Глава 2
Сопротивление булгар монгольскому нашествию

В 30-40-е годы XIII века Волжская Булгария столкнулась с полчищами монгол и после долгого и ожесточенного сопротивления была завоевана. Таким образом прервалось поступательное развитие самостоятельного булгарского государства, и началось мучительное вхождение в созданную завоевателями Золотую Орду.

Драматическим событиям монгольского нашествия на Булгарию посвятили страницы своих сочинений видные историки как XIX (И.Н. Березин, А.Ф. Лихачев, Ш. Марджани, С.М. Шпилевский), так и XX (А.П. Смирнов, Х.Г. Гимади, Л.В. Черепнин и др.) веков, в том числе и зарубежные (работы Б. Шпулера, Р. Груссе и др.). Имеются и несколько сводных работ, посвященных монгольским завоеваниям в Азии и Европе, среди которых еще раз отметим книгу «Татаро-монголы в Азии и Европе», опубликованную в 1970 г., а также сборник «Волжская Булгария и монгольское нашествие», опубликованный в Казани в 1988 г. В последнем сборнике проблема рассмотрена рядом авторов в сквозном плане. Опираясь на эти исследования, мы и предлагаем свою интерпретацию интересующей нас темы.

Булгары, как известно, были самым тесным образом связаны с народами Востока, как Ближнего, так и Дальнего, и особенно Средней Азии. Между ними постоянно ходили караваны, в Булгаре учились выходцы из Средней Азии и арабо-персидского мира, как и наоборот, заключались матрилокальные браки и т. п. Поэтому булгары были весьма информированы о положении на Востоке и эта информация, очевидно, достигала Булгарию достаточно оперативно. Поэтому, когда в 1219–1220 гг. монголы обрушились на крупнейшие политические и культурно-экономические центры Средней Азии, такие как Бухара, Самарканд, Хорезм, Отрар, Мерв и др., и подвергли их невиданному и жесточайшему разграблению и уничтожению, то булгары быстро, как через своих купцов, так и от многочисленных беженцев, узнали об этих событиях, почувствовали нависшую над ними угрозу и начали готовиться к ее отражению.

Начиная с 1220 г. булгары приступили к усилению своей обороны, прежде всего на юге и востоке, откуда могли появиться монголы, а также к обеспечению своего тыла с запада, т. е. со стороны русских княжеств. В связи с этим были прекращены всякие военные походы и другие акции булгар против любого противника и прежде всего против русских княжеств и городов. Последний поход булгар на Северо-Восточную Русь (Устюг) относится к 1218 г. и далее вплоть до 1429 г. из Волжской Булгарии и наследовавшей ей Казани походы на Русь не предпринимались.

Но русские князья, еще мало знавшие или совсем не знавшие в это время о восточной угрозе, не переставали тревожить Булгарию. Так в 1220 г. на нее был совершен один из самых массированных походов объединенными силами великого князя Владимиро-Суздальской Руси Юрия Всеволодовича, князей ярославских, ростовских, муромских и переяславских. И едва ли это был поход, преследовавший мирные цели, («возобновление торгового договора с болгарами и защиту традиционных торговых сделок»), как полагают некоторые историки, например Ю.А. Лимонов. Во-первых, поход был рассчитан на ограбление и даже захват правобережно-волжских булгарских земель; во-вторых, булгарский (ошельский) князь еще перед захватом города вышел с предложением мира, но Святослав Всеволодович не принял его; удивительно также отсутствие булгарского сопротивления, причем не только осажденных, но и пришедших на помощь осажденным; даже после взятия Ошеля русские не успокоились, а продолжали грабить окрестности, причем было взято «множество полона и с корыстью великою»; так же действовали ростовцы и устюжане, все они вместе пошли «воевати по Каме, и взяста по ней много городков, а сел неколико».

Лишь после трехкратного предложения мира «с мольбою великою, и с дары многими и с челобитием» великий князь Юрий принял «мольбу их, и взя дары у них и управишася по прежнему миру». Настойчивость булгар в заключении мира очевидна, как очевидно и их стремление достичь этот мир любыми средствами. Обеспечив такими трудными усилиями себе мир со стороны русских княжеств, булгары начали готовиться к схватке с монголами, которые в 1221 г. взятием и разрушением Хорезма уже завершили завоевание Средней Азии и Ирана.

В 1222–1223 гг. войска монгол, в это время уже именовавшихся татарами, под руководством трех полководцев — Джэбэ, Субедея и Тугачара, т. е. тремя туменами (30 тысяч воинов), завоевали Азербайджан, Армению и Грузию. Весной 1223 г. они прорвались через Дербент в степи Предкавказья, Нижней Волги и Азово-Причерноморья к своим основным врагам — кочевникам-половцам. Возможно, монгольских войск было не три, а пять туменов. Как отмечает В.Н. Татищев, в составе войск, прорвавшихся в половецкие степи, были, кроме упомянутых полководцев, еще и старший сын Чингис-хана, отец Батыя Джучи (по Татищеву Тасхуе) и князь Ковгадж. Таким образом, войско монгол могло состоять из 50 тысяч воинов.

Половцы, объединившись с русскими князьями, собрали войско более чем в 100 тысяч воинов. 21 мая 1223 г. это объединенное русско-половецкое войско было разгромлено монголами в битве на Калке недалеко от Азовского моря. Л.В. Черепнин отмечает, что «потери в битве на Калке были для Руси очень тяжелые. Было убито шесть князей». По летописным данным, из простых воинов вернулся лишь каждый десятый; число одних убитых киевлян достигало 10 тысяч. После этой внушительной победы почти все лето монголы грабили половецкую степь, крымские, южно-русские и саксинские (нижневолжские) земли.

К осени 1223 г. отягощенное награбленным огромное монгольское войско повернуло к цветущей Булгарии, рассчитывая, очевидно, здесь на зимовку. Но их ждал жестокий разгром. Монгольская армия, насчитывавшая более 30 тысяч закаленных во многих битвах воинов, перешла Итиль-Волгу и вступила на территорию Булгарии. Но, «когда жители Булгара услышали о приближении их (монгол — А.Х.) к ним, — как сообщает Ибн ал-Асир — они в нескольких местах устроили им засады, выступили против них, встретились с ними, и заманив их до тех пор, пока они зашли на место засад, напали на них с тыла, так, что они остались в середине; рубил их меч со всех сторон, перебито их множество и уцелели из них только немногие. Говорят, что их (оставшихся в живых — А.Х.) было до 4000 человек. Отправились они в Саксин, возвращаясь к своему царю Чингисхану, и освободилась от них земля кипчаков; кто из них спасся, тот вернулся в свою землю». Войсками булгар, очевидно, руководил правивший в это время в Булгаре Ильгам хан, умело организовавший все сражение и одержавший победу.

Л.Н. Гумилев считает, что все эти события происходили при переправе через Волгу. Но нам думается, что разгром монгол произошел уже за Волгой, причем булгары разбили монгол, применив их же тактику. Булгарское войско, очевидно, было разделено на две армии. Одна поджидала в засаде, а вторая открыто выступила против неприятеля. Видимо, после первого столкновения булгары под видом отступления начали отходить, заманивая тем самым монгол в засаду. Ударами с тыла и флангов кольцо окружения было окончательно замкнуто и начался разгром. Не исключено, что тогда в составе булгарского войска выступали и остававшиеся еще в Булгарии или рядом с ней венгры. Так, венгерский монах Юлиан, побывавший в Булгарии в 1236 г. и видевший монгол (татар — А.Х.) на подступах к Булгарии, писал: «Но те же татары, столкнувшись с ними (медьярами), не могли победить их на войне, наоборот, в первой битве (1223-?) были побеждены ими».

Сведения о первой победе булгар были известны и Ш. Марджани, который приводит и некоторые новые факты о том, что монголы были окружены булгарами «со всех сторон», разгромлены и «только небольшая их часть спаслась бегством», возвратившись «через земли Саксин (Нижняя Волга) и Талган (степи Казахстана)» в 1224 г. в Монголию.

Как еще отмечал Х.Г. Гимади, победа булгар в 1223 г. над лучшими военными силами монгол имела далеко идущие последствия: до середины 30-х годов XIII столетия было задержано монгольское нашествие на Булгарию, Русь и Европу; были освобождены половецко-кыпчацкие степи и земли Саксина и, как сообщает тот же Марджани, ссылаясь на Ибн ал-Асира, в эти земли «возвратилось спокойствие, возобновилась торговля, стали по-прежнему ходить караваны»; разгром булгарами отрядов монгольских завоевателей подтверждает еще раз ту мысль, что булгары к этому времени имели вполне сложившееся государство и свои вооруженные силы, способные оборонять это государство. Такую сильную степную конницу, каковой являлась монгольская, имевшая богатый опыт, могла разбить только сильная армия.

Однако эта победа имела для булгар и отрицательные последствия, так как превратила монгол в их злейших врагов. Дело усугубилось еще и тем, что булгары практически взяли под свое покровительство кипчаков, на которых, по мнению Л.Н. Гумилева, всегда было нацелено острие монгольских походов на запад. Более того, булгары стали друзьями половцев, что для монгол, придерживавшихся принципа «друзья наших врагов — наши враги», послужило поводом к еще большей враждебности к булгарам.

И, действительно, разгром булгарами первой волны монгольского нашествия не успокоил булгар, так же, как и не умерил аппетиты монгольских ханов. По данным монгольских хроник, Чингис хан после битвы на Калке и разгрома монгол булгарами «передал в управление своему сыну Джучи страну кипчаков (Дешт-и Кыпчак) с летовьями и зимовьями от границ Каялыка и земель Хорезмских до окраин Саксинских и Булгарских». Весной 1227 г., после смерти Джучи, ханом джучиевого улуса стал сын Джучи и внук Чингис хана Батый, который, таким образом был нацелен на запад, в том числе и на Булгарию. И с этого времени вплоть до основания Золотой Орды Батый возглавлял практически все походы на Волжскую Булгарию.

Очевидно, булгары знали об этом и продолжали готовиться к отражению нового нашествия. Ими усиленно укреплялись крупные города, особенно расположенные в Закамье, и среди них в первую очередь столица страны — Великий город или Булгар на Черемшане. Вокруг его внешнего города тогда возникла третья линия укреплений, а вокруг внутреннего города — вторая линия. Видимо, в это время на восточных и юго-восточных рубежах страны возводились засечные линии и огромные земляные валы, остатки которых сохранились ныне в районе рек Яика (Урала), Белой, Кондурчи, Большого Черемшана, Ика и других местах. К Яику были выведены и булгарские сторожевые отряды.

Продолжались усилия и по сохранению русско-булгарского мира. По сообщению Татищевской летописи, под 1228 г. булгары «возили жито по Волге и во все города продавали, и тем великую помощь сделали. Князь же болгарский прислал в дар великому князю Юрию 30 насадов с житами, которые князь великий принял с благодарностью, а к нему послал сукно, парчи с золотом и серебром, кости рыбьи и другие изящные вещи». В 1229 г. был продолжен еще на 6 лет мирный договор между Булгарией и Владимиро-Суздальской Русью, причем подписание этого договора происходило на нейтральном Кореневом острове, расположенном на Волге недалеко от устья Суры. По условиям мира было разрешено «купцам ездить по обе стороны с товаром невозбранно, и пошлину платить по уставу каждого города безобидно, рыболовам ездить по обе стороны межи и иметь любовь и мир». Во исполнение этого договора, очевидно, булгарами русским было выдано в 1230 г. тело (мощи) убитого 1 апреля 1229 г. в Великом городе христианина Авраамия (в некоторых летописях он назван булгарином).

И все эти меры были не напрасны. В 1229 г. монголы вновь начали поход на Булгарию. Как сообщает Рашид ад-Дин, Угедей каан почти сразу же после восшествия на всемонгольский престол после смерти Чингис хана (1227 г.) направил Субедэй багатура и Кукдая «в сторону Кыпчака, Саксина и Булгара». Направление похода, руководство им двух монгольских полководцев, в том числе и самого лучшего — Субедэй багатура, любимца Чингис хана и победителя многих народов, стандартно-крупная численность войск (30 тысяч) свидетельствуют, что это был не разведывательный набег, а, как справедливо считает Л.В. Черепнин, начало нового наступления монгол на Восточную Европу. Тем более, что этот поход был санкционирован на всемонгольском курултае в 1229 г. и общее руководство походом было возложено на Батыя. Как известно, курултай обычно созывался лишь перед началом важнейших военных и других всемонгольских мероприятий.

Итак, весной 1229 г. монгольское войско численностью 30 тысяч воинов и в сопровождении большого числа вспомогательных отрядов двинулось на запад и к осени уже было в степях Яика и Итиля. Но опять на пути монгольских войск встали булгары. Хотя монголам и удалось разгромить половцев и саксинов в Приуральско-Прикаспийских степях, нанести поражение булгарским форпостам на Яике и Урале, но продвинуться на север они не смогли. Русские летописцы сообщают: «Того же лета 1229 г. Саксины и Половцы възбегоша из низу к Болгарам перед Татары и сторожеве Больгарскыи прибегоша бъени от Татар, близ рекы, ей же имя Яик».

В этом сообщении важно все: и то, что не только близкие к булгарам саксины — горожане, среди которых было много булгар, но и часто враждовавшие с булгарами половцы-кипчаки обращаются за помощью к булгарам, которые единственные из народов Азии, Кавказа, Восточной Европы, подвергшихся нападению монгол, сумели противостоять им; и то, что монголы не пошли за булгарскими сторожевыми отрядами, т. к. булгары, как и в 1223 г., очевидно, предприняли ту же обманную тактику — ушли с Яика с целью завлечь монгол к основным укреплениям булгар, расположенным ближе к границам страны на Кондурче, Черемшане, Ике и Шешме.

Следует заметить, что в эти годы в тылу монгольских завоеваний, в Средней Азии и Афганистане еще находился очаг сопротивления, возглавляемый последним из хорезмшахов Джалал ад-Дином. Ведь именно тогда (1228–1229 гг.) против него была отправлена Угедеем кааном вторая монгольская 30-тысячная армия, возглавляемая Джурмагун нойоном.

Проходит еще три года. В начале 30-х годов XIII века монголы уже прибрали к своим рукам практически не только все азиатские степи, но и прилегающие к ним государства: в 1227 г. было ликвидировано Тангутское государство к северу от Китая; в 1233-34 гг. завершилось завоевание Цзиньской империи Китая; окончательно были захвачены и разграблены государства и города Средней Азии, в 1231 г. был разгромлен и погиб в горах Курдистана последний из вождей антимонгольского сопротивления хорезмшах Джалал ад-Дин. Таким образом, руки у монгол для решающего похода в степи и государства Европы были развязаны. Монголы, к этому времени уже полностью называвшиеся татарами или татаро-монголами, начали готовиться к новым походам.

Но на пути монголо-татар стояли непокорные булгары и их союзники — низовские (нижневолжские) булгары (саксины), мадьяры и часть кипчаков. В 1232 г. именно на них и был направлен новый поход монгол. Он, очевидно, вновь возглавлялся Батыем, а в числе лучших полководцев был и Субедэй багатур. Как отмечает «Сокровенное сказание», в том году войска монгол встречали «сильное сопротивление со стороны тех народов и городов, завоевание которых ему (Батыю — А.Х.) было поручено Чингиз ханом, а именно — Канлин, Кибчаут, Бачжигат, Орусут, Асит, Булар, Келет…, а также и городов за многоводными реками Адиль (Итиль) и Чжаях (Яик)». Упоминание здесь реки Яик, где в 1229 г. были остановлены монголы, а также кипчаков, мадьяр-башкир, осетин, саксин, булгар, русских заставляет полагать, что этот приказ уже относится ко времени после 1229 г. В 1232 г. монголы вновь были остановлены булгарами перед их главными оборонительными рубежами на южной и юго-восточной окраине страны по рекам Черемшану, Кондурче и Шешме недалеко от столицы Булгарии — Великого города. Летописи по этому поводу сообщают под 1232 год: «Приидоша татарове и зимоваша не дошедше Великаго града Больгарского». Некоторые исследователи, например, М. Фердинанди, полагают, что монголы подошли к Булгару со стороны так называемой «Magna Hungaria», т. е. бывшей Великой Венгрии, располагавшейся к западу от Урала.

Практически монгольские войска подошли к границам Булгарии поздней осенью и зимовали здесь. До этого они летом 1232 г. были заняты завоеванием нижневолжских булгар (саксин), половцев и башкир, кочевавших в степях Южного Приуралья. Последние к 1234 г., как считает Л.Н. Гумилев, опираясь на сообщения Юлиана, были покорены монголами и затем активно участвовали в последующих завоеваниях монгол. Но саксины продолжали сопротивляться и отголоски этого сопротивления слышал даже монах Плано Карпини, проезжавший с караваном через Нижнее Поволжье в середине XIII в. Так, он писал, что монголы «осадили один город вышеназванных саксов (это скорее всего был Саксин, прекрасно описанный еще в середине XII века Хамидом ал-Гарнати, а саксы — это саксины) и пытались завоевать их, но те сделали машины против их машин и сломали все машины татар», так, что последние «из-за машин баллист не могли приблизиться к городу для сражения». Тогда монголы устроили подкоп под стенами «и вскочили в город… одни пытались зажечь город, а другие сражались». Осажденные «назначили одну часть населения для тушения огня», другая же часть воевала. Монголы, «видя, что ничего не могут сделать», сняли осаду. Лишь в 1236 г. Саксин был взят монгольской армией, возглавляемой Менгу кааном.

Монгольское войско переориентировалось на север, в сторону Булгара. Булгары тогда, почувствовав надвигающуюся опасность, попытались создать своеобразную булгаро-русскую коалицию и обратились с таким предложением к владимиро-суздальскому князю Юрию Всеволодовичу, обещая даже заплатить за это. Но русские князья, стремясь «обезсилить» Булгарию, вместо союза послали свои войска к западным границам Булгарии на земли, заселенные мордвой и обулгаризированными буртасами. В этом безжалостном походе, когда владимиро-суздальские войска «пожгоша их села, а мордви избиша много», участвовали также ярославские, рязанские и муромские князья. Но булгары и здесь сумели выстоять. Европа, в том числе и русские земли, вновь были спасены от монгольского разорения.

Монгольские войска с 1232 г., очевидно, так и остались в степях Прикаспия, Южного Урала и Нижнего Поволжья, т. е. практически окаймляя Булгарию с юга и юго-востока. Сюда в 1234 г. после китайского похода возвратился Субедэй багатур, который в начале 1236 г. присоединился со своей самой боеспособной армией к армаде монгольских войск, шедших на завоевание половецких степей и окраинных государств Европы, прежде всего Булгарии.

Нацеленность нового похода монгол на Булгарию очевидна хотя бы из того, что, когда в 1235 г. в Каракоруме был созван общемонгольский курултай для организации решающего похода в Европу, то первой страной для завоевания была названа Булгария. Как писал Джувейни, основной целью похода 1236 г. было «завладеть странами Булгара, асов и Руси, которые находились по соседству со становищем Бату, не были еще покорены и гордились своей многочисленностью».

В походе, готовившемся в течение 1235–1236 гг., приняли участие все монгольские полководцы, в том числе и десять царевичей, о чем сообщает Рашид ад-Дин: «Среди полководцев, направленных на покорение Дешт-и Кыпчака и тех земель, были: из сыновей Тулай хана — старший сын Менгу хана и его родич Бучек; из рода Угедея каана — старший сын Гуюк хана и его родич Кадан; из сыновей Чагатая — Бури, Байдар и родич каана Кулькан; сыновья Джучи — Бату, Урда, Шейбан и Тангут; из знатных эмиров — Субедэй багатур и еще несколько эмиров». В монгольскую армию были привлечены старшие сыновья всех монгол. Только их численность составила около 140 тысяч воинов. Кроме того, монголы привлекли в свои войска и представителей покоренных ими народов. Юлиан, очевидец событий 1236 г., писал: «Изо всех завоеванных ими царств они гонят в бой перед собой воинов, годных к битве». Как считают некоторые исследователи, в частности Груссе, только воинов из числа покоренных народов в монгольских войсках было более 500 тысяч человек. К тому же, как об этом сообщают армянские источники, в частности, Киракос Гандзакеци, монгольская армия выступила на этот раз вместе с семьями, женами, детьми и домочадцами. Выступив из Монголии осенью 1235 г., монголы остановились в плодородных долинах Закавказья, Предкавказья и Прикаспия, «исполненных всяких благ, воды, деревьев, плодов и дичи. Здесь пребывали они в течение зимы. С наступлением весны они распространились в разные стороны, производили набеги и опустошения и снова возвращались в свои лагеря».

Так, весной и ранним летом 1236 г. армией под руководством Чармагатана было покорено Закавказье, в том числе взяты и разрушены крупнейшие города, например, столица Армении город Ани. Жители его бежали далеко на север, в сторону Булгара, о чем свидетельствуют исследованные в западной окрестности Болгарского городища остатки армянской колонии.

Но большая часть монгольских, или татаро-монгольских войск продолжала сосредотачиваться в степях между Уралом и Волгой, в том числе и на южной окраине Булгарии. Как писал Рашид ад-Дин, «все они соединились в пределах Булгара и среди них первыми были из рода Джучи: Бату, Урда, Шейбан и Тангут. Здесь уже их поджидал со своим войском Субедэй багатур». Тот же Юлиан в июне 1236 г. в двух днях пути от столицы Булгарии видел монгольских послов, которые сообщили ему, что основные монгольские войска находятся в пяти днях пути от них. Всю вторую половину лета и начало осени шли разведывательные бои между булгарами и монголами. Последними, очевидно, уже тогда были взяты южные булгарские города, например, Мюрян (Речное) на Самарской луке или на южной окраине Жигулей. Вскоре к этим войскам-грабителям присоединились еще семь армий, возглавляемые Менгу, Бурчек, Гуюк, Кадан, Бури, Байдар и Кулькан ханами. Таким образом, численность только собственно монгольских войск, осадивших осенью 1236 г. Великий город булгар, могло достигать 200–250 тысяч воинов, не считая вспомогательных войск из числа покоренных народов.

Хотя булгары и укрепили свои города и сосредоточили в них крупные войска (по сообщению того же Юлиана только в столице было до 50 тысяч воинов), силы были слишком неравны. Монголами уже были покорены все потенциальные союзники булгар, а некоторые из них (башкиры) даже встали на сторону монгол. Русские, как и ранее, продолжали сохранять вооруженный нейтралитет или продолжали нападать друг на друга. Ждать помощи было неоткуда. Но булгары были полны решимости отстоять свою независимость. Булгарскими войсками, героически сопротивлявшимися захватчикам, командовал булгарский царь Абдулла ибн Ильгам, умело организовавший оборону страны в 1229 и 1232 гг.

Подойдя к Великому городу или Булгару, вначале монголы, придерживаясь своей обычной тактики, разорили все окрестные села и города. Как сообщает китайское сочинение о монголах и их походах «Мэн-да бейлу», монголы «до нападения и осады крупных городов вначале захватывали малые города и села, брали в плен всех их жителей, а затем их использовали в последующих осадах. В обязанность каждого воина входил захват не менее десятка таких пленных. Когда набиралось их необходимое число, то каждый из них должен был взять с собой охапку сена или корзину земли, камней и с этим грузом идти к осажденному городу. Здесь они должны были сбрасывать принесенное во рвы и заравнивать их. Некоторые же из них использовались для сооружения и обслуживания осадных орудий — катапульт, огнеметов и т. п. При этом не щадили пленных, даже десятки тысяч. Их телами нередко засыпали рвы осажденных городов. Когда осажденный город сдавался, то безжалостно уничтожали всех — и большого и малого, и красивого и уродливого, и богатого и бедного, и покорного и непокорного».

Против Булгара встала огромная армада примерно из 250–300 тысяч воинов и колоссального (до миллиона) сопровождения. Недаром Джувейни писал: «От множества войск (соединенных в пределах Булгара — А.Х.) земля стонала и гудела». Великий город монголы взяли не в результате молниеносной победы, как пишут некоторые современные русские историки, например, В.В. Каргалов, а в результате длительной и планомерной осады. Это была жестокая и хитрая осада и штурм одного из наиболее укрепленных городов мира.

Джувейни по этому поводу писал: «Сначала они силою и штурмом взяли город Булгар, который известен был в мире недоступностью местности и большой населенностью. Для примера подобным им жителей его (частью) убили, а (частью) пленили». Еще более впечатляюще говорит об этом русский летописец (Лаврентьевская летопись): «В лета 6744 (1236). Тое же осени приидоша от восточные страны в Болгарскую землю безбожние татары и взяша славный Великые город Болгарскыи и избиша оружьем от старца и до унаго и до сущаго младенца, и взяша товара множество, а город их пожгоша и всю землю их плениша».

Великий город перед монгольским нашествием был весьма сильно укреплен. Распланированный еще в X веке, он к тому времени имел не менее 6 рядов мощных концентрически расположенных укреплений. В центре города возвышалась цитадель подквадратной формы, окруженная внушительной деревянной стеной, шириной и высотой до 10 м с выступающими через 60–70 м башнями. Цитадель занимала центральную часть внутреннего города, окруженного ко времени нашествия двойной линией валов, протяженность наружного из которых достигала 5300–5400 м. По верху валов шли высокие конструкции из деревянных срубов и частокола. Внутренний город, в свою очередь, был окольцован мощной обороной внешнего города, состоящего из трех рядов валов, протяженность наружного из которых достигала 11 км. По верху этих валов также шли высокие стены из деревянных срубов. Наконец, за пределами этих укреплений почти по всему периметру города размещались посады, также защищенные не только естественными преградами в виде речек и болот, но и двухрядным частоколом.

Как же мог быть взят такой мощно укрепленный город, к тому же защищавшийся стоявшими насмерть воинами? Монголы, очевидно, и здесь применили свою обычную тактику осады крупных городов. Плано Карпини пишет: «Укрепления они завоевывают следующим способом. Если встретится такая крепость, они окружают ее; мало того, иногда они так ограждают ее, что никто не может войти или выйти; при этом они весьма храбро сражаются орудиями и стрелами и ни на один день не прекращают сражения, так что находящиеся на укреплениях не имеют отдыха; сами же татары отдыхают, так как они разделяют войско, и одно сменяет в бою другое… И если они не могут овладеть укреплениями таким способом, то бросают на него греческий огонь (смесь нефти со смолой — А.Х.)», причем нередко достаточно хитрым способом, отраженным как в монгольских (см. «Алтын тобчи»), так и булгаро-татарских преданиях. В последних говорится, что когда монголы не смогли штурмом взять Великий город, то они сделали вид, что готовы снять осаду, если осажденные принесут им символический выкуп — от каждого дома по голубю или воробью. Когда осажденные, обрадовавшись, принесли просимое, монголы привязали к ножкам птиц смоченные указанным составом пакли, зажгли их и отпустили птиц и все они полетели к своим гнездам, и в одночасье весь город, преимущественно деревянный, сгорел.

Город был сожжен, не только деревянные, но и белокаменные и кирпичные здания были разрушены. Осажденные, не успевшие убежать, были убиты. Их останки встречаются не только в развалах зданий, но и в колодцах — очевидно, туда сбрасывали живых.

После взятия и уничтожения столицы страны — Великого города, который потом так и не был восстановлен, началось уничтожение и разгром остальных городов и сел Булгарии. Как сообщал Юлиан, слышавший в 1237 г. об ужасном разгроме Булгарии, монголами в Булгарии было взято еще «60 весьма укрепленных замков». Следы пожарищ и разгрома этого времени отмечены археологами во всех исследованных городах и селах Булгарии — Суваре, Джукетау, Бряхимове (Болгарское городище) и др.

Многие из жителей Булгарии были убиты, как были истреблены почти все от старца и до сущего младенца, оказавшиеся в Великом городе во время его захвата, многие пленены, многие бежали в более безопасные районы: за Каму, в сторону Казани и севернее, в земли обулгаризированных буртас, а некоторые еще дальше — на Русь и даже в Норвегию. Юлиан в 1237 г., например, видел в Суздале беглецов из Булгарии. Это же подтверждает и Татищевская летопись, сообщающая, что после взятия Великого города «того же году от пленения татарского многие болгары избегше, пришли в Русь, и просили, чтобы им дать место. Князь великий Юрий вельми рад сему был, и повелел их развести по городам около Волги и в другие». Очевидно, тогда и появились села с булгарскими выходцами около Костромы и еще выше по Волге, в частности, в Новоторжеской земле под Тверью. Вероятно, во Владимире нашел убежище и один из булгарских царевичей — эмир Гата, принявший там в 1237 г. крещение и заложивший основу рода князей и графов Зубовых.

Монголы почти целый год, с осени 1236 по осень 1237 года воевали на булгарской земле, причем воевали всей своей огромной армадой, так что это отнюдь не была ни молниеносная победа, ни кратковременный рейд. Происходило длительное и планомерное уничтожение Булгарии как наиболее сопротивляющегося государства и как самого непокорного монголам народа. Если осенью, зимой и весной 1236–1237 гг. бои шли на основной территории Булгарии, то к лету и осени 1237 г. они переместились на западную и северо-западную окраины страны. Как сообщал тот же Юлиан, к осени 1237 г. монголы «завладели пятью величайшими языческими царствами: Сасцией (Саксин), Фулгарией (Булгария) … напали на Ведин (земли предков чуваш), Меровию (земли предков марийцев), Пойдовию (земли обулгаризированных буртас), царство морданов (мордвы)».

Здесь в западных районах Булгарии, на земляк обулгаризированных буртас воевали 6 монгольских армий во главе с Бату, Орду и Берке (сыновья Джучи), Каданом — сыном Угедея, Бури — внуком Чагатая и Кулканом — сыном Чингис-хана. Как свидетельствуют археологические исследования предмонгольских памятников буртас в Пензенском крае, большинство их погибло именно в результате монгольского нашествия. Особенно впечатляющие следы монгольского разорения зафиксированы на Юловском (остатки города Буртаса) и Золотаревском городищах в Верхнем Посурье — это сгоревшие дома и укрепления, останки погибших людей и т. п. Часть буртас — предки будущих татар-мишарей — бежала тогда в более безопасные земли, в том числе и на Русь. В связи с этим интересны сведения о роде князей Беклешевых и Беклемишевых. Основателем рода был Беклеш — сын Мухаммада Булгарина, распространявшего ислам в XII–XII вв. в Мещере, но затем бежавшего от монгол на Русь и там принявшего христианство.

Одновременно летом 1237 г. монголам пришлось вести карательные операции против поднявших восстание в степях Нижнего Поволжья и Прикаспия кипчаков под водительством Бачмана, а южнее — алан во главе с Качир-укулэ. Последним удалось объединиться с черкесами, асами-осетинами, не до конца покоренными саксинами — нижними булгарами, и начать успешно воевать с монголами. Против них были посланы две армии (20 тысяч воинов) во главе с Менгу-кааном. Как сообщают Джувейни и Рашид ад-Дин, им удалось убить Бачмана и Качир-укулэ, а затем и подавить восстание.

Значительное войско (не менее 5 армий) оставалось и на территории собственно Булгарии, где также было весьма неспокойно. Эти войска возглавлялись Субедэй багатуром, Гуюк ханом — сыном Угедея, Шейбаном и Тангутом — сыновьями Джучи, Байдаром — сыном Чагатая.

Поздней осенью 1237 г. все находившиеся в пределах Булгарии и Поволжье «царевичи сообща устроили курултаи» и, как сообщает Рашид ад-Дин, «по общему соглашению, пошли войной на русских». В этом зимнем (1237–1238 гг.) походе участвовали армии, возглавляемые Бату, Орду, Гуюк-ханом, Менгу-кааном, Кулканом, Каданом и Бури, общей численностью 120–140 тысяч воинов. Но остальная половина войск, примерно 100–120 тысяч, в том числе армии Субедэя багатура, Бучека, Шейбана, Тангута, Байдара и Берке, оставались в Булгарии. Очевидно, как это предполагает Л.Н. Гумилев, с одной стороны, монголы не ставили своей главной целью завоевание Руси, а с другой, слишком опасными для них оставались булгары. Но в результате отчаянного сопротивления многих русских городов и княжеств Батый был вынужден вывести из Булгарии еще три армии — Субедэя, Бучека и Байдара. Все они затем приняли участие во взятии Киева. Тогда же, т. е. в 1238 г., Шейбан отправился усмирять восставших жителей Крыма, Берке — новое восстание кипчаков.

Таким образом, в 1238 г. в Булгарии осталась малочисленная и ничем не примечательная армия Тангута. Воспользовавшись этим, булгары предприняли отчаянную попытку опрокинуть завоевателей и вновь обрести независимость. По сведениям Рашид ад-Дина, во главе восстания встали два тамошних вождя — Баян (Пабаян) и Джику, которые вначале «изъявили царевичам покорность, были (щедро) одарены и вернулись обратно, (но потом) опять возмутились». Мы предполагаем, что в этих «вождях» мы можем усматривать сыновей убитого при осаде Великого города в 1236 г. булгарского царя Абдуллаха — Алим бека и Алтын бека. В одном из древнейших булгаро-татарских шеджере (родословной), так называемой шеджере Бараджа, записанной Георги в XVIII веке, говорится, что сыновьям Абдуллаха после гибели Биляра удалось скрыться от захватчиков, причем один из них (Алтын бек) скрылся за Каму — в сторону Казани (к этому времени единственной белокаменной крепости булгар), а второй — Алим бек «выстроил на Черемшане значительный город, который он назвал Бюлюмаром».

Действительно, после взятия и разрушения Великого города булгары предприняли попытку построить на правом берегу Малого Черемшана новую столицу, большой город, остатки которого до сих пор известны под именем Балымерского городища или Балынгуза. С юга к недостроенным укреплениям этого города примыкают остатки большого булгарского кладбища, где, по многочисленным преданиям, был погребен Маалум-ходжа (отсюда Балынгуз), он же Абдуллах-Ходжа, — возможно, убитый после падения Великого города последний царь независимой Булгарии Абдулла. Так легенды смыкаются с историческими фактами, и мы можем полагать, что возглавившие в 1238–1239 гг. попытки булгар к освобождению от монгольского ига, сопровождавшиеся строительством новой столицы, Баян и Джику вполне отождествимы с Алтын беком и Алим беком булгаро-татарских легенд и преданий. В какой-то мере это подтверждает и Юлиан, связывая, правда, эти события с мордвой: «Там, в Поволжье было два князя: один князь со всем народом и семьей покорился власти татар, но другой с немногими людьми направился в весьма укрепленные места, чтобы защищаться, если хватит сил».

Против восставших снова был направлен Субедэй багатур, который не только привел к покорности восставших, но взял и их город Керман-Меркерман, который Д. Оссон считал Казанью, а Березин и Шпилевский — Джукетавом. Но, возможно, это был и недостроенный город Балымер или Балымат на реке Черемшан.

В целом, это было восстание булгар против монгол, и оно сильно озадачило Батыя. Волнения одновременно начались и в землях мордвы, обулгаризированных буртас, а также в половецко-кипчакских степях. Именно в это время, т. е. с весны 1238 по осень 1239 гг., монголы практически были вынуждены приостановить завоевание Руси и Европы. Войска Берке были брошены на кипчаков, Менгу каан и Кадан ушли на подавление восстания алан и осетин, «Шибан, Бучек и Бури выступили в поход в страну Крым», а затем, объединившись с войсками Гуюк хана, подавляли восстание половцев в Подонье и степях Предкавказья. Наиболее же боеспособная армия Субедэй багатура вместе с войсками Бурундая (командовал десятью туменами из храбрых тюрок) и Бастыра в конце 1239 г. направились вновь в Булгарию и привели ее к покорности. О том, что это был поход, направленный на подавление булгарского восстания, свидетельствуют как направление лучших войск монгол, так и их значительная (более 100 тысяч — 10 туменов только у Бурундая) численность. Вновь занялись огнем недостроенные крепости, было запрещено строительство столицы и других городов. Как сообщает Плано Карпини, именно на рубеже 1239-1240-х годов монголы пошли «против Билеров, то есть Великой Булгарии… и ее совершенно разорили».

Очевидно, в это время значительная часть булгар из центральных земель бежала в волжское правобережье, где было основано много сел выходцами из Булгара, а также далеко на север и северо-восток — на Вятку, Чепцу, Среднюю и Верхнюю Каму, а также в северо-западные русские земли, к независимому новгородскому князю Александру (будущему Невскому). В родословных знаменитых русских фамилий Долгово-Сабуровых, Голенищевых-Кутузовых, Шереметьевых, Огаревых и др. отмечаются следы таких выходцев из булгар, как Атун мурза, Арбаут, Кутлумамет Огар мурза и др.

Войска Бастыра были оставлены в Булгарии, а Субедэя багатура и Бурундая нойона были отозваны Батыем на штурм Киева. Но опасность нового восстания булгар была столь велика, что Батый после разрушительных походов на Русь (в 1240 г. был взят Киев и многие древнерусские города), в Центральную Европу (в 1241 г. монголы воевали в Венгрии, Польше и Болгарии, а к 1242 г. вышли к берегам Адриатики) уже весной 1242 г. был вынужден вообще прекратить все свои походы и возвратиться на Волгу, причем не куда-либо, а в центр бывших булгарских земель, в район слияния Камы с Волгой, где на месте разрушенного булгарского города Ибрагима (Бряхимова русских летописей) он основал свою главную ставку и по имени страны она была названа Булгаром. Именно сюда вскоре начали ходить русские, армянские и другие князья за ханскими ярлыками для сюзеренного правления.

Однако даже в этих условиях волнения среди булгар продолжались. Так, Рашид ад-Дин сообщает, что во времена правления вдовы Угедея Туракин хатун (1242–1245 гг.) начались волнения (разруха) на окраинах земель, завоеванных монголами. По сообщениям китайских источников, в 1246 г. Батый, основавший в это время свою ставку в низовьях Итиля и назвавший ее Сарай-Бату, снова ходил походом на восставших булгар. Как пишет один из восточных авторов Шереф ад-Дин Йезди, страной булгар «они (монголы) овладели через некоторое время, после многих битв». И это, исходя из вышеизложенного, соответствовало истине.

Последняя попытка булгар вернуть независимость была предпринята в 1277–1278 гг. уже при хане Менгу-Тимуре. Как свидетельствует средневековый историк Абуль Гази в книге «Родословное древо тюрков», Менгу-Тимур тогда «предпринял поход в царство булгарское и по прошествии двух лет, он, одержав победу, возвратился домой». Это подтверждает и Марджани, полагающий, что «Менгу-Тимур напал с многочисленными войсками на булгар и, победив их, заключил мир». В этом походе активное участие принимал и русский сателлит Менгу-Тимура смоленский и ярославский князь Федор Черемный или Черный, который за походы на булгар и черкес (ясов) был щедро награжден Менгу-Тимуром. Хан выдал за него свою дочь, а в приданое дал 30 (в основном булгарских) городов, в том числе Булгар, Карсын, Балымат, Казань, Тура и др. Как полагал С.М. Шпилевский, булгаро-татарские легенды и предания, связывающие разгром булгар с Тамерланом, скорее всего, базируются на сведениях об окончательном разгроме Булгарии Менгу-Тимуром.

Так завершилась более чем 50-летняя ожесточенная борьба булгар против страшной чумы XIII века — монгольского нашествия. Без преувеличения можно сказать, что булгары внесли огромную лепту в историю борьбы народов Евразии против монгольских завоеваний и она была значительно более существенной, чем предполагают многие исследователи (Б. Шпулер, Л.Н. Гумилев, В.В. Каргалов, Ю.А. Лимонов, Р.Г. Фахрутдинов и др.).

Длительное ожесточенное сопротивление булгар монгольским ордам — свидетельство не только их высокого патриотизма, но и значительного развития экономики, культуры и социально-политического строя Волжской Булгарии. Эти достижения не пропали даром, они по-новому преломились в новых условиях, когда булгары стали играть во вновь созданной Золотой Орде далеко не последнюю роль.