Среда (октябрь 2019)
Дэн
Когда Дэн поднялся, было еще темно. Он не хотел тратить время, разлеживаясь на кровати, ведь перед отъездом нужно было многое сделать.
Ноги ныли после вчерашней ходьбы и поездок на велосипеде, так что по пути в ванную ему пришлось останавливаться и растягивать мышцы. Добравшись до цели, Дэн проглотил две таблетки обезболивающего. Затем умылся и почистил зубы, зачерпывая воду из ванной, предварительно подсветив ее фонариком, чтобы убедиться, что его жену туда не стошнило.
Вернувшись в спальню, Дэн оделся в тишине, стараясь не разбудить Джен, которая тихо посапывала в кровати.
Господи, Джен!
Что на тебя нашло?
На первом этаже Дэн первым делом проверил шины у всех четырех велосипедов. У велосипеда Джен их нужно было подкачать, что Дэн и сделал. Перед тем как вернуться в дом, он быстренько осмотрел полки — не найдется ли чего-нибудь полезного для пятисоткилометровой поездки?
Кроме спортивного снаряжения и садовых инструментов, Дэн ничего не нашел. Проклиная себя за нелюбовь к туризму (И почему я никогда не водил детей в поход?), он вернулся на кухню и оценил запасы еды.
Порадовался десяти банкам тунца и четырем банкам арахисового масла. А вот майонеза оставалась всего четвертинка пачки, а джема — лишь пара ложек. Дальше — хуже. Овощные консервы везти можно, но неудобно, особенно если все возьмут только рюкзаки.
Где нам найти багажники?
Глупый вопрос. Мир, в котором легко можно приобрести велосипедные запчасти, был миром, где не нужно везти еду и воду сотни километров.
Дэн перешел к кладовке. Пять протеиновых батончиков, безусловно, пригодятся. А вот остальное вряд ли: мука, блинная смесь, две банки куриного супа, три пачки макарон, засохшие крекеры, полпачки кренделей, треть пачки чипсов, банка овсяной крупы, просроченной на год, и медово-ореховые хлопья на несколько порций.
Черт!
Далее морозилка, которую Дэн открыл и почти тут же закрыл, чтобы сохранить остатки холода. Два замороженных буррито. Вернее, уже размороженных. Пол-лотка куриных грудок. С ними то же самое. Большая красновато-коричневая пачка какой-то жижи — похоже, остатки чили. Три пачки масла. Полкилограмма лимонного сорбета и упаковка веганского мороженого с шоколадной крошкой, превратившихся в суп. И целый контейнер полурастаявших кубиков в льдогенератаре, плавающих в воде.
Это можно пить.
И наконец, холодильник. Там все плохо. Десяток яиц и практически ничего больше. Приправы и салатные заправки, полпачки масла, три банки пива, треть бутылки белого вина и неоткрытая бутылка просекко. Горстка оливок. Ананасовая сальса. Немного тертого сыра. Кусочек пармезана. Несколько ломтиков чеддера. Четыре яблока. Поникший салат-латук. Почерневший лимон.
Дэн закрыл холодильник и сделал несколько глубоких вдохов.
Спокойствие. Думай позитивно. Разработай решение.
Хорошая новость: у нас много места для овощных консервов.
Вот только воду тоже нужно везти.
Воды много, если, конечно, кто-нибудь еще не захочет принять ванну.
Блин, Хлоя.
Ладно, не нужно кидаться обвинениями. Предлагай решения.
Как нам перевезти всю воду?
Несколько минут Дэн обыскивал кухню на предмет бутылок, нашел шесть штук и заполнил их водой из кастрюль у раковины. Оставались еще две средние кастрюли и салатник. Плюс вода из льдогенератора. Плюс тридцать литров бутилированной воды на столе. Плюс почти полная ванна на втором этаже.
Пока что с водой все было в порядке. Настолько в порядке, что Дэн решил потратить немного и помыть сковороду и щипцы, оставшиеся с вечера, когда он жарил Хлое курицу.
После фиаско с ванной они неплохо поговорили за готовкой. Дэн извинялся за то, что вышел из себя. Хлоя — за то, что израсходовала воду.
Потом, пока Хлоя ела курицу и остатки лазаньи со шпинатом, они осторожно подняли тему, которую до этого старательно игнорировали.
— Иногда… иногда мама пьет больше, чем следовало.
— «Иногда»? Пап, это «иногда» случается постоянно.
— Я знаю. Но ее очень гнетет ситуация с работой. Мне кажется, она чувствует себя загнанной в ловушку. Изолированной ото всех. Я сегодня… Не знаю, знаешь ли ты, как плохо ей было после одиннадцатого сентября…
— А это тут при чем?
— Ну, когда самолеты начинают падать без всякой на то причины…
— Подожди, самолеты падают? Что?
Хлоя не знала о самолетах. Дэн рассказал, и новость, похоже, девушку встревожила.
— Не стоит ли нам, типа, паниковать?
— Нет. Мы в полной безопасности. Все будет хорошо. Но когда что-то подобное случается, мама вспоминает про одиннадцатое сентября. Мне кажется, она все еще страдает от ПТСР.
— Да. Я просто… Не знаю, просто иногда мне кажется, что у нее серьезная проблема.
— С алкоголем?
— Да. И еще до вчерашнего вечера.
Эта мысль казалась абсурдной. Дэн и Джен были женаты двадцать лет. Если бы у нее были проблемы с алкоголем, Дэн бы заметил.
Однако, когда он утром вернулся домой, Джен, похоже, пила в одиночестве. А потом у Станковичей набухалась в стельку.
Но у кого, скажите, был нормальный день? Обстоятельства совершенно необычные.
— Ну, не знаю. Мне так не кажется. Я поговорю с ней утром.
— Точно? Потому что она очень меня разозлила своим комментарием в сочинении.
— Каким комментарием?
И тут началось. Из Хлои полились все ее обиды на мать. Большинство вертелось вокруг поступления в университет. Дэн в основном сочувствующе слушал, довольный тем, что дочь ему доверяет, но огорченный тем, что Джен оказалась ей врагом.
Он пообещал дочери, что разберется с мамой, клялся и божился, что отключение электричества никак не повлияет на ее поступление в Дартмут, заверил ее, что электричество отключили временно и все разрешится за пару дней, и отправился спать, почти поверив собственным словам.
Теперь же, отмывая сковородку минимально возможным количеством воды, взятой из кастрюль, он чувствовал дрожь и слабость от нарастающего страха (Или от низкого уровня сахара в крови?).
Мы не знаем, что это. И сколько городов задето.
Может, все Восточное побережье?
Вся страна?
Весь мир?
Не думай о проблемах. Думай о решениях.
Нам нужны деньги.
Где нам взять деньги?
Вставало солнце, и света стало достаточно, чтобы обойтись без фонарика. Закончив со сковородкой, Дэн подошел к столу и достал из своей сумки тетрадь и ручку. Лучше всего он принимал решения, записывая свои мысли на бумаге.
В сумке все еще лежал айпад Пита Блэквелла.
Если я верну планшет, возможно, Пит скажет мне, почему убежал.
Идея неплохая, только вот, пока Дэн доберется до поместья Блэквеллов, пройдет добрая часть дня. А им нужно уезжать.
Дэн пододвинул консервы на другую часть стола, сел и открыл свой молескин.
Листая блокнот, он наткнулся на записи, которые делал в поезде меньше чем двадцать четыре часа назад.
Особенно бросилось в глаза «УБИЙСТВО НА КОМИК-КОНЕ».
Отличная идея. И убийство библиотекарши тоже.
На секунду Дэн задумался, как передать эти идеи Марти.
Почта работает?
Смешная мысль. В городе тоже не было электроэнергии. Съемки наверняка остановились. У всех, даже у Марти Каллахана, были дела поважнее, чем придумывание сюжетов для «Города пуль».
Дэн покачал головой. Какой абсурд: тратить целых пять секунд на переживания о работе — в такое-то время!
Сосредоточься на деньгах. Реши проблему с деньгами.
Он открыл чистый лист и написал одно число:
$36.75
Что еще у нас есть?
В миске на втором этаже оставалась мелочь. Еще у Макса в заначке. Плюс что-то еще могло быть у детей. И горстка монет в обоих автомобилях — их хранили для оплаты парковочных счетчиков.
Так, что в итоге? Еще баксов двадцать мелочью? Тридцать, если повезет?
Должно быть больше. Мы богаты.
По любым общепринятым меркам это было правдой. Один только дом стоил более миллиона. А их текущие активы, если сложить банковские вклады, пенсионные счета, университетские сбережения… Сколько получалось, когда в последний раз считали? Два миллиона? Два с половиной?
Но это осталось в мире с рабочей электрической сетью.
Без нее у Альтманов оставалось… тридцать шесть долларов и семьдесят пять центов.
И еще около двадцати долларов мелочью.
И еще парочка пластиковых карточек с логотипами банков, в которых Дэн никого не знал и поэтому не мог запросить выписки по счету.
И две книги пустых чеков. Дэн подозревал, что никто их не возьмет, пока не включат свет, а к тому моменту они уже будут не нужны.
Если я приду в офис «Чейз» или «Чарльз Шваб»… как мне доказать, что я держу у них свои деньги?
Боже мой, нужно было хранить бумажные копии.
Успокойся.
Не паникуй.
Думай решениями! Что я могу сделать, чтобы улучшить ситуацию?
Дэн прерывисто выдохнул. Уровень сахара в крови казался тревожно низким, а с последней чашки кофе прошло двадцать четыре часа. Он осознал, что, возможно, упадет в обморок.
Что я могу сделать?
Я могу съесть буррито.
Нет. Оставь их детям.
Я могу сварить яйца.
Звучит разумно. Вареные яйца хорошо усваиваются. А после приготовления не останется грязной посуды, если не допустить трещин в скорлупе.
И воду можно будет использовать повторно.
Дэн поставил одну из наполненных кастрюль на плиту, спичкой зажег огонь. Затем достал из холодильника пачку яиц и положил рядом. Он наблюдал за процессом, делая глубокие вдохи, чтобы успокоить сердцебиение, когда на кухню вошел Макс.
С лохматой головой и раздраженной физиономией, весь воняющий потом.
Будь мужиком. И думай позитивнее. Ты тут отец.
— Доброе утро!
Вместо ответа Макс открыл холодильник.
— Не держи его открытым. Ты выпускаешь холодный воздух.
— Какой холодный воздух?
— Просто… просто закрой его.
— Что на завтрак?
— Я варю яйца.
— Они на вкус как задница!
— Буррито хочешь?
— Нет! — рыкнул Макс, слишком свирепо для простого разговора о завтраке.
— Не надо огрызаться. Я пытаюсь помочь.
Макс прошаркал к кладовке и принялся искать завтрак там. Дэн наблюдал за сыном, размышляя, почему он такой угрюмый.
— Ты как себя чувствуешь?
— Нормально.
Вел Макс себя, впрочем, совсем не нормально. Но Дэн знал по опыту, что давить на него расспросами не имеет смысла. Его сын всегда держал свои проблемы при себе.
Макс достал пачку хлопьев.
— Молока нет, — предупредил Дэн.
Макс пожал плечами, засунул руку в коробку и достал пригоршню хлопьев.
— Не ешь их… съешь что-нибудь скоропортящееся.
— Почему? — спросил Макс и засунул хлопья в рот.
— Потому что скоропортящееся не переживет поездку. А хлопья мы можем взять с собой.
— Куда мы едем?
— В Уэллфлит.
Макс скорчил гримасу, не переставая жевать:
— Мы едем к бабушке?
— Будет здорово. Ее там нет. Она в Ньютоне. — Дэн секунду подумал. — Хотя, если в Ньютоне есть электричество, нам нужно ехать туда.
— Почему ты думаешь, что у бабушки есть электричество, когда его нет здесь?
Хороший вопрос. Дэн удивился, когда не смог придумать на него ответ.
— Потому что… Ну, его же не может не быть везде.
— Почему нет? А если это ЭМИ?
— Чего?
— ЭМИ. Разве это не оно?
— Что такое ЭМИ?
— Электромагнитный… Забыл, что означает… Импульс? Кажется… Это в игре одной было. В которую Дэннис играл. И в этой игре…
О боже! Почему у детей все вертится вокруг компьютерных игр?
Макс продолжал говорить, но Дэн его не слушал, а раздумывал над своим планом уехать к матери в Кейп-Код.
Почему я считаю, что в Массачусетсе есть электричество?
Никаких поводов так думать нет. Нам просто некуда больше податься.
А если мы поедем в Уэллфлит, там рядом океан. Можно ловить рыбу.
Но разве я хоть раз занимался рыбалкой, да еще и в океане?
У нас даже лодки нет.
— И как мы вообще туда доберемся? — спросил Макс.
— Что? — Дэн оторвался от своих раздумий.
— К бабушке. Как мы туда доберемся?
— А… На велосипедах.
— На велосипедах? Да это же смешно!
На кухню вошла Хлоя. Пахла она гораздо лучше, чем ее брат.
— Что смешного?
— Папа предлагает поехать на велосипедах к бабушке.
