия нас, и запятнанная в нас жизнь не подвергается презрению. Тем самым, что мы ужасаемся своего нечестия, мы уже соглашаемся на внутреннюю чистоту. Господь возвращающихся нас милостиво приемлет, потому что для Него уже не может быть недостойной та греховная жизнь, которая омывается слезами во Христе Иисусе, Господе нашем, Который живет и царствует со Отцом, Бог, в единении со Св. Духом, через все веки веков. Аминь.

Григорий Великий Двоеслов, свт. Сорок бесед на Евангелия // Библиотека отцов и учителей Церкви. Т. VII. Свт. Григорий Великий Двоеслов. Избранные творения. М: «Паломник», 1999.