Ребята на всякий случай написали свой адрес в Уиттиере на салфетке и вскоре покинули закусочную. Паркер засунула бумажку в карман и выкинула разговор с Анной и Блэйном из памяти, полностью переключившись на полировку столиков и обслуживание клиентов.

Да, когда-то девушка колесила по стране, охотясь на монструозных слэшеров, но, казалось, это было уже столь давно, словно это даже происходило и не с ней. Картины из прошлого в сознании более походили на фильм, некоторые детали которого уже подзабылись, а в главной роли играла отнюдь не Паркер.

Но вот что девушка помнила точно, как будто это было вчера, так это смерть Ника Хардинга. И здесь "героиней" была она. И в памяти все запечатлелось предельно отчетливо – если уж придерживаться аналогии с кино – в каждой 3D-детали. Оружие в руке Паркер, лезвие, пронзившее бедолагу насквозь. Страх, замешательство в наивных глазах, непонимающем взоре молодого полицейского, как остекленели глаза несчастного, когда он покинул этот мир. Эти воспоминания не отпустят никогда, сколько бы времени ни прошло.

Хотя сейчас уже не существовало никакой Паркер Эймс – охотницы на монстров. Нашу героиню звали Элис Белл. И она была обычной официанткой. Вернее, не обычной, а весьма скверной официанткой.

Девушка уже привыкла к новой жизни. Казалось, прошла вечность с тех пор, как она стала Элис Белл, до момента, когда после разговора с ребятами из Аляски девушка подошла к плите на кухне и бросила взгляд на татуировки, выглядывавшие из-под рукавов форменной рубашки. Метки появились давно, она уже так привыкла к ним, что перестала обращать на них внимание. На левой руке были набиты сорок три черепа с костями – по одному комплекту за каждого убитого слэшера. На второй – замысловатая лиана. Сотни лепестков обвивали всю руку вверх от запястья. Каждый листок символизировал одну спасенную жизнь.

Жизнь, преисполненная драк, сражений, убийств, не могла порой не вводить в хандру и разочарование. Эти же татуировки в свое время служили напоминанием, что в ее жизни был смысл. Забирая "жизнь" одного слэшера, девушка спасала десятки людей. И это стоило того. В ней нуждались люди. Она избавляла человечество от зла.

Паркер достала из кармана салфетку и про себя прочитала адрес в Уиттиере.

Быть может, просто предположим, вдруг я в самом деле смогу чем-то помочь.

- Эй, сисястая моя, - заорал Дэнни с диванчика из противоположного конца забегаловки Эла. – Тащи-ка нам счет.

Паркер вздернула одну бровь и посмотрела на мужичка. Эллис Белл бы сейчас живехонько метнулась к кассе, ударила в звонок и через секунду на всех парах летела бы к столику этого грубого фамильярного засранца. Но Элис Белл больше не существовало. К жизни вернулась... Паркер Эймс!

Эл посмотрел на свою работницу и молниеносно по ее взгляду понял, что сейчас что-то произойдет. И что-то не очень хорошее.

- Элис, даже не думай...

Паркер не просто "думала", она была полна решимости материализовать худший мысленный кошмар своего несчастного начальника.

Девушка расстегнула форменную рубашку, развернулась на каблуках на сто восемьдесят градусов и направилась прямо к столику Дэнни, не сводя с мужлана глаз. Этот похотливый засранец сладострастно хихикал в окружении приятелей, полностью уверенный, что все идет даже лучше, чем он мог мечтать.

- Звал меня, Дэнни? – Паркер сжала кулак и, прежде чем незадачливый ловелас успел открыть рот, чтобы выдать очередную мерзость, первый же мощный удар с хрустом сломал ему нос. Паркер была двадцатипятилетней экс-чирлидершей под прикрытием, а Дэнни – тридцатипятилетним экс-футболистом. Так что девушка прекрасно понимала, что одного удара точно будет недостаточно, поэтому продолжила серию ударов в череп детины.

Лицо Паркер было в брызгах крови Дэнни, ровно как и физиономии его ошеломленных приятелей. Еще несколько ударов, и девушка решила, что дело сделано. Дэнни сполз по спинке диванчика на сиденье, под головой в луже крови плавали выбитые зубы.

Паркер огляделась по сторонам. В гробовой тишине глаза всех присутствующих в закусочной "У Эла" были устремлены на нее, челюсти были готовы вывалиться на пол. Никто не решался произнести ни звука.

Паркер потерла уставшие костяшки. Впервые за последний год она чувствовала себя в своей тарелке. Впервые за последний год она была собой. Настоящей. Паркер Эймс.