ГЛАВА 32. ЯДЫ, ИЛИ ВСЕРОССИЙСКАЯ ИСТОРИЯ ОТРАВЛЕНИЙ
Кому первому пришла в голову мысль использовать яд для расправы с врагами – история умалчивает. Однако известно, что подобные методы активно практиковались еще в Древнем Египте. Современная цивилизация с ее почти безграничной технической мощью, как ни странно, тоже дает немало примеров умелого использования ядов в криминальных целях. Вот лишь некоторые наиболее яркие эпизоды.
4 августа 1995 года в отделении интенсивной неврологии Центральной клинической больницы скончался 46-летний Иван Кивелиди, известный в те годы бизнесмен, председатель правления Росбизнесбанка и президент общественного объединения «Круглый стол «Бизнес России». А сутками раньше в 1-ой Градской больнице Москвы скончалась секретарша Кивелиди – 35-летняя Зара Исмаилова. По первоначальной версии, смерть пострадавших наступила из-за отравления солями тяжелых металлов, возможно, кадмия. Это солевое соединение, характеризующееся отсутствием цвета и запаха, запросто может быть подмешано в пищу.
И только через полгода стала известна истинная причина гибели бизнесмена и его помощницы. Сложнейшая экспертиза внутренних органов жертв показала, что пострадавшие были убиты весьма специфическим ядом. Его изготовили на одном из предприятий химической отрасли в городе Шиханы Саратовской области. Как установило следствие, убийственная начинка, представлявшая собой боевое отравляющее вещество, была запрятана в… телефонном аппарате. Кто-то незаметно подложил яд в сотовую трубку для того, чтобы расправиться с Кивелиди, а заодно завуалировать его смерть под естественную кончину от тяжелого недуга, поскольку бизнесмен постоянно жаловался на боли в печени и почках. Что касается секретарши, она случайно воспользовалась телефоном босса. Кстати, значительный ущерб своему здоровью нанесли и совершенно посторонние люди: муж Зары Исмаиловой, находившийся рядом с ней в больнице, и милицейские сыщики, обыскивавшие кабинет Кивелиди и прикасавшиеся к телефонной трубке.
В середине 1990‐х годов по Оренбургской области прокатилась волна преступлений, где фигурировали яды. Все преступления были совершены из чувства мести. Так, летом 1995 года во дворе одного из домов в городке Орск был обнаружен скелетированный труп женщины, числившейся в розыске уже несколько лет. По подозрению в убийстве был задержан бывший муж потерпевшей. Он-то и прояснил картину. Как-то раз, в начале 1990‐х, сильно поссорившись с супругой, расчетливый муженек купил на базаре какую-то отраву и подсыпал ее в компот любимой женушке. Смерть наступила спустя несколько часов. Ночью убийца закопал труп во дворе собственного дома, а через пару дней пришел в РОВД, заявив о том, что его жена пропала без вести.
Двумя годами раньше в Оренбуржье произошел аналогичный случай, но с точностью до наоборот. Летом 1993 года воды реки Урал прибили к казахстанскому берегу голову и другие человеческие останки. Предположив, что «расчлененка» произошла на соседней, российской, территории, оперативники Западно-Казахстанской области известили своих коллег из Оренбурга о неординарном криминале. Те начали розыск преступников. Вскоре выяснилось, что убийство произошло в поселке Илек Оренбургской области. Местная жительница, потерявшая рассудок из-за частых ссор с мужем-алкоголиком, подсыпала ему сильного яда в спиртное. Выпив смертельную дозу водки, скандалист скончался в страшных мучениях. Преступница, поочередно орудуя ножом и топором, расчленила труп и бросила останки мужа в проточную воду, понадеявшись, что быстрое течение навсегда унесет ее жуткую тайну.
Летом 1995 года в Нововятском районе Оренбургской области трагедией завершилось приятельское застолье, устроенное в доме одного из тамошних жителей. Сотрапезники, а ими стали домовладелец и его гость, после очередного брудершафта почувствовали себя так скверно, что пришлось вызывать «скорую». Однако даже срочная медицинская помощь не помогла: оба скончались от сильного отравления. Экспертиза показала: в бутылке водки содержался сильнодействующий яд. Его с помощью шприца ввела в поллитровку супруга хозяина. Таким способом дама, которая прежде терпеливо сносила регулярные застолья, решила покончить с возлияниями мужа, а заодно и с ним самим.
А вот история, приключившаяся в Москве и не связанная с пьянками-гулянками. Весной 1995 года в центр острых отравлений «Склифа» поступили в тяжелейшем состоянии четверо пострадавших: 34-летний мужчина, его беременная жена и две их дочери – семи лет и десяти месяцев от роду. Несмотря на усилия врачей, семья скончались, как позднее выяснилось, от отравления солями таллия. В квартире на Саввинской набережной, откуда «скорая» забрала пострадавших, сыщики нашли мертвую собаку.
В ходе предварительного следствия было установлено, что на беспрецедентное преступление пошла бывшая жена главы погибшего семейства. Еще в 1991 году, после развода с опостылевшим мужем, она перебралась к матери, однако из двухкомнатной квартиры мужа выписываться не пожелала. Более того, в один прекрасный день дама решила стать владелицей квартиры, умертвив бывшего супруга и всю его семью.
Воспользовавшись тем, что у нее сохранились ключи от жилища бывшего супруга, дамочка выждала момент, когда в квартире никого не было, и заявилась на Саввинскую набережную. Подсыпав сильного яда в банку с солью, кастрюлю с супом и в небольшую емкость с собачьим кормом, гостья удалилась. Общее число потерпевших оказалось еще больше, чем она замышляла: на следующий день в гости к супругам пришли их друзья. Отведав за общим столом супчику, приятели в тот же день загремели в «Склиф». Правда, медики успели их спасти. А вот откачать супругов не удалось.
Естественно, прокуратура Москвы возбудила по факту отравления уголовное дело. В ходе расследования выяснилось, что отравляющее вещество – ацетат таллия – злоумышленница умыкнула у себя на работе – в лаборатории кафедры технологии готовых лекарственных форм и биотехнологии фармакологического факультета Медицинской академии имени И.М. Сеченова.
Впрочем, не всегда в такого рода историях присутствует корыстный мотив. В 1993 году некий работник химчистки из Москвы, утащив с родного предприятия бутылку органического растворителя, решил использовать его в качестве добавки к пиву. Побоявшись сам продегустировать получившуюся смесь, изготовитель «коктейля» угостил суррогатом исстрадавшегося без выпивки приятеля. Почувствовав вскоре недомогание, несчастный поплелся к своему дому, откуда пострадавшего затем доставили в бессознательном состоянии в приемное отделение районной больницы. Однако откачать пациента не смогли. Любопытно, что врачи в больнице поставили диагноз «острая сердечная недостаточность». И только в ходе судебно-токсилогической экспертизы, проведенной опытными специалистами ГУВД Москвы, стало ясно: пострадавший был отравлен химической жидкостью, применяемой при стирке белья.
Нечто похожее произошло в начале 1990‐х годов на Дальнем Востоке. Две дружившие между собой семейные четы, которые дотоле считались вполне благополучными, внезапно постигло несчастье. Сначала ни с того ни с сего расхворалась одна молодая замужняя женщина, и медики оказались бессильны ей помочь. А когда аналогичные симптомы появились у ее подружки, супруг захворавшей дамы забил тревогу и обратился в правоохранительные органы, заявив, что его жену отправили. И действительно, эксперты выявили в организме пострадавшей искусственно введенное химическое вещество, относившееся к категории редких. В дальнейшем оперативники вычислили и злоумышленницу, которая, кстати, работала лаборантом в химлаборатории. Подозреваемая призналась, что это она «подсыпала яд мелкими дозами» своим подружкам, чтобы разбить любящие пары и впоследствии женить на себе одного из вдовцов.
А вот парочка историй из так называемого застойного времени.
Старожилам уголовного розыска хорошо известно имя Тамары Антоновны Иванютиной. Эта дама, в 1970‐е годы работавшая посудомойкой в средней школе № 16 города Киева, умудрилась отправить на тот свет восемь человек. Еще 18 учителей и детишек, обедавших в школьной столовой, поплатились здоровьем. Правда, специально Иванютина никого травить не собиралась. Просто из-за своей неуемной жадности дамочка «коллекционировала» пищевые отходы, собираясь использовать их для корма домашней живности. Как-то раз эти отходы случайно попали в пищу ученикам. Суд приговорил отравительницу к расстрелу.
А в середине 1970‐х годов в городе Нарва на знаменитой Кренгольмской мануфактуре случилась и вовсе почти фантастическая история. Однажды в ткацком цеху текстильного комбината произошло покушение на умышленное убийство. Прямо во время рабочей смены в ткачиху кто-то выстрелил из пистолета «ТТ». К счастью, потерпевшая получила лишь касательное ранение левой руки.
Застрявшую в бобине с пряжей пулю извлекли и после соответствующей экспертизы установили, что она была смазана ядом… курарэ. Оперативники уголовного розыска, читавшие заключение экспертов, не верили своим глазам: откуда в провинциальной Нарве взялся яд, о существовании которого знают лишь специалисты? Однако именно это обстоятельство и помогло сыщикам вычислить преступника.
Проверив всех работников фабрики, находившихся в тот день в цехах, нарвские оперативники быстро сузили круг подозреваемых до одного человека – водителя-экспедитора, развозившего готовый товар по складам и базам. У экспедитора был дядя, авторитетный ученый-этнограф, неоднократно бывавший в научных экспедициях в лесах Амазонки. Из одной такой поездки этнограф привез бамбуковую палку, заполненную ядом для стрел – тубокурарином. Отрезок этой палки и украл племянничек. Правда, к тому времени яд уже сильно разложился и потерял свои смертоносные свойства. И хотя пострадавшая женщина после ранения попала в больницу с симптомами удушья и общим отравлением, врачам удалось ее спасти.
А мотивом для столь необычного покушения стало желание избавиться от свидетельницы крупного хищения, совершенного на комбинате. Как-то раз, случайно, выйдя во двор предприятия, ткачиха заметила, что какие-то люди выносят из цеха и грузят в машину тюки с тканью. Среди участников погрузки женщина заметила знакомого водителя-экспедитора и попыталась узнать у него, что происходит. Тот в ответ лишь нервно отмахнулся. Вся эта сценка показалась даме подозрительной, и она пообещала рассказать о ней начальству. А на следующий день на нее произошло покушение. Пистолет, из которого стреляли в ткачиху, неудавшемуся киллеру достался от отца-фронтовика.
