Глава 2
Ломтев вышел из квартиры.
Дверь он закрывать не стал, внутри еще оставались какие-то люди, помощник, который должен отвечать на телефонные звонки в отсутствие хозяина, менты со свой аппаратурой на тот случай, если похитители все таки позвонят и будут настолько глупы, что позволят себя отследить, психолог-переговорщик, толку от которого за все три дня, прошедшие с момента его первого появления, так и не было, и дежурный оперативник, а может быть, и кто-то еще. Ломтев перестал следить за тем, какое количество народу набилось на его территорию.
Сначала-то вообще никто ничего не хотел делать, дескать, времени прошло мало, она — взрослый человек, нашла себе кого-нибудь и могла загулять, не поставив в известность отца, вот нагуляется и позвонит, и вообще, когда убьют, тогда и приходите, но после некоторого количества звонков по нужным номерам они все-таки начали реагировать и развили бурную деятельность, результатом которой стали три поездки в морг на опознания, и после каждой такой поездки у Ломтева на голове прибавлялось седых волос, но каждый раз он выдыхал с облегчением, потому что это была не она.
Прошло уже пять дней с того момента, как они созванивались в последний раз, и находиться в квартире он больше не мог. Вызвал лифт, спустился на подземную парковку жилого комплекса, добрел до своего "лэнд крузера", стоявшего во втором от лифта ряду, уселся на водительское сиденье и закурил.
Ему нужно было побыть одному. Без всех этих сочувствующих взглядов людей, которые уже точно решили, что все. Конец.
Он тоже был знаком с этой теорией. Если пропавший человек не находится за двое суток, и похитители не выходят на связь, но с большой вероятностью в живых этого человека уже никто не увидит. Но Ломтев продолжал надеяться.
Смириться с таким положением вещей он просто не желал.
Это было слишком чудовищно, слишком несправедливо, и в то же время, слишком жизненно. Такое ведь сплошь и рядом происходит, просто ты не обращаешь на это внимания, потому что это происходит не с тобой.
Пост в соцсетях, строчка на главной Яндекса, короткий репортаж в новостном блоке, и ты вроде бы сочувствуешь, но так, для галочки, потому что эмоционально это тебя уже не особо и трогает, и забываешь об этом этом уже через несколько минут.
Пока это не происходит с тобой.
Умные часы завибрировали, сигнализируя о входящем звонке. Ломтев бросил взгляд за запястье, а потом судорожно принялся искать телефон по карманам, потому что номер определился. А вслед за этим должно было определиться и все остальное.
Телефон обнаружился в боковом кармане наспех наброшенной куртки. Ломтев мазнул пальцем по экрану, и приложил смарт к уху.
— Алло.
— Александр? — голос был мужской и незнакомый.
— Откуда у вас этот телефон? — спросил Ломтев. — Где моя дочь?
— Ваша дочь у нас.
Ага, вот она, определенность.
Зажав телефон между плечом и ухом, Ломтев до хруста сжал кулаки. Еще немного, и ногти проткнут кожу, и брызнет кровь…
А кровь обязательно брызнет, пообещал себе Ломтев, с трудом разжимая кулаки. Только не моя.
— Сколько вы хотите?
— О, вы готовы разговаривать, это хорошо-хорошо, — сказали на том конце линии. — Но это не вопрос денег.
Понятно, подумал Ломтев. Значит, это вопрос очень больших денег. По-другому ведь в этом мире не бывает.
— Чего же вы хотите? — спросил Ломтев.
— Я сброшу вам координаты для навигатора отдельным сообщением, — сказал собеседник. — Приезжайте, и мы все обсудим. Надеюсь, не надо уточнять, что вы должны приехать один?
— Передайте трубку моей дочери, — сказал Ломтев.
— К сожалению, я не могу этого сделать. Она… не рядом.
Ломтев отметил небольшую заминку после слова "она", и задумался, что это может означать.
— Как мне понять, что с ней все в порядке? — спросил Ломтев.
— Никак, — сказали ему. — Но вы же все равно приедете, верно-верно?
— Я приеду, — сказал Ломтев.
— Ждем вас через час.
На том конце линии закончили разговор. Ломтев послушал короткие гудки, вслед за ними сразу же прилетела эсэмэска с цифрами для навигатора. Ломтев скопировал координаты, ввел их в навигатор и посмотрел маршрут.
Маршрут вел куда-то в область, но не особо далеко, и обещал всего сорок минут в пути. Значит, небольшой запас времени все-таки есть.
Ломтев закрыл машину, двинулся к лифту, поднялся на свой двадцать второй. На широкой лестничной клетке как раз курили вышедшие из его квартиры менты.
— Вам только что звонили…
Да, глупо, подумал Ломтев. Я же должен был помнить, что мой телефон на прослушке, я же сам из вызвал, сам настаивал, чтобы занялись… Надо было сразу уезжать, зачем я поднялся?
Но он прекрасно помнил, зачем.
— Мы поедем с вами, — сказал мент.
— Это исключено, — сказал Ломтев. — Я поеду один.
— Есть процедуры… Риск слишком велик…
— Плевал я на процедуры, — сказал Ломтев. — Я поеду один, а вы будете ждать здесь, это не обсуждается. Или мне снова замминистра позвонить?
При упоминании замминистра ребята стушевались.
— А если мы сзади, незаметно…
— Нет, — отрезал Ломтев.
— Возьмите хотя бы трекер и микрофон.
— Хорошо, — сказал Ломтев. — Готовьте все, я сейчас.
Он прошел в свой кабинет, сначала запер дверь, потом открыл сейф, достал из коробки пистолет и две обоймы с патронами. Пистолет был чистый, и, разумеется абсолютно нелегальный, нигде не зарегистрированный.
Ломтев зарядил пистолет, сунул его под ремень сзади, запасную обойму положил в карман. Посмотрел на второй сейф, оружейный.
Искушение взять с собой пушку побольше, уже полностью легальную, со всеми положенными разрешениями, было довольно велико, но Ломтев сумел его побороть. Да и смысл? Дробовик под курткой не спрячешь, да и стрелять из него в машине слишком несподручно.
Менты терпеливо ждали в прихожей. Скорее всего, они догадывались, чем он занимался в кабинете, но ничего не сказали. Личный друг замминистра, чего тут скажешь?
Вместо этого они вручили ему трекер и микрофон скрытого ношения, и объяснили, как пользоваться. В конце беседы еще раз тактично намекнули, что лучше бы он от машины сопровождения не отказывался, но Ломтев сделал вид, что не услышал.
Когда он выезжал с подземной стоянки, запас времени был уже практически исчерпан.
***
Когда Ломтева вышибли из армии с парочкой впечатляющих наград, но совсем не впечатляющей пенсией, он, как и многие бывшие офицеры, подался в бизнес, благо, возможностей тогда было куда больше, чем сейчас.
Худо-бедно ему удалось пережить окончание лихих девяностых, а в нулевые он развернулся по полной, и к началу двадцатых он смог себе позволить продать большую часть бизнеса деловым партнерам и выйти на заслуженную пенсию, уже не заботясь о деньгах.
Но все это оказалось довольно бессмысленно.
Жена умерла еще в две тысячи десятом, рак. Лучшие европейские светила разводили руками и говорили "вы слишком поздно пришли, года бы на три раньше…". Химиотерапия не помогла. Лучевая терапия не помогла. Ломтев отвез жену в Америку, но экспериментальные методы лечения, разрабатываемые в одной из частных клиник, тоже не дали результата, и жена угасла буквально за полгода.
А Иришка… Иришка повзрослела, закончила институт, у нее своя жизнь, она звонит раз в неделю и забегает в гости раз в месяц, и это, если послушать остальных родителей, чьи дети уже выросли, уже счастье.
Он купил ей квартиру, регулярно переводил ей деньги на карту, но она уже и сама зарабатывала прилично, и делал он это скорее для себя, чем для нее. К своим почти шестидесяти годам Ломтев обнаружил, что он немолод, богат, и практически никому не нужен.
Можно было вернуться в бизнес, благо, связи еще оставались. Можно было закрутить новый роман, и снова начать этот вечный бег по кругу, но Ломтев устал. Его даже в путешествия особо не тянуло, хотя когда-то в молодости он обещал себе, что посмотрит весь мир.
Есть желания, нет возможности. А когда возможности появляются, то от желаний уже мало чего остается. Так устроена эта чертова жизнь.
А теперь это…
Ломтев вел аккуратно, превышая скоростной режим в рамках пока еще дозволенного интервала, и постоянно смотрел в зеркала. Хвоста не было.
Или же он был настолько профессионален и виртуозен, что Ломтев попросту не способен его обнаружить. Хотя в это не верилось.
Ломтев прошел девяностые, а некоторые навыки, однажды приобретенные, не забываются уже никогда.
Он выехал за МКАД, встал в левый ряд и выдал нештрафумые сто десять километров в час, дабы не привлекать внимания. Уже через пять минут к его заднему бамперу прилип серебристый "солярис" с подмосковными номерами.
Руководствуясь правилом трех Д, Ломтев включил поворотник и взял правее, освобождая дорогу нетерпеливой молодежи. "Солярис" рванул вперед, но слишком рано и слишком быстро, и машины слегка притерлись бамперами.
Ломтев выругался. В обычной ситуации это происшествие не вызвало бы никаких эмоций, разве что плечами пожать, в конце концов, кто бы там ни был виноват, всегда есть страховые компании и европротокол, но сейчас останавливаться ему было совершенно не с руки.
Однако, "солярис" отчаянно сигналил и мигал фарами. Ломтев вздохнул, включил аварийку и съехал на обочину. "Солярис" встал сразу же за ним, и из его салона вышли трое.
В спортивных костюмах, молодые, с безэмоциональными и не обезображенными интеллектом лицами.
Зато не как в девяностые, подумал Ломтев, открывая дверь машины и спрыгивая на асфальт.
В девяностые они бы уже стреляли.
— Не знаю, что вам нужно, молодые люди, но я спешу, — сказал Ломтев. — Так что излагайте побыстрее.
— А ты уже отъездился, папаша, — сказал ему, видимо, главный из гопников. — Дальше рулить будем мы.
— Вот как? — Ломтев задрал правую бровь в деланном изумлении.
— Именно так, — сказал гопник. — Садись в нашу тачку, прокатимся.
И сделал недвусмысленный приглашающий жест в сторону “соляриса”.
Ломтев мог бы сказать им, что у него нет времени на такие поездки. Что подобные приглашения ниже его чувства собственного достоинства. Что последний раз он садился в тачку дешевле миллиона рублей лет пятнадцать назад, и ему не понравилось, и повторять этот опыт ему совершенно не хочется. Что они могут сами сесть в свой солярис и уехать так далеко, насколько им бензина хватит. В общем, он еще много чего мог бы им сказать, но порой один хороший удар заменяет тысячи слов, и Ломтев начал бить.
Конечно, в последние годы он расслабился и оплачивал абонемент в фитнес-зал куда чаще, чем в него ходил, и при его росте около десятка килограммов из итоговых девяноста восьми были лишними, а некоторые навыки, однажды приобретенные, не забываются уже никогда.
Удар у Ломтева был поставлен очень давно и очень хорошим специалистом, а гопники явно не ожидали фазы агрессивных переговоров так рано, если в принципе ее ожидали, так что начало вышло довольно внушительным.
Лидера гопников Ломтев одарил классическим апперкотом. На какое-то мгновение противник, который был килограммов на тридцать полегче, буквально повис на кулаке Ломтева, врезавшемся ему в подбородок, а потом отлетел назад и чуть не придавил своих соратников, успевших таки разойтись в стороны.
Второго, уже набегающего на него гопника, Ломтев встретил ударом ноги в живот, а потом, когда тот согнулся пополам от боли, добавил коленом в лицо. Удар был страшной силы, что-то тошнотворно хрустнуло, и Ломтев был уверен, что это не его колено.
Третий гопник вытащил нож.
— Странное решение, — сказал ему Ломтев, глядя на двух его соратников, подающих признаки жизни, но не выказывающих ни малейшего желания снова принять участие в беседе. — Тебе бы бежать.
— Сдохни, сука!
Ломтев был уже немолод, и это сказывалось. Сила осталась прежней, но реакция чуть-чуть притупилась, да и гибкость была уже не та. Он увернулся от первого выпада, но не слишком удачно, нож порвал ему куртку и слегка поцарапал бок. Поэтому шанса на второй выпад Ломтев противнику не дал.
Перехватил руку, вывернул запястье, заставив гопника выронить нож, но не стал останавливаться на достигнутом, и крутил дальше, пока не услышал хруст ломающихся костей.
Гопник взвыл.
Ломтев, все еще придерживая его левой рукой, правой ударил несколько раз в челюсть, а потом, когда тело уже начало обмякать, приложил головой о заднее крыло "соляриса".
Уже идя к своей машине, Ломтев заметил, что первый отоваренный им гопник уже пытается встать на четвереньки, и, не останавливаясь, пнул его в лицо. Снова что-то хрустнуло, и снова Ломтев был уверен, что это не его ботинок.
***
По указанным координатам оказалась стоянка грузовиков.
Сейчас в ожидании ночи там кантовалось больше полутора десятков машин, у чьих водителей не было пропуска на МКАД.
Ломтев припарковался сбоку, морщась от боли в боку вылез на обочину и закурил.
В районе третьей затяжки рядом с его "лэнд крузером" остановился еще один "солярис", на этот раз синий. Из него вышел невысокий человек в светлом плаще и шляпе, из-под которой торчал длинный крючковатый нос.
— Здравствуйте, Александр, — голос был тот же самый, что и по телефону. — Садитесь в машину и езжайте за мной.
— Где моя дочь? — поинтересовался Ломтев. — И что это за шпионские игры?
— Вы ее увидите, — пообещал водитель очередного "соляриса". — У вас кровь. С вами все в порядке?
— Со мной все в порядке, — сказал Ломтев. — А с вашими ребятами — нет. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
— Это ничего-ничего, — сказал невысокий человек. — Они — не самые ценные мои сотрудники, но иногда приходится работать с тем, что есть.
— Зачем это вообще было? — спросил Ломтев.
— Мне надо было убедиться, что с вами действительно нет никакого сопровождения, — сказал тот. — И вообще, я хотел посмотреть на ваши реакции.
Проверка, ничуть не удивился Ломтев. Хорошо, что я пистолет не вытащил, а то этот хорек о нем бы уже знал.
Но ситуация крайне нетипичная. Вообще не понятно, что им всем надо. Деньги? Когда людям нужны деньги, они ведут себя не так. Тогда что?
— Увидели, что хотели? — спросил Ломтев.
— Увидел-увидел, — сказал человек из "соляриса". — Если вы плохо себя чувствуете, можете сесть в мою машину, а за свою не волнуйтесь…
— Я поеду на своей, — сказал Ломтев, забираясь на руль "ленд крузера". В боку отдавало болью, но Ломтев даже вида не подал, что у него какие-то проблемы.
Они выехали обратно на трассу, но уже через пару километров свернули на примыкающую дорогу, ведущую в лес, а еще через полтора километра — и вовсе на грунтовку.
На местных ухабах потрясывало даже "лэнд крузер", и каждый раз по телу Ломтева прокатывалась волна боли. Видимо, царапина оказалась глубже, чем он подумал.
Наконец-то они вкатились на территорию какого-то средней руки коттеджного поселка. У парня из "соляриса" наверняка был пульт управления воротами, потому что никаких манипуляций пытающийся за ним следить Ломтев не обнаружил, а шлагбаумы и ворота открывались перед ним, как по мановению руки.
Их путь закончился во дворе современного двухэтажного дома с плоской крышей. Похититель загнал "солярис" в гараж, а Ломтеву предложил оставить машину на подъездной дорожке.
Когда Ломтев вышел из "лэнд крузера", он обнаружил, что кожаное сиденье стало скользким от крови, а его уже слегка покачивало от слабости.
— Это ничего-ничего, — сказал похититель, заметив ломтевскую бледность. — Много времени я у вас не отниму.
— Где моя дочь? — в который уже раз спросил Ломтев.
— Внутри, — сказал похититель, открывая дверь.
Ломтев вошел, последовал за ним на второй этаж и в одной из спален наконец-то увидел Ирину.
Она лежала в кровати, бледная и неподвижная, и к ней был подключен аппарат для поддержания жизни. Трубки, капельницы, монитор…
Ломтев бросился к кровати, схватил дочь за руку, не зная, что он еще может предпринять.
— Что с ней?
— Я объясню-объясню, — сказал похититель, подходя к Ломтеву сзади и вытаскивая у него из-за ремня пистолет.
Ломтев попытался развернуться и в тот же миг почувствовал, как в его шею входит игла.
***
Он пришел в себя оттого, что похититель водил у него под носом пропитанной нашатырем ваткой.
Похититель снял шляпу и плащ, и теперь Ломтев мог внимательно его рассмотреть. Рассмотреть и запомнить, чтобы не ошибиться при их следующей встрече.
Человечек был невысок, субтилен, с длинным крючковатым носом, довольно неприятным лицом, а повадками он почему-то напоминал Ломтеву крысу.
— Приношу извинения за некий налет дилетантизма, которым покрыта эта операция, — сказал похититель. — Однако, я хотел бы довести до вашего сведения, что я — профессионал, и в моих действиях, направленных, как вам кажется, против вас, нет ничего личного.
Ломтев попытался дернуться и обнаружил, что примотан к тяжелому креслу строительным скотчем. Тем самым, что по четыреста рублей за рулон, черта с два его порвешь.
Они все еще находились в спальне, в которой держали Ирину, и сейчас Ломтев мог видеть безмятежное лицо дочери.
Дурак, подумал он, какой же дурак. И ей не помог, и сам подставился… Размяк, стал мыслить слишком по-граждански. В былые времена я бы этого типа еще на стоянке скрутил, наверное, и там бы и стал выяснять, чего ему от меня надо.
Хотя, пока у них Ирина… Вряд ли это было бы благоразумно.
— Я нашел в вашем кармане вот это, — похититель показал ему микрофон. — К сожалению для вас, и к счастью для меня, вы забыли его включить. Что же касается второго устройства, которое позволяет отслеживать ваше местоположение, то прямо сейчас оно, к слову, вместе с вашей машиной, уже отдалилось от этого места на десяток километров и все еще продолжает отдаляться. Я не сомневаюсь, что ваши доблестные органы охраны правопорядка найдут этот дом, но произойдет это не сразу, так что некоторое время у нас есть.
— Что вам нужно? — спросил Ломтев.
— Сразу к делу? Это хорошо-хорошо, — сказал похититель. — Мне нужно, чтобы вы были в сознании. Мне нужно кое-что вам объяснить, и это критически важно.
Ломтев в очередной раз попробовал скотч на прочность. Рука, другая рука, ноги… Нет, бесполезно, он мог только пальцами шевелить.
— Я должен рассказать вам, что с вами произойдет в ближайшее время, — сказал похититель. — И как вам следует себя вести. От этого, как вы понимаете, будут зависеть целых две жизни. Ваша и вашей дочери.
— Ладно, — сказал Ломтев. — Излагайте.
— Возможно, сейчас я разрушу вашу картину мира, — сказал похититель. — В любом случае, вам будет трудно принять мои слова, но вы уж постарайтесь отнестись к ним серьезно, хорошо-хорошо?
— Мне не нравятся долгие вступления, — сказал Ломтев.
— Как скажете, — похититель посмотрел на часы. — Итак, я начну с простого. Ваш мир — не единственный в этой вселенной.
— Я учил астрономию.
— Это хорошо-хорошо, но я сейчас веду речь не о других планетах, а о других мирах, находящихся не где-то далеко, за сотни световых лет, а здесь, рядом, параллельно вашему. Слышали о теории многомерной вселенной?
— Я иногда смотрю Рен-ТВ, — сказал Ломтев. — Там и не такое расскажут.
— Ближе всего к вашему находится тот мир, из которого пришел я, — сказал похититель — И в котором сейчас находится ваша дочь. Я хочу, чтобы вы сразу уяснили одну аксиому — материя между мирами перемещаться не может, а человеческий дух, человеческая матрица, или, если хотите атман — при соответствующих обстоятельствах вполне на это способен. Вы следите за моей мыслью?
— Пока это похоже на эзотерическо-шизофренический бред, — сказал Ломтев. — Но вы продолжайте.
— У меня есть особый талант, — сказал похититель. — Я — проводник между мирами. Я отправил вашу дочь в наш мир, и теперь я собираюсь переправить туда и вас.
— Зачем? — спросил Ломтев.
Возможно, это и был шизофренический бред, но никакого другого выхода, кроме как принять правила игры, у Ломтева пока не было. Кроме того, ему было нужно знать только одно — что с его дочерью, и как он может ей помочь.
— Вы должны понять, что я — только проводник, — сказал похититель. — Я выполню контракт с другими людьми, которые и спланировали всю эту операцию.
Перекладывает ответственность, подумал Ломтев. Но ему это не поможет. Независимо от того, что будет с Иришкой, если я выживу, я до него доберусь. В этом ли мире или в любом другом.
— Я уже ввел вам наркотик, и когда он подействует, вы впадете в транс, после чего я помогу вам переместиться в разделяющий миры эфир, — сказал проводник. — Далее, я буду сопровождать вас и направлять, но последний этап вам придется пройти самому.
— И что это за этап?
— Наш мир очень похож на ваш, — сказал проводник. — Географически, политическим устройством, в нем тоже есть Россия, только, в отличие от вашего, в нашем мире она — до сих пор империя.
— И докуда же простирается эта империя?
— Это частности, которые вы узнаете на месте, — сказал проводник. — Но вот что вам стоит узнать прямо-прямо сейчас. В нашем мире у некоторых людей есть сила… Полагаю, ближе всего для описания этой силы подойдет такое ваше понятие, как магия.
— Магия? — видимо, наркотик уже начал действовать, сознание у Ломтева помутнело. Он понимал, что проводник несет какой-то бред, но что-то заставляло его воспринимать этот бред всерьез.
— Магией в нашем обществе владеют только дворяне, — сказал проводник. — Представители древних, верных императору родов. Я помогу вам переместиться в тело его светлости Громова, одного из наших князей. Он — глава очень влиятельного, очень древнего и очень богатого рода. После этого с вами свяжутся другие люди, мои наниматели, которые и объяснят, что вам делать дальше. И если вы все сделаете правильно, так, как они говорят, то уже через полгода и вы, и ваша дочь сможете вернуться в свой мир. Сюда.
— Значит, вы хотите меня засунуть в тело какого-то князя? — уточнил Ломтев.
— Вашу матрицу, — согласился проводник. — В тело зрелого и могущественного мага, находящегося на пике своей силы. Он лет на двадцать моложе вас, так что вы сможете пережить… ну, если не вторую молодость, то что-то около-около того.
— А что случится при этом с самим князем?
— Это и есть последний этап, который вам предстоит преодолеть самостоятельно, — сказал проводник. — Вам придется его убить.
— Как?
— Я не знаю, — сказал проводник. — Ментальные схватки не похожи одна на другую, каждый описывает их по-своему. Но я могу вас заверить, что сил у вас хватит, несмотря на то, что он — маг, а вы — нет. Проходя через заполняющий пространство между мирами эфир, матрица становится крепче и сильнее. Как правило, этого хватает, чтобы одолеть бывшего обладателя тела, сколь бы сильным в своем мире он ни был. Собственно, из-за таких происшествий и возникли истории об одержимости демонами.
Ломтев понял только то, что ему надо кого-то убить, и, кроме того, ему предлагают стать демоном. Это было дико, но не более дико, чем все остальное.
— Ваша дочь — гарантия вашего хорошего поведения, — сказал проводник. — Постарайтесь ее не подвести. Пока с вами не свяжутся мои наниматели, ничего не предпринимайте, не наломайте, так сказать, дров.
— Моей дочери тоже пришлось кого-то убить? — спросил Ломтев.
— Нет-нет, — сказал проводник. — Поскольку выбор носителя для ее матрицы был некритичным, мы подобрали схожую по возрасту и характеристкам пациентку, находящуюся в кататоническим ступоре. Поскольку собственного сознания у донора уже практически не осталось, ни о какой ментальной битве не может идти и речи.
— Чем вам не угодил этот князь?
— Мне? Ничем-ничем. Я уже говорил, я — всего лишь проводник. Решения принимаю не я.
Я еще доберусь до того, кто принимает решения, пообещал себе Ломтев. И о решении втянуть в эти игры мою дочь он пожалеет очень скоро после того, как я до него доберусь.
— Слишком сложная схема, — сказал Ломтев.
— К сожалению, иногда по-другому просто никак-никак, — вздохнул проводник. — Я буду хранить ваше тело, так же, как тело вашей дочери, и здесь вы всегда будете рядом. Если эта мысль вам как-то поможет в том, что вам нужно будет совершить.
— А если вы мне лжете? — спросил Ломтев.
— Ну, послушайте-послушайте, — сказал проводник. — Зачем мне лгать? если бы я хотел ваших денег, то придумал бы историю попроще и поправдоподобнее. Если бы я хотел вас убить, вы бы уже были мертвы. Вы в моих руках, я могу сделать с вами, что захочу, так зачем же мне вам лгать?
Потому что ты долбаный псих, подумал Ломтев. Полностью поехавший крышей сумасшедший, придумавший какую-то магию, империю и одаренных силой дворян.
За свою жизнь Ломтеву доводилось встречать довольно много монархистов, и большая их часть были какими-то… странными. Не вполне адекватными. Вера в святого царя и все такое…
Тем временем, проводник притащил из угла комнаты еще одно кресло, такое же, к которому был примотан Ломтев, поставил его напротив и сел, расслабленно положив руки на подлокотники.
— Уже скоро мы отправимся в путешествие, — сказал проводник. — Посмотрите на дочь, это — ваша мотивация. Посмотрите на меня. Я — ваш пропуск к спасению вашей дочери. Посмотрите…
Он все еще что-то говорил, но его голос доносился до Ломтева откуда-то издалека. Перед глазами все плыло, туман в голове стал еще гуще, грозя вот-вот превратиться во тьму, и Ломтев сосредоточился на том, что ему нужно будет сделать.
Убить.
Убить какого-то незнакомого человека, чтобы спасти дочь. А потом стать марионеткой в чьей-то чужой игре, в чужом для него мире.
Что ж, он готов был заплатить эту цену.
И наступила тьма.
И тьма сменилась многоцветием наполняющего пространство между измерениями эфира.
Ломтев ступил на Биврëст, но так и не встретил на нем Хеймдалля.
***
Проводник открыл глаза и некоторое время сидел на месте, заново привыкая к окружающей обстановке. В этом мире прошло всего несколько минут, но у него обычно складывалось ощущение, что миновала половина вечности.
Обмякшее тело Ломтева, лишившееся своего хозяина, по-прежнему сидело напротив, и только скотч удерживал его в кресле. Иначе бы оно уже давно сползло на пол.
Проводник встал, покрутил шеей, сделал несколько махов руками. К своему телу он бы привык быстрее, но его тело осталось в другом мире. В том, в котором был сейчас Ломтев.
В том, куда он и сам скоро отправится. Как только завершит свои дела здесь.
Проводник дошел до аппарата жизнеобеспечения, подключенного к дочери Ломтева, щелкнул тумблерами, выключил оборудование и погасил экран.
Затем проводник надел шляпу и плащ.
Вытащил из кармана плаща пистолет и выстрелил Ломтеву в голову.
Что ж, в одном он не солгал.
В этом мире отец и дочь будут рядом.
Еще какое-то время.
Вторую пулю он подарил Ирине.
