Глава 14
Домашние хлопоты и глобальные новости
Следующая неделя выдалась хлопотной. Сергей буквально разрывался между делами воинскими и торговыми.
Нет, с основной военной подготовкой все обстояло неплохо. Слаживанием обновленной команды занимались Дерруд с Грейпом, с бытовыми проблемами и обеспечением вполне справлялись Милош с Войстом. Но реализовать мысль, которая пришла в голову Сергею месяц назад, мог только он сам. Пусть и не в одиночку, но начать ему точно следовало самому. Потому что идея выходила за рамки существующих традиций.
– Колхульда, это Искора, это Чернава, а это Альжина! – сообщил невесте Сергей.
– Мы знакомы, – холодно процедила девушка. – Хочешь их в наложницы взять?
– Мысль интересная, – Сергей ухмыльнулся. – Надо прикинуть: справлюсь ли?
Бывшие участницы скоморошьей ватажки захихикали. С ними Сергей уже побеседовал, и они знали, что будет дальше.
– Мысль интересная, но преждевременная, – произнес он, не без удовольствия наблюдая, как покраснели Колхульдины щечки. – Я хочу, Торварддоттир, чтобы три эти девушки стали твоей дружиной.
– Это еще зачем?
– Чтобы было кому тебя защитить, когда меня не будет рядом.
– Нет нужды! – высокомерно процедила Колхульда.
Похоже, обиделась. Понятно, что тебе хотелось бы телохранителей мужеска пола. Однако обойдешься. У Сергея лишних бойцов нет.
– Я так решил! – отрезал Сергей. У него не было ни времени, ни желания препираться. И уже девушкам: – В строю вам стоять не придется, но владеть оружием вы должны не хуже княжьих отроков. Этим я займусь лично. Кроме стрельбы из лука. Ею займется Машег. А вот ему я скажу, что вы – мои наложницы. – И кивок Колхульде: – Спасибо, милая, что подсказала мне, как урезонить этого любителя задирать подолы.
– А если мы не против?
Искора. Ну и глазищи у девки. Аж до самого-самого пробирает.
Сергей глянул на невесту. Та ничего не заметила. Задрала круглый подбородок и делала вид, что оскорблена.
– С мечом управляться умеешь? – задал встречный вопрос Сергей.
– Батюшка учил.
Сергей вынул из ножен леворучный клинок. Бросил рукоятью вперед. Поймала. Провернула раз-другой. Держит правильно. Уже легче.
– Покажи, что можешь.
Замах, хлест поверху, отбив, переходящий в рубящий по нижнему уровню. Не слишком быстро, но гладко. Кое-какая база у девушки имеется.
Сергей извлек саблю. Боевой клинок – не лучший вариант для учебного боя, но он – осторожненько, не попортит.
– Нападай!
То же, но еще медленнее, явно придерживая удар.
– Давай пошустрее, девка! Что ты как стельная корова!
Щечки зарумянились. Сердится. Ну на то и расчет.
Вот теперь ладно. Сергей уклонился от удара в бедро, отвел плоскостью рубящий в плечо, связал клинок, уводя вниз, резко сократил дистанцию, коснувшись плечом груди, шепнул:
– Уже лучше.
И подсек девушке опорную ногу.
Та пискнула. Но не упала. Сергей успел поймать на кисть правой руки, крутанул, вызвав еще один писк. Меч упал на пол.
Полуоткрытый ротик так и манил. Сергей удержался только потому, что рядом была невеста.
– Урок первый, – сказал он. – Не подпускай к себе.
– Варт! Я тоже хочу!
Колхульда.
В каком смысле «тоже»?
– На мечах!
Сказать «нет» – обидится. Очень.
– Ты пока что не моя жена, – нашелся Сергей. – Отец разрешит, буду учить.
– Ага! Как меня пахтать, так папиного разрешения не надо, а как…
Нет, злость ей определенно идет. Глазки горят, щечки румянятся, грудка топорщится.
Но шантажа Сергей не допустит.
– Как скажешь, – ответил он покладисто. – Не хочешь любиться, не будем.
А эти, телохранительницы будущие, что заулыбались?
– Искора, вели плотнику нашему вырезать вам учебные мечи. Мера клинка – рука вот отсюда, – показал место на плече девушки. Поглядел на невесту. Мрачная-мрачная.
– Ладно, – сжалился он. – Тебе тоже. Но не хнычь потом, что больно.
– Я – дочь ярла! – Высокомерный взгляд на бывших скоморошек.
Ух, девка!
Искора тоже хороша. Стоит рядышком, губки облизывает, пахнет… Чертовы гормоны.
– Пошли-ка наверх, дочь ярла. Поговорим.
Вслед – тихий смешок Искоры. Или показалось?
* * *
– От земли – сила, от воды – жизнь, от неба – радость, – Избор дунул на ладонь, и горсть песка осыпалась на темную неподвижную воду. – Сейчас-то ты не поймешь (Сергей нахмурился), но придет время – и ты почуешь.
– Я и сейчас чую, – проворчал Сергей.
– Ты не чуешь, – Избор сжал кулак. А когда разжал, Сергей увидел в его руке еще одну горсть песка. Только влажную. Не удивился. Потому что успел уловить боковым зрением мелькнувшую тень. Нет, сам отводить взгляд он не научился, но ему самому отвести глаза теперь потрудней, чем раньше.
– Ты не чуешь. Ты думаешь, что чуешь. Ты в ведовстве как отрок мелкий, которому боевой меч дали. Меч ему говорит: ты сильный, и он верит. Пока по-настоящему сильный ему башку не снесет.
– Знаю. Видел.
– Ты, двоедушец, слишком много видел. Да все не то, – ведун метнул песок в лицо Сергею. С полуметра. Уклониться никак. Сергей зажмурился…
А когда смахнул песок с лица и открыл глаза, ведуна не было.
– Лисица, след вчерашний, – уверенно сообщил Сергей.
Изрядным следопытом он не был, но более-менее читать следы научился еще в той жизни.
– Лис, – уточнил ведун. – Сытый. Прошел после заката, но не позже полуночи. Логово где-то здесь, недалеко.
– Как сведал? – спросил Сергей.
– Тут ведать не надо, – с легким пренебрежением уронил Избор. – След неглубок, наст его держит, но заметен хорошо. А после полуночи приморозило. Лапа у него вот такая, а шаг вот такой длины. Значит, не спешит, не крадется. А вот здесь он петлю закладывать начал. Короткую. Длинная раньше была. Значит, до логова близко.
– Поищем? – спросил Сергей.
– Зачем? Где он спит, я и так знаю, а шубка его мне не нужна. Про след понял?
– Понял, – Сергей выпрямился, поправил ремень сумки. – Я так людей смотрю. Гляну – и вижу, что он может. Ну, обычно вижу. Тебя, к примеру, нет. А со следом мне опыта не хватает. Я не охотник.
– Еще какой охотник! – возразил ведун. – Только дичь у тебя другая. С железными зубками. Вот, к примеру, такая, – передразнил он Сергея и показал на сбитую верхушку сугроба.
Сергей пригляделся. Да, далеко ему еще до ведуна. Человечий следок он и не заметил. Сразу не заметил.
– Дня два, – сказал он. – Сколько прошло, не знаю, но не один точно. Шли скрытно. Последний хвойную лапу за собой тащил.
– Это и без лапы понятно, – проворчал Избор. – По тому, где они шли.
Ну да. Открытых мест избегали, но в самую чащу тоже не совались. Чтоб снег с веток часто не стряхивать. Разок-другой – ничего. Это и на глухаря можно списать. Звериные следы по возможности не пересекали. Отследить, тем не менее, можно. Там мелкая отметина, тут… И просматривается цепочка. А что с направлением?
– Не гадай, – сказал ведун. – Чудины это. За бабами в селище шли. И уже пришли, думаю.
– Враги?
Избор хрюкнул:
– Шутишь? Зайцы – волку? Два белобрысых увальня – таким, как мы? Был бы ты отрок безусый… Хотя о чем я, ты безусый и есть. Но уже не отрок. Так что толку от этих чудинов для тебя никакого.
– А был бы отрок? – заинтересовался Сергей.
– Тогда б я тебе велел принести их уши, – ухмыльнулся ведун. – Хотя нет, зачем мне их уши? Баба ихняя, чудинская, – другое дело. Вот она бы тогда мне пригодилась.
– А сейчас, значит, не пригодится? – с подковыркой спросил Сергей.
– А сейчас, двоедушец, не будет тебе в этом испытания, потому что бабу они тебе и так отдадут. Да еще и счастливы будут, что не убил. Или все-таки сгонять тебя за бабой? – ведун захихикал. – Хочешь бабу, молодой? Белую, жопастую, с вот такими косищами! Всадить ей по самые ядра, чтоб только попискивала!
«Дразнит, – вовремя сообразил Сергей, хотя зрелище белых круглых ягодиц уже стояло перед глазами. – Дразнит, козел старый! Ну я тебя…»
– Да ну, – проговорил он пренебрежительно. – Какая-то чудинская девка, да еще одна. Ни жара в ней, ни проворства, ни страсти. «Попискивала!» На хрен мне такая, попискивающая? – Сергей скривился. – Мне такая нужна, чтоб орала! Чтоб билась подо мной, как волна морская! Чтоб всю ночь без передыху, ненасытно, чтоб кожей о кожу до скрипа! Вот такая мне нужна! А лучше – две такие! Хотя… – Он изобразил, будто вдруг опомнился: – Если тебе надо, я сбегаю. Будет тебе чудинка-беложопка, наставник! Только вели!
Избор поглядел на него очень внимательно, покачал головой в белой мохнатой шапке.
– Совсем ты страх потерял, – сказал он сокрушенно. – Может, заклясть твою морковку, чтоб только для отлить и годилась?
– А ты можешь?
– Как сделаю, так узнаешь. Ладно, не боись. Потыкайся пока по грядкам. А к чудинам я тебя не пошлю. Вместе пойдем. Посербаем горячего! – Ведун хмыкнул, повернулся и стремительно побежал по сугробам, игнорируя заметенный чудинами след. И то верно. Зачем ему след, если он – ведун?
* * *
Внизу было весело. Бойцы уже успели принять по первой-второй и перешли к застольным беседам. Специфическим, поскольку соревновательный дух в каждом горел неугасимо, а после подогрева спиртосодержащими напитками полыхал, аки лесной пожар.
– …А Кочень, вижу, уже ножищами перебирает, будто кочет перед курочкой! – со смехом рассказывал Машег. – Я, говорит, лучшим воем был у полянского князя и здесь тоже не из последних, а серебра у меня столько, что и не поднять!
– Не поднять? Пару гривен? А с виду не скажешь, что такой хилый! – подхватил Траин. – Эх, Кочень! Знал я, что ты у нас слабак, но чтобы настолько…
– Да я вас обоих возьму и унесу, если надо! – возмутился Кочень.
Зря он это сказал. Опрометчиво.
– Ой, не надо меня брать, Кочень! – Траин очень артистично изобразил испуг. – Я же не курочка! Ты лучше бабу какую возьми завалящую…
– Так не дают ему бабы, я ж говорю! – подхватил Машег. – Он уже по-всякому пробовал: ногами топал, щеки надувал, мудями тряс…
– Не тряс я! – возразил отрок. – Не болтай, чего не видел!
– Ясно, что не видел! Ты ж ими в портках тряс! Никто и не видел. А вот снял бы да показал, какие у тебя мудя увесистые! Прям как у быка!
– Но только мудя! – подхватил Траин. – А вот прочее…
– Ага, хилое совсем! – Машег развлекался вовсю. – Но две гривны подымет! На этом самом!
– А чо! Две гривны – вес немалый! – с очень серьезным лицом вставил Ратша. – Вот ты, Машег, поднимешь столько?
– Не-а! – помотал головой хузарин. – Даже и пытаться не стану. И тебе, Ратша, не советую. Если ты не знал: уд – он для другого дела. Серебро лучше на шее носить. Или в кошелях.
– А по-моему, Ратша хитро придумал! – захихикал Клеп. – На шее-то у многих серебро! А чтобы на уд браслеты нацепить – это только у Ратши нашего такое будет! Скажет он девке: мол, давай покажу, что в штанах! Она ему: чего там такого невиданного? А он – раз! А она: «Это что за кочерыжка?» А он ей…
– А я ей: это не кочерыжка! – подхватил Ратша. – Это язык отрока Клепа! Я его заместо чесалки пользую!
Колхульда хихикнула и тут же прижалась покрепче к Сергееву плечу, потерлась щекой: ты у меня самый лучший.
– …А ты, девка, иди отсюда! – передразнивая Ратшу, вступил Машег. – С такой чесалкой мне твоя грядка – без надобности!
– Будешь столько блудить, хузарин, твоей морковке тоже грядка без надобности будет. Когда она у тебя сотрется до огрызка! – парировал Ратша.
– А все равно мой огрызок твоей ботвы потолковей! – захихикал Машег. – Но ты упражняйся, Ратша! Сначала одна гривна, потом две, а когда до трех дойдет, тогда и с бабой можешь попробовать. Ты, главное, упражняйся больше. Серебра не хватит, можешь и медь добавить! Медь – она еще лучше блестит.
Сергей в беседу не вмешивался. Был уверен, что парни меру знают. По-настоящему обидного тому, с кем в одном строю стоят, ни за что не скажут.
– Медь и звенит получше! Да, Ратша? – заухмылялся Кочень.
– Прям как твоя голова, если по ней ложкой постучать! – парировал Ратша. – Да и что удивительного? Ты ж Кочень!
– Вот сейчас ты верно сказал, Ратша! – решил вступиться за приятеля Бушуй. – Но не горюй! Вдруг та вторая задница, что у тебя на плечах, возьмет да и превратится в голову!
– Эй, Бушуй, а давно у тебя посреди лица уй торчит? Мамке твоей…
Ну вот. Дошутились.
– Ратша! – рыкнул Сергей. – Думай, что болтаешь!
Смех мгновенно утих.
– Моя вина! – тотчас поправился отрок. – Прости, брат, матушку твою обидеть не чаял. Простишь ли?
– Прощу, ясно, – буркнул Кочень. – А ты, Машег, небось сам на ту бабу вскочить хотел, да я опередил. Вот ты и яришься!
– Я? Да если я хочу…
– Хорошо, – прильнув к плечу Сергея, промурлыкала Колхульда. – Совсем как дома.
– Так это и есть твой дом, – негромко проговорил Сергей. – Наш дом.
Следующий день принес новости.
И принес их знакомец Сергея по Крыму, киевский сотник Егри. Варяг из старшей Олеговой гриди, приставленный великим князем к Харальду-ярлу.
«Интересно, что делает здесь Олегов сотник? – подумал Сергей, увидав его в Ререховой гриднице. – Приехал в гости к родичам?»
– А ты подрос, Дерзкий!
– Еще как подрос. Он теперь хевдинг, – усмехнулся Ререх. – Два десятка нурманов под ним ходит. Дочь ярла – в невестах.
– Он же Дерзкий! – ухмыльнулся в ответ Егри. – Варт и в отроках нос задирал повыше иного ярла.
– А как же не задирать? – поддержал тон Сергей. – Вы ж все такие высоченные.
Все трое рассмеялись. Ререх взъерошил Сергею волосы на затылке:
– Вот такой у меня теперь брат, боярин.
– Брат?
– Ага. Невесту у меня отбил.
Интересно. Боярин – это не просто старшая гридь. Боярин – это доверенный княжий. Тот, кто входит в ближний совет. А ведь Егри не всегда был с Олегом. До того он был гриднем князя Дира, Олегом убитого. Выслужил, значит, доверие нового батьки. Что ж, Сергей был этому только рад. С Егри у него отношения неплохие.
– Невесту отбил? А ты что же? Стерпел?
– А то! – засмеялся Ререх. – Он же мне другую привел. Еще краше! Теперь породнимся.
– Вот как! – сыграл удивление Егри.
Хорошо сыграл, но Сергей не повелся.
«Он знает. И о дочерях Торварда, и о наших с Ререхом прошлых проблемах. И приехал сюда не просто так».
Да. Не просто. С приглашением.
Великий князь Олег намеревался прибыть в Новгород. Вроде бы с официальным визитом. Забрать положенные триста гривен ежегодной дани. Но не только для этого.
Туда, в Новгород, Олег созывал нынче всех союзных ему князей.
Официально предмет встречи не оглашался, но всем приглашенным он был и так известен. Всем, включая Сергея. Большой поход на Константинополь.
Если, конечно, у великого князя Киевского не поменялись планы.
