— Как можно жить в ином мире так долго, сколько прожил Стив, и не знать этого? — возмущалась Сантана по пути домой. — Как можно тусить с духами…

— С кузенами, — перебил ее Томас. — Но ведь именно Стив сказал нам, что она майнаво. Просто сейчас он узнает о них больше, так же как и об окружающем его мире.

— Да пофиг, — отмахнулась сестра. — Мне аж не по себе было, когда она принимала облик то лисицы, то антилопы, а чаще чего-то среднего.

Томасу тоже нелегко было свыкнуться с быстрыми превращениями Калико из лисицы в антилопу, а напоследок — в странную женщину с чертами обоих животных. Диковинное создание сидело напротив них за столом и насмешливо ухмылялось, поблескивая глазами в лучах заходящего солнца.

— И как с такой жутью он мог жить там и не понимать, что это иной мир? — не унималась Сантана.

Томас пожал плечами.

— Да мы и сами не знали, что это мир грез, пока он не сказал нам.

— Ага, но мы-то появились в тех краях впервые. У нас есть оправдание. А он там уже давно живет.

— Ты же слышала, что Стив сказал. Он никогда не задумывался об этом, хотя и прожил там сорок лет.

— Сорок лет! — воскликнула девушка.

— Я понимаю, но…

— Можно двигаться по инерции, а можно прятать голову в песок. Он в зеркало-то хоть гляделся? Для парня на исходе седьмого десятка он выглядит подозрительно молодо.

Томас неопределенно хмыкнул. Если Стив и вправду намеренно пытался игнорировать окружающий его причудливый мир, в этом нет ничего предосудительного. Ему по собственному опыту было хорошо известно, что притворяться, будто не замечаешь странности чего-либо, — или, по крайней мере, ни с кем не разговаривать об этом — проще всего.

— А ты неплохо воспринимаешь все эти события, — переключилась Сантана.

— Что-что?

— Для парня, который слышать не желает о древних традициях.

— Да что вы все заладили… — вздохнул Томас.

— Может, потому, что это правда?

Девушка склонила голову и мило улыбнулась ему, изогнув брови «домиком».

— Не забывай — как и ты, я способен видеть скрытые от других вещи. Всю свою жизнь. С чего же мне тогда удивляться?

Сантана беспечно пожала плечами. Она сидела, задрав ноги на сиденье и обхватив их руками.

— Мама постоянно талдычит, чтобы мы остерегались духов, — проговорила она, — но Калико вроде милая.

— Да, но мы ее практически не знаем. И даже если она и душка, это же не значит, что другие духи не опасны.

— Тут ты прав.

Томас надеялся, что на этом сестричка успокоится и снова включит радио. Такой исход его бы порадовал: после всех этих происшествий ему было о чем подумать. Но нет, та снова завела пластинку:

— Так что такого ты видишь?

Парень задумался на пару секунд.

— Вообще-то ничего подобного Калико. Обычно это нечто едва уловимое. Замечаю что-нибудь краем глаза. Ну, например, что опунции возле фактории каждое утро оказываются на новом месте.

— Ты хочешь сказать, они двигаются по ночам?

Он кивнул.

— Круто!

Томас улыбнулся.

— А ты?

— Да разное, — пожала плечами сестра. — Иногда, когда мы с Наей греемся на солнышке на скалах за домом, я слышу голоса, хотя никого рядом нет. А вот она их не слышит. Или когда мы танцуем, чувствую, что с нами в такт двигаются другие, невидимые танцоры. Еще могу идти по резервации и вдруг встретить кого-нибудь с такой… звериной аурой, что ли. Не как Калико — она-то на самом деле превращается, — а, скорее, замечаю призрачную голову ящерицы или там птицы, которая словно сидит над человеком или сидит у него в волосах.

Парень снова кивнул. Все это ему было знакомо, и даже больше. Он вспомнил об утреннем призрачном вороне, поразительно независимом от своей хозяйки, однако решил приберечь впечатления для себя.

— Ну и что мы расскажем маме о сегодняшнем приключении? — невинно поинтересовалась Сантана.

Томас выразительно посмотрел на нее.

— Тебе хоть раз удавалось ее обмануть?

Девушка вздохнула, опустила ноги и попыталась сидя свернуться в клубочек.

— Значит, придется все рассказать.

— Выбора-то у нас нет.

Сантана снова вздохнула.

— И откуда я знала, что ты так и скажешь?