Сеанс 103
10 июня 1983 года
Ра: Я есмь Ра. Я приветствую вас в любви и свете Одного Безконечного Творца. Сейчас мы общаемся.
Вопрос: Не могли бы вы рассказать о состоянии инструмента?
Ра: Я есмь Ра. Физические искажения инструмента остаются серьёзными. Более того, жизненные энергии совокупности ум/тело/дух ослаблены, хотя и приемлемы для этой работы. Следует отметить самый низкий или самый искажённый жизненный показатель этой важной энергии. Ментальные и ментальные/эмоциональные искажения – как раньше. Мы находим, что неправильно использованная воля инструмента усиливает искажения жизненной энергии. Хорошо бы, чтобы инструмент об этом поразмышлял.
Вопрос: Какова ситуация в связи с физическими проблемами пищеварительных органов тела, уже имевшихся у инструмента?
Ра: Я есмь Ра. Жёлтый луч... Я есмь Ра. Пожалуйста, выполните выдохи над областью груди инструмента.
(Сделано, как указано.)
Сейчас канал удовлетворительный. Мы находим, что химическое тело жёлтого луча инструмента истощено, но можно попытаться его улучшить с помощью гимнастики и диеты. Можно констатировать, что инфекция не полностью покинула совокупность тела, хотя и стала намного менее опасной.
Вопрос: Какова нынешняя ситуация с нашим ориентированным на служение себе компаньоном пятой плотности?
Ра: Я есмь Ра. Какой-то период вашего пространства/времени сущность отдыхала. Сейчас она готова к работе и вскоре снова будет вашим компаньоном.
Вопрос: Не мог бы Ра порекомендовать инструменту или нам сделать что-то для улучшения любой из энергий инструмента?
Ра: Я есмь Ра. Этот материал уже освещался. Мы указывали путь, который мысленно следует проделать инструменту.
Вопрос: Не хотелось затрагивать уже освещённый материал. Я надеялся выявить хоть что-то, что мы могли бы сделать, фокусируясь именно на этом времени, самое возможное, что могли бы сделать мы или инструмент для улучшения этих энергий, какую-то необычную активность.
Ра: Я есмь Ра. Прежде, чем ответить, просим бдительности во время вспышек боли, поскольку хотя канал и приемлем, но периодически он искажается жестокими физическими искажениями химического тела жёлтого луча инструмента. Необычные активности группы поддержки – восхваление и благодарение в гармонии. Этим группа достигла такого состояния, что мы не можем придраться к гармонии группы. Что же касается инструмента, путешествие от плохого к худшему действительно тяжёлое. Сущность отрицает себя, чтобы освободиться от того, что называет пагубной привычкой (Под Новый Год Карла приняла решение отказаться от покупки одежды в течение всего года). Такой вид мученичества, а здесь мы говорим о маленькой, но символической жертве в виде отказа от покупки одежды, вынуждает сущность помещать себя в бедность, питающую незначимость до тех пор, пока бедность не рассматривается, как истинное богатство. Иными словами, хорошие поступки по плохим причинам вызывают путаницу и искажение. Мы поощряем инструмент ценить себя и истинные требования к себе. Мы предлагаем поразмышлять над истинным богатством существа.
Вопрос: Что ещё инструмент или мы можем сделать для увеличения жизненных энергий инструмента?
Ра: Я есмь Ра. И вновь – мы возражаем против вмешательства в свободную волю.
Вопрос: Чтобы покончить с первыми семью архетипами ума, есть несколько вопросов о . На груди сущности находится буква «Т» с двумя прямыми углами над ней. Мы предположили, что буква «Т» связана с возможностью выбора любого пути преобразования, а два верхних угла представляют собой великие левый и правый пути в ментальном преобразовании, совершающем смену пространства/времени на время/пространство. Трудно выразить идею. Это так?
Ра: Я есмь Ра. Да.
Вопрос: Не мог бы Ра это прокомментировать?
Ра: Я есмь Ра. Использование буквы «тау» (Тау – в геральдике – вид креста, который называется «тау крест») и архитектурного квадрата подразумевает близость окружения пространства/времени Великого Пути к времени/пространству. Мы находим это наблюдение самым значимым. Всё настроение, скажем, Великого Пути зависит от его заметного отличия от Сигнификатора. Сигнификатор – это значимое «Я», на которое совсем не влияет опускание завесы. , и притягивает окружение, являющееся новой, созданной завесой архитектурой, и погружает в великое, неограниченное время/пространство.
Вопрос: Догадываюсь, что колёса колесницы указывают на способность ума двигаться во время/пространство. Это так?
Ра: Я есмь Ра. Нельзя сказать, что наблюдение совсем неверно, поскольку, когда призывающий индивидуум усвоил совокупность концепций, он много работает во времени/пространстве. Однако более уместным было бы обратить внимание на следующее: хотя колесница на колёсах, в неё не запряжено то, что было притянуто физической или видимой упряжью. О, ученик, что связывает движущую силу колесницы с колесницей?
Вопрос: Я подумаю и вернусь к этому вопросу. Мы думали над заменой меча в правой руке магической сферой и помещением в левую руку направленного вниз скипетра, как на , Сигнификаторе Ума, поскольку такие символы уместны для этой карты. Пожалуйста, не мог бы Ра это прокомментировать?
Ра: Я есмь Ра. Замена приемлема, особенно если сферу можно представить сферической и сияющей.
Вопрос: Согнутая левая нога сфинксов указывает на то, что преобразование, совершающееся слева, не совершается справа; возможно, это указание на неспособность двигаться в этом положении. Имеет ли это какой-то смысл?
Ра: Я есмь Ра. Наблюдение имеет смысл; оно может служить дополнением к намеренному подтексту. Такая поза демонстрирует две вещи, одна из которых – двойственные возможности нарисованных образов. Отдых возможен во времени, поскольку время движется. Если пытаться смешивать работу с отдыхом, движению правой ноги будет препятствовать согнутая левая. Другое значение связано с прямым углом, с его архитектурной квадратурой – изображение на груди фигуры. В этой концептуальной совокупности, время/пространство закрыто вследствие завесы; его деятельность – создание искателей, которым хотелось бы воспользоваться источниками ума в целях развития.
Вопрос: Полагаю, юбка вытянута влево по той же причине, что и на , указывая на отделение сущностей, поляризованных на служение себе, от других «Я». Также, полагаю, лицо повернуто влево по той же причине, что и на – из-за природы катализатора. Грубо говоря, это так?
Ра: Я есмь Ра. Пожалуйста, выполните выдыхания над грудью инструмента справа налево.
(Указание выполнено.)
Я есмь Ра. Всё хорошо. Ваше предположение, грубо говоря, верно. Мы можем заметить лишь следующее: создавая первичные изображения для ваших людей, мы воспользовались культурными обычаями художественного выражения народа Египта. Повёрнутое в сторону лицо и расставленные ноги – самые частые изображения. Мы воспользовались этим и хотели смягчить побочное значение. Эти рассмотрения ни в коем случае нельзя неверно интерпретировать.
Вопрос: Временное ограничение сеанса стремительно приближается. Поэтому хотелось бы спросить, в чём причина проблемы этого сеанса, в результате которой мы были вынуждены дважды выдыхать над грудью инструмента?
Ра: Я есмь Ра. Инструмент не осознаёт способ, используемый для контакта с Ра. Однако в начале сеанса его желание выражается особенно сильно. Это проявляется в небрежности при оставлении физического тела жёлтого луча. В таком состоянии на инструмент упало то, что вы называете булавочным микрофоном. Неожиданный контакт вызвал поражение мускулатуры груди, и мы бы советовали предпринять меры по избежанию стресса так, чтобы поражение можно было исцелить. У поражения имеется метафизический компонент, и нам бы хотелось быть уверенными, что все части окружающей среды будут очищены. Поскольку это место работы обладает необычным уровнем защиты, мы воспользовались вашим дыханием для очистки окружающей среды, подвергающейся риску.
Вопрос: Является ли причиной отсутствия защиты то, что со времени последней нашей работы здесь прошёл значительный промежуток времени?
Ра: Я есмь Ра. Нет.
Вопрос: Тогда какова причина?
Ра: Я есмь Ра. Отсутствие регулярного повторения так называемого Ритуала Изгнания.
Вопрос: Тогда, полагаю, было бы уместно каждый день повторять в этой комнате Ритуал Изгнания. Это так?
Ра: Я есмь Ра. Это приемлемо.
Вопрос: Не хочу истощать инструмент. Время нашей работы почти исчерпано. Поэтому просто спрошу, что мы можем сделать для улучшения контакта или большего удобства инструмента; что ещё может сказать Ра, что могло бы нам помочь?
Ра: Я есмь Ра. Мы находим, что за выравниванием ведётся тщательное наблюдение. Вы сознательны. Продолжайте поддерживать друг друга, и находите, что восхваление и благодарение совершаются в гармонии. Перестаньте волноваться и будьте счастливы. Я есмь Ра. Я покидаю вас, торжествуя в любви и свете Одного Безконечного Творца. Отправляйтесь в путь, ликуя в могуществе и мире Одного Безконечного Творца. Адонай.
Джим: Информация сеанса 103 касается продолжавшихся спазмов у Карлы в области живота. Спазмы вызывали дикие боли, и это всё меньше и меньше оставляло нам шансов, что она и дальше может служить инструментом общения с Ра. Поэтому она начала ощущать себя безполезной, её естественное доброе и радостное состояние души изменилось, отсюда и фокусирование вопросов этого сеанса. Спустя какое-то время Карла приняла решение в течение года не покупать никакой новой одежды, потому что чувствовала, что посвящает слишком много времени своей жизни суете материального мира, и этим шагом решила поломать такую ситуацию, но решение лишь усугубило потерю её радостного настроя.
Карла: К июню 1983 года Дон и Лютер, владелец дома, что мы снимали, и в котором жили во время всех сеансов с Ра, сцепились мёртвой хваткой в цене за дом. Лютер поднял цену дома в середине переговоров на 5000 долларов, а Дон не желал платить больше на 5000 – с какой стати, если цена была оговорена? – в общем, либо хозяин снижает цену, либо мы съезжаем. Я старалась вытащить депозит Дона из банка, куда мы его положили для совершения сделки, когда начали переговоры. Но Лютер не желал, чтобы мы забирали депозит, ибо, мы не соглашались покупать дом по его цене. Лютер предполагал, что уж что-что, а депозит останется за ним, независимо от исхода. Лютер был ещё тот персонаж. В конце концов, я была вынуждена согласиться спустя долгие годы после смерти Дона отдать ему половину депозита. К тому времени это уже не значило: справедливо это было, честно, или нет.
Ситуация была усугублена тем, что наш юрист по оформлению сделки о покупке дома, не подготовил все необходимые бумажки-документы. Я не хотела добиваться возврата депозита через суд, чувствуя, что и Дон поступил бы так же. Ничего не решалось, казалось, все дела были погружены в чёрную патоку. Это была какая-то энергия, которая, казалось, заключила нас в свои цепкие объятья и не отпускала.
Ничего у нас не получалось, особенно у меня. Дон тоже ощущал себя идиотски, хотя в общем и целом, со стороны ничего не было заметно. Джим занимался своим здоровьем и день за днём восстанавливал его.
Меня тревожило состояние Дона, даже не знаю почему. На той стадии его душевной болезни симптомы были едва заметны. Он просто чувствовал, что ничего не получается, он старался преодолеть это и заставлял себя работать, прокручивая в голове самые худшие сценарии. Всю свою жизнь он был очень тщателен в своих делах, осторожен в сделках, и в смене дома, переезде, не было ничего необычного, дома мы, американцы, меняем часто – в общем, его нормальная реакция на ситуацию была в общем-то нормальна. Раз не получается с покупкой понравившегося нам дома – нам надо переезжать куда-нибудь в другое место. Но месяц за месяцем, просматривая варианты в Атланте и в том месте, где мы жили, мы не могли найти ничего, что бы устроило Дона. Сейчас я бы назвала этот период времени «медленным осознанием того, что всё идёт не так, всё становится хуже и хуже». Как всегда, в таких случаях, я начала искать помощи: старалась чаще говорить и искала общения. Дон отвечал мне возрастающей замкнутостью. Он утвердился в мысли, которая единственно казалось ему верной: нам надо найти правильный дом, а все варианты, что мы находили были неправильными.
В такой атмосфере среди нас начало подниматься напряжение. Я стараюсь занять себя чем-нибудь, когда озабочена. Я стала приводить все записи в порядок. Сделала всё. Стала ходить затем на прогулки, проводить дольше времени в джакузи и пыталась не потерять надежду, что всё будет хорошо. Частенько Дон стал даже раздражать меня, потому что я так и не могла понять, почему он отметает все, абсолютно все варианты с домами, которые мы находили в объявлениях или дома на продажу, которые мы видели на улицах. Казалось, он просто безпричинно чего-то ждёт. А пока – одни отказы. Дон и ранее не было словоохотлив в объяснениях причин своих поступков или мыслей. Как позже произнесла Нэнси Рейган: «Просто скажи "нет"!». Так и он. Но это постоянное «нет» не было решением, а было отговоркой. Вот примерно к этому времени, я уже могу сейчас сказать это, я почувствовала, что земля уходит у нас из-под ног, у меня и Дона. Я ведь была полностью зависима от него. Странно, ведь я выросла совершенно независимым человеком, но научилась делать только то, что Дону было от меня нужно. А Дону была нужна я просто рядом, всегда. Он хотел, чтобы я была дома, вот прямо рядом с ним, а он знал, что рядом с ним находится любящий его человек, желающий помогать ему в том, что он делает, что бы он ни решил делать. Он никогда не обижал меня, хотя в своих разговорах частенько допускал шовинистические высказывания, но никогда не имел в виду меня конкретно. Он вообще никого не обижал. Никогда. Хотя его взгляды на женщин были настолько плохи, что всё, что я могла делать, это только выглядеть лучше! Достаточно рано я сформировала мнение, что если я перестаю на чём-то настаивать, то это именно то, что нужно. Мне потребовалось порядка шести лет наших с Доном отношений, чтобы вычислить, наконец, что что бы ни случилось, я никогда не должна соглашаться на такую работу, которая оторвёт меня от него далее, чем на расстояние соседних столов в одной комнате. Он даже требовал от меня, чтобы я не работала над нашими проектами, когда его нет дома. «Когда меня нет дома, тебя тоже может дома не быть!» – говаривал он. Поэтому он часто «отдавал» мне решение некоторых проблем, устраняясь.
Следует заметить, что я была в курсе намечающегося нездорового уклона в наших отношениях. Однако я до сих пор уверена в том, что Дон вёл себя абсолютно правильно в тех условиях, чтобы наши отношения не распались. Да и мне в таких привычных условиях было достаточно хорошо. Когда Дон озабочивался чем-то, я была всегда рада помочь ему в этом, делала то, что он скажет. Точка. А тогда, учитывая проблемы с моим здоровьем и зависимость от здоровья частоты и продолжительности сеансов, что мне оставалось делать: только заботиться о себе изо всех сил и стараться поддерживать вес. Я и занималась этим, только этим, потому что это было единственное стоящее дело, могущее сделать Дона реально счастливым, потому что он жил только контактом с Ра. В конце концов все наши усилия свелись к одному: ну вот ещё один сеанс, ну вот ещё один.
Был ещё один момент: да, мы шли вместе, рука об руку, и я, вся разбитая болезнями, и Дон, который крепко держал руль управления процессом в своих руках и не позволял никому вмешиваться в него. Я была только рада полностью «вручить» бразды правления ему, и делать то, что он скажет. Он был гораздо мудрее меня, я никогда так и не достигну его уровня. Поэтому, когда он перестал отдавать приказы и перестал понимать, что происходит, я, в свою очередь, была ещё больше растеряна, чем он. Моей целью были выяснения его желаний и исполнений их. Но, коли нет желаний, то нет и исполнений, мы вступили в область, где я даже помочь ничем не могла. Ни один дом, ни одна квартира не были утверждены Доном. Сказать, что я потеряла «радость жизни», значит не сказать ничего, я впадала в безсмысленную ярость. Моё чувство реальности начало отказывать мне.
Комментарии о проблемах с одеждой рассказывают о той стороне моей личности, которой я вовсе не горжусь, но, увы, она моя: я очень люблю новые вещи, новое платье, новые чулки, вообще что-нибудь новенькое. В детстве я мало могла позволить себе в плане одежды, поскольку мы жили бедно. Моя мама и я, когда я подросла, а мама начала работать психологом, выработали затем традицию: по субботам обедать в кафе, а затем заниматься лёгким шоппингом, и так продолжалось до её смерти в 1991 году. Вместе мы проводили весёлые и долгие часы в магазинах, тщательно осматривая ряды, развалы и стойки одежды и обуви, копаясь в них с аккуратностью археологов, выцепляя правильные модные штучки, лейблы и брэнды по правильной цене. До сего дня, когда я в состоянии это делать, я очень люблю заниматься шоппингом, поиском нового по приемлемой цене, и меня всегда восхищают редкие, но ценные находки. Тогда я сдержала слово, данное себе, и в течение года не купила ни одной новой вещи. Однако я лукавила, я прикупила несколько вещиц для моей мамы, а она прикупила несколько вещей для меня. Но бумагу, где я сама себе написала обещание не покупать ничего в течение года – я храню до сих пор!
Вопрос: Инструмент спрашивает, куда делась её всегдашняя радость от жизни. Это произошло недавно. Не может ли Ра прокомментировать?
Ра: Я есмь Ра. Инструмент принял решение по свободной воле более не обращаться к физическому катализатору, вызывающему большую боль, т. е. отказался принимать химические вещества, таблетки, которые, как он полагает, могут быть эффективными, поскольку посоветовал так делать я, Ра. Поэтому катализатор принял такую более общую форму. Служение другим в таких условиях стало практически невозможным, а это привело к тому, что инструмент стал испытывать снова искажение в сторону мученичества; т. е. вложить ценность в фатальное действие и умереть от этого в сравнении с тем, чтобы вложить ценность в сознание и созданное Творцом и тем не менее жить. Инструмент, волевым решением, выбрал второй путь. Однако ментальные и ментальные/эмоциональные искажения не предоставляют поддержки этому решению, не дают состояния цельности, которые обычно испытывает эта сущность, да и всегда испытывала всю свою инкарнацию, с самого начала. Поскольку катализатор был принят, то работа началась в устранении искажений и блокировки луча индиго. Эта работа продолжится.
Вопрос: Не подскажет ли Ра приемлемые способы работы над устранением блокировки луча индиго?
Ра: Я есмь Ра. Мы не можем этого сделать, поскольку в каждом случае всё строго уникально. В данном конкретном случае самыми подходящими способами являются на наш взгляд – анализ и наблюдение, это посильно для инструмента, для её ментальных и ментальных/эмоциональных сил. Когда за основу берётся самый сильный и надёжный комплекс, менее всего подверженный искажениям, то другие части, более подверженные искажениям, постепенно улучшаются. Эта сущность уже давно работает с этим катализатором. Однако этот случай первый, в том плане, что на катализатор более не оказывают воздействия химические препараты, а самому катализатору отказано в существовании.
Вопрос: Может ли Ра порекомендовать инструменту, что ему делать, или что делать нам, чтобы увеличить энергии инструмента?
Ра: Я есмь Ра. Этот материал уже раскрыт. Мы уже обозначили путь для инструмента. Инструменту следует подумать.
Вопрос: Я не хотел возвращаться к тому, что уже раскрыто. Я надеялся, что могут быть добавлены какие-нибудь детали, или чтобы на что-то мы обратили особое внимание. Хотел найти самый правильный, самый мудрый способ.
Ра: Я есмь Ра. Перед тем, как отвечать, мы просим вашего терпения, поскольку инструмент испытывает вспышки боли. Канал связи приемлем, но искажён и искажается периодически из-за искажений в жёлтом луче, физическом носителе. Самым правильным, самым мудрым способом для группы поддержки является благословение и благодарение в гармонии. Это группа делала и делает на таком уровне приемлемости, что мы не может ни к чему придраться. А что касается инструмента, пусть от совершенства в действии к совершенству бытия – труден. Сущность начала отрицать саму себя, чтобы избавиться от того, что сущность называет привязанностью. Это особый вид мученичества, мы говорим здесь о достаточно маленькой и неважной, но тем не менее жертве: отказе от новой одежды, это и выстраивает в сущности структуру бедности, недостаточности, незначительности, поскольку сравнивается это с богатством и излишествами, где бедность мнится искомым «богатством». Другими словами, хорошая работа над неправильно поставленными задачами вызывает и будет вызывать смущение, запутанность и искажения. Мы поощряем инструмент ценить себя и принять то, что желания инструмента и есть её «Я». Мы предлагаем размышление на тему, что есть настоящее богатство сущности.
