— То есть ты хочешь сказать, что я не могу здесь остаться? — нервно спросила Хлоя.

— Я хочу сказать, что ты не захочешь здесь оставаться, — дипломатично ответила Эмма.

Они сидели на маленьких качельках на заднем дворе у Шройдеров. Нормально покачаться на них было нельзя из-за небольшого размера всей конструкции, но девушки выбрали это место из-за его уединенности, когда стало понятно, что миссис Шройдер не оставит их в покое, если они останутся в доме. Едва Хлоя переступила порог, как мама Эммы вцепилась в нее с вопросами о том, что Хлоя знала о текущем кризисе (ничего) и как с ним справлялись ее родители (напиваясь в стельку, хотя Хлоя предпочла об этом промолчать).

— Лучше здесь, чем дома, — сказала Хлоя подруге. — Я могу переночевать у тебя на диване. Или в спальне Джона.

Старший брат Эммы учился на втором курсе в Тулейне, так что вряд ли он внезапно появится тут.

— Поверь мне: ты не захочешь находиться в одном помещении с моей мамой, — ответила Эмма. — Она в одном шаге от нервного срыва, помогает только клоназепам. А он заканчивается.

— Вряд ли все настолько же плохо, как у моей мамы, — вздохнула Хлоя.

— Настолько. Знаешь, в чем проблема? Все взрослые просто сходят с ума. Капитализму приходит конец! А это единственная идеология, которая им известна. Они не смогут адаптироваться.

— При чем тут капитализм?

— Божечки, ты шутишь? При всем. Система наконец-то разрушилась под весом собственных противоречий.

Хлоя почувствовала, как усиливается тревога:

— И что теперь будет с поступлением в колледж?

— Чел! — Эмма мрачно покачала головой. — Если все пойдет так, как я думаю, колледжа уже не будет. Останется только борьба за выживание. Нам придется научиться выращивать собственную еду и все такое прочее.

Хлоя заплакала.

Эмма тут же подвинулась ближе:

— Господи! Прости меня, пожалуйста! Я не хотела тебя напугать.

Хлоя обхватила лицо руками и зарыдала. Она не могла остановиться. Три года она готовилась к поступлению, и все эти усилия могут оказаться потраченными впустую.

— Ты знаешь, как я старалась? И это теперь никому не нужно?

— Может, я не права! Серьезно. — Эмма обняла подругу вместе с веревками качелей; они впились Хлое в руку. — Не плачь! Все в порядке. Может, все будет не так плохо. Может, завтра все и закончится.

— Извини, — всхлипнула Хлоя, вытирая слезы рукавом. — Все просто… гр-р-ра.

— Я знаю, — согласилась Эмма. — Слишком много всего навалилось. Но я, скорее всего, неправа! Понимаешь? Все скоро закончится наверняка.

Хлоя справилась с эмоциями, но тревожный комок, поселившийся в груди, никуда не делся.

— Надеюсь, что смогу остаться с Джошем, пока все не закончится.

Эмма поморщилась:

— Чел!

— Что?

— Ты переспала с ним один раз. Буквально вчера.

— Я знаю! Но… между нами такая химия!

— Да, я тоже самое думала насчет Джереми Фридриха.

Хлоя напряглась. Сравнение было совершенно некорректным.

— Если Джереми оказался мудаком, это не значит, что им окажется и Джош.

— Ну ты подумай: сколько мне потребовалось времени, чтобы понять, что Джереми мудак? Месяцы.

— Я пыталась тебе сказать.

— Да, в конце. А поначалу ты тоже думала, что он классный!

Хлоя попыталась вспомнить, было ли такое.

— Неправда! Помнишь тот раз, когда мы пошли за мороженым…

— Да, это было уже через месяцы после начала.

— Да?

— Да! Я о чем и говорю. Ты не можешь сказать, мудак парень или нет после одного раза. Даже после десяти. Иногда они такие… скрытные мудаки.

— Неважно. — Хлоя вздохнула и покачала головой.

Эмма начала ее раздражать. Она попыталась отобрать у Хлои ее будущее. А теперь пыталась отобрать Джоша.

Но смысла спорить не было. Хлоя не могла описать словами то, что происходило между ней и Джошем.

Эмма наверняка просто завидовала. Она уже долгие месяцы ни с кем не встречалась. Да и кому нужно ее мнение? Сейчас уже не слишком рано и можно ехать к Джошу. А уж там Хлоя решит сама.